Give ’Em the Boot, широко распространенный CD-сборник стоимостью 4,99 доллара, представил миру свой состав, в который вошли Slackers, Hepcat и U. S. Bombs.
«Тим хотел, чтобы мы были на его лейбле, – говорит Даль. – В то время я согласилась без колебаний. Только позже я подумала о том, чтобы рассмотреть варианты. Но он был непреклонен в том, что я не могу этого сделать – что я должна нести "все в семью"».
Знакомство Даль с американскими панк-концертами состоялось, когда Distillers выступали на разогреве у группы, исполнявшей песни Ramones, в баре Garage в Восточном Голливуде. «Они были в париках и все такое, – вспоминает она. – Потом в бар зашли качки и устроили драку. Было не так уж много народу, поэтому все, кто находился в баре, тоже ввязались в эту потасовку. Я стояла на столе и просто наблюдала за происходящим. Группа спустилась и избила этих парней до полусмерти, а потом вернулась на сцену. Это было дико».
Distillers отыграли еще несколько концертов в Лос-Анджелесе, в округе Ориндж и в Сан-Франциско. Благодаря связям лейбла группу пригласили в ее первый тур в мае 2000 года – шесть недель они выступали на разогреве у Dropkick Murphys, Bouncing Souls и Dwarves в рамках тура Epitaph Punk-O-Rama. Нуждаясь в роуди для продажи сувенирной продукции и ремонта гитар, Даль обратилась к Тони Бевилакве, стажеру, с которым она подружилась в офисе Epitaph. «Я только что устроился туда на работу, – рассказывает Бевилаква, – а через четыре месяца она говорит: "Мы отправляемся в наш первый тур. Хочешь поехать с нами?" И я такой: "Да!" Я только начал работать на звукозаписывающем лейбле, а потом уволился. Тогда мне даже такой панк-рок не нравился. Это было не мое. Но ее голос, чувак. Я никогда не слышал ничего подобного». Это был гортанный рев, который Гуревиц однажды описал в интервью SF Weekly: «похоже на рев самосвала со сломанной осью, но исполнительница всегда попадает в ноты».
После того, как Distillers были хорошо приняты публикой в туре Punk-O-Rama, они поучаствовали еще в нескольких турах и совершили свою первую поездку по Европе в одном автобусе с нью-йоркской хардкор-группой Agnostic Front в течение шести недель. «Мы, типа, провели в Германии около тридцати дней подряд, – вспоминает Даль, которая приветствовала изнурительное начало гастролей за границей. – Мы играли в каких-то бомжатниках. Это было потрясающе – мечта сбылась». Чтобы укомплектовать состав, они взяли вторую гитаристку, Роуз «Каспер» Маццолу.
Вокруг Даль быстро образовался своего рода культ. Любопытных панков привлекал не только ее голос, но и ее стиль и позиция. Она была язвительным, ругающимся, плюющимся монстром в рваной майке, с ремнем в заклепках и волосами, которые часто были собраны в ирокез или шипы свободы. «На первых концертах сразу было видно, что в Броди есть что-то особенное, – говорит Бевилаква. – Она просто рок-звезда, чувак. В ней есть то самое. Что-то такое, за что те ребята ею восхищались. Даже когда там было всего несколько человек, помню, что я видел, как они плакали и рассказывали ей истории из своей жизни и показывали татуировки. Так было с самого начала. Люди теряли голову в присутствии Броди».
Весной 2000 года Distillers выпустили на лейбле Hellcat свой первый одноименный с группой альбом из четырнадцати песен, на обложке которого была черно-белая фотография рычащей собаки. Это дебют, который Даль называет «ужасным» и о котором вспоминает с сожалением. «Как будто кто-то читает твой первый дневник, – морщится она. – Он очень незрелый и нелепый. В нем есть моменты, которые мне нравятся, например, мелодии и прочее. Мелодия всегда была для меня очень важна. Думаю, это моя сильная сторона». Но главная причина слабости альбома, по ее мнению, заключалась в том, что она исполняла тексты, по-прежнему во многом подражая Армстронгу. «Открывая себя, ты действительно подражаешь людям, но на этом альбоме это просто очевидно».
То, что Distillers без особых усилий завоевали место на уважаемом лейбле, вкупе с тем фактом, что музыкальный стиль Даль имел заметное сходство с музыкальным стилем ее мужа, принесло группе изрядное количество мелких придирок. Подобно слухам о том, что Курт Кобейн сам писал песни своей жене Кортни Лав, Даль пришлось выслушать несколько обидных обвинений в том, что писать песни ей помогает Армстронг, или что она – бесстыдная охотница за деньгами и карьеристка.
Не обращая внимания на скептиков, Армстронги по-прежнему были счастливы в любви как пара, и этот союз панк-рок-звезд был крепким. Даль даже увековечила его татуировкой на правом бедре с именем ТИМ, выведенным чернилами в центре алого сердца над словом «НАВЕЧНО». Distillers также добились успеха, когда их альбом разошелся тиражом около 20 000 экземпляров и расширил их фанатскую базу. «Кого там только не было, – говорит Даль о фанатах Distillers. – Ребята-скейтбордисты, панк-рокеры, девчонки-панки и немного скинхедов».
