Я попыталась закричать, но у меня не было рта. Не было лица. Ничего материального. Меня не существовало.
Затем, через какое-то время, огни погасли, и все вернулось на свои места.
И тут все стало по-прежнему.
Деррик упал на колени, уставившись на свой кулак. Ссадины пропали, никаких признаков крови не было видно. Позади кто-то из одноклассников выл от страха. Несколько человек упали в обморок. Остальные с ужасом смотрели на человека в черном костюме. Он опустил руку.
Никто больше не сомневался.
– Я просто показал вам, – уточнил Костюм. – Цифровая форма вашего существования была признана непригодной с точки зрения осуществления целей программы. Поэтому вы будете жить в имитационном макете долины Файр-Лейк. – В его голосе зазвучал металл. – Вы по-прежнему должны есть и пить. Вам придется укрываться от капризов погоды и избегать опасностей. Вас можно ранить. Вас можно убить.
– Нет, нельзя. – Итан указал на Гвоздя. – Иначе его бы здесь не было. – Итан повернулся к одноклассникам: – Я был подопытным объектом на «Проекте Немезида». Меня убивали не раз и не два, но я всегда возвращался целым и невредимым. Всегда!
Черный Костюм холодно посмотрел на Итана.
– Для тестирования различных аспектов компьютерной программы в бета-фазе были избраны четыре объекта. Уайлдер. Флетчер. Харден. Ливингстон. Этот этап в настоящий момент завершен.
Я в слепой ярости дернулась вперед.
– Пять раз ты забивал меня насмерть как скотину, но я возвращалась назад. Живой. В реальном мире, до всего этого. Тогда действительность не была виртуальной. В чем смысл?!
Он проигнорировал меня и обратился ко всем сразу:
– Системные правила были обновлены. Теперь коды будут перезагружаться только в рамках обновленных параметров программы. Точки сброса и восстановления теперь перемешаны в случайном порядке и находятся в недоступных зонах. Только те, кто проходит процесс перезагрузки, будут иметь к ним доступ. – Экран в окне мигнул и снова погас. – Я не появлюсь здесь до окончания нынешней фазы.
Он повернулся и направился к дверям ратуши.
– Постой! – крикнула я.
Человек в черном костюме остановился.
– И это все? Ты убил нас, поместил внутрь своей безумной видеоигры, а теперь оставляешь? Что же нам делать?
Его лицо окаменело.
– Я – Страж. Несмотря на внешнее сходство, я всего лишь аватар создателя Мегакомпьютера. Мой создатель не сохранил жизнь себе самому. Он пожертвовал всем ради «Проекта Немезида», ради того, чтобы частичка человечества сохранилась хоть в какой-то форме, но жертвы были слишком велики. Сейчас он покоится с миром. А я существую только для того, чтобы завершить его замысел.
Мой мозг лихорадочно заработал, пытаясь переоценить все, что, как мне казалось, я знала наверняка.
Заговор. Те ужасные люди. Ложь, тестирования, жестокость.
На самом деле, они таким образом… нас спасали. Посвятили свои жизни тому, чтобы у нас появился шанс…
Я вспомнила боль в глазах директора Майерса. Каким сломленным он казался, когда я выкрикивала проклятия ему в лицо. Последнюю жертву, которую принес шериф Уотсон. Лоуэлл и Фанелли старались подбодрить нас перед отравлением газом и печальным концом.
Мама.
Она знала.
Она подписала согласие на то, чтобы я жила среди боли и страха, зато получила бы уникальный билет в будущее.
И это терзало ее сердце. Каждый божий день.
Наконец-то я это поняла. И теперь мое сердце тоже разбито.
«Проект Немезида» был отчаянной попыткой сохранить наши жизни. Все, кто участвовал в нем, погибли. И каждый из них знал, что умрет. Знал даже примерную дату.
Все эти жертвы – ради нас. Чтобы мы продолжали существовать.
Они герои.
Это открытие потрясло меня. Я упала на колени. В глазах стояли слезы.
Вдруг мне пришла в голову мысль, напугавшая меня до глубины души.
Я подняла глаза на Стража. «Проект Немезида» завершен. Заговор удался. Отважные мужчины и женщины пожертвовали всем, что имели, ради шестидесяти четырех подростков в горах Айдахо.
Но ни один житель самого Файр-Лейка не участвовал в создании Мегакомпьютера.
Его создал мой убийца. С какой целью? В чем конечная цель программы?
Страж, по-прежнему пряча глаза за темными очками, в последний раз обратился к нам:
– Первый этап завершен. Начинается второй.
– Что это значит? – спросила я шепотом, но он услышал.
На его лице появилась тень улыбки.
– Ты действительно хочешь, чтобы я рассказал?
Эйфория.
Страж говорил, и все мои сомнения исчезали.
Я – часть чего-то великого. Я особенный.
Это чувство было почти религиозным. Обретение себя, своего места в мире после долгих лет сомнений и одиночества. До этого момента моя жизнь была сплошным разочарованием. Для отца. Для друзей. Для меня самого. Теперь все это было смыто, стерто. Страж раскрыл мое истинное предназначение – тайную причину десяти лет боли и метаний.
