Кто-бы сомневался.
— Можно подумать, у меня есть выбор.
— Просто предупреждаю.
— А можно мне сперва принять ванну, постричься и переодеться в чистое? Не принимать же гостей в таком виде?
— Очень рад, что вы не теряете чувство юмора, Станислав! Ведь смех — это одна из тех вещей, которая делает нас людьми. Или позволяет оставаться ими…
Я скорчил самую жуткую рожу, которую смог — пусть попытается рассмотреть в этом оскале улыбку, если сможет.
Психолог.
Охрана.
Можно подумать, они мне помешают осуществить задуманное.
К счастью, добрый полковник Морковка сам предложил то, о чем я собирался его попросить.
Фактически, он лично сунул мне ключи от наручников, пропуск с базы, и еще голубой вертолет вызвал — разве что миллион долларов в него не положил, или что там еще обычно требуют во время побега с заложниками?
Глава 21Странное свидание
Побег — единственное, о чем я мог думать все это время.
Мне давно уже известны пароли от все кодовых замков, все входы и выходы на базе, включая вентиляционные шахты и канализационные трубы. Сколько здесь находится человек и сколько подопытных зомби, маршруты перемещения и график смены охраны — и многое-многое другое.
Освободиться от пластиковых ремней, с помощью которых меня удерживали короткие цепи, тоже вполне реально — клюв Разрушителя с легкостью с ними справится.
Но вся эта информация совершенно бесполезна.
У них есть камеры наблюдения, различные датчики, есть системы безопасности, способные по команде любую комнату или коридор превратить в смертоносную западню. Никому даже с места вставать не придется, чтобы разобраться с одним чересчур умным и прытким зомби.
Если только у меня не будет заложника.
Идеальным кандидатом на эту роль стал бы какой-нибудь высший чин, типа той же «Морковки», но перед визитом важных людей меня упаковывали так, что иной раз и голову не повернуть, куда уж тут быстро и незаметно освободиться.
А вот если хорошо себя вести на свиданиях вроде того, что мне милостиво устроил полковник — они могут расслабиться… Интересно, а мои бывшие коллеги придут с оружием?
Второй из самых перспективных вариантов побега включал в себя массовый пожар и восстание зомби, к которым я мог бы отправить пару-тройку Контролеров. Правда, не уверен, что смог бы эффективно управлять тремя зомби одновременно.
«Ментальный щуп» на несколько секунд погрузил меня в желтоватую дымку — этого вполне хватило, чтобы получить представление о приближающейся к моей камере процессии.
Холодное спокойствие и взгляд строго вперед, мягкая стелющаяся походка и готовность в любой момент взорваться вихрем движений — это Кобра.
Азарт, нетерпение, вызов — словно великовозрастное дите, задумавшее какую-то шалость — это, скорее всего, Химик…
Суровая сосредоточенность и легкое снисхождение повидавшего виды ветерана — Кэп.
Трое.
А с ними — незнакомый мне охранник и какой-то нервный тип, который чувствовал себя явно не в своей тарелке. Психолог? Странный какой-то.
Итого пять. Сам полковник, видать, остался в комнате охраны, чтобы наблюдать и подслушивать за нами удаленно. Вот только в эту игру можно играть вдвоем — отправить, что ли, туда одного из «паучков»?
А смысл?
«… — по заявкам. Песня бессмертной группы „Золотое кольцо“… нет-нет, не беспокойтесь, члены группы живы, здоровы и не зомбифицированы…»
Проклятье! Это же Макс, один из ви-джеев радио «Лемма»! Его голос чаще других будил меня по утрам стараниями персонального импланта, похоже, питавшего слабость к этой радиоволне.
БРИК! Жив, проказник электронный? Время, покажи время! Прокукарейкай! Да хоть как-то отреагируй на мои мысленные призывы!
Мой молчаливый монолог прервал писк сенсорной панели, а потом шелест распахнувшейся двери.
Первым в камеру вошел охранник, наставив на меня ствол автомата.
За ним…
Нет, не Химик, я ошибся — это был Киборг. Наверное, пришел позлорадствовать да поглумиться — мы с ним никогда особо не ладили. Не удивлюсь, если мой бракованный Инк стал таковым при его непосредственном участии, просто смеха ради, с него станется.
Такое вот у него специфическое чувство юмора — хакнуть что-нибудь, да перепрограммировать забавным образом. То навигатор в машине по-китайски заговорит, то визиофон всем барышням начинает усы пририсовывать, то электронный пес начинает считать себя канарейкой и вести соответственно — песни чирикать, корм клевать, да пытаться взлететь, забавно мотыляя пластиковыми лапами…
— Эй, ребята, гляньте — это и впрямь наш Тормоз! Живой!.. Относительно…
Эффект «Ментального щупа» давно прошел, но радость в голосе Кобры звучала вполне искренне и убедительно.
Для тех, кто его не знал. Потому как любое яркое выражение эмоций было ему совершенно несвойственно. Алтын весьма качественно играл роль невозмутимого японского самурая, хоть и был потомственным казахом.
Шутить, балагурить и даже просто улыбаться — это было не про нашего Кобру. Какое-то подобие эмоций на его узкоглазом лице я наблюдал дважды. Первый раз, когда он сломал свою любимую катану, и второй — когда ему перебило обе ноги балкой. У зомби и то мимика богаче и живее, чем у этого степного самурая.
