— Его жена в положении, Джу. — Вмешалась в разговор Мериэм Полтнер.
Джулия подняла обе руки вверх, многозначительно глядя на свою бабушку, показывая, тем самым, что сдается на ее милость, и признает, что была бестактна по отношению к мистеру Грейни и всем окружающим.
Пока дамы стояли на палубе, Кевин Грейни отдавал распоряжения своим матросам, и Скарлетт видела, как они отвязывают канаты и прилаживают паруса.
— Ну, что, дорогие мои, — воскликнул подошедший к дамам Эндрю Полтнер, — готовы ли вы к путешествию? Как настроение, а может, кто-то из Вас уже передумал и хочет сойти на землю пока не поздно?
— Ах, Эндрю, — пожурила его миссис Полтнер, — да будет тебе говорить всякие глупости!
Через несколько минут к дамам подошел Кевин Грейни и предложил им спуститься вниз, чтобы отнести свои вещи и расположиться в каютах. В комнате, которая была предназначена для Скарлетт, стоял маленький столик, два низких стула, и небольшой диванчик с откидной спинкой, а в стену, напротив, был встроен изящный платяной шкафчик. Эта крошечная каютка с большим иллюминатором оказалась очень уютной, и Скарлетт с удовольствием стала размещать свои вещи в платяном шкафу. По соседству с ней слева разместились супруги Полтнер, справа, — хозяин яхты, а напротив Джулия и миссис Левинстон. Быстро разобравшись с вещами, Скарлетт вновь поднялась на палубу, чтобы посмотреть как яхта будет отчаливать от берега. Там уже стояла Джулия и поглядывала на водную гладь. Скарлетт подошла к ней.
— Бабушка и миссис Мериэм все еще копаются внизу, — не оборачиваясь к Скарлетт, сказала Джулия, — мы обойдем пол- Гудзона, пока они соизволят подняться на палубу.
В этот момент яхта резко качнулась, заставив молодых дам ухватиться за поручень, и через мгновение стала отплывать от берега, оставляя за собой бурлящий пенный след. Джулия захлопала в ладоши и закричала Ура! и глядя на ее счастливое лицо и искреннюю, неподдельную радость, Скарлетт невольно охватило такое же восторженное чувство. Она неожиданно вздрогнула, когда брызги воды, относимые ветром, при повороте яхты окатили ей лицо и засмеялась в унисон Джулии. А затем обе они, зажмурившись от яркого солнца, запрокинули головы вверх, провожая взглядом стаю прибрежных чаек, которые с криком взлетели ввысь, встревоженные шумом отходящего судна.
В этот момент к ним подошел Кевин Грейни и встал рядом со Скарлетт, облокотившись на поручень. Он поглядывал на восторженные лица своих спутниц и самодовольно ухмылялся.
— Я рад, что мои надежды начинают себя оправдывать, миссис Батлер. Думаю, что, глядя сейчас на Вас, не ошибусь если скажу, что Вы уже начинаете испытывать удовольствие.
— Как скоро Вы делаете выводы, мистер Грейни, я пока еще сама не поняла, что испытываю. — Сказала Скарлетт и кокетливо улыбнулась.
— По Вашему лицу этого не скажешь, — заметил Кевин.
— Необыкновенное чувство испытываешь, когда наблюдаешь за отплытием, не правда ли? — спросил он, обращаясь теперь к обеим дамам сразу.
— Да, — ответила Джулия, — в этом есть что-то торжественное, волнующее…
— И опасное, — добавила Скарлетт.
— Опасное? — Кевин удивленно взглянул на нее.
— Ну да, земля удаляется от тебя с каждой минутой все дальше и дальше и ты оказываешься один на один с огромным, водным пространством, от которого можно ожидать чего угодно.
— Вы хотите сказать, что 'почва уходит у Вас из — под ног'?
— Да, именно что-то подобное и происходит.
— Миссис Скарлетт преувеличивает, — возразила Джулия, — ничего опасного здесь нет, а вот что-то волнующее, несомненно испытываешь, ведь движение по воде так необычно после того как ты все время находишься на суше.
После этой тирады Джулия присела на корточки, и просунув руки под поручень, подставила их брызгам, отскакивающим от борта яхты.
— Если прислушаться к Вашим ощущениям, Скарлетт, — Вы позволите мне Вас так называть?
— Да, пожалуйста!
— Так вот, если принять во внимание ваше ощущение боязни водного пространства, то можно предположить, что Вы мало путешествовали по воде. Человек, часто занимающийся такими прогулками, ничего опасного в этом занятии не находит.
— Может быть, но только до той поры, пока что-нибудь не случиться!
— Уж не случалось ли с Вами чего-то опасного на воде, моя прелестная очаровательная гостья?
— Вы правы, на пароходе я плавала мало, всего несколько раз, но, слава богу, за это время со мной ничего не случилось. — Успокоила его на этот счет Скарлетт.
— Откуда же тогда эта пессимистическая боязнь?
— Не знаю, возможно от привычки того, что в жизни случаются чаще неприятные вещи, чем приятные и в силу этого привыкания всегда ожидаешь чего-то опасного, непредвиденного. — Скарлетт грустно улыбнулась.
— Смею заверить Вас, что ничего опасного сегодня с Вами не случиться, если только я специально не прикажу своим матросам перевернуть яхту где-нибудь на середине Ист-Ривер, чтобы доставить себе удовольствие, собственноручно Вас спасти.
