ашениями. В руках она держала узел.
— Знаешь, как говорится: «Под ветром огонь развести — труд невелик»,— промолвил Чжан.— Может, захватим их? Нам все равно по пути.
— Пусть садятся,— согласился Сюй.
Старик снова причалил, и обе женщины вошли в лодку. Та, что была в белом, обратилась к юноше с приветствием, и он увидел, как между алыми ее губами блеснули два ряда белоснежных зубов. Сюй поспешно привстал и ответил низким поклоном. Незнакомки уселись под навесом, в тесной каюте. Женщина в белом все время поглядывала на молодого человека, и глаза ее были прекрасны, словно осенняя волна. Сердце простодушного Сюй Сюаня радостно забилось. Ну еще бы! Ведь перед ним была красавица, похожая на драгоценный нефрит или же на цветок, а рядом с нею — миловидная служанка.
— Могу ли я осведомиться у молодого господина о его высоком имени? — спросила красавица.
— Мое ничтожное имя Сюй Сюань. Я в семье старший сын.
— А где вы живете?
— Мое убогое жилище — в переулке Черного Жемчуга, что у моста Ратников. Я торгую в аптеке.
Красавица умолкла. «А почему бы и мне не обратиться к ней с вопросом?» — подумал Сюй.
— Осмелюсь спросить — а вас как зовут? И где вы живете? — сказал он, почтительно привстав со своего места.
— Я младшая сестра придворного служителя Бая. Меня выдали замуж за господина Чжана, но супруг мой, увы, скончался, и его похоронили вот здесь, у Громовой горы. Мы со служанкой пришли прибрать могилу — ведь скоро праздник Поминовения Усопших. И вот пожалуйста — какой дождь! Если бы не вы, мы бы просто не знали, что и делать!
Она говорила не умолкая, пока лодка не причалила к берегу.
— Ох, мы уходили второпях и забыли деньги,— спохватилась молодая вдова.— Не одолжите ли вы мне несколько монет — заплатить за лодку? Если, разумеется, это вам не в обузу.
— Не тревожьтесь, госпожа. Я расплачусь сам, это ведь мелочь!
И Сюй Сюань протянул лодочнику деньги.
А дождь между тем лил не переставая. Сюй помог женщине выйти из лодки.
— Я живу в Чайном переулке у моста Лучников,— сообщила красавица.— Если вы теперь свободны, может быть, зайдете ко мне выпить чашку чаю? Заодно я и долг свой вернула бы.
— О, госпожа Бай, забудьте об этом! — воскликнул юноша.— Я с удовольствием зайду к вам в другой раз, но сегодня уже поздно.
И они простились.
Сюй Сюань вошел в городские ворота. Прячась от дождя под навесами домов, он добрался до улицы Трех Мостов, где стояла аптека младшего брата его хозяина. У дверей Сюй увидел хозяина аптеки — брата господина Ли.
— Сюй, откуда так поздно? — спросил он.
— Ходил в обитель Баошута приносить жертвы душам родителей. И вот попал под дождь. Не одолжите ли мне зонтик?
— Эй, Чэнь! — крикнул молодой Ли своему приказчику.— Принеси зонт для господина Сюя.
Через некоторое время появился приказчик Чэнь.
— Господин Сюй,— сказал он, раскрывая зонт.— Этот зонт сделал знаменитый мастер Шу. Вот видите — восемьдесят четыре распорки и ручка фиолетового бамбука. Он совсем целый, так смотрите же не сломайте его. Будьте осторожны!
— Не беспокойтесь! — воскликнул Сюй и взял зонт.
Он простился с хозяином и приказчиком и двинулся дальше. Когда он подошел к кварталу Дальний Торг, его вдруг окликнули:
— Господин Сюй!
Юноша обернулся — на углу, под навесом маленькой чайной, стояла его недавняя попутчица.
— О, госпожа Бай, как вы сюда попали?! — воскликнул Сюй.
— Дождь все льет и льет, и у меня промокли ноги. Я и послала Цинцин домой за другими туфлями и за зонтом... А тем временем уже стемнело. Может, вы меня проводите?
Прикрываясь одним зонтом, они подошли к дамбе.
— Вам куда, госпожа? — спросил Сюй.
— К мосту Лучников.
— А мне к мосту Ратников. Это совсем рядом. Вы можете взять зонт, а завтра я за ним приду.
— Большое вам спасибо за вашу любезность, хотя, наверное, не надо бы ее принимать — неловко это...
Сюй Сюань повернул домой, прижимаясь к стенам и прячась под карнизами. У ворот дома он увидел слугу Ван Аня. Зять посылал его навстречу Сюю с зонтом и туфлями на толстой подошве, а тот проблуждал по улицам немалое время, так и не встретив молодого господина.
Сюй поужинал и отправился спать, однако же всю ночь не мог сомкнуть глаз и без конца ворочался. Красавица стояла перед ним неотступно, и ему казалось, будто она отвечает благосклонно на глубокую его страсть. Но запели петухи, и юноша опомнился: это были лишь грезы, сны наяву, подобные сну правителя области Нанькэ. Вот уж поистине верно говорится:
Сердце мечется, как обезьяна,
Мысли мчатся бешеным галопом,
Пред глазами бабочки мелькают,
В голове — пчелиное гуденье:
Ночь без сна проходит.
Когда же наконец рассвело, Сюй Сюань умылся, расчесал волосы, позавтракал и пошел в аптеку. Чувства его были вразброде, мысли разбегались. Наступил полдень, и Сюй подумал: «Как бы получить обратно зонт? Ничего не поделаешь, придется обмануть господина Ли». Он несмело приблизился к аптекарю, сидевшему за прилавком.
