Нападая друг на друга, мы ничего не достигнем. Пришло время, напротив, сплотиться как можно теснее. Необходимо сохранять спокойствие…
Однако следующие ее слова, увы, не оставили благим намерениям ни малейшего шанса.
…Буквально несколько минут назад меня проинформировали, что три кометы, траектории которых отслеживает НАСА, врежутся в Землю в течение ближайших суток. Позвольте еще раз подчеркнуть, что эти небесные тела отличаются малыми размерами и не несут угрозы жизни на Земле. Разрушительный эффект на месте их падения, однако, будет очень велик.
По карте на экране расплылись три зловещих красных круга. Они пульсировали над Германией, центральной Россией и Корейским полуостровом.
– Специалисты из НАСА вычислили наиболее вероятные зоны поражения от каждой из комет. Я обращаюсь к жителям этих регионов: если у вас есть возможность быстро и безопасно покинуть их, прошу вас, приступайте к делу немедленно. Храни вас Господь.
На меня нахлынуло облегчение. Не Айдахо, не Америка и даже не Италия, где находился отец. Но я сразу же устыдился. Пусть Файр-Лейк находится в противоположном полушарии от зон поражения, но для тысяч и тысяч людей только что прозвучал смертный приговор. Даже госпожа президент казалась потрясенной.
Затем на телеэкране появился советник Белого дома по науке, который привел данные относительно масштабов грядущего ущерба в терминах, относящихся к ядерному оружию. Взрыв каждой кометы при соприкосновении с Землей по силе будет равен примерно сотне-двумстам Хиросимам. Я поперхнулся. Все дороги Германии уже были забиты ордами обезумевших от страха беженцев, а из порта и доков близ Сеула люди пытались отчалить на всем, что могло хоть как-то держаться на воде. Бедные сукины дети. Хорошо, что Сибирь почти пуста.
Единственное, чего не могли сделать ни ученые, ни власти, так это объяснить, как это могло произойти. Эксперты из НАСА предполагали, что группа комет из Облака Оорта[45] резко сменила курс, и с постоянным ускорением разлетелась в разные стороны, но почему это произошло, они затруднялись объяснить. Зато у дилетантов не было недостатка в версиях. Интернет в ноутбуке и телефоне приглашал ко мне в дом психов всех мастей, и каждый самодовольно заявлял, что уж ему-то настоящая причина известна. Пришельцы. Бог. Иранцы. Тор[46]… Все они яростно атаковали нашу планету. Версий было бессчетное множество. Звездный час для тех, кто носит шапочки из фольги.
Я вышел на веранду. Набрал полные легкие воздуха. Он был прохладен и влажен. Казалось, скоро пойдет дождь. Я посмотрел на озеро. По нему в лучах гаснущего дневного света прокатывалась рябь. Этот открыточный вид обычно успокаивал меня, но сегодня он казался почти насмешкой.
Прекрасно! Шучу. Нет. Вовсе нет.
Я пересек крыльцо, вышел на подъездную дорогу и пошел куда глаза глядят. От моего дома все пути ведут в одном направлении – вниз по холму, так что вскоре я оказался на набережной.
Отсюда, с близкого расстояния, озеро уже не казалось таким зловещим. Немного передохнув, я пошел к западу, по направлению к Бревну, а мысли продолжали одолевать меня. Я чувствовал себя так, словно мой личный мир лежал в руинах. Все, что я в жизни считал незыблемым, зашаталось под ногами.
Меня держали за идиота. Я глотал отвратительную ложь большими ложками, и много лет мне даже в голову не приходило усомниться в правдивости лгавших. И мозги у меня вовсе не набекрень, как меня убеждали все эти годы.
Итак… Кто я теперь? Что я такое? Тот ли я человек, что прежде?
Я отчаянно надеялся, что нет. То, что я сам себе не нравился, не было для меня сюрпризом. Но я всегда действовал в убеждении, что стараюсь изо всех сил, как могу, стараюсь жить нормально – насколько это возможно при моей болезни. Теперь все изменилось. Я мог бы быть лучше. Быть чем-то бóльшим.
Но исчезли и все подпорки. Доктор Лоуэлл с его таблетками. Удобные объяснения. Многочисленные отговорки. Все это исчезло навсегда.
Возможно, я не безумен. Но все-таки пока очень слаб. И совершенно одинок.
Я прошел уже больше километра по Шор-Пойнт-роуд и только тогда понял, куда меня занесло.
Я прибавил шагу.
Мин. Мин не была слабой. Ее борьба придала ей сил. Я не обманывался насчет того, что мы действительно стали друзьями – единственное, что нас объединяло, это «Немезида», – но, по крайней мере, она понимала. А это нежданный подарок, пусть даже от кого-то, кому я, возможно, не нравлюсь.
Я едва не пропустил перекресток. Я никогда раньше не бывал в трейлерном парке «Скалистый хребет». Отец бы меня убил, если бы узнал, что я туда собираюсь. «Им всем надо где-то жить», – ворчал он всякий раз, когда нам изредка случалось проезжать на машине по этой части долины. «Мои виллы сами себя мыть и чистить пока не научились».
