Софи колебалась. Она смотрела на красивый сад, наполненный цветами и фруктами, с песчаными тенистыми аллеями, потом перевела глаза на ухабистую дорогу, которой, казалось, не будет конца, повернулась к ограде, вдоль которой шла и, вырвавшись из рук своего Ангела,
вошла в сад.
Ангел кричал: «Возвращайся, Софи! Я буду ждать тебя здесь, у ограды! Возвращайся, Софи! Я буду ждать тебя до самой твоей смерти. Когда ты вернешься ко мне, Софи, я поведу тебя в сад радости по дороге в рытвинах, но с каждым твоим шагом она будет становиться все легче и легче».
Софи не слушала голоса своего Ангела: красивые дети, играющие в саду, махали ей и звали к себе, она побежала к ним. Они окружили ее, смеясь, и кто-то из них стал ее щипать, другие дергать и теребить, иные сыпали ей песок в глаза. Софи с трудом вырвалась, побежала, по дороге ей попался дивный цветок; она сорвала его, понюхала и отшатнулась — запах был отвратителен. Она пошла дальше и увидела деревья, увешанные сочными плодами. Софи сорвала один и надкусила, но отбросила с еще больше поспешностью, чем цветок: вкус его был непереносим. Погрустневшая девочка продолжала свой путь и на каждом шагу и цветы, и плоды обманывали ее. Побыв в этом саду, где все оказалось таким гадким, она вспомнила о своем Ангеле и побежала к ограде. Расталкивая детей, которые пытались ее удержать, она кинулась к Ангелу и он повел ее по ухабистой, трудной дороге. Первые шаги ей давались с трудом, но чем дальше они продвигались, тем мягче становилась дорога и тем красивей ей казались окрестности. Они были перед входом в сад добра и тут Софи проснулась взволнованная, обливаясь потом.
Она долго думала о своем сне.
«Надо спросить у мамы; она объяснит мне все», — с этими мыслями девочка заснула и спокойно проспала до утра.
Когда она утром пошла к маме, то заметила, что лицо г-жи де Реан было строгим, но ночной сон заставил ее забыть всю историю с засахаренными фруктами и она тотчас же начала рассказывать его маме.
Г-жа де РЕАН
— Ты понимаешь, что значит этот сон, Софи? Господь Бог, зная, что ты не слишком благоразумна, предостерегает тебя. Если ты по-прежнему будешь поступать дурно, делая то, что тебе хочется, ты причинишь себе большое горе. Сад зла — это ад, сад радости — это рай. К нему идут тяжелой дорогой, часто лишая себя удовольствий. Чем дальше идешь по этой дороге — тем легче она становится, ибо приучая себя быть послушной, доброй, кроткой, ты уже не испытываешь страданий от того, что при этом отказываешься от каких-то своих желаний.
Софи слушала очень взволнованно; она краснела, глядя на маму, пытаясь заговорить и не решалась. Видя ее волнение, г-жа де Реан пришла ей на помощь, спросив:
— Ты хочешь в чем-то признаться, Софи? Да, это всегда трудно признавать свою вину. Это — та крутая дорога, куда звал тебя твой Ангел и по которой тебе не хотелось идти. Слушай своего Ангела, Софи, шагай по камням, он указывает тебе правильный путь!
Софи покраснела еще сильнее, закрыла лицо руками и дрожащим голосом призналась маме, что накануне съела почти всю коробку засахаренных фруктов.
Г-жа де РЕАН
— Как ты собиралась скрыть это от меня?
СОФИ
— Я хотела свалить все на крыс.
Г-жа де РЕАН
— Но ты же понимаешь, что я бы никогда не поверила, что крысы могут поднять крышку, а потом закрыть коробку, крысы прогрызли бы и порвали коробку, прежде чем добраться до засахаренных фруктов. А кроме того, крысам не надо пододвигать кресло, чтобы достать до этажерки.
СОФИ (удивленно)
— Как, вы видели, что я пододвинула кресло?
Г-жа де РЕАН
— Ты забыла его поставить на место. Это — первое, на что я обратила внимание, когда вошла; ну а после того, как я увидела пустую коробку, мне стало ясно, что это ты. Видишь, как хорошо, что ты призналась сама. Твои выдумки только усугубили бы твою вину и мне пришлось бы наказать тебя еще строже. Раз ты призналась, то единственное наказание, которому я тебя подвергну — это запрещение есть засахаренные фрукты долго-долго, пока они не зачерствеют.
Мама поцеловала девочку, а Софи поцеловала руку маме и пошла к себе, где ее ждал Поль, чтобы идти вместе завтракать.
ПОЛЬ
— У тебя покрасневшие глаза. Что с тобой?
СОФИ
— Я плакала.
ПОЛЬ
— Почему? Тебя ругала тетя?
СОФИ
— Нет, но мне было стыдно признаваться в том, что я сделала вчера.
ПОЛЬ
— А что ты такого сделала? Я ничего не видел.
СОФИ
— От тебя я это скрыла.
И она рассказала Полю, как пробралась в мамину комнату и съела почти всю коробку со сластями. Поль очень хвалил ее за то, что она во всем призналась маме.
— Как ты решилась признаться? — удивился он.
Софи рассказала ему о своем сне и о том, как мама его объяснила. С тех пор дети часто говорили об этом сне, что помогало им быть послушными и добрыми.
Глава 17. КОТ И СНЕГИРЬ
Софи и Поль гуляли с няней. Они возвращались от одной бедной женщины, которой относили деньги. Шли они не торопясь, то влезая на дерево. то перелезая через изгородь, то прячась друг от друга в кустах. В один из таких моментов, когда Софи спряталась, а Поль ее искал, она вдруг услышала жалобное мяуканье Софи испугалась и вышла из своего укрытия.
