— Кхм, — оборвал наши излияния и откровения тюремщик, — долго в камере будете торчать? Вон, боец стоит, топчется, ему приказ Ертарова к старшему караула сопроводить, срочно!
— О, извините, — чуть смущенно затараторил опять Бобр, — конечно, спасибо, что пустили нас. Все-все, мы уходим. Слав, пошли скорее, чего тут на самом деле… кхм…
Ничего не понимая толком, я только и смог кивнуть и взглядом попрощавшись с Петром, выбрался на двор. Прощай тюрьма. Черт, а ведь эта ночь вышла далеко не худшей в моей жизни, кто б подумал. Обязательно надо будет заглянуть потом к горцу-дарду, заодно и ниточка к Ердею и Сашке… Я огляделся по сторонам. А солнышко как высоко забраться успело и припекает… Долго я спал и никто не потревожил… Удивительно.
И никакого конвоя на этот раз. Мы просто шли, оживленно болтая, точнее, болтал Бобров. И никаких приказов — «руки за спину», тычков в спину, кроме дружеских похлопываний, и уж тем более никаких запретов на разговоры.
— Слав, ты не переживай. Все нормально будет у тебя. Счас отпустят, понимаешь!? Пойдешь с нами. Устроим пир горой! Мы тут успели уже пристроиться, хе, неплохо, я тебе скажу…
На этом бурная речь друга оборвалась — мы дошли до порога караулки. Ребята остались во дворе, их таки не пустила охрана, а я несколько все же волнуясь, толкнул знакомую дверь и увидел господина Вострикова Илью Павловича. Сегодня лицо его пусть и не светилось дружелюбием, но все же… На столе сразу заприметил и пояс, и ружье с патронташем, и документы.
— Здравствуйте, Вячеслав Юрьевич. — Старший караула встал и протянул мне руку, ну что теперь, пожимать? Видимо мои колебания отразились на лице и Востриков добавил, — кто прошлое помянет, тому глаз вон. — И снова решительно поднял руку.
— Здравствуйте и вы, Илья Палыч, — пожал его руку в ответ и я.
— Присаживайтесь. Все разъяснилось скорейшим образом. Золото можете забрать — передадите сами по назначению. Вот ваши документы, вещи, забирайте.
Молча нацепил пояс, патронташ, сунул корочки в карман и ухватил ствол.
— Ну, я пошел?
— Да, удачи вам. Нет. Подождите. — Ну, что еще? Чего ему надо от меня?
Я остановился в полуповороте, дожидаясь слов старшого. А тот удивительным образом волнуясь, вот уж не ожидал, даже покраснев немного, рывком отодвинул полку в столе и принялся громко ворошить ее содержимое.
— Подождите секунду. Вот, хочу вам на память подарок. Возьмите, пригодится.
В руке у него оказалась кобура с пистолетом и две обоймы полные патронов. Вот тебе поворот событий. И как прикажете быть?
— Это хороший, надежный пистолет — настоящий, земного производства Кольт 1911 сорок пятого калибра. Патроны к нему у нас делают, так что… В-общем, владейте на здоровье.
— Это щедрый подарок, Илья Павлович, не знаю, могу ли я его принять? — С сомнением протянул в ответ. И хочется, и колется…
— Берите, не думайте. Будем считать, что теперь между нами не осталось недомолвок?
— Хорошо, — забирая ствол, согласился я, — никаких недомолвок. Спасибо вам…
— Давайте на ты, Вячеслав?
— Хорошо, Илья, только меня зовут Славой, Славкой.
— По рукам, Слава. Удачи тебе. Будут вопросы, понадобится помощь — заходи.
— Лады. И тебе всего наилучшего, Илья.
Друзья встретили меня на пороге. И остолбенел, глупо разинув рот и держа в обеих руках оружие. Поистине это утро богато на сюрпризы. Рядом с Пашкой стояли те самые девушки, которых мы встретили на хуторе. Вот так встреча!
Глава 6
Идти пришлось не далеко. Несколько минут и наша бодро шагающая группа оказалась перед аккуратным двухэтажным зданием с широким крыльцом и вывеской «Торговый Дом Липарёва». Интересно. Друзья мои, решительно открыли дверь, и мы оказались в просторном, светлом зале, более всего напоминающем помесь конторы, с приказчиками, столами и бумагами справа и магазина с прилавком, стеллажами, заполненными всевозможными товарами — слева. А посередине полукругом стоял широкий кожаный диван, так и манящий присесть на него. Да, солидное заведение. Но здесь мы не задержались, сразу поднявшись на второй этаж. Правда, девушки остались внизу, о чем я искренне пожалел.
Наверху нас ждала богато обставленная гостиная с овальным столом и печкой-голландкой, украшенной сине-белыми изразцами. Изящная мебель, обтянутая бархатом, полированное дерево, паркет и ковры. Даже живопись какая-то на стенах. Напольные часы с маятником и гирями.
— Братцы, зачем мы здесь? Только не говорите, что вы теперь здесь живете.
— Не совсем живем, бываем часто, Пашка почти и безвылазно тут. — Затараторил Валерка.
Я жестом оборвал его, хватит нести околесицу, балаболка! И повернулся к Микулину.
— Паша, скажи толком, прошу тебя, а то у меня ум за разум уже заходит.
— Не переживай так, Славка. Того человека, которого ты спас, помнишь?
— Конечно, что за вопрос?
— Это его дом. Я его лечу сейчас, поэтому на самом деле практически живу здесь.
— Так он жив, — глупый вопрос, но что еще сказать… больше в голову ничего не пришло.
— Жив. Ты, наверно, решил, что тогда нас бандиты настигли, верно? И думал, что нас там всех и убили или еще чего?
