Я пошатнулась. Ощутила, как в горле все сводит от странного щемящего чувства. Нос зачесался. По щекам потекли горячие… слезы?..
Кажется, впервые за всю свою жизнь я испытывала одновременно и шок, и горечь. Вновь все испортила…
Сморгнув, подошла ближе к двум золотым изваяниям. Краем уха услышала, как по ту сторону королевских покоев стража ломится в дверь.
Интересно, а если я коснусь этих двоих, тоже стану золотой? Или божественное начало не позволит…
Именно с такой мыслью я и прошлась кончиком указательного пальца по руке его величества, которой тот обнимал сына.
Треск… От этого оглушающего звука зазвенело в ушах. В один миг оба тела: и отца, и сына, — покрылись трещинами. Легкое дуновение ветра из приоткрытого окна, и золотая оболочка рассыпалась в пыль.
— Сын?..
— Папа?..
— Это как?.. — последнее от ошарашенной меня.
Король, поначалу не поверив, принялся ходить по комнате и касаться всего подряд. Дивана, кресел, чайного столика, шкафов с книгами. Никакого золота и в помине не наблюдалось.
И только через пару лет, когда исследовала божественные хроники, я выяснила, что активировала какой-то древнейший ритуал. Вынудила одного человека пожертвовать собой ради второго, второго довела до состояния «И жить я больше не хочу после такого», а после наградила божественным касанием обоих.
Знала бы заранее, все бы точно пошло не по плану. А так… Улыбнулась при виде выражения лиц этих двоих. Что король, что принц смотрели друг на друга совершенно иначе. По-взрослому, что ли. После взгляда удостоилась и я.
— Ты двинутая? — хмыкнул принц. — Неужели заранее знала, как произойдет? Почему не предупредила?
— Напрочь двинутая, — кивнула в подтверждение своих слов. На остальные вопросы благоразумно не ответила.
В этот же момент в покои его величества и ворвалась стража.
Завершилось все неплохо. По крайней мере, потому что казнить меня не стали. Да и с глобально значимым событием я разобралась.
— Скажи Тари, что я зайду вечером. Нам надо поговорить, — напоследок с широкой улыбкой произнес принц.
Вот только ни днем, ни вечером я не нашла Тарину в комнате.
Глава 14
— У тебя блюдце с собой? — шепнула я Алексии, которая никак не могла понять, почему мы передвигаемся по пустым коридорам украдкой.
— За коим бесом тебе блюдце?! — тихо поинтересовалась сестра.
— После надо будет кое-что проверить.
— Поверить не могу, что ты меня на это подписала! — спустя пару минут заявила Алексия.
Мы уже приближались к кабинету ректора.
— Так, я с ГЗС справилась? Справилась! Теперь твоя очередь мне помогать. А там, глядишь, и нормальными сестрами станем.
— Ну это вряд ли, — пробормотала Алексия. — Нормальные сестры не занимаются воровством артефактов.
— Так артефакт божественный, а значит, наш.
— Из того, что ты рассказала, я могу сделать только один вывод. Артефакт антибожественный, а значит, не наш…
— Исходя из того, что я тебе рассказала, тебе положено сделать совсем другой вывод: ты к артефакту прикасаться не должна.
— И зачем Злу вообще этот артефакт, — прошипела Алексия, замирая у нужной двери и с помощью божественной силы обезвреживая все защитные артефакты.
— Понятия не имею и иметь не хочу, — буркнула в ответ. Алексия перевела на меня тяжелый взгляд. Я всеми порами ощутила, что мне грозит как минимум нотация. — Не волнуйся, я планирую высосать из артефакта всю силу перед тем, как отдать Злу. Уже просчитала, как это можно сделать с помощью человеческой магии.
Алексия чуть приподняла брови. Я продолжила:
— И вообще, я не настолько тупая и в состоянии сложить два и два. Обо всех моих выходках на Верхнем небе знала только Зло. А значит, она меня отцу и сдавала, если ты не врешь.
— Дошло наконец, — довольно произнесла Алексия, шагая внутрь. — И я тебе не врала.
Богу, в теле которого течет справедливость в чистом виде, сложно врать. Признав этот факт — лежащий на поверхности, между прочим, — я довольно быстро сопоставила все остальное.
Зачем все это Верховной, понятия не имею. Мне только предстоит с этим разобраться.
Последовала за сестрой. Мы обе очутились в темном помещении, в котором едва-едва угадывались силуэты мебели.
Как только дверь за нами закрылась, комнату тут же озарил магический свет.
— Так-так-та-а-ак, и что же тут забыла студентка фон Громс, — раздалось громогласное. — И эта юная особа?..
Перевела возмущенный взгляд на Алексию.
— Ты же говорила, что он спит пятым сном!
— Так он и спал! — не менее удивленно выдала Алексия, из воздуха извлекая блюдце и заглядывая в него. — До сих пор.
— А это?..
— Может, глюк какой… — Алексия потрясла блюдце.
Фон Латс слушал наш диалог весьма внимательно, с застывшей на губах усмешкой. Руки при этом вальяжно, даже расслабленно сложил на груди, во все позе тоже сквозила ирония. И это, признаюсь, напрягало.
— Ну, тебе ему память тереть, — почти флегматично пожала плечами я.
