Кто этот Фонарщик Лун, и какое отношение он имеет к нашему делу — я не ведаю. Вопросы же задавать тут не принято — каждому доступен свой уровень посвящения. Возможно, он прибыл откуда-то с Востока, например — с Тибета. Его лицо скрыто за маской льва, на руках зеленые шелковые перчатки, одежда напоминает одеяние тибетских лам. Он, кажется, висит в воздухе среди оранжевых бумажных фонариков в дальнем пределе Зала Церемоний над возвышением из зеленого гранита, молчит и слушает. Слушает или спит сном Сфинкса, погрузясь в медитативный транс, паря в восходящих потоках космического сознания, направляя энергию сквозь тверди и сефироты в наши астральные тела. Фонарщик питает нас кровью Вселенной, его молчание — пульсирующее электричество. Мы перед ним пигмеи или, как бы это выразиться точнее, — не совсем человеки… Ущербные младенцы, лишенные материнского тепла, жалкие безумцы, восхваляющие свое безумие, курильщики опиума, убившие в себе жизнь и инстинкт самосохранения…
Покидая угольное подземелье, я плакал, скорбя о судьбе заблудшего человечества…
14 августа 1888 года, Лондон
Позавчера я, Торквилль и К. Т. инкогнито прибыли в Лондон. Позже носильщики доставили сундук К. Т. и зеркальную ширму, купленную Мейтерсом в модном нынче магазинчике «Салон Мисс Молли». Сам брат Ангел не появился, чему я, признаться, обрадовался: нового конфликта между ним и Торквиллем созерцать не хотелось. Мой друг находился во столь взвинченном состоянии нервов, что любая оплошность Мейтерса могла стоить ему если не жизни, то, наверняка, здоровья.
Вообще, самообладание покинуло Торквилля еще в Глазго, и я очень опасаюсь, как бы не пришлось отстранять его от задания, которое, несомненно, опасно и весьма щекотливо для джентльменов: убивать не на войне, не врага, не на дуэли — тяжело. Меня укрепляет вера в правоту нашего дела и четкое понимание обстоятельств: смерть нескольких представителей городского отребья пойдет на пользу всему цивилизованному миру, эти нечистоты породившему. Мы вынуждены выполнять грязную работу, которую, увы, за нас никто не сделает… А я, брат Тетра (названный так в честь кельтского властителя мертвых), поставлен головой предприятия: как солдат и добросовестный исполнитель приказов. Даже мой учитель — Торквилль — ныне подчиняется распоряжениям бывшего ученика.
Лондон, 1888 год. Продолжение
30 августа 1888 года, Лондон
К. Т. открыл свой сундук. Он оказался полон сложного химического оборудования, бутылей с жидкостями и оптических приборов, напоминающих собой подзорные трубы. Мы до обеда, следуя указаниям К. Т., собирали некий агрегат, после чего огородили его зеркальной ширмой Мейтерса.
Торквилль передал мне пакет с инструкциями Мастера, и я зачитал их присутствующим, не забыв вставить собственные пояснения, относящиеся к нашим ночным экспедициям в район Уайтчепл. Риск велик, а мои охотничьи навыки ограничены: за мной лишь первый удар. Поэтому, владеющему опытом медицинской практики Торквиллю придется постоянно быть начеку. На нем лежит ответственность за извлечение нужных органов и прочую медицинскую атрибутику. Перспектива заражения туберкулезом или сифилисом никого не прельщает. К. Т. станет осуществлять прикрытие. В его компетенции запутывание следов: распространение абсурдных слухов, связь с газетчиками и полицией, нагнетание паники. Последнее абсолютно необходимо предприятию — иначе оккультная сторона действа может не возыметь успеха.
31 августа 1888 года, Лондон
Итак, мы начали. Все прошло как по маслу. Моя рука не дрогнула, овца даже не вскрикнула, кровь собрана и помещена на лед. Нервы Торквилля моментально успокоились: он вновь уверен в себе и энергично готовится к следующей вылазке.
4 сентября 1888 года, Лондон
Газеты шумят и смакуют подробности убийства Мэри-Энн Николс. Они просто неистовствуют в стремлении поразить обывателя несказанной жестокостью произошедшего. Будто ранее Уайтчепл был спокойной гаванью достойных обывателей и домохозяек, будто не здесь вечно роятся проститутки, чахоточные каторжане и опустившиеся пьянчуги. Заметка К. Т. для агентства новостей с Флит-стрит, написанная им под псевдонимом, подняла такую волну ажиотажа, что ей позавидовала бы популярность дешевых любовных романов, рассчитанных на юных воспитанниц благородных пансионов.
18 апреля 1999 года
Мне срочно нужна лаборатория. Кабинет и штаб-квартира для будущей организации. Все в одном потайном месте. Необходима практика в управлении энергетикой организма, мистический опыт, общее оккультное понимание мира.
Здесь не обойтись без помощи Марата. У него богатая библиотека по этому вопросу, особенно, что касается восточных методик. Одновременно поступлю к нему в ученики: закалю волю, характер. Научусь, как сказано в манускрипте Виндхаузера-старшего, «принимать и давать смерть».
