— Мы привыкли, — отмахнулась Тари, бросив на меня осторожный изучающий взгляд.
Я ее удивляла — не надо было читать мысли, чтобы это понять. Начиная с того момента, как чуть ли не с объятиями на нее набросилась в комнате, лишь услышав имя. Такое ощущение, что все остальные от нее шарахаются, как от прокаженной.
Дверь открылась и… мне оставалось лишь зажмуриться. Всего на одно мгновение, потому что отдернуть соседку по комнате от летящей на нее створки я бы попросту не успела. Та тихо ойкнула и болезненно поморщилась, потирая лоб.
Из-за двери тут же показалась стайка девиц, которые весело о чем-то щебетали.
— Вот так выглядят наши лаборатории. Мастер Химли тако-о-ой зануда… — говорила высокая симпатичная блондинка, обращаясь к пока невидимому собеседнику. Чем-то девица казалась мне знакомой, но я далеко не сразу сообразила, чем именно. Иначе симпатичной я бы ее точно не посчитала!
Замерла, ожидая, что красотки как минимум извинятся перед Тари. Те даже внимания не обратили. Как, впрочем, и студентка Скиф. Она и за рукав меня потянула, чтобы поторопить, при этом смотря на девушек несколько затравленным взглядом.
— Да-да, он вечно нас заставляет всякие формулы учить. Такая скука, — вторила подруге темноволосая студентка. Они также продолжали стоять в дверях.
— Вы не хотите извиниться? — не выдержала я.
Только после моего вопроса на нас глянули. В этот же момент из кабинета вышел «невидимый собеседник». Бес его за ногу! И тут этот Феликс!
— Что, прости? — высоко задрала брови блондиночка. — Это ты мне?
— Если именно ты открывала дверь, то тебе, — пожала плечами, изо всех сил стараясь не смотреть на Феликса.
— А я именно тебя задела? — в тон ответила она. Я даже не успела сказать, что это не играет значения, как она обратилась к Тарине: — Сестричка, разве ты на меня обижаешься?
В ее тоне сквозила такая едкая неприязнь, что я узнала сводную сестру соседки по комнате именно по тону. Интере-е-есная встреча. В последний раз я видела Эмбер в образе сероволосой мерзкой мыши пару-тройку лет назад. Видимо, поработала над образом за это время. И свитой обзавелась.
— Нет, Эмбер, ничуть, — тихо ответила Тари, поправляя очки на носу. И тут же обратилась ко мне: — Латарина, пойдем.
— Вот это да, — протянула брюнетка. — Неужели у тебя новая соседка по комнате! Ставлю пять золотых на то, что она сбежит от тебя не позже третьего дня!
В целом, и эту по голосу узнать можно. Тоже поработала над стилем, сменив блеклые мышиные волосы на иссиня-темную копну. Дорогое удовольствие, как я уже имела возможность убедиться.
Эмбер и Кэмбер в окружении подружек-подпевал. Вот так удача!
— Ты хочешь сказать, что ставишь деньги Тарины на то, чтобы поспорить о ней же? — добавила я в голос холода.
— Ты что мелешь? — прошипела Эмбер. — Какие у этой нищенки деньги?!
— Оставшиеся ей от ее отца, конечно же, — спокойно ответила я. — Которые вы с матерью так бездарно тратите на всякую ерунду вроде пари.
— Деньги от ее отца?! — на лице Эмбер проявились красные пятна от раздражения. — Когда наша мать вышла за него замуж, он был беден, как храмовая мышь! Если бы не она…
— Вранье, — сухо ответила я, подмечая, с каким интересом подружки-подпевалы прислушиваются к нашему разговору.
— Ты больше верь ей, — вторила сестре Кэмбер, кисло поморщившись. — Что, уже наплела тебе историю про то, как ее обижали в самом детстве? Заставляли спать у потухшего очага?.. Ты верь ей больше!
Во-первых, повторяешься. А во-вторых… В смысле «верь»? Да я за этим воочию наблюдала! Тарина вообще о себе ничего не рассказала, не успела! Ой… Я искоса бросила взгляд на соседку по комнате. Та потупилась и крепко сжала губы. Сложно было прочитать эмоции по ее лицу, но уже такая реакция заставила меня прикусить язык.
Ну, прилете-е-ели… Надо же было так глупо подставиться.
— Кэм, — блондиночка положила ладонь на плечо сестры. — Не трать на эту врушку и ее подружку свое время, оно того не стоит.
Именно после этой фразы они решили степенно удалиться, не забывая при этом подхихикивать.
— Пойдем, Фел, мы тебе поле боевиков покажем, — протянула Кэмбер.
Фел?! Он для них уже просто «Фел»?..
Феликс, молча наблюдавший за этой женской баталией, остался на месте. Выдержал мой раздраженный взгляд, тяжело вздохнул, нахмурился и только после этого развернулся и направился за стадом этих овец-переростков. На прощание буркнув что-то вроде:
— Я не лезу в твою жизнь.
Вот и не лезь. И иди за этими лживыми курами, словно пес на поводке. Резко выдохнув, я повернулась к Тарине. Та даже взгляда на меня не подняла, так и продолжала стоять: крепко сцепив губы, опустив взгляд и сжав пальцы в кулаки. Своей позой она напоминала радужных фламинго. Вот только если у тех над головами всегда светило микро-солнышко, то у Тари скорее нависли тучи.
