Дверь тихо скрипнула, и я тут же услышала уже знакомый голос.
— Ты?!. Ладно, — с явным неудовольствием выдал принц. — Где твоя соседка по комнате?
Я замерла. Честное слово, в моей голове в тот момент целая лавина мыслей прошлась по поводу ее ответа. От «да она тут, в шкафу сидит» до «не твое дело, убогий». Но Тари меня поразила:
— Какая соседка? — и в голосе сто-о-олько удивления, что я бы поверила, если бы стояла по ту сторону двери.
Глава 8
Верхнее небо.
— Зло, ты издеваешься?!
Гром метал молнии. Буквально. С его пальцев то и дело срывались мощные, но маленькие искорки, однако Верховному злу было глубоко по барабану. Она сидела за небольшим столиком у окна, довольно щурилась на заходящее солнце и попивала какао с зефиром.
«Лучшее, что могли придумать люди», — размышляла она. На разгневанного главу всея пантеона она при этом обращала внимания не больше, чем на бегающего из угла в угол Мурлика.
Малыш достиг переходного возраста и пытался учиться летать — но с крыльями как у запеченной в духовке курицы сделать это почти нереально. Мурлик обиженно морщился, но не сдавался.
— То есть ты приносишь мне мое же блюдце, на котором запечатался след моей дочери, способный привести к ней, но просишь… Нет, требуешь, чтобы я этого не делал?! И это твое желание?!
— Гром, дорогой, — мягко начала Зло, откидывая за спину светлые волосы. — Во-первых, ты мне должен не желание, а услугу. И если ты меня до конца дослушаешь, то…
— Нет, ты совершенно точно издеваешься! — возмутился Гром, отпуская искры блуждать по залу.
Те довольно быстро направились к Верховному злу, не причиняя ей никакого вреда. Разве что прическу немного подправили, сделав ее похожей на одуванчик.
— М-м-м, смена имиджа, — с насмешкой произнесла Верховная, длинными пальцами касаясь вздыбившихся прядей. — Согласна, легкая пушистость отразит мою истинную темную натуру!
Пусть Гром и властвовал в пантеоне, но оба сидящих в комнате бога прекрасно знали, что именно Верховному Злу причинить хоть какие-то неудобства своей магией он не сможет. По силе она ничуть не уступала отцу Латарины.
— Так, Зло, давай по порядку. Что ты от меня хочешь? — выпустив пар, с мрачной решимостью спросил Гром.
То, что Латарина сбежала в мир людей, выводило бога из себя. Он уже придумал тысячу и один способ наказать дочь. И тот факт, что Зло сама дала ему в руки ниточку, по которой ее можно отыскать, но требовала этого не делать… не укладывалось ни в какие рамки!
— Я хочу, чтобы ты спустился к людям, занял пост ректора академии, в которую сбежала Латарина, навел там порядок и попытался найти с дочерью общий язык, — совершенно спокойным голос произнесла Зло, делая еще один глоток какао.
— Тебе не кажется, что это выходит за рамки одной-единственной услуги, что я тебе задолжал?! — вновь вспыхнул Гром.
— Кажется, но именно так ты и сделаешь, — Зло широко улыбнулась. — У нас, знаешь ли, процентики набежали. К тому же тебя никто не заставлял приходить ко мне с просьбами. Это было исключительно твоей инициативой.
Верховная отвернулась к окну, мысленно считая до пяти. Именно столько времени требовалось Грому, чтобы осмыслить все, что озвучила темная богиня, и усмирить божественную силу.
— Зачем это тебе? — вдруг спросил Гром, заставляя Зло резко обернуться и всмотреться в лицо главы пантеона.
Она ожидала свежей порции молний, новой волны раздражения, но вместо этого увидела спокойное лицо главы пантеона. Правильные черты лица, прямой нос, длинные медные волосы — Зло на секунду даже залюбовалась.
— На Верхнем небе — скука. А так у меня появляется возможность посмотреть спектакль с тобой и Риной в главной роли, — Зло указательным пальцем постучала по лежащему подле нее блюдцу. — К тому же ее давным-давно пора инициировать. Может, понаблюдав за ней вблизи, ты наконец поймешь, что она готова.
— Она разрушительница! — тут же заметил Гром. — Светлые боги не должны приносить столько боли и страданий людям!
В тот же миг Мурлик запрыгнул к нему на колени, посчитав, что именно это поможет ему ощутить радость полета. Гром замер и брезгливо поморщился. Выглядел он при этом презабавно.
— Что и требовалось доказать!
— Так отдай ее мне, — Зло пожала плечами.
— А темные боги не должны нести добро, — тут же ответил Гром. — Она же… Ни туда, ни сюда. Хаос во плоти!
— И после этого ты удивляешься, почему она сбежала?! — Зло не сумела скрыть раздражения.
Черты лица заострились, светло-голубые глаза потемнели, вокруг нее проявилась густая темная аура. Верховная редко по-настоящему злилась, но этот разговор начал ее утомлять. Упрямство Грома пробудило совсем уж темные чувства и эмоции, но Злу удалось сдержать божественную силу.
«Не то время, не то место и не та тема, из-за которой всерьез стоит ссориться», — рассудила она.
Слишком уж хорошо понимала, что божественные войны могут длиться годами — а страдать будут люди. Еще от прошлых разборок в пантеоне не отошли, не привели дела в порядок. А значит, недопустимо ругаться. Баланс должен быть во всем.