— А как же все остальные? — Скарлетт рассмеялась, — Вы что, станете жертвовать ими ради своего удовольствия?
— Непременно, если Вы этого пожелаете!
— Ну что, отчалили? — услышали они в этот момент за своей спиной голос Мериэм Полтнер.
Скарлетт обернулась. Старая дама выглядела смешно и нелепо. На ее голове была широкополая шляпа натянутая до самых бровей и похожая больше на мужскую, чем на женскую, а поверх платья красовалась застегнутая на все пуговицы теплая шерстяная накидка коричневого цвета.
Поймав удивленный взгляд Скарлетт, Мериэм улыбнулась.
— Вы зря удивляетесь, моя дорогая, если собираешься провести на палубе несколько часов подряд, то одеваться надо именно так, иначе ни простуда, ни загар тебя не минуют. Я советую тебе, Скарлетт, последовать моему примеру и немедленно переодеться. Да и тебе, Джу не мешает сделать то же самое, не понимаю, почему бабушка выпустила тебя из каюты в таком виде.
— Думаю, что мы с миссис Скарлетт еще успеем переодеться, во всяком случае, последуй мы Вашему с бабушкой примеру, то пропустили бы отплытие.
— А где мистер Полтнер? — поинтересовалась Скарлетт.
— Он остался в трюме играть в покер с матросами.
В это время на лестнице показалась грузная фигура миссис Левинстон. Бабушка Джулии надела на себя парусиновый плащ с капюшоном и была похожа на видавшего виды шкипера. Старая дама присоединилась к их компании и они все вместе стали с удовольствием взирать на спокойную водную гладь Гудзонна и на то как кирпичные здания и готические купола церквей все дальше и дальше удаляются от них, уменьшаясь в размерах.
Остров Манхеттен, на котором был расположен Нью-Йорк, отделялся от острова Лонг-Эйленда с восточной стороны узким проливом, с запада его отделяла от материка река Гудзон, а на севере маленькая река Гарлем, прорезывающая остров из края в край. Оконечность острова вдавалась в большую морскую бухту, образующую, благодаря Ленг-Эйленду, Статен-Эйленду и еще нескольким другим мелким островам, одну из самых обширных и безопасных гаваней. Кевин Грейни планировал провести яхту со своими путешественниками через Гудзон, ввести ее в восточный пролив, и оттуда прямым ходом добраться до Лонг-Эйленда. Проделав такой путь туда и обратно, путешествие, без учета запланированных остановок, должно было завершиться, о чем хозяин яхты и поведал своим гостям.
Вскоре вся команда приглашенных собралась на палубе, чтобы полюбоваться живописными пейзажами, которые стремительно проплывали перед их взором и помахать рукой при встрече попутным морским путешественникам, которые так же, как и они, прогуливались на яхтах и катерах. Даже Эндрю Полтнер оставил свои карточные состязания и через некоторое время присоединился к остальным.
Солнце одаривало путешественников своими теплыми осенними лучами, ни на минуту не скрываясь за тучами, а ласковый попутный ветерок, налетавший шаловливыми порывами, обдавал их приятной влагой, стараясь, при этом непременно сорвать с них шляпы. Скарлетт наслаждалась прогулкой, вдыхая полной грудью бодрящий морской воздух и с удовольствием слушала рассказы Кевина Грейни о морских путешествиях своего деда, когда неустрашимый шкипер один выходил в море на небольшом суденышке и сражался с водной стихией, которая при неудачном стечении обстоятельств могла в любой момент лишить его жизни.
— У нас в семье наследственная любовь к морю. — Рассказывал хозяин яхты.
— Мой прадед, прибывший в Америку из Испании, сколотил себе немалое по тем временам состояние, занимаясь рыбной ловлей и скупкой пушнины у индейцев, а дед в восемнадцать лет уже начал строить свое первое судно, которое, к сожалению, не дожило до наших дней. Он так и занимался с тех пор строительством кораблей, и вот результат, — я, его внук — крупный судовладелец Нью-Йорка.
— Ой, что это?! — воскликнула Джулия, перебив рассказчика. И все посмотрели туда, куда девушка показывала рукой.
В это время, из-за небольшого островка, который возвышался над речной гладью Гудзона, друг за другом выплыли несколько небольших пароходиков с высокими разноцветными флагами на мачтах и начали стремительно приближаться к ним.
— Один, два, три, четыре, пять, — считала Джулия. — Ой, посмотрите, еще выплывают!
Из-за островка показались еще несколько суден, также украшенных вымпелами, а потом еще, и еще. Они подплывали все ближе и ближе, и вскоре наши путешественники услышали нарастающий гул, возвещавший о приближении этой разноцветной кавалькады. Когда первые несколько суден поравнялись с их яхтой, все, стоящие на палубе увидели, что каждый пароходик почти до отказа заполнен людьми. Женщины и мужчины, расхаживающие по палубам были нарядно одеты и веселы, а шум их возбужденных голосов смешанный с гулом судна, создавал невероятный монотонный звук, напоминающий мычание коров, перемежающееся с жужжанием пчел. Девушки в красивых платьях из легчайшей, воздушной ткани, украшенных голубыми и розовыми лентами, порхали по палубам, словно мотыльки, старательно, при этом обегая пожилых матрон и седых джентльменов, чинно усевшихся в узкие деревянные кресла, чтобы подышать свежим морским воздухом и понаблюдать в свои бинокли красоты прибрежных окрестностей.