И поэтому его улыбка и сияющий взгляд были… ну как усы на картине Моны Лизы.
Следом вошел мой бывший командир, а за ним, бочком да вдоль стеночки — странный психолог, сердце которого было готово выскочить из груди.
Он что, живого мертвяка никогда не видел?
Все паразиты сейчас были со мной, поэтому зрение и слух мои были обострены — примерно на 30 % выше обычного.
— Бледный ты какой-то. Эй, Кэп, давай ему в следующий раз притащим крем для загара? — не унимался Алтын, активно жестикулируя в совершенно несвойственной ему манере.
Что здесь вообще происходит? Липовый психолог, у которого руки от страха трясутся, скалящийся Кобра и на редкость молчаливый Киборг — что за цирк мне тут устроили?
Нормальными здесь казались лишь охранник да Кэп, и то, пока он не заговорил.
— Хреново выглядишь, Тормоз.
— Вот и я о том же! — хлопнул его по плечу казах, — Краше в гроб кладут, хе-хе. Хотя зомбяков нынче сжигать положено, а не хоронить в цинке.
— Прошу пощения… — голос психолога, как я и предполагал, был высоким и неуверенным, — Я бы вам рекомендовал использовать более привычные ему имя и фамилию, а не прозвище. Так сказать, для лучшей адаптации и ощущения комфорта.
— А в бледную жопу целовать с языком его не надо? — грубовато осадил медика Кобра.
Или тот, кто его так неуклюже пытался изображать.
Завязалась словесная перепалка, но мне было не до нее. Потому что в голове раздался голос:
«Стас, слышишь меня?»
Киборг?
«Если слышишь, то подними правую руку. Если нет — то левую… шутка…»
Я едва заметно приподнял правую кисть.
«Отлично! Я не был уверен, что твой инк работает на прием, но его сигнал моя аппаратура взяла еще там, когда мы нашли тебя и того инвалида с креслом. Думал, что помехи какие-то, но слегка повозился, покопался… Ты пеленгуешься на нашей командной „аварийке“».
Я повернул голову в сторону Киборга. Тот, казалось, увлеченно наблюдает за развязавшейся перепалкой. На губах — едва заметная улыбка, и даже жестикулировать ухитряется.
И одновременно — общаться со мной при помощи инка.
«… и о прогнозе погоды…» — некстати влез в наш разговор голоса Макса.
Тебя тут только не хватало!
Впрочем, это еще один признак того, что как минимум роль радиоприемника мой многострадальный имплант еще может выполнять. Пусть и в очень узком диапазоне — на волне радио Лемма, да на аварийной частоте 6-ой группы Чистильщиков.
«Ты там как… в порядке? В смысле, ты еще с нами, или уже с ними?»
Я дотянулся до сенсорной панели и отстучал:
— Эй вы, может тогда выйдете и в коридоре пообщаетесь?
Наступила тишина. Кобра виновато шмыгнул носом и протянул руку для примирительного рукопожатия. Мужчина в халате, называвший себя психологом, проигнорировал этот жест и уткнулся в принесенный им планшет, что-то вычерчивая на нем пальцем.
— Я… мы… Стас, прости, это, видать, от волнения. Мы ведь тебя с ребятами уже похоронили и за упокой твоей бессметной хорошенько того… — пробормотал казах.
— От штрафной не откажусь, — отписался я.
— Ну, за язык тебя никто не тянул. Как закончишь здесь, — командир Шестого обвел широким жестом вокруг, ждем. С тебя — удивительные истории, а с нас — поляна и благодарные уши.
— Ушей у меня и тут хватает, — я даже смайлик добавил в конце, правда, синтезатор речи озвучил его дословно, — Двоеточие, дефис, закрывающая скобка.
— Ну, ты уши боевых товарищей не равняй с локаторами военной разведки. Нам цвет твоей крови и вкус твоих анализов не интересен, — ухмыльнулся Кэп.
— Ты нам лучше расскажи, как у вас, мертвяков, с интимным вопросом дело обстоит — стоит, или не стоит? Или вся размножательная функция у вас в ногтях да зубах? — не остался в долгу Кобра, убедительно изображая из себя балагура.
А пока они хохмили да балагурили, Киборг под шумок продолжал вводить меня в курс дела:
«Мы тут кое-какие справки навели о том, что тут с тобой творят. В общем, надо тебя отсюда вытаскивать. Так что веди себя хорошо, чтобы нам свиаданки устраивали почаще — нужно разнюхать, что тут к чему».
— Спасибо, ребята, что пришли, что не открестились от меня, — напечатал я, адресуя послание в первую очередь электронщику.
— Но-но, мы же команда! Мы своих не бросаем!
— А как же Инструкция-Z? — схохмил я.
— Ну, ты же только снаружи под нее попадаешь, а внутри — такой же человек, как и был. Ведь так?
— Только на специальной диете, ага.
«Ты меня слышишь? Прием?» — попытался я отправить сигнал Киборгу через Брика.
Глухо. Мой Инк, похоже, работает только на прием.
А если так?
Я развернул сообщение об активации «Ментального щупа». Интерфейс частично жив, пусть и выглядит он теперь не так, как обычно, и функции выполняет совсем не те, для которых Инк предназначен, но все же… А значит, существует теоретическая возможность, что его можно приспособить и для моих нужнд.