— Двадцать рублей. — Веско отозвался Степаныч.
Вот ведь… Шкуродер… И не стесняется даже… Ладно, чего уж там, шальные деньги, а тут такие толковые вещи. Берем! Только вопрос, как закрепить теперь это чудо техники. Озвучил тему мастеру и получил исчерпывающий ответ.
— На правом бедре, а глушитель и приклад в подсумке, плюс магазины к пистолету — на пояс. И вот еще рекомендую. Раз уж в Отряде Шерифа служить будете, — он показал на наручники в чехле, — места много не займут, а пригодиться могут наверняка.
Спустя полчаса, пройдя краткий инструктаж по сборке-разборке, чистке, смазке винтовки и пистолетов, я поднимался по лестнице в кабинет Шерифа, нагруженный новым оружием и снаряжением как Дед Мороз в гостях у спецназа. АВС в руках, АПБ на бедре, ТТ, пачки патронов, пустые магазины, чехлы, гранаты в ранце, вещмешке и подсумках, благо старик расщедрился и выделил потертый брезентовый солдатский сидор для переноски всего приобретенного за кровные свои червонцы.
От моих капиталов после расчета за разгрузку остались жалкие крохи — рублей пятьдесят. Но сожалеть о потраченном мне категорически не хотелось. Собственно, я был почти счастлив. На счет покупки ствола для Митрия — поживем-увидим. Никакой спешки нет, пока пусть курковку и пистоль осваивает. Не ясно почему, но мысль перескочила на Шерифа и тему с Перначом — надо все же рассказать ему, получается, утаил от начальника и отца-командира, хммм, важную информацию о себе…
Занятый этими мыслями я и не заметил, как переступил порог кабинета. Поискал глазами Митьку и с удивлением понял, что его нет. Куда делся? Мой начальник не дал развить мысль, деловито-спокойно осведомившись:
— Ну, все купил, что хотел, хватило средств? Степаныч дешевить не любит…
— А, да, купил… и, да, хватило. Шериф, я сегодня в карты выиграл прилично денег у народа в корчме у Дыка. И главный мой соперник — некто Макс Пернач.
— И много ты у него забрал? — Нахмурившись, спросил мой босс.
— Прилично, — предпочел уклониться от прямого ответа я.
— Ты, Ертаров, не крути, запомни, когда я, — с нажимом произнес он, — о чем-то спрашиваю, отвечать надо быстро и прямо, без недомолвок. Со мной по-другому не работают, ясно тебе?
— Куда яснее. Выиграл всего сто семьдесят рублей, с Пернача примерно сотню снял, — и, улыбнувшись примирительно, добавил, — я ж не считал толком, зачем мне? Играл честно, — добавил в конце.
— Вот что, Ертаров, я тебе не мамка, и беречь твою шкуру от «злых дядек» не собираюсь. Правила просты — сначала ты докажешь, свою надежность и дельность, послужишь Алтынской общине, а потом, если жив будешь и не вылетишь из отряда за косяки, сможешь рассчитывать на мою лично и всех воинов дружины помощь. Доступно?
— Ага, да я и не прошу ничего, просто посчитал нужным предупредить, чтобы потом не вылезло, мол, не сказал, скрыл и тому подобное. Все по-честному. — Зачем-то опять повторил я, или Шериф так на меня действует?
— Хорошо. Через неделю твое первое патрулирование. Ты уже нашел, где жить будешь?
— Нет еще, вот, думаю, к Дыку поселиться…
— Дык мужик толковый, только пьют у него… много… очень… Смотри, дело такое, только начать…
— Понимаю, я вообще пью очень мало и редко, не мое это.
— Добро. Если что, можешь поселиться в молодечной.
— Это что такое и где?
— Пристройка к конторе, обойди здание вокруг, там вход, отдельной комнаты не предложу, по сути, казарма, но койка и баня с душевой — все бесплатно, только дрова таскать, да рубить — колоть самим. Стрелковый тир рядом. Будешь скидываться деньгами на общий кошт — рубля полтора всего в месяц, то и кормежка трижды в день обеспечена.
— Ого, толковое предложение, обязательно загляну. — А что, Перначу меня в молодечной точно не достать, можно спать спокойно, ночью спящим не зарежут. — А Митрий? Ему можно вместе со мной? К слову, а где он?
— Сидел тут, потом попросился на улицу, сказал — лошадей надо привести от ресторации Липарёва. Уже пришел, наверное. — Шериф, поднявшись, выглянул в окно. — Нет, не видно слуги твоего.
— Ясно, пойду тогда, надо его найти. — Заспешил, почему-то я.
— Постой. Как решишь с жильем, сообщи немедля мне. Служить будешь в десятке у Курбаши, он мужик строгий, зато дельный, зайди в молодечную, отыщи его. И не теряйся, заходи, в тире бывай. В отряде для тренировок патроны выдаются — чем бы ни занят был, а дважды в неделю — на стрельбах быть, кровь из носу. Все понятно?
— Да.
— Свободен.