8 сентября 1888 года, Лондон
Сегодня, согласно астрологическому графику Торквилля, мы приобрели флегму и некоторые фрагменты репродуктивных органов. Остальные внутренности вынули и уложили рядом с телом, имитируя действия психопата-маньяка. На обратном пути у рынка Спайтелфилд передали все К. Т. и проследовали пешком на квартиру проститутки Мэри Келли. Под видом клиентов пробыли там четыре часа. Теперь она — наше возможное алиби и будущий, последний, донор.
26 сентября 1888 года, Лондон
К. Т. отправил в агентство новостей на Флит-стрит письмо от «маньяка». Сочинение в духе новелл Эдгара По. Издевательское излияние сумасшедшего женоненавистника, чьи извращенные сексуальные фантазии требуют самого экстравагантного кровавого воплощения. Письмо закончил обещанием прислать отрезанные уши очередной своей жертвы. Подписался соответственно: «Джек-Потрошитель».
29 сентября 1888 года, Лондон
Забавно. Едва газеты опубликовали сочинение К. Т., как какой-то ненормальный прислал в комиссию по охране правопорядка посылку с половиной человеческой почки. Якобы, это почка Энни Чепмен, второго нашего донора. Другую часть органа он, судя по сопроводительной записке, съел. Может, и вправду — съел. Лондон кишит неуравновешенными личностями, которые ради славы готовы на любые неординарные выходки. Кража почки из морга — не предел их способностей. Интересна оперативность, проявленная сумасбродом. Он подписался согласно выдуманной К. Т. версии: «Джек-Потрошитель». А ведь не прошло и суток!
30 сентября 1888 года, Лондон
Доставили для К. Т. срезы кожных покровов и жировые ткани.
С одной попытки это сделать не получилось: Торквилль заподозрил у донора начальную стадию сифилиса. На удачу быстро нашли замену и провели необходимые манипуляции. Опять имитировали убийство в состоянии маниакального припадка: сложили извлеченные внутренности на правом плече трупа. Для идентификации убийцы, отрезали мертвой проститутке уши. Торквилль сделал на стене рядом с дверью дома надпись: «Евреи не те люди, которых можно обвинять безосновательно». На мой вопрос: «Зачем?», ответил: «Сейчас наступает новое время. Скоро придется бороться за наше влияние в мире, за наш крестовый поход против либеральных порнократов, за финансовую составляющую, наконец. В руках евреев сосредоточены огромные богатства — их необходимо экспроприировать и пустить в дело. Впрочем, нас это уже не касается — пусть политики вытесняют еврейских банкиров и заменяют их своими. Мы — воины, наша честь — верность».
10 октября 1888 года, Лондон
Город в панике. Слухи, один страшнее другого, заставляют людей вооружаться. Патрули прочесывают Уайтчепл в поисках хладнокровного убийцы падших женщин, полиция проводит аресты подозреваемых. Мы замерли в ожидании последнего, решающего броска к цели. К. Т. говорит, что у него возникли проблемы с сохранностью материала: лед на исходе, а заказанная партия задерживается. Неужели все усилия были напрасны, и наша жертва перед лицом моральных устоев общества пропадет даром?
9 ноября 1888 года, Лондон
Круг замкнулся. Фрагменты тканей трехмесячного эмбриона переданы К. Т., и он уже запустил свой агрегат. Алхимический процесс начался. Скоро где-то в Австрии появится на свет новый мессия, необыкновенный Будда белой расы человечества, водитель народов и хранитель Грааля. Король-маг, король-рыцарь, король-миннезингер. Его ныне уже беременная мать примет составленную К. Т. проекцию и понесет во чреве плод, равного которому не было тысячелетия.
Мы с Торквиллем пакуем вещи и отправляемся в Шотландию. Наша миссия завершена.
Отъезд Марины
Глаза Марата устали и начали слезиться. Дом вновь погружался в вечерние сумерки. Хмарь за окном, укорачивая день, заставляла зажигать лампу раньше положенного срока. Марина задремала прямо за столом, положив голову на руки и рассыпав по конспекту свои пшеничные волосы. Печка почти остыла — пора было вновь разводить в ней огонь.
Он отбросил чтение в сторону, словно обозначая между ним и собой некое расстояние, обеспечивающее бесконтактное сосуществование двух объектов, и потихоньку прошел к поленнице, чтобы выбрать нужные для растопки дрова. Когда выбрал, стал аккуратно, бесшумно открывать топку, но та предательски взвизгнула петлями, разбудив девушку.
— Вечер добрый! — Сладко потягиваясь, произнесла она и, подавив зевок, продолжила: — Кажется, я наконец-то освоила передовую методику обучения абитуриентов ВУЗов во сне. Очень удобная штука: лекции сами собой запечатлеются в памяти, достаточно приложить к тексту конспекта голову. Единственный недостаток — нужно обязательно работать в паре с а