Я выложил четыре девятки, и в глазах бритого сверкнуло торжество. Но потом медленно добавил пятую — джокера. Покер. Что тут началось трудно описать. Это был взрыв. Теперь все оценили мой жест — предложение поделить банк. Меня хлопали по плечам, поздравляли — а вот соперники выглядели совершенно подавленными, но ведь это игра, не так ли?
На этом игра завершилась — наличных у игроков попросту не осталось. Мне показалось, что бритый хочет заявить о том, что наглый новичок смошенничал. Что, конечно, было бы наглой ложью. Уж не знаю почему, но он промолчал. Не считая, я сгреб выигрыш в карман куртки и поднялся. Митрий, оказывается, все это время стоял за моей спиной, ненавязчиво держа курковку в руках. Кивнув ему, начал продвигаться к стойке. Оказавшись там, бросил на нее червонец и громко сказал.
— Дык, всем угощение за мой счет!
Народ весело загудел в ответ. Кабатчик принялся разливать пиво, и между делом, шепнул мне на ухо.
— Зря ты, земеля, полез в это дело… Этот дядька — обидчивая сволочь, а в подручных у него полдюжины отморозков. Не знаю, как ты собираешься выкручиваться, но я тебе советую подумать головой.
— Как его зовут-то?
— Макс Пернач — у него большая усадьба на низу, вроде торгует или золото моет, мутный тип, слухи ходят — рыжье он с трупов снимает, а не из землицы достает…
Да, серьезное предупреждение. И не обратить на него внимания я точно не могу. Помахав Дыку на прощание рукой, и не забыв оставить щедрых чаевых служанке, я выбрался на улицу. Куда теперь? Митька, держась чуть позади и левее, продолжал тащить в руках ружье. А это мысль. Остановившись, отдал ему патронташ.
— Вот, Митрий, вручаю тебе оружие и боеприпасы. И будь настороже, поглядывай вокруг. Понял?
— Как не понять, командир? — Глаза у парня радостно посверкивали, на лице ни намека на страх и растерянность. — Все сделаю, а ежли чего, стрельну, я с малолетства к огневому бою привычный, тетерку влет бил одним выстрелом.
— Ого, так ты меткий стрелок, Мить?
— Умею, командир, не сомневайся, — довольно зардевшись, подтвердил парень. — Хочешь, я счас попаду, только скажи куда.
— А вот в него, — рука моя указала на идущего за нами от самого трактира сомнительного вида мужика.
Димка без тени сомнений стремительно вскинул ружье, одновременно взводя курки, и я едва успел остановить его. Мужичок от вида мгновенно нацеленного на себя ствола побледнел и впал в задумчивость. Елки, а ведь выстрелил бы парень, как пить дать.
— Стоп. Ты, Митрий, больно прост. Человека тебе убить, что высморкаться, как я погляжу… Все, пива тебе больше не наливать. А то наделаешь делов, не разгребемся.
— Так, командир, ты же приказал… — Непонимающе протянул мой слуга. Да, с вами все ясно, мон шер. Теперь главное, не делать резких взмахов рукой не по теме… Дела…
За разговором и сам не заметил, как добрались до входа в крепость. Шедший за нами человек куда-то пропал, видимо, впечатлений ему на этот раз хватило. И вот разберись теперь, кто он был — шпик от Пернача или просто прохожий? Вопросы, вопросы, вопросы, а где ответы, хотелось бы знать…
В голову мне пришла странноватая мысль, а не обратиться ли к старшему караульному, милейшей души господину Вострикову Илье Палычу? Помнится, он говорил, мол, будут проблемы, заходи. А у меня теперь они есть. Сказано-сделано. Пропустили нас без задержек. Да, порядки, конечно, весьма так себе, дисциплины ноль, но мне только лучше. Митрия с собой не потащил, усадил на лавку в коридорчике.
Постучав и услышав громкое: — «Зайдите», открыл дверь и переступил порог. Увидев меня, Востриков сразу поднялся и, обойдя стол, протянул руку.
— А я почему-то не сомневался, что ты, Слава, скоро появишься снова. — Сказал, улыбаясь.
— Хм, неужели предполагал, что так скоро? — удивился я.
— Нет, пару дней давал на адаптацию, а ты вон как шустер, едва шесть часов прошло, а уже здесь.
— Дело у меня к тебе, Илья. И даже не одно, а несколько.
— Что случилось? — Разом посерьезнев, спросил Востриков.
— Да все нормально, не переживай. За советом пришел, я ведь человек в Алтыне новый, вот и хочу разобраться…
— Так, слушаю внимательно. — Старшой, удобно разместившись на своем стуле, выдвинул полку стола, достал небольшую деревянную коробку, щедро пахнущую настоящим табаком, и, достав натуральную сигару, принялся раскуривать от солидных размеров настольной зажигалки.
— Откель дровишки, к слову? Табачок-то местный? — Не удержался я от вопроса.
— Да, выращивают. Далеко на юге материка. Получается не хуже, чем кубинские. Я, «Коибу» еще на Земле предпочитал, когда отыскал эти — не мог нарадоваться.
— Любимая сигара Фиделя Кастро, однако… К такой коньячку или виски, на крайняк — рома выдержанного… — философски заметил я.
— Это верно. Виски односолодовый, лет двенадцати — скотч само собой, ну их — эти бурбоны, кукурузная болтушка…
— И что, здесь кто-то вискокурни организовал?