Кивнув на прощание головой, я почти бегом бросился на улицу. Не оставляла меня надежда, что вот выйду из конторы, а Митрий тут как тут. Выскочил на двор, огляделся и разочарованно вздохнул — парня нигде не видно. И где его черти носят, дурня! И Шериф хорош, зачем отпустил? Блин, сам виноват, побежал за стволами, никаких распоряжений не оставил, а времени-то прилично прошло…
Ладно, без паники. Пойдем к ресторану. Закинув автомат на плечо, я, широко шагая, двинул к цели, постоянно вертя головой, в надежде разглядеть своего непоседливого слугу. Честно, мне пришла в голову мысль, что ведь он, и свалить по-тихому может. Прихватив ружье, патроны и лошадей. Не то чтобы я ему не доверяю, но ведь и не знаю ничего толком про парня. И спросить даже в голову не пришло, кто, откуда, где родня… Елки… Нет, нельзя так думать, не честно. Найдется, мало ли в жизни бывает ситуаций разных. Глаз зацепил чем-то знакомую фигуру и я остановился. Стоп. А ведь это тот самый дядечка, которого чуть было Митрий по моей команде не пристрелил. Следит за мной? Подойти и разобраться с ним, что ли? Он тоже заметил мое внимание к себе и, не скрываясь, нагло уставился в ответ. Ах, ты ж… паскуда… Ладно, плевать, не до того сейчас.
Выйдя на Купеческую улицу, я еще издали увидел — лошадей у коновязи нет. Дела. И куда дальше? Подняться в номер? Смысл? У Митрия ключей от него нет. Так, спокойствие только спокойствие, будем искать. Для начала опросим обслугу ресторана, местных обывателей и зевак. Вот только как на грех никого не видно. Пус-то-та. Только наглая харя шпика… Так, а ведь он мог проследить и за Митрием? Логично? И что делать? Прихватить его на глазах у местной публики — вариант так себе. И все же надо расспросить местных. Шпик, если он таки за мной следить приставлен, итак никуда не денется.
Первым из опрошенных стал солидный дядечка в зале ресторана — местный администратор. Видеть он ничего не видел, зато подсказал переговорить с конюхом, в обязанности которого входит ненавязчивое наблюдение за лошадьми постояльцев. А заодно он поил, кормил, чистил, расседлывал и седлал их по требованиям гостей заведения. Отлично. Не теряя времени, я поднялся в наш номер. Снял и отложил мешок, ранец и все оружие, кроме «Стечкина». Подумав, прихватил обрывок бечевки, может пригодиться, и спустился вниз, успев на секунду выглянуть в окно, убедившись — топтун на месте. Ну, держись, гнида, скоро наступит твой звездный час.
В конюшне было чисто и светло. Она ничем не уступала той, что располагалась в усадьбе Липарёва. Помещение выглядело пустым и я, не тратя время, просто громко крикнул:
— Эй, товарищ конюх!
Скрипнула незаметная дверца и ко мне навстречу вышел невысокий, коренастый дядька. Разговор у нас получился короткий, но содержательный. Да, он видел Митрия, даже перебросился с ним парой слов. Да, мой слуга забрал лошадей. Больше конюх ничего не знал или не хотел говорить, я так и не понял до конца. Сунув ему мелочь и поблагодарив, я вышел на улицу. Народу все также мало. «Хвост» сразу отлип от стены, явно собираясь идти следом.
Для начала решил просто выбраться из крепости. Понять бы еще — один этот хмырь или с напарником? На первый взгляд больше нет никого, но я еще тот спец по слежке. Если их двое, дело осложнится. Не придумав, как выяснить данный вопрос, решил действовать по ситуации, но быть настороже.
Миновав караулку и оказавшись за пределами крепости, решил сначала пройтись по рынку и заглянуть к торговцу основным местным транспортом — барышнику. По пути прикупил берестяной кулек с вишней. Крупная, спелая, налитая сладким соком, вкуснотища. Не спеша шел по рынку, регулярно замечая в толчее уже примелькавшуюся физиономию топтуна. А вот и конный ряд. В нешироком загоне несколько преимущественно гнедых лошадок, рядом конюшня под навесом. В стойлах еще с полдюжины скакунов.
— А рогачей у вас не бывает? — Без особого интереса начал я.
— Не бывает, — отрубил барышник — молодой, серьезно-насупленный мужик моих лет с холеными усиками и мрачноватым взглядом голубых глаз. Да, забавный кадр.
— Что совсем не бывает? Не порядок… я вот хотел прикупить… денег не пожалел бы… — И вот зачем я затеял эту подначку?
— Не бывает, — повторил мужик, — для ясыга скакун — побратим, а своих они не продают. — Это на что он намекает, получается, русские друг друга направо и налево закладывают, так что ли? Ну-ну…
— Что, такие благородные? А чужих? Чужими не приторговывают? — Куда меня несет, елки?
— Чужих они режут, как баранов. — Прошипел барышник. Хм, похоже, я его здорово разозлил. — Ты зачем пришел? Коня покупать или без дела?
На прямой вопрос стоит дать симметричный ответ, хотя и подмывает опять нахулиганить.
— Прицениваюсь. У меня коней украли, вот оцениваю ущерб, заодно и купить думаю, ноги-то не казенные, чего их топтать, верхами куда сподручней. Так сколько верховой конь стоит, а сколь вьючный?
— За верхового трехлетка — червонец, под вьюк — пять рублей. — Сквозь зубы процедил торговец.
— Кони в табуне выросли или в стойлах?
— От донской породы выведены. Круглый год на лугах пасутся, крепкие, неприхотливые, выносливые, по лесу и горам приучены ходить. Зерна мало требуют, только не забывать попастись давать. — Говоря о лошадях, барышник позабыл о недавней злобе, сразу видно, гордится своими четвероногими красавцами.
— Лады, завтра приду покупать. Ну, до встречи, — я протянул руку, которую торговец после секундного колебания пожал, словно в знак примирения. Вот и славно.