— Девочке попросту скучно! Ей даже сходить тут некуда, ведь добрый папаша запретил! Иди, дорогая Латарина, погуляй в саду, загляни в единственный доступный музей и не мешайся под ногами, пока мы будем вершить великие дела. Я бы на ее месте тоже сбежала.
— Ты просто не понимаешь, что значит быть отцом! — произнес Гром и тут же осекся.
— Зато я понимаю, что значит быть матерью, — сухо ответила Зло. — И при этом по твоей, между прочим, просьбе не способной сказать собственному ребенку, кто я есть. И да, дорогой Гром. Ты сделаешь все в точности, как я сказала. Повторюсь. Отправишься в мир людей, займешь пост ректора академии и посмотришь на нашу дочь в другой ситуации. Причем ни словом, ни делом не намекнешь ей на свою истинную природу и слова дурного не скажешь по поводу ее сумасбродства.
Гром тяжело вздохнул. Даже его порядком пугало, когда Верховное Зло начинала злиться.
— Ты могла просто попросить, чтобы я позволил ей инициироваться, — ответил Гром. — Это было бы куда проще. И она бы быстрее вернулась сюда.
— На Верхнем небе та-а-а-ак скучно, — уже спокойно ответила Зло.
Темная аура пропала, лицо вновь озарила светлая улыбка.
— Феликс, — в воздух сказал Гром.
Через мгновение в центре комнаты, в которой состоялся разговор двух сильнейших богов, появился парень. Он выглядел напряженным и явно не знал, чего ждать от этой встречи.
— Ты должен стать студентом в земной академии. И учиться будешь на том факультете, куда умудрилась поступить Латарина, — заявил Гром, уже готовый погрузиться в подробности.
Однако этого не потребовалось. Феликс вдруг выдал совершенно неожиданное:
— Уже.
Зло хрипло рассмеялась.
— Неужели ты думал, что твой мальчик на побегушках не в курсе, где находится Латарина? — отсмеявшись, произнесла она.
Гром перевел тяжелый взгляд на Феликса, но тот даже не смутился. Он слишком хорошо понимал, что все секреты Рины будут раскрыты в первую же неделю после ее исчезновения с Верхнего неба. С его помощью или без, Гром в любом случае нашел бы дочь в кратчайшие сроки.
А вот чем могло грозить его самоуправство — другой вопрос.
— Хорошо, — произнес Гром. А после уже совсем другим тоном добавил: — А когда ты планировал рассказать об этом мне?!.
— Оставь мальчика в покое, — тут же вмешалась Верховная, поднимаясь со стула.
Какао закончилось. Тут ей больше делать нечего.
— Феликс выполнял мою просьбу. Не только глава пантеона задолжал мне услугу. Оплатить долг — обязательство бога, даже если глава пантеона требовал иного.
Верховное Зло подмигнула оторопевшему от удивления Феликсу, щелкнула пальцами и растворилась в воздухе. Гром перевел тяжелый взгляд на Феликса.
Латарина фон Громс.
— Ты не сможешь бегать от него вечно, — талдычила Тари по пути в столовую. — Рина, он же… принц!
— И что теперь? — мрачно поинтересовалась я.
Вчера я добрых пятнадцать минут просидела в шкафу, притворяясь божественной молью. Его высочество явно не сразу поверил соседке по комнате, тут же завалил ее каверзными вопросами. Соседка по комнате держалась молодцом.
— Если принц Адальберт чего-то от тебя хочет, он этого добьется!
Адальберт? Так вот как зовут его надоедливое высочество? Ну и имечко. Если бы меня так назвали, я бы тоже надоедала всяким богиням. Я бы вообще всем надоедала, лишь бы называли как-то иначе!
— Хотелка сломается, — вяло ответила я. Сама же попыталась придумать хоть одну внятную причину для того, чтобы объяснить свое умение смотреть сквозь фамильный артефакт монаршей семьи. Обходя божественную тематику, разумеется.
Мда, обстановка в столовой оставляла желать лучшего. Заляпанные столы, посуда со сколами и неприветливая кухарка, разливающая по тарелкам кашу у стойки выдачи. Меня даже радует, что я, как и любая богиня, не испытываю голода.
Нет, мы любим съесть что-то вкусное, но у нас нет в этом никакой необходимости. Однако придется создавать видимость того, что есть.
Я вяло ковырялась в каше, когда мы с Тари уселись за столом в углу.
— Первая пара у тебя у мастера Петэра.
Сквозь толстые очки она вглядывалась в мое расписание.
— Весело вам придется, — хмыкнула девушка. — Он очень трепетно относится к своему предмету.
— М-м-м?
Мастер Петэр не производил впечатления человека, который радеет за образование.
— Он принимал у меня вступительные экзамены.
— У-у-у-у, — сочувственно протянула Тари. — Сложно тебе, наверное, пришлось.
Сложно — вот уж точно. Всю ночь потратить на кости и карты! Вслух благоразумно ничего не сказала.
— Вы сидите на нашем месте, — раздалось над головой.
Никогда такого не было, и вдруг опять. Над нами возвышались Эмбер и Кэмбер. В окружении уже знакомых девиц-подпевал я вновь увидела Феликса. Тот сухо кивнул, перехватив мой взгляд.