Под потолком мигнула красная лампа.
— Tzata! — крикнул сармат, сидящий за одним из мониторов, и встал, подняв руку. Ассархаддон кивнул ему и широким жестом указал на экраны.
— Все генераторы сейчас на площадке. Пять секунд до подключения, десять — до запуска. Видите их на мониторах?
Гедимин, найдя нужные показатели, кивнул. Четыре монитора было отведено под генераторы, пятый — под антиграв; и то, и другое сейчас бездействовало, и датчики не посылали в «центр наблюдения» никаких данных.
Под потолком снова мигнуло. «Двадцать один, двадцать два…» — считал про себя Гедимин — время в ожидании растягивалось, и он не был уверен, что прошло именно пять секунд, а не пятьсот. Мигнуло ещё раз; теперь за миганием последовал гудок, и по экранам поползли меняющиеся цифры.
— Первый ЛИЭГ запущен, — сказал Ассархаддон, глядя на мониторы. — Он быстро выходит на плановую мощность.
— М-да… — протянул Гельмер, тихо встав за его плечом. — Не так плохо, как я думал. Хотя конструкция сомнительная…
Гедимин медленно развернулся к нему. Ассархаддон поднял руку, жестом разделяя двух сарматов, и пальцем указал на второй монитор.
— Ещё один ЛИЭГ запущен, первый вышел на плановую мощность. Наблюдайте за показателями, Гельмер. Высказать недовольство успеете.
Третий монитор замигал цифрами. Гедимин покосился туда, где отображались показатели «хвана», — экран оставался пустым. «Шестьдесят мегаватт,» — думал он. «В теории — должно хватить. Но я не видел этот „хван“…»
Замигал четвёртый; Гедимин быстро окинул взглядом первые три — ЛИЭГи дотянули до пятнадцати мегаватт, один даже перешёл плановую черту, но вскоре остановился. «Расстабилизация?» — насторожился сармат. «Повредили при перевозке?»
Под потолком снова мигнуло; сопровождающий гудок в этот раз был громче и протяжнее. Гельмер прерывисто вздохнул и встал перед монитором «хвана». Его рука, отодвинув непрозрачную пластину на бронированной подставке, нажала на кнопку, и Гедимин от неожиданности фыркнул в респиратор. «Большая красная кнопка! Где Линкен⁈»
Что-то заскрежетало сбоку от него, Гедимин повернул голову и увидел, что Константин вцепился в его плечо. Бронированная перчатка скользила по пластинам скафандра с тихим настойчивым скрежетом, но северянин ничего не замечал.
— Ток пошёл, — прошептал он Гедимину в ухо. Тот промолчал. Перед глазами у него стоял разломленный надвое «Скат», вскрытый отсек антиграва, неподвижный «волчок» на его дне, кабеля под ногами и Линкен, озадаченно глядящий на «хван», так и не сделавший ни оборота.
Броня заскрежетала громче прежнего — Константин вцепился в запястье сармата, и на этот раз пальцы не соскользнули.
— Есть оборот!
Пустые ячейки на мониторе нехотя заполнялись зелёными цифрами. Где-то на полигоне медленно провернулся «волчок» антиграва. Цифры на несколько долгих секунд замерли — и замелькали, всё быстрее и быстрее, — «хван» плавно разгонялся. Гедимин окинул взглядом широкий монитор и коротко вскрикнул:
— Земля!
Он оговорился — правильнее было бы сказать «поверхность» или «опора», но Гельмер, вздрогнувший всем телом, понял его и так — и резко ударил по кнопке. Под потолком загудело. Цифры на мониторе снова замерли — и медленно, неохотно пошли на спад. Гедимин сердито щурился на показания датчиков давления. «Конус поля надо было свести кверху. Не направлять во все стороны. Сверху-то он прикрыт, а вот снизу…»
Ассархаддон негромко хмыкнул.
— Кажется, ваш антиграв едва не свалился на наши головы? Такое ощущение, что вы считали испытания обречёнными на неудачу…
Гельмер покосился на него, быстро ткнул несколько раз в передатчик и снова нажал на кнопку.
— Повтор, — бросил он, глядя только на монитор. — Конус кверху.
Гедимин одобрительно кивнул. Антиграв, почти остановившийся, завертелся снова, медленно, плавно разгоняясь. «Вот сейчас мы могли бы взлететь,» — думал сармат, глядя на показатели. «Оттолкнуться от Луны и взлететь. Если бы это был корабль…»
— Марс пройден, — бесстрастно сообщил Гельмер.
— Вы хотите дождаться прохождения Солнца? — спросил Ассархаддон, покосившись на передатчик.
— Я должен убедиться, что этот набор стекляшек работает, — буркнул сармат.
Антиграв набирал обороты; сейчас он уже мог оттолкнуться от Венеры и выйти на орбиту рядом с ней, но пока не мог полностью её покинуть. Оставалось совсем немного до «прохождения Земли», но полная мощность антиграва позволяла оттолкнуться от звёзд — и Гедимин хотел её дождаться. Услышав про набор стекляшек, он покосился на Гельмера и недовольно сощурился. Отвлекаться на ссору ему не хотелось, но за ЛИЭГи было обидно.
— Осторожнее с высказываниями, — мягко попросил Гельмера Ассархаддон. — Эти «стекляшки» раскрутили ваш антиграв. Сейчас он «покидает» Землю. Всего четыре генератора, Гельмер. Меньше семи центнеров, шестьдесят мегаватт полезной мощности.