Альбом был принят довольно хорошо и получил несколько хороших отзывов в прессе. Тем не менее, одну из статей в Village Voice Даль запомнила навсегда. Она была в целом положительной – «Мне очень нравится этот альбом», – написал критик Фрэнк Коган, который сравнил Даль с такими великими панк-исполнителями, как Патти Смит и Джо Страммер. Но основная критика альбома сводилась к следующему: что, черт возьми, говорит эта женщина? «Сами тексты Distillers, похоже, не складываются ни во что грандиозное или даже понятное», – написал Коган, указывая на невнятные, кажущиеся бессмысленными слова и обороты, такие как «night irreverential[156]» и непонятное «carneleby». Отзыв задел не потому, что был злым, а потому, что был точным.
«Он такой: "Что это за слово, черт возьми? Что оно вообще значит?" – вспоминает Даль. – А я думаю: "Боже мой, он прав". Я никогда особо не сосредотачивалась на своих текстах и, скажем так, заучила наизусть последнюю часть этого альбома, даже не задумываясь об этом. Я издавала звуки, но за ними даже не было текста, из-за чего сейчас петь эти песни очень сложно, потому что это, типа: "Что, черт возьми, я вообще говорю?"» Эта статья послужила для Даль стимулом к тому, чтобы лучше сочинять песни и раскрыть собственную музыкальную идентичность, не зависящую от мужа или кого-либо еще. «С тех пор я была полна решимости найти свой собственный стиль. Сочинение песен и текстов стало для меня очень важным. Это изменило мою чертову жизнь».
Вскоре после выхода их дебютного альбома Броди Даль распустила группу. Distillers были ее детищем, и ей нужны были товарищи по группе, готовые ее слушаться, а этого, по ее мнению, не было. Группу тянуло в разные стороны, и она теряла контроль над проектом. «После первого альбома я уволила Мэтта и Ким, потому что я чувствовала, что происходит какой-то сговор, – говорит она. – Именно из-за этой динамики людям не нравилось, что я всем управляю. Это причиняло мне боль и было для меня трудным».
Нуждаясь в нескольких надежных музыкантах, которые разделяли бы ее взгляды, она поставила на место барабанщика послушного и надежного, как кирпичная стена, парня по имени Энди «Вспышка» Гранелли. «Броди фактически распустила группу, но у нее уже был организован тур, и я пришел на время, а потом остался насовсем, – смеется Гранелли. – Я просто не захотел уходить».
Даль познакомилась с Гранелли через тусовку Области залива на Гилман-стрит, где постоянно выступала его группа Nerve Agents. «Все произошло из-за Гилман-стрит, по крайней мере, в моей музыкальной жизни, – говорит Гранелли. – Именно там я встретил Броди и Тима. Мы с Броди быстро подружились, и я очень полюбил и ее, и ее группу. Она здорово пишет хуки, а я люблю хорошие хуки. К тому же, в Nerve Agents я немного устал от мужского коллектива. Поэтому иметь возможность помогать такой девушке, как Броди, было мечтой, ставшей явью».
Даль взяла на место басистки Фюэллеман друга Гранелли Райана Синна[157], гитариста-металлиста и сотрудника музыкального магазина.
«Однажды Энди позвонил мне и спросил, играю ли я на басу. Я сказал "нет", – вспоминает Синн. – Мой босс сказал, что я идиот, и что я должен ему перезвонить. До прослушивания оставалось четыре дня. Я взял на время оборудование, разучил их первый альбом, и меня приняли. Мое первое выступление с ними состоялось в Финиксе в первый день Warped Tour. Мне сказали, что если я облажаюсь, то выступление закончит [басист Rancid] Мэтт Фриман[158]. Он стоял на коленях на сцене метрах в трех и пристально смотрел на меня. Мои колени еще никогда не дрожали так сильно. Я был просто до смерти напуган».
С этими двумя новыми участниками Даль решила продолжить работу в Distillers, и в ноябре 2000 года они дали серию концертов в США, выступая на разогреве у Rancid и AFI. Новые участники вскоре узнали о строгих правилах Rancid, направленных против гастрольного разврата и на поддержание чистоты за кулисами.
«Когда я пришел в группу, мне сказали, что если меня поймают за выпивкой, тур будет закончен, группа распадется, а Броди отправится в рехаб[159], – говорит Синн. – Первый раз, придя в группу, я выпил в Амстердаме после пяти недель тура с тремя группами в одном автобусе. А в середине у нас был один выходной. Мы получили талоны на питание, и я спустился в ресторан, где почему-то заказал водку с клюквой. Я сел за дальний столик, откуда мне были видны обе двери, и просто нюхал ее. Ну и пива мне хотелось выпить после тура. К примеру, я помню, как вышел новый альбом у Satyricon. Я его купил, взял бутылку Thunderbird и спрятался с ней у себя в спальне. Было такое чувство, что за мной наблюдают».
В обновленном составе Distillers сочинили и записали свой второй альбом, Sing Sing Death House, вышедший на лейбле Hellcat в январе 2002 года. Вскоре после этого Маццола покинула группу, которая превратил