Может, я сейчас и не могу обратиться к божественной силе, но со мной Алексия. Что бы я там о ней ни думала, богиня она весьма талантливая.
— Ну не тебе же, — фыркнула Алексия, в три шага подходя к нежданно-негаданно нагрянувшему ректору. — Поступим хитрее.
У меня появилось какое-то смутное предчувствие — я все никак не могла понять, почему фон Латс не вопит, не пытается нас отругать, как-то помешать — просто наблюдает.
— Итак, расскажи нам… Как его? — последний вопрос был адресован мне.
— Разимус фон Латс, — услужливо подсказала я.
— Расскажи нам, Разимус фон Латс, где у тебя лежит диковинный антибожественный артефакт, а после все забудь, — произнесла Алексия.
Я ожидала чего угодно. Но только не того, что фон Латс вдруг разразится хохотом. Он мало того, что пропустил внушение Алексии мимо ушей, так еще и отреагировал… Видимо, ректорство всего за пару суток существенно повредило его ум.
— Мда, никогда бы не подумал, что собственные дочери попытаются таким тривиальным образом меня обворовать. А про антибожественный артефакт… Это вообще умора!
Прошло не больше мгновения между сказанной фразой и тем, как фон Латс превратился в… Грома. Верховного бога пантеона.
— Я не знала! Клянусь! — тут же произнесла Алексия, обращаясь ко мне.
Да поняла я, что не знала. Не стала бы сестра так перед отцом подставляться со внушением.
— С тобой мы еще поговорим, — от добродушия в его голосе у меня по спине мурашки пробежали. — Да и с тобой тоже предстоит беседа. Но с тобой — сейчас.
Повинуясь животным рефлексам, я подошла к Алексии и вцепилась в ее руку.
— Не уходи, — шепнула.
— Алексии пора, — тут же сообщил отец. С нажимом.
И аурой, уже не маскируя ее, придавил — с этим вообще спорить невозможно.
— Прости, — пискнула Алексия и растворилась в воздухе.
— Ну что, присаживайся.
Папа вальяжно устроился в ректорском кресле и рукой махнул на стул напротив. Спорить было бессмысленно, меня поймали на горячем.
— И кто тебя надоумил украсть несуществующий артефакт? Нет, погоди. Позволь, я сам догадаюсь. Неужто Верховное зло?
С этим тоже было бесполезно спорить. Я кивнула. Очередная подлянка от старшей… «подруги». Неужели я настолько фатально ошиблась на ее счет?
— Почему ты сбежала с Верховного неба?
— А зачем мне там находиться?
Накатила такая апатия, что я решила отвечать на все вопросы честно. Хуже, опять же, не будет. Я все равно планировала после сегодняшнего хаоса оставить мир людей в покое.
Отец не спешил говорить, будто обдумывал мой ответ. Еще пару недель назад он бы взвился, тут же начал орать, что богам и богиням место на Верхнем небе, но никак не на земле. Теперь молчал.
— Сколько времени ты бы еще хотела провести тут? — вдруг спросил он.
— Я и правда могу решать? — нахмурилась. Чувствовался подвох.
— Можешь. Впрочем, не отвечай… — Вдруг он пропал и тут же появился за моей спиной. Аккуратно подцепил каффу.
Я тут же ощутила, как начала дышать. Как ни крути, все это время я не только отрицала свою природу, но и блокировала ее. Теперь… отчетливо почувствовала, как каждая частичка тела наливается мощью. Гром вновь возник в ректорском кресле. Положил каффу перед собой.
— Без этого ты не убьешь свою божественную суть окончательно, — пробормотал отец. — Как только вернешься на Верхнее небе, обсудим твою инициацию в пантеоне. Тебе еще многое предстоит сделать, многому научиться, но первые шаги ты уже совершила.
Оуч… Меня не только не планируют отправлять под замок, так еще и манят пантеоном.
— Теперь можешь идти. Я не хочу мешать твоей маленькой вылазке в мир людей, — вдруг произнес он. — Сам был молодым.
— Но… — хотела поспорить, но осеклась. А с чем спорить-то? Что вообще происходит? — Спасибо.
— В будущем я попробую больше тебя слушать. Потому, если вдруг тебе есть, что сказать сейчас…
— Есть. Ты был прав, я чуть все не разрушила, — призналась я.
— И исправила, верно?
— Верно.
Разве что я не совсем понимала, что делаю.
— Мы все, каждый из богов, тысячи раз все рушили. И исправляли. А тебе еще только предстоит исправить одну кро-о-охотную деталь, — Гром подмигнул. — И у нас впереди вечность, чтобы это обсудить.
И все?.. Именно с этой мыслью я и подходила к двери ректорского кабинета.
— Латарина, — окликнул меня отец. — Я горжусь тобой.
Брови сами собой поползли вверх.
— Ты правда доказала, что можешь не только устраивать хаос, но и наводить порядок. Ты продемонстрировала благородство, когда пыталась защитить тех смертных, участниц драки, а после пожертвовала собой ради того, чтобы девушка отправилась на бал. До этого ты упорно изучала совершенно бесполезные для тебя человеческие чары, потому что не хотела отступать. О твоем влиянии на ГЗС мы, пожалуй, побеседуем с Алексией. Но здесь, пока сижу в стуле ректора, я могу с уверенностью сказать, что вы поступили верно.