Гельмер, сверившись с экраном, снова взялся за передатчик. Минуту спустя на мониторе зажглось ещё несколько строк — антиграв «выполнял» манёвры, обычные при движении между планетами, — как будто он взлетел и теперь нарезал круги по Солнечной Системе, то приближаясь к источникам гравитации, то отталкиваясь от них и набирая скорость для движения в пустоте. Несколько «кругов» спустя добавился ещё один показатель — масса предполагаемого корабля. Гедимин посмотрел на число — оно скачком увеличилось ещё в два раза — и мигнул.
— Даже крейсера столько не весят.
— А то ж, — отозвался Гельмер, не сводя глаз с экрана. — А мне с этим работать… Нет, не потянет. Мало генераторов.
— He— ta— a, — протянул Ассархаддон, придерживая Гедимина за плечо. — Стандартный спрингер взлетает? Конус разворачивается, как положено?
— Да работает он, работает, — раздражённо буркнул Гельмер. — Генератор годится. Ещё один, и можно заменять ими реактор на среднем спрингере. Шести хватит на крейсер. Но то, что надумал Маркус…
Он тяжело вздохнул и пробормотал несколько слов по-сарматски.
— Испытания можно считать успешными? — спросил Ассархаддон, покосившись на передатчик. — Базовые функции ЛИЭГ выполняет?
Гельмер закивал, повернулся к Гедимину и протянул ему руку.
— Не хочу вникать, как это устроено, но оно работает. Так или иначе — пригодится. Так где ты учился на самом деле?
Гедимин пожал протянутую руку, но на последний вопрос сердито сощурился.
— Я уже сказал.
Масса «корабля» снова вернулась к среднему значению — столько весил «Циклоп» без боезапаса или «Ицумаден» с пустыми десантными палубами — и антиграв, без усилий «оттолкнувшись» от «планеты-гиганта» (скорее всего, это был Юпитер), направился к Солнцу. Условного времени полёта ему должно было хватить на разгон и успешное отталкивание от гравитационного поля звезды.
— Да, вы оправдываете ожидания, — Ассархаддон слегка сжал плечо Гедимина и подтолкнул сармата к двери. — Работайте дальше, Гельмер. Мы не будем мешать вам.
Сармат в синей броне только отмахнулся — его сейчас волновали исключительно цифры на экране. Он снова пытался нарастить массу корабля. Спросить, зачем это нужно, Гедимин не успел — его настойчиво толкали к выходу, и минуту спустя он вместе с Константином и Ассархаддоном выходил к транспортному туннелю.
— Зачем такая масса? Это же целый астероид, — сказал сармат, остановившись у закрытого люка.
— Маркус настаивает на крайне тяжёлой броне для кораблей, — ответил Ассархаддон, слегка щурясь. — Гельмер — хороший инженер, немного недоверчивый, но это скорее достоинство… А ваши ЛИЭГи неплохо себя показали. Если шесть подобных устройств заменяют ядерный реактор… интересно, на что способен реактор на ирренции?
Гедимин вздрогнул — именно это и крутилось у него в голове, когда он не думал о слишком тяжёлом корабле. Ассархаддон ещё раз сжал его плечо и указал на открывшийся люк — дрезина уже подъехала и остановилась перед платформой.
— Обдумайте это на досуге. До завтрашнего утра вы свободны. В лабораторию не возвращайтесь — вам нужен отдых.
Гедимин мигнул.
— И что мне делать?
Ассархаддон пожал плечами.
— Как вы привыкли расслабляться? Замерзших озёр на «Гекате» нет… Сходите посмотрите на животных. Кажется, они вам нравятся…
…Скорее всего, Зелёным Пожирателям еду привозили не каждый день, — сейчас никаких радиоактивных обломков в их вольере не было, и они расползлись по каменистой поверхности и дремали. Некоторые лежали, свернувшись клубком, другие вытянулись, подобрав под себя лапки и втянув челюсти и усики. Несколько Пожирателей ползали, обшаривая наполовину выпущенными челюстями камни, и светящиеся выросты на их мордах мелко вздрагивали. Один, выгнув голову, упорно толкал к стене другого, свернувшегося в неподвижный шар. Гедимин начал следить за ним шесть минут назад; за это время шар почти докатился до стены. Существо толкнуло его ещё раз и остановилось, вытягивая усы во всю длину. После небольшой передышки оно закинуло верхнюю часть туловища на шар и втянуло следом хвост. Приподняв голову, оно водило усами и крючками челюстей по прозрачному рилкару, пытаясь что-то нащупать. Гедимин озадаченно следил за ним. «Поверхность гладкая. Если оно хочет подняться по стене, ничего не выйдет. И зачем ему на стену?»
— Червячки, — Константин поморщился. — Не надоело на них смотреть?
— Они едят радионуклиды, — отозвался Гедимин. — Ты знаешь, почему они не дохнут?
Константин слегка отстранился, посмотрел на сармата, недовольно щурясь, и пожал плечами.
— Ты только на себе их диету не испытывай. Так что насчёт реактора? Думаешь, возможно?
Гедимин кивнул.
— Вполне вероятно. Если определимся с критической массой… Пока знаю, что она больше пяти килограммов.
— Или ты выбрал неудачную форму для реакции, — пожал плечами Константин.
— Я не хотел никакой реакции, — напомнил Гедимин. — Если взять шар… Может быть. Надо пробовать…
— Мать твоя пробирка, — устало вздохнул сармат. — Ты что, собрался подбирать критическую массу опытным путём?