ва очень трудно.
13. Эквивалент — равноценное количество другого более знакомого материала или вещества. При взрывах атомных и водородных бомб сила оценивается таким количеством обыкновенной взрывчатки, которое дает такие же разрушения, как и испытываемая бомба. (50 мегатонн[1] — это значит, что метеорит, упавший на Землю, вызвал такой же толчок, как пятьдесят миллионов тонн взрывчатки одновременно.)
14. Эпицентр — место на поверхности Земли, которое находится как раз над очагом землетрясения или в точке взрыва.
Глава IIIВеликий сыщик подает идею
Генерал снял очки и внимательно посмотрел утомленными глазами на адъютанта.
— Ничего не выйдет, капитан. Боюсь, что тут мы бессильны. Остается обратиться к единственному человеку, способному распутать это загадочное дело.
— Вы имеете в виду Викпетмола?
— Да. Псевдоним этого человека вряд ли говорит о многом. Но это самый блестящий детектив со времен легендарного Холмса. Кроме того, он неизменно удачлив.
— Товарищ генерал, я предполагал, что вы захотите его увидеть и пригласил прийти к восемнадцати. Думаю, что сейчас как раз он входит в вашу приемную.
В ту же секунду тяжелая дверь кабинета отворилась и на пороге показалась высокая, худощавая фигура человека, одетого в костюм самого современного покроя.
— Добрый вечер, генерал. Мне передали, что вы просили меня зайти.
— Здравствуйте, Виктор Петрович, — генерал с благодарностью взглянул на адъютанта и поднялся из-за стола, чтобы пожать руку вошедшему.
— Виктор Петрович, вы один, ваш опыт и неизменная удача могут спасти нас, выручить из весьма затруднительного обстоятельства. Дело касается государственной тайны.
В словах седого генерала звучало глубокое уважение к молодому, но исключительно талантливому специалисту по розыску. Тому, чей псевдоним Викпетмол — был хорошо известен разведчикам многих иностранных держав. Гениальный сыщик держал себя просто…
— Виктор!..
Великий сыщик вздрогнул, превращаясь в ученика 6 «а» класса. Голос мамы обладал в этом отношении буквально магическим свойством.
— Сколько раз еще повторять, чтобы вынес помойное ведро?
Виктор встал с дивана, на котором вот уже час, как гениальный детектив обдумывал запутаннейшие ходы сложного расследования по раскрытию тайны найденных документов. Как ни досадно, но листки, извлеченные из мусорной кучи, обрывались, так и не сообщив никаких подробностей, кроме самого факта. В руках ребят оказалась только завязка тайны, а ее продолжение… Продолжение либо осталось в груде макулатуры, либо (об этом даже не хотелось думать) в руках Валерки Шустова.
Виктор подхватил на кухне ведро и ринулся вниз, рассчитывая на обратном пути улизнуть к Николе. Но бдительный мамин голос оборвал его намерения:
— И не задерживаться, сейчас отец придет. Его зачем-то в домовую контору вызвали.
Вот так номер! Витька едва не сел на ведро. В домоуправление? Ему ли не знать, какие вопросы у управхоза к его отцу. Медленно, едва переставляя ноги, побрел он к подворотне, где дружной стайкой собрались мусорные контейнеры.
— Эй, Викпет!..
Знакомый зов летел из-под крыши. Так и есть, в окне четвертого этажа торчала круглая стриженая Николина голова. В отличие от длинного темноволосого приятеля, Никола был коренаст и светел. Но эта разница никак не влияла на их дружбу.
Виктор отрицательно покачал головой. Он поставил ногу на край большого мусорного бака и медленно высыпал содержимое ведра. Не обращая внимания на знаки приятеля, Виктор рассуждал сам с собой о превратностях судьбы. Он был уверен, что вслед за повествованием управхоза об иванихинском коте, о форточке, разбитой копьем, пущенным из сконструированного Николой арбалета, и еще кое-каких прегрешениях, вспоминать о которых не доставляло ему сейчас никакого удовольствия, последует возмездие. Виктор поднялся на цыпочки и с опаской заглянул в окна домоуправления… В упор на него смотрели выразительные глаза отца.
Описание того, как была воспринята заслуженная кара, не входит в задачу повести. Важно отметить одно: ровно за две минуты до возвращения Витькиного отца из конторы, в квартиру Молчановых проскользнул белобрысый круглоголовый мальчик, который и разделил все, что последовало, пополам.
«Разделенное горе — полгоря», — говорит поговорка.
Наверное, поэтому уже через полчаса после экзекуции в углу большой комнаты шла оживленная беседа. Шепотом обсуждались проблемы, бесконечно далекие от случившегося. Принимался план операции, предложенный Викпетмолом.
В школе на перемене Виктор остановил Валерку Шустова:
— Слышь-ка, председатель, ну что, вышел наш класс на первое место?
— Тебя это сильно волнует?
— А ты думаешь, что, кроме тебя, дела класса никого не касаются? Тоже мне, Людовик Тринадцатый нашелся: «Государство — это я».
Заговорить при Валерке на исторические темы и особенно допустить ошибку, которую он мог бы поправить, был лучший метод протоптать дорожку к сердцу председателя.
— Во-первых, эти слова принадлежат не тринадцатому Людовику, а четырнадцатому. А во-вторых, с каких это пор ты стал интересоваться делами класса? Так вот представь себе: первое место — наше. Нам же поручили и отправить макулатуру на фабрику.