— Зять просил вернуться пораньше обычного — надо отнести подарки друзьям. Пожалуйста, отпустите меня.
— Ступай, но завтра приходи тоже раньше обычного,— сказал аптекарь.
Юноша поблагодарил хозяина и не мешкая зашагал к мосту Лучников, подле которого жила красавица Бай. Однако никто из прохожих не знал, где ее дом, и даже не слышал про госпожу Бай. Сюй остановился в растерянности, как вдруг увидел служанку Цинцин.
— Сестрица, где же это ваш дом? Я хочу забрать свой зонт.
— Рядом, молодой господин. Идите за мною, — сказала Цинцин.
И в самом деле, через несколько шагов служанка объявила:
— Вот он.
Сюй Сюань огляделся. Он стоял перед огромными воротами, за которыми виднелось высокое строение. Напротив возвышались палаты князя Сювана. В воротах была калитка, а в ней — смотровое оконце, задернутое красным занавесом тонкой работы. Служанка отворила калитку и вошла. Сюй Сюань успел разглядеть с дюжину черных лакированных кресел, а на стенах — четыре отличные старинные картины, изображавшие горы и реки.
— Пожалуйста, подождите здесь, господин,— проговорила служанка через занавес.
Сюй Сюань тоже вошел. Служанки уже не было, но Сюй Сюань слышал, как она доложила вполголоса:
— Госпожа, к вам господин Сюй.
— Проси и подай гостю чаю,— сказала хозяйка.
Служанке несколько раз пришлось повторить приглашение, прежде чем смущенный Сюй отважился переступить порог хозяйкиных покоев. Окно было забрано деревянной решеткой. За откинутым пологом из синей ткани — ложе для отдыха, на столе — чаша с благовонным аиром, волоски которого напоминали усы тигра. На стенах четыре картины — красавицы одна лучше другой — и пятая с изображением святого. В комнате стоял столик, на котором гость заметил древнюю медную курильницу и вазу с цветами.
Когда Сюй появился в дверях, хозяйка низко поклонилась и промолвила:
— Вчера господин был так внимателен ко мне. Как я вам благодарна! Ведь мы даже не знакомы!
— Ну что вы, стоит ли об этом говорить.
— Пожалуйста, садитесь, выпейте чаю.
Они опорожнили свои чашки, и хозяйка предложила:
— А теперь прошу вас, выпейте чарку вина. Оно совсем слабое. Я хочу хоть как-то выразить свою признательность и расположение к вам.
Сюй выпил и уже готов был отдать прощальный поклон, но на столе появились фрукты, овощи и всякие прочие яства. Расторопная служанка ставила на стол блюдо за блюдом.
— Большое спасибо за прекрасное угощение. Мне, право же, неловко — сколько хлопот я вам доставил!
Вместе они выпили еще несколько чарок. Наконец Сюй поднялся:
— Время позднее, а дорога длинная. Простите меня, я должен идти.
— Да, знаете, ваш зонт взял вчера один мой родственник,— спохватилась госпожа Бай.— Выпейте еще вина, а я пока пошлю за зонтом служанку.
— Нет, уже поздно, мне пора идти.
— Ну хоть еще одну чарку!
— Нет, благодарю вас, больше не могу.
— Ну, если вы так спешите, тогда я смогу вернуть вам зонт только завтра.
Сюй Сюань попрощался и пошел домой. На другой день он снова под каким-то предлогом отпросился у хозяина и около того же часа, что накануне, снова был у красавицы, а госпожа Бай снова предложила юноше вино и всевозможные яства.
— Нет, госпожа, я не смею вас больше беспокоить. Верните мне зонт, и я пойду,— сказал Сюй.
— А может быть, все-таки выпьете на дорогу, ведь угощение уже на столе? — попросила хозяйка.
Гость сел. Молодая вдова налила чарку вина и протянула Сюю. Ее алые, как вишня, губы приоткрылись, блеснули белые, словно гранатовые косточки, зубы, и все лицо госпожи Бай пылало весенним чувством — любовью.
— Молодой господин,— нежно проговорила она, и голос ее журчал, как ручеек.— Я скажу вам всю правду — перед честными и благородными хитрить не годится. Мой муж умер как раз оттого, по-моему, что моя судьба изначала была связана с вашей. Мы полюбили друг друга с первого взгляда. Пожалуйста, найдите сваху, и мы навсегда соединимся в любви и согласии.
Юноша задумался: «С какой стороны ни взглянуть, невеста завидная! Лучше не найдешь! Я бы с радостью взял ее в жены. Одна помеха — ничтожное мое положение. С утра до вечера я в аптеке, а ночую в доме зятя. Кое-какие деньги у меня, правда, есть, но их едва достанет на то, чтобы самому одеться к свадьбе. Где же я возьму на все остальное?» Сюй не отвечал, погруженный в свои мысли и сомнения.
— Почему вы молчите, господин? — спросила госпожа Бай.
— Я до крайности тронут вашими чувствами и словами, но принять предложение не могу. Не скрою от вас: все дело в деньгах, я очень беден.
— О, это мы уладим без труда! Денег у меня много! Цинцин! — кликнула она служанку.— Принеси слиток серебра!
Цинцин, крепко держась за перила, поднялась наверх. Спустя немного она сошла по лестнице вниз и отдала хозяйке какой-то сверток.
— Вот деньги, и тратьте их как вздумается. Эти выйдут — возьмете еще,— сказала Бай и протянула сверток Сюю.