— А ты как думал? За последние лет десять много чего понастроили. Жаль, заводы молодые, и выдержанных спиртов еще просто нет. — Пыхнув пару раз, он добавил. — Ну, ты рассказывай, чего случилось.
— Ага, рассказываю. Хочется понять, какие тут у вас порядки. Вот, у тебя АКМ на стенке, разгрузка, то сё. Я тоже так хочу. Но в оружейной лавке мне сказали — серьезный огнестрел простым смертным не полагается. Вопрос номер раз — как быть?
— Да, все верно тебе сказали. Но выход есть всегда.
Мужик явно наслаждался сигарой, да он гурман, как я посмотрю, а ведь табачок реально толковый, мягкий, не вонючий и ароматный, теперь понятно, чего в следующий раз в подарок притащить.
— В Алтыне есть отряд шерифа.
— Шерифа? Это как на Диком-Диком Западе?
— Вроде того. Отряд добровольцев, собираемых по случаю серьезных заморочек в городе или окрестностях. Напоминает национальную гвардию или отряд самообороны.
— И кто у нас шериф? — Воспроизвел я фразу из «Обыкновенного чуда».
— Есть человек. Серьезный. Уважают его. Выбрали на городском собрании. У нас шериф не назначается, а от народа выдвигается.
— А ты тогда в чьем подчинении?
— Я-то военный. Мой начальник — военный комендант Алтына и Алтынского района.
— А его кто назначил? Сложно все у вас…
— Подожди, Слава. Ты зачем пришел? Лекции по нашим краям слушать или по делу?
— Хм, ну да, ты прав. Но интересно же. — Подумав, спросил. — И как часто этих добровольцев привлекают к службе?
— Нет. Несколько раз за год, не чаще. Нет, те кто хочет, может хоть каждый день с шерифом защищать правосудие. Но это не обязательно — решаешь сам.
— А если большой сбор, то уже без отговорок — под ружье?
— Точно. Ты все правильно понял.
— А мне какой в этом всем толк? Или помощник шерифа имеет право на оружие?
— Вот именно. — Снова пустив пару колец дыма, откликнулся Илья. — Для них ограничений нет. И по стволам, и по патронам, и по ношению в городе. И подсудны они только шерифу. Значок выдают — звезду пятиконечную серебряную — написано «Алтын. Отряд шерифа». Вот такие пироги.
— Есть о чем подумать, Илья. Спасибо. Но попасть в отряд наверняка не просто?
— Конечно. Но ты парень бравый. Подвигов насовершал уже столько, что на двоих хватит, — с легкой иронией заметил Востриков. — Опять же, обеспечу тебя протекцией…
— А другие варианты? Нельзя ли иначе как? — Решил я уточнить до конца.
— Почему нельзя? Можно на службу в Алтынскую комендатуру поступить. Тогда и жалование, и питание, и обмундирование, и оружие с БК — за счет властей.
— Ого, а это реально? И чего за служба? — Заинтересовался я такими профитами.
— Хм, если думаешь разжиться ништяками и свалить в дальние края, то разочарую. Первые полгода из казармы на вольное поселение не отпустят, все время под присмотром начальства. Опять же дезертиров ловят и расстреливают без суда. А связь между комендатурами налажена четкая, вот сейчас беглых всего трое и это со всей округи — без малого два десятка поселений и больше тысячи километров в поперечнике. Одного поймали на прошлой неделе и укоротили на голову… что поделать — дикие нравы… За беглых назначается плата и не плохая, скажу тебе, так что местные с удовольствием участвуют в охоте…
— Хммм… Понял тебя. Пожалуй, этот вариант мне не слишком улыбается. Вернемся к первому… или еще есть?
— Больше нет. — Твердо и категорично ответил Востриков. — Законных нет. — Подумав, уточнил он. — Сам понимаешь, на руках много чего гуляет, но у нас правила жесткие, чуть что — к стенке и в расход.
— То есть на черном рынке можно разжиться, но пользовать придется незаметно?
— Вроде того. — Согласился старший караульный. — Это все вопросы?
— Илья, ты человек занятой, но я еще чуток тебя займу, лады?
— Давай. — Разрешил Востриков, затягиваясь уже изрядно укоротившейся сигарой.
— Этот шериф — как я могу с ним состыковаться?
— Все просто. Его контора тут поблизости, напишу записку, отнесешь ему, а там…
— Понял, не дурак, а дурак был бы и не понял… Слушай, оружие и снарягу потом где лучше покупать?
— Да, решай сам. Есть лавка…
— Я там был уже, — вставил я словцо, гася в зародыше перспективу долгих пояснений. — А еще что-то есть?
— Хм… шустрый ты мужик, Славян… — пыхнув в последний раз, Востриков с сожалением загасил окурок о широкую пепельницу. — Есть еще одно место. Вот у шерифа и поинтересуешься, если договоритесь.
— Еще одна тема — знакома тебе такая личность — Макс Пернач, бритый такой мужик лет сорока пяти — пятидесяти?
— Ого, — искренне заинтересовался Илья Палыч, — а с этим персонажем ты как состыкнулся?
— В покер его обыграл. — Честно сознался я. Таить информацию не было смысла, понятно, что Востриков сам все скоро узнает, наверняка подобные сведения стекаются к нему постоянно. — Стоит ли мне чего-нить опасаться?
— Не только стоит… и не только опасаться. И много ты выиграл? — Словно о мелочи поинтересовался Востриков.