— Когда?
— Чего «когда»?
— Когда повезете?
— Завтра, а что? Ты-то можешь, конечно, не беспокоиться, тебя везти никто не приглашает.
— Слушай, Валерка, а хорошо бы… Хорошо бы перевязать всю макулатуру в кипы. Знаешь, и грузить удобнее было бы… Наверное, ни одна школа так аккуратно свой мусор не сдает. На весь район…
— А ты-то чего волнуешься?
— Как чего, просто мне бы хотелось, чтобы о нашем классе, ну там… И вообще. Я ведь тоже в нем учусь.
Валерка посмотрел на Виктора с удивлением.
— То-то, что только учишься… Вообще-то идея неплохая. — Лицо председателя затуманилось. Идея Молчанова была неожиданной и пришлась ему весьма по вкусу. Но как осуществить?.. — А кто за это дело возьмется? Там знаешь во дворе сколько бумаги навалено. Полдня провозишься, если еще дядя Вася — завхоз — ключи от заднего двора даст.
— Ну, тебе да не даст?.. А помочь, что ж, помочь мы бы с Николой могли. Недолго, конечно, только.
— Ну уж нет. Помогать — так помогать.
Валерка решил использовать открывшуюся возможность до конца.
— Если беретесь сами все сделать, пойду к завхозу…
Кто его знает, может быть, втайне Валерка надеялся, что ему удастся приручить этих неразлучных. Из двух друзей их стало бы трое. Как во всех кинофильмах…
— И перевязать и погрузить. Я помогу. А потом поговорю, может, вас тогда и на фабрику возьмут.
Виктор согласно закивал головой. Прозвенел звонок, ребята стали входить в класс. Отвернувшись от Шустова, Виктор подмигнул Николе и показал большой палец. «С присыпочкой», — выразительно пощелкали его пальцы. Путь к тайне снова был открыт.
Впрочем, школьный завхоз дядя Вася придерживался на этот счет другого мнения. Выслушав после уроков Валеркины доводы, он махнул широкой, как лопата, рукой и предложил «не выдумывать». Бумага сложена на заднем дворе, завтра придут машины и ее увезут. И нечего с этим делом в игрушки играть. Кроме того, на заднем дворе стоял «инвентарь». Этим термином дядя Вася называл скребки, лопаты и метлы, которыми старшие школьники зимой наводили порядок во дворе и на улице, воспитывая в себе любовь к физическому труду.
Обескураженные ребята вышли из школы. И тут у подозрительного Валерки снова проснулись сомнения.
— Слушай, Молчанов, а зачем тебе все-таки понадобилась макулатура? Ты не бойся, я не продам…
— А кого мне бояться, не тебя ли? Или, может, Ольге Ивановне нажалуешься? Жаль, вошла она рано, а то помнил бы ты у меня… Председатель называется. Ключа достать не мог.
И тут Валерка все понял. Он вспомнил и битву в ворохе бумажного мусора, и стремление приятелей во что бы то ни стало завладеть какими-то исписанными листками, часть из которых он притащил с собой, но так и не удосужился еще посмотреть.
— А! Так это из-за тех бумажек? Ну и не надо, не говорите, я сам все равно ваши тайны раньше вас узнаю. У меня этих бумаг навалом.
И, размахивая сумкой, Валерка побежал по улице в сторону своего дома.
— У меня насчет Валерки ничего не придумывается, — пожаловался Виктор приятелю.
Никола не ответил. После неудачи с идеей проникновения на школьный двор мальчишки сидели на чердаке своего дома и размышляли. На чердак их загнало то обстоятельство, что Николина мать сегодня не пошла на работу, а осталась дома готовиться к докладу на какой-то конференции. Специальность у нее, по мнению мальчишек, была довольно скучная. Варвара Федоровна Вервина была врачом. Только не таким врачом, который сам лечит, а врачом-биологом. Работала она с разными животными и живыми кусочками тканей и, наверное, оттого, что эта работа была не очень интересной, не любила, когда мальчишки начинали ее о ней расспрашивать. Так и сейчас: занимаясь, она была рада, что ее никто не отвлекает. И Никола, понимая это, полез на чердак прямо с портфелем.
У Витьки дома обстановка тоже была довольно острой. Папа неожиданно собрался в командировку. А мама… Мама, как всегда, по этому поводу «произносила». Чудачка мама. Папа никогда не говорил, куда и на сколько едет. Но Витька всегда знал. Он уже давно построил в своей голове весьма правдоподобную версию, связав воедино учебу отца в Военно-воздушной академии и довольно частые отлучки, после которых в газетах появлялись очередные сообщения… Но как ни любил Витька прихвастнуть, в этом отношении он «железно» выдерживал характер. Разве что Николе…
Чердак в их доме был поистине великолепный: большой, светлый, с многочисленными слуховыми окнами и таким чистым воздухом, каким не больно-то во дворе или на улице надышишься. И если взрослым казалось, что там много пыли, то ребятам это не мешало. Во-первых, всегда можно было по следам определить, кто здесь был. А во-вторых, до полета советских автоматических станций на Луну многие ученые, а вместе с ними и наши герои, считали, что поверхность ее тоже покрыта глубоким слоем пыли. Так что на чердаке вполне можно было играть в Луну.