— Точно. Так и думал.
— Если коротко, то это был патруль из Алтына.
— Получается, я зря стрелял и убегал? — Мне словно со всей дури под дых дали. Глаза заслезились, дышать стало нечем, стало до невозможности обидно и досадно. Черт, черт, черт!!!
— А ведь я чуть не сдох! Елкин дом! — Пытаясь переварить полученную информацию, я помолчал несколько секунд. — А как же вы? Что потом было?
— Да, ничего, собственно. — Спокойно глядя на меня, ответил Микулин. — Патрульные вернулись к повозке. Расспросили нас, Липарёва сразу узнали, он им пару слов сказал, так что все вопросы к нам были немедленно сняты.
— А Митька? С ним как? — Перебил я друга.
— А что с ним? На конюшне теперь у купца ошивается, вроде нормально все, я и не видел его с того дня толком.
— Ладно, давай дальше.
— Некогда, дружище, потом расскажу. Мы зачем тебя сюда привели? Золото ведь с тобой еще?
— Да, вот оно, — я похлопал по злополучному поясу ладонью.
— Отлично. Передай его поскорее хозяину, чтобы все вопросы с тебя снялись окончательно. Зовут его Иван Арсеньевич. Он еще слаб, но уже идет на поправку. Ждет тебя.
— Да, где он? — Я тупо оглянулся, еще раз пытаясь отыскать в пустой комнате присутствие купца.
— Что-то ты тормозишь, братишка, — вмешался долго молчавший Бобр. — Не здесь, в соседней комнате.
— Да, там, — Микулин поддержал Валерку и указал на полускрытую портьерой дверь. — Ты иди один, Иван Арсеньевич просил тебя одного привести. А мы подождем внизу.
— Ну, все, мы пошли, удачи, Слав, — заспешил Бобров и с чего бы такая спешка? Прямо рвется уйти от только что воскресшего, можно сказать, друга… Не девушки ли тому причина? Сердце, не пойми, отчего сжала боль, а ведь я ревную, глупость какая. Ладно, потом, все потом.
Мне волноваться совсем не зачем, но почему-то горло пересохло, чуть поколачивает, как перед экзаменом. Смешно. Подошел к окну, в таком состоянии идти на встречу не комильфо. Первый раз, тогда в фургоне, мы с ним нормально общались, и я был рулевым. Нечего менять манеру.
На улице народ ходит. Всадники проезжают, но все на лошадях. Ясыгов на рогачах не видать. Заметно, что много людей с оружием. Почти все в сапогах кожаных, рубахах, шапки не так часто видны. Ладно, пора.
Зашел молча. Огляделся. Дядька лежал не на кровати, как я думал, а на диване. И вообще это не спальня, а кабинет оказался. Массивный стол, покрытый зеленым сукном, Шкаф с книгами в дорогих кожаных переплетах с золотым тиснением на корешках. Оружие на стене, сабли, кинжалы, но и огнестрел имеется. Купец не спал, внимательно глядя на меня, и тоже молчал. Я подошел к нему и, подтянув стул, приставил к нему ружье, уложил патронташ и наконец, стянул пояс.
— Вот, ваше золото. Я один самородок небольшой взял… подарил одному человеку на память. Скажем так, это была моя доля за спасение пояса. — Я не спрашивал, просто констатировал факт.
— Положите его на стол, если не трудно. И спасибо, что сохранили, в этом поясе результат большого труда. И присаживайтесь, пожалуйста, Вячеслав.
Усевшись, несколько секунд ждал развития событий, но купец молчал. Ладно, не вопрос. Раз есть время, прилажу кобуру к поясу. Как там его? Липарёв? Он внимательно наблюдал за мной. Закончив возиться с кольтом, я поднялся со стула.
— Ну, я пойду, вы выздоравливайте, кхм.
— Подождите, неужели вы, Вячеслав, думаете, что я просто так вас отпущу? Скажите, как я могу отблагодарить вас? Сделаю все, что в моих силах.
— Да, сам разберусь. Ничего не надо. — Сухо ответил я, делая шаг к двери.
— Подождите еще минутку. Вот вернули вы золото, зачем? Могли ведь себе оставить, тут же целое состояние, а вас несколько раз чуть не убили из-за него.
Хмм, все знает… Или догадывается про то, что ночью было? Все равно.
— Выздоравливайте, господин купец. — И все же решив хоть как-то пояснить свою позицию, добавил, — мне чужого не надо, со своим бы разобраться…
И не прощаясь, вышел. Фух. И чего так напрягся, зачем все эти громкие заявления? Почему не вытребовал себе чего-нибудь полезного? Не оскудел бы купчина. Капиталист хренов… Да, елки… Загадочный вы человек, Вячеслав Юрьевич. А что ж я так? Сам не пойму, но совсем не хотелось прогибаться перед ним. Ведь это он мне должен, а не я ему.
Да, нехорошо вышло, стыдно и не хорошо. Вернуться что ли? Поговорить по-человечески. Я постоял на верху лестницы, взвешивая внутри про и контра. Нет, не лежит душа идти к нему. А раз так, то и не пойду. Друзья, как и обещали, ждали внизу. Бобров вовсю балаболил с синеглазой девушкой, а Микулин о чем-то солидно общался со смешливой и самостоятельной девицей, фыркнувшей тогда в ответ на мое предложение о помощи.
Все разом поднялись, увидев меня.
— Ну вот, кто-то обещал пирушку и все рассказать. Сейчас самое время отметить наше воссоединение! — Решительно заявил я друзьям. Веселиться, так веселиться. Выкинув из головы все лишнее, решил просто прожить этот день до упора. Здорово все-таки жить!