Я проскользнул в ворота, не имея представления, где искать Мин. Черноволосый мужчина в джинсовых шортах смерил меня подозрительным взглядом, когда я спросил о ней, но указал кивком в сторону последнего ряда домов на колесах. Удача оказалась на моей стороне – Мин сидела в шезлонге у холодного мангала, поджав под себя ноги.
Она заметила меня и провела рукой по волосам. Одета она была в джинсы и футболку с длинными рукавами с группой «Выходные с вампирами»[47] – то есть, лишь чуть-чуть небрежней, чем я в своих штанах хаки и синем свитере.
У меня возникло щемящее чувство, что она мне не рада.
– Что ты здесь делаешь? – выпалила Мин, подтверждая мои опасения.
Я собирался сесть рядом с ней, но словно застыл на полпути.
– Я… ну… просто гулял. И меня занесло сюда. Если хочешь, я могу уйти. – Щеки вспыхнули, и я отступил назад.
– Нет, не надо! Прости. – Она тоже покраснела, или мне только показалось? – Просто…
Мин повела рукой, и я вдруг понял, что она смущена.
– Обстановка у нас тут не такая, к какой ты привык, – закончила она, пытаясь перевести все в шутку.
Только тут я подумал о том, что она должна сейчас чувствовать, особенно после того, как побывала в роскошном особняке моего отца.
– Мне на это совершенно наплевать, – сказал я, и это была чистая правда. Ну и что, что Мин из бедной семьи? Отцовские деньги не сделали меня счастливым. Не говоря уже о том, что не спасли от участи лабораторной крысы – такой же, как она. И Черный Костюм убивает нас обоих.
Прошло несколько секунд, и Мин, слегка кивнув, снова заговорила:
– Честно говоря, ты никогда не производил впечатления сноба. Тут я должна отдать тебе должное. – Она, очевидно, умолчала о целом списке того, в чем отдать мне должного она не могла. Ну что ж, по крайней мере, это первый шажок.
Я сел, а Мин, наоборот, встала.
– Если тебе все равно, чем заниматься, может, действительно, прогуляемся?
Я снова вскочил. Она не против моей компании! Я готов был принять любые условия.
– Куда пойдем?
– Куда ветер подует, – мягко улыбнулась Мин. И тут меня снова поразило, какая же она все-таки красивая. Как будто это был секрет, известный лишь мне одному, хотя все должны были это видеть и признавать.
Мы завернули за ее трейлер, к забору, окружавшему парк. Мин указала на лаз в проволочной сетке.
– Я держу его открытым на всякий случай, несмотря на койотов. – Ее лицо потемнело. – Однажды мне уже пришлось им воспользоваться.
Это был новый уровень доверия, я решил не отставать.
– А я однажды взял лодку. – Я невольно фыркнул. – Представляешь? Торчу, как идиот, в лодке, посреди озера… – Улыбка сползла с моего лица. – Но он меня и там достал.
И тут нас словно прорвало. Мы начали наперебой рассказывать свои истории, сначала смущаясь, потом взахлеб. Наши приключения были очень похожими. Но, все же, они были разными. Мы по-настоящему смеялись, когда она описывала попытку спрятаться за территорией заброшенного лагеря. Я начал чувствовать то, что обещал мне доктор Лоуэлл на сеансах. Только раньше эти обещания оставались втуне. Какая-то существенная часть боли оставила меня, отвалилась. Правда, настроение несколько омрачила история о последней из моих смертей.
Мин задумчиво грызла ноготь большого пальца.
– Выходит, со мной он разобрался утром, а вечером, в темноте, явился за тобой?
Я кивнул.
– Причем, ты помнишь, я говорил, что он никогда не издавал ни звука? Так вот, в воскресенье он заговорил. Сказал, что это – последний раз.
Мин остановилась. К этому времени мы как раз достигли края каньона.
– Так значит, последний раз? – Она задумчиво окинула взглядом ущелье и долину. – А Майерс сказал кому-то по телефону, что «Проект Немезида» уже запущен. Еще я видела меморандум, где утверждалось то же самое, а ты обнаружил эту чертову программу обратного отсчета времени в номере у нашего с тобой убийцы. Так что, что бы они там ни планировали, оно уже происходит. Прямо сейчас.
– И что же нам делать? Мы ведь до сих пор не знаем, в чем заключается их «проект».
Она вздохнула и вдруг схватила меня за руку.
– На компьютере Лоуэлла в названиях файлов после нас с тобой по списку идет какая-то тарабарщина. Все названия непонятны, кроме одного. Так озаглавлена целая папка: «Федеральный земельный резерват ВХГ».
– Туда грузовики и поехали, – выдохнул я.
– И туда же нас возили в младшей школе.
– А я видел на аллее офицера в военной форме. Он разговаривал с Черным Костюмом. Значит, военные к этому точно причастны, это факт.
Мин кивнула.
– Именно военные выкурили нас с Гвоздем из кабинета Лоуэлла в ту ночь, когда мы туда вломились. И Лоуэлл, и Майерс хранят у себя официальную военную документацию. В общем, вся история с химическим заражением точно была просто прикрытием для «Немезиды».
Повисла пауза. Мин пристально посмотрела мне в глаза. И все, что я мог сделать в ответ, это не отвести взгляда.