– Корсара, – исправил Штурмхонд. – Вы же не ждете, что король лично примет участие в подобном аукционе?
– Почему бы и нет?
– Потому что он может проиграть. А королям не пристало проигрывать.
Джеспер не мог до конца поверить, что беседовал с самим Штурмхондом! Корсар был легендой. Он разорвал бесчисленное количество блокад от имени равкианцев, и ходили слухи, что…
– У вас действительно есть летающий корабль? – выпалил стрелок.
– Нет.
– О…
– У меня их несколько.
– Заберите меня с собой.
Каз не выглядел таким веселым.
– Равкианский король позволяет вам вести переговоры за него по государственным вопросам? – скептически поинтересовался он.
– Иногда, – ответил Штурмхонд. – Особенно если в дело вовлечены не самые благородные персонажи. У вас известная репутация, господин Бреккер.
– Как и у вас.
– Справедливо. Итак, допустим, мы оба заслужили право на то, чтобы наши имена звучали в худших кругах. Король не втянет Равку в один из ваших замыслов вслепую. В записке Нины говорилось, что Кювей Юл-Бо у вас. Я хочу получить подтверждение этого факта и услышать детали вашего плана.
– Хорошо, – кивнул Каз. – Давайте поговорим в солярии. Я бы предпочел не потеть в костюме. – Когда остальные пошли за ними, Каз резко остановился и оглянулся через плечо. – Только мы с корсаром.
Зоя откинула свою роскошную черную гриву назад и сказала:
– Мы – члены Триумвирата. Мы не повинуемся приказам керчийской канальной крысы с сомнительной прической.
– Я могу сформулировать это как вопрос, если это пригладит ваши перышки, – сухо произнес Каз.
– Ах ты, наглый…
– Зоя, – ласково обратился Штурмхонд. – Давай не будем враждовать с нашими новыми друзьями, прежде чем у них даже возникнет возможность обмануть нас. Ведите, господин Бреккер.
– Каз, – позвал Уайлен. – Ты не мог бы…
– Говори за себя сам, купчик. Пора уже научиться. – Он исчез со Штурмхондом в коридорах.
Когда их шаги стихли, наступила тишина. Уайлен прочистил горло, и звук, отразившийся от синего кафеля, был похож на ржание юного жеребца, выпущенного в загон. Женя выглядела озадаченной.
Зоя скрестила руки.
– Ну?
– Мэм… – попытался начать разговор Уайлен. – Мисс Женя…
Та улыбнулась, и ее шрамы натянулись в уголке губ.
– О, до чего же он милый!
– Ты всегда была падкой на таких беспризорников, – кисло ответила Зоя.
– Ты тот мальчик, которого Нина перекроила в Кювея, – догадалась девушка. – И ты хочешь, чтобы я попыталась отменить то, что она сделала?
– Да, – выдавил Уайлен, и это слово было пронизано целым миром надежды. – Но мне нечего дать вам взамен.
Женя закатила свой единственный янтарный глаз.
– Почему керчийцы все сводят к деньгам?
– Говорит женщина из обанкротившейся страны, – пробормотал Джеспер.
– Что ты сказал?! – рявкнула Зоя.
– Ничего, – улыбнулся Джеспер. – Просто говорю, что Керчия – морально обанкротившаяся страна.
Зоя осмотрела стрелка с головы до пят, словно подумывала кинуть его в бассейн и сварить живьем.
– Если хочешь потратить свое время и талант на этих негодяев, вперед. Святые тому свидетели, тут есть над чем работать.
– Зоя…
– Я поищу темную комнату с глубоким бассейном и попытаюсь смыть с себя хоть часть грязи этой страны.
– Не утони, – крикнула Женя ей вслед, а потом заговорщицки прошептала: – Может, она сделает это просто из духа противоречия. – Девушка окинула Уайлена оценивающим взглядом. – Будет нелегко. Если бы я видела тебя до изменений…
– Вот, – спешно выпалил купчик. – У меня есть портрет. Он старый, но…
Она взяла миниатюру у него из рук.
– И это, – Уайлен протянул ей плакат, который сделал его отец, с обещанием награды за его безопасное возвращение.
– Хм-м, – протянула она. – Давайте найдем комнату с освещением получше.
Они бродили по помещениям, заглядывая в залы, полные грязевых и молочных ванн, и в одну нагретую комнату, полностью сделанную из нефрита. Затем наконец остановились в прохладной белой комнатушке с ванной, полной странно пахнущей глины у одной стены и окнами вдоль второй.
– Принеси стул, – скомандовала Женя, – и мою шкатулку с инструментами от центрального бассейна. Она тяжелая. Найдешь ее у полотенец.
– Вы принесли с собой шкатулку? – изумился Уайлен.
– Сулийка намекнула, что она может понадобиться, – сказала Женя, выгоняя их из помещения, чтобы они побыстрее выполнили приказ.
– Такая же властная, как и Зоя, – пробурчал Джеспер, покорно следуя за Уайленом.
– Но с отличным слухом! – крикнула Женя.
Джеспер нашел шкатулку рядом с центральным бассейном. Та больше походила на маленький шкафчик, ее двойные дверцы закрывались на детально разработанную золотую защелку. Когда они вернулись в комнату с глиной, Жена указала Уайлену сесть рядом с окном, где освещение было лучше всего. Затем взяла его за подбородок и начала поворачивать лицо в разные стороны.