И что следует говорить в таких ситуациях?.. Как-то поддержать? Вероятно. Вот только каким образом?
— Не обращай внимания на этих дур, — осторожно произнесла я.
Та-а-ак? Что дальше? Положить руку на плечо в знак поддержки? Люди вроде так делают? Только я потянулась, как соседка по комнате почти отпрыгнула от меня. Не преминула тут же оступиться и несильно подвернуть ногу.
— Давай помогу… — сделала я шаг навстречу, чтобы помочь ей подняться.
Мда, похоже, с благословением я все же перестаралась. Теперь ее явно фонит от моей божественной благодати. Надо было не по мелочи работать, а более изящно. А то до своего «долго и счастливо» девушка попросту не доживет.
— Кто. Ты. Такая?! — почти по слогам выдала она, отчего у меня по спине пробежал неприятный холодок.
Неужели догадалась?!
— …чтобы лезть в мою семейную жизнь? — закончила она. И я выдохнула с облегчением. — Откуда ты вообще про нее знаешь?
Каюсь, ступила. Но я еще молодая богиня и вообще впервые в мире смертных. Особенно в таком близком с ними контакте! И как это все объяснить так, чтобы ни про богиню, ни про смертных не сказать? Вообще промолчать?
Сложновато. Когда тебя сверлят взглядом, слишком уж далеким от симпатии.
Видят коллеги по божественности, пик моего напряжения достиг Верхнего неба. Но вдруг Тари как-то сникла: ее плечи опустились, взгляд упал…
— Тебе комендант рассказал, да? — с грустью в голосе произнесла Тари.
Комендант? Я от него ни слова не по делу не услышала. Мы ограничились чем-то вроде: «Я новенькая, Латарина фон Громс, хотела бы заселиться в общежитие». И в ответ: «Держи ключи, знакомься с соседкой, после десяти вечера отбой».
— Да, — слишком поспешно согласилась я. И решила добавить: — Прости, что влезла. Это действительно не мое дело.
Тут я покривила божественной сутью. Во-первых, своей вины я не чувствовала — ей бы злиться на сводных сестричек, а не на тех, кто за нее вступается. А во-вторых, дело очень даже мое. Тари моя подопечная, пусть и неофициальная, бросать ее на произвол судьбы я не стану.
А если вдруг Тари побежит узнавать все у коменданта, спишу на возрастные проблемы с памятью. Интересно, а почему комендант в женском общежитии — мужчина?
— Не лезь больше в это, хорошо? Ты, может, и из лучших побуждений, но… не надо, ладно? — она заглянула мне в глаза и негромко шмыгнула носом.
— Ладно-ладно… — каюсь, соврала.
Мысленно же прикидывала, как подкорректировать свою божественную благодать. Раньше я никогда об этом не задумывалась. Точно знала, что если с моей легкой руки на кожуре какого-то экзотического фрукта поскользнется товарка, то буквально через пару часов найдет кошель с золотом, которым сможет покрыть не только все долги, но и сына в академию отправить. Ну и что, что сын с утра оступился на мостовой и разбил коленку, на него благодать тоже распространяется.
И в то же время я знала, что пользоваться силой можно более виртуозно — отказаться от легкого членовредительства и привлечь куда более значительные неудачи. Потерял фамильную драгоценность? Не беда, уже после обеда выиграешь в лотерее дом. Ну а то, что семья от тебя отказалась из-за потери украшения, так они все равно бы тебя заставили всю жизнь работать на общее дело и отдавать большую часть заработка — оно тебе надо? Располагая недвижимостью, ты наверняка откроешь лавку или ресторацию, что через год сделает тебя богатым человеком, и все эти родственники прибегут обивать пороги у твоего дома.
С неудачами оно же как… Чем крупнее неудача, тем сильнее радостная отдача. Это я еще в детстве придумала, как только обрела силу.
Отец моей сути не оценил, он рассчитывал на что-то более… кхм, глобальное. Вот старшая сестричка за справедливость отвечает, пусть на нее свои надежды и возлагает. И на других детей — они все как на подбор значимые и уже входят в пантеон. А мне вполне неплохо быть черным пегасом в белоснежном выводке — все веселее, чем испытывать постоянный груз ответственности за чужие судьбы и решения.
Мы с Тариной вернулись в комнату. Тут царила все та же разруха, и у меня аж ладони зачесались от желания взмахнуть рукой и навести порядок в одну секунду. Жаль, что подходящей формулы не знаю. Как оказалось, Тари тоже в этом деле несведуща. До третьего курса никто их этому не обучал.
Честное слово, если бы получила благословение от самой себя, я бы первым же делом изучила чары уборки и залечивания ран. С этими мыслями я и взялась наводить порядок.
Уже через полчаса в дверь постучали. Я вопросительно глянула на соседку по комнате, она не менее удивленно на меня.
— Ты кого-то ждешь?
— Нет.
— И я нет, — она пожала плечами и направилась к двери.
Когда ей оставался один шаг, в голову стрельнула мысль о том, кто это может быть.
— Стой! — тут же выдохнула я, заставляя Тари испуганно замереть и оглянуться.
— Ты меня не видела, знать не знаешь, как я выгляжу, и вообще, весь день своими делами занималась! — с этими словами я залезла в шкаф, с трудом сдержав чих от пыли.
Если я права, и к нам в гости пожаловало его неуемное высочество, то дело дрянь. Он ведь так просто не отстанет.