— Поль, давай позовем няню, — предложила она — Я слышала в кустах рядом со мной очень слабый писк, как будто котенок мяучит.
ПОЛЬ
— Зачем жать няню? Давай сами посмотрим.
СОФИ
— Нет, я боюсь.
ПОЛЬ
— Чего? Ты сама говоришь: «слабый писк», значит, большого зверя там быть не может.
СОФИ
— Не знаю. Вдруг это змея или маленький волчонок.
ПОЛЬ
— Ха! Ха! Ха! Змея, которая пищит! Это что-то новенькое. Или волчонок такой крошечный и кричащий так тихо, что даже я, стоя совсем рядом с тобой, не слыхал его писка.
СОФИ
— Послушай, вот опять!
Поль прислушался и действительно услышал слабое мяуканье. Оно доносилось из кустов. Он устремился прямо туда, несмотря на мольбы Софи.
— Это малюсенький котеночек, — закричал он из кустов. — У него вид совсем больной. Посмотри, какой он несчастный.
Софи подбежала. Она увидела крошечного белого котенка, мокрого от росы и грязного.
— Надо позвать няню, — настаивала Софи, — чтобы она его взяла. Бедняжка, как он дрожит.
— Какой он худющий, — заметил Поль. Они позвали няню, издали наблюдавшую за ними, показали ей котеночка и попросили взять его.
НЯНЯ
— А как же я его понесу? Он такой мокрый и грязный, что я не могу брать его в руки.
СОФИ
— Заверните его в листья.
ПОЛЬ
— Еще лучше в мой платок.
СОФИ
— Правильно. Давай его вытрем моим платком и завернем в твой, а няня его понесет.
Няня помогла вытереть котенка, у которого не было сил сопротивляться. Когда он был завернут в платок, няня его взяла и все заторопились домой, чтобы напоить котенка теплым молоком. До дома было недалеко.
Софи и Поль сразу побежали на кухню.
— Жан! — попросила Софи, обращаясь к повару— дайте нам поскорее чашечку теплого молока.
— Зачем, мадемуазель?
— Для маленького котенка, которого мы нашли в лесу, он просто умирает с голоду. Вот он, няня несет его в платке.
Няня положила свою ношу на пол. Повар принес большую тарелку теплого молока и котенок, накинувшись на еду, вылакал все до последней капли.
— Надеюсь, он доволен, — сказала няня, — он выпил больше двух стаканов молока.
СОФИ
— Смотрите, он встает и вылизывает свою шерсть.
ПОЛЬ
— Может быть возьмем его в комнату?
ПОВАР
— Мой вам совет, мадемуазель, оставьте его в кухне. Прежде всего он здесь обсохнет и быстро согреется в тепле, потом тут он всегда будет сыт и, наконец, здесь открыты двери и в любую минуту он сможет выйти, если ему захочется. Тогда он быстро научится опрятности.
ПОЛЬ
— Правильно! Давай оставим его здесь, Софи.
СОФИ
— Но при этом он должен быть наш, чтобы в любую минуту, когда я захочу, я могла бы его навестить.
ПОВАР
— Конечно, мадемуазель.
Он взял котенка и посадил его под плиту. Дети ушли, попросив поставить молоко поближе к котенку на случай, если тот снова захочет поесть.
СОФИ
— Как мы его назовем?
ПОЛЬ
— Давай назовем «МИЛЫЙ».
СОФИ
— Нет, это слишком обычно. Давай лучше назовем «ОЧАРОВАТЕЛЬНЫЙ».
ПОЛЬ
— А представь себе — он вырастет уродливым?
СОФИ
— Да-а. Так как же нам его назвать? Какое-то имя у него должно быть.
ПОЛЬ
— Знаешь, какое красивое имя я придумал? Бо-миньон.
СОФИ
— Чудесно! Как в сказке о Блондине! Давай назовем его Бо-миньоном. Я попрошу маму сделать ему маленький ошейник и вышить на нем: «Бо-миньон»
Дети побежали к г-же де Реан рассказать о котенке и попросить сделать ему ошейник. Мама пошла посмотреть малыша и померить его шейку.
— Не знаю, выживет ли он, — с сомнением произнесла г-жа де Реан, — он так слаб и худ, что еле держится на ногах.
ПОЛЬ
— А как он очутился в зарослях? Ведь кошки не живут в лесу.
Г-жа де РЕАН
— Возможно, его взяли поиграть какие-нибудь озорные мальчишки, а потом бросили в кустах, решив, что он сам доберется до дому.
СОФИ
А почему же он не вернулся? Значит, он сам виноват?
Г-жа де РЕАН
— Он слишком мал и не смог найти дорогу сам. Представь себе, что какие-нибудь злые люди завели бы тебя очень далеко и бросили бы в лесу. Что бы ты делала? Могла бы ты сама вернуться домой?
СОФИ
— Ну, я бы не растерялась. Я бы шла до тех пор, пока не встретила кого-нибудь или не увидела какой-нибудь дом. Я бы сказала, как меня зовут и попросила, чтобы меня отвели домой.
Г-жа де РЕАН
— А представь себе, что тебе попадутся недобрые люди, которые не захотят ради тебя бросать свою работу или сворачивать со своей дороги. Кроме того, ты можешь говорить и тебя поймут. А котенок — иное дело! Как ты считаешь, если бы он вошел в какой-нибудь дом, кто-нибудь понял, чего он хочет и где он живет? Его бы просто выгнали или ударили, а может быть даже убили.