Джеспер поставил шкатулку.
– На что вы смотрите? – спросил он.
– На швы.
– Швы?
– Какой бы ни была хорошей работа портнихи, если сильно присмотреться, можно увидеть швы, место, где заканчивается одно и начинается другое. Я ищу признаки первоначальной структуры. Портрет помогает.
– Не знаю, почему я так нервничаю, – пробормотал Уайлен.
– Потому что она может налажать и придать тебе вид кудрявой ласки?
Женя подняла бровь огненного цвета.
– Может, полевки.
– Не смешно! – сказал Уайлен. Он так сильно сжал кулаки на коленях, что его костяшки побелели.
– Ладно, – вздохнула Женя. – Я могу попытаться, но ничего не обещаю. Работа Нины практически безупречна. К счастью, моя – тоже.
Джеспер улыбнулся.
– Вы напоминаете мне ее.
– Думаю, ты хотел сказать, что она напоминает тебе меня.
Женя начала раскладывать свои инструменты. Ее шкатулка была куда более сложной, чем та, которую использовала Нина. Там были и капсулы с краской, и баночки с цветным порошком, и ряды стеклянных стеллажей, наполненных чем-то похожим на прозрачный гель.
– Это клетки, – объяснила Женя. – Для подобной работы мне понадобится человеческая ткань.
– Это ни капельки не мерзко, – прокомментировал Джеспер.
– Могло быть и хуже, – пожала плечами девушка. – Когда-то я знала женщину, которая втирала китовую плаценту себе в лицо в надежде, что это сделает ее моложе. Не говоря уж о том, что она делала со слюной обезьяны.
– Человеческая ткань – звучит восхитительно, – исправился Джеспер.
– И я так считаю.
Она закатала рукава, и Джеспер увидел, что ее руки и предлечья тоже покрывают шрамы, как и ее лицо. Ему трудно было даже представить, какое оружие могло так ее изуродовать.
– Ты пялишься, – сказала Женя, не глядя на него.
Джеспер подпрыгнул, и его щеки залились краской.
– Прошу прощения.
– Все нормально. Люди любят смотреть. Ну, не всегда. После нападения на меня все отказывались даже коситься в мою сторону.
Джеспер слышал, что ее пытали во время равкианской гражданской войны, но это не тема для вежливой беседы.
– Теперь я не знаю, куда смотреть, – признался он.
– Куда хочешь. Только не шуми, чтобы я не сотворила безобразного монстра из этого бедного мальчика. – Она рассмеялась при виде гримасы ужаса на лице Уайлена. – Шучу-шучу. Но не дергайся. Это медленная работа, так что тебе придется набраться терпения.
Она оказалась права. Процесс шел очень медленно, и Джеспер не был уверен, что вообще что-то происходит. Женя касалась пальцами кожи под глазами Уайлена или его век, затем отходила и изучала результат – которого, насколько мог судить стрелок, просто не было. Затем она тянулась к стеклянным стеллажам или баночкам, окунала во что-то свои пальцы, снова прикасалась к лицу Уайлена и отходила. Стрелок начал думать о своем. Он обошел комнату кругом, мокнул пальцы в глину, пожалел об этом, пошел на поиски полотенца. Но когда он посмотрел на Уайлена издалека, то увидел, что что-то поменялось.
– Работает! – воскликнул он.
Женя холодно покосилась на него.
– Естественно.
Периодически портниха останавливалась, потягивалась и давала Уайлену зеркало, чтобы он мог проконсультировать ее, что правильно и неправильно. Спустя час радужки Уайлена поменяли окрас с золотого на голубой, и форма его глаз тоже изменилась.
– Его брови должны быть уже, – прокомментировал Джеспер, заглядывая за плечо Жени. – Самую малость. И его ресницы были длиннее.
– Не знал, что ты уделял этому такое внимание, – пробормотал Уайлен.
Джеспер улыбнулся.
– Еще как уделял.
– О, славно, он краснеет! – воскликнула Женя. – Прекрасно для циркуляции.
– Вы тренируете фабрикаторов в Малом дворце? – поинтересовался Уайлен.
Джеспер нахмурился. Зачем ему поднимать эту тему?
– Конечно. На территории дворца есть школа.
– А что делать, если ученикам уже много лет? – продолжал парень.
– Гриша можно обучить в любом возрасте, – ответила Женя. – Алина Старкова не ведала о своих способностях до семнадцати лет, и она… она была одной из самых могущественных гришей, когда-либо существовавших. – Женя надавила на левую ноздрю Уайлена. – Учиться легче, когда ты молод, но так всегда. Дети быстрее изучают языки. Математику.
– И они бесстрашны, – тихо произнес Уайлен. – Это другие люди рассказывают им об их пределах. – Уайлен встретился взглядом с Джеспером за плечом Жени и, словно бросая вызов им обоим, сказал: – Я не могу читать. – Его кожа мгновенно покрылась пятнами, но голос оставался твердым.
Женя пожала плечами.
– Это потому, что никто не тратил времени на твое обучение. Многие крестьяне в Равке не умеют читать.
– Меня обучали многие люди. Испробовали различные методики. У меня были все возможности. Но я просто на это не способен.
Джеспер видел тревогу на его лице, видел, чего ему стоило произнести эти слова вслух. Из-за этого он почувствовал себя трусом.