Я слушал, и адреналин захлестывал меня. Нарисованная Стражем картина была великолепна. Я был избран в группу последних выживших представителей человеческой расы. Я – краеугольный камень в великом государственном плане. Я отобран и заботливо проведен сквозь бесчисленные трудности. Я – на последней линии обороны.
Ощущение было неописуемым. Оно опьяняло.
Все, что происходило в прошлом, служило лишь подготовкой к этому моменту. Я избранный. Я играю важную роль.
Я взглянул на Мин, которая гневно смотрела на Стража. Смятение ее чувств можно было понять, я становился его жертвой столько же раз, но сейчас она явно не понимала. Перед нами на ступенях ратуши стоял не Черный Костюм, а призрак. Какой смысл злиться на изображение?
Теперь абсолютно все иначе. Как же она не понимает?
«Проект Немезида» не мучил нас, а готовил к величайшей борьбе, которую авторы проекта уже не смогут увидеть. Нам следовало благодарить Стража, а не кричать на него.
Он создал нас для величия. Мы должны просто воспользоваться этим.
Последний вопрос Стража был практически насмешкой. Мин сжала зубы и отказалась заглатывать приманку.
А я стоял и восхищенно слушал, как мой бывший ночной кошмар продолжил объяснять:
– Да, начался второй этап. Загруженные в программу оцифрованные цепочки данных должны быть отсортированы. Каждый из вас должен найти свое место внутри системы.
Это заявление было встречено гробовым молчанием. Только Гвоздь спросил:
– И что, черт возьми, это значит?
И тут же вмешался Итан:
– Каким образом мы должны это сделать?
– Вы должны создать популяцию с надлежащим количеством и структурой населения. Те, кто останутся после этого, пойдут дальше.
Те, кто останутся.
Я судорожно размышлял. Что значит должны быть отсортированы? Что такое надлежащая структура?
Но где-то в темном углу сознания почти сразу родился ответ.
Перезагрузки должны происходить только по серьезным причинам. Так тестировали нас, «бет».
Мин ринулась вверх по лестнице и встала прямо перед Стражем.
– То, что ты говоришь, бесчеловечно. Ты хочешь, чтобы мы сражались друг с другом? Но это безумие! Мы не пешки на шахматной доске. Разве конфликт может быть целью?
– Цель – спасти человеческий род, – холодно ответил Страж.
Мое сердце словно раздалось. Все тело наполнилось энергией.
Его слова прозвучали призывом к моей душе.
Спасти человечество.
Главная цель. Мне хотелось плакать от счастья.
Но Мин по-прежнему спорила со Стражем, оскорбляла его, пыталась дезавуировать его инструкции.
Я не мог этого понять и снова почувствовал прилив гнева. Как же она не понимает?!
– Что такое на самом деле второй этап? – требовательно спросила она. – Зачем тебе все это понадобилось?
– Второй этап – агрегация[65], – ответил Страж. Его тон дал понять, что тема закрыта. – С этого момента программа начинает работать по своим собственным правилам. Я не появлюсь до самого конца цикла.
Он повернулся и вошел в здание ратуши. Дверь захлопнулась, щелкнул замок.
Я чувствовал себя так, словно заново родился.
У меня тряслись руки.
Страж ушел, но я понимала, что он оставил после себя анархию.
– И это все? – Гвоздь взмахнул руками.
Он подбежал к дверям и снова провел карточкой по считывающему устройству. Когда ратуша не открылась, он схватил кирпич и врезал им по ближайшему окну. Стекло даже не дрогнуло. Гвоздь взвыл от боли и затряс рукой.
Мы предоставлены сами себе.
Паника охватила толпу. Одноклассники сгрудились, нервно перешептываясь. Не каждый день голограмма уверяет тебя, что ты мертв.
Я продолжала блуждать глазами по площади. Все вокруг казалось реальным. Приложив ладонь к колонне, я почувствовала прохладу грубого камня. Ничто не казалось «виртуальным», но я сама видела, как реальность исчезала.
Тем временем шепотки перешли в возгласы и крики. Толпа начала закипать, как вода в кипящем котле. Никто понятия не имел, что теперь делать.
– Как мы можем быть мертвыми? – взвизгнула Джессика, вцепившись в плечо Сары. – Лично я – жива! Здесь и сейчас!
Сара сбросила ее руку и поспешила туда, где собрались Итан с Тоби и близнецами Ноланами.
Надо убираться отсюда, и поскорее.
Некоторые лежали в обмороке. Гектор тихо плакал. Ларс и Лейтон сидели на ступенях ратуши, прижавшись друг к другу.
– Значит, это все… компьютерная фигня? – спросил Ларс своего друга, поводя вокруг рукой. Лейтон промолчал, глядя в одну точку.
Гвоздь протолкался ко мне.
– И что нам делать?
Некоторые повернули головы, на всех лицах было написано отчаяние. Я расслышала, как кто-то сказал слово «бета», и многие ребята придвинулись поближе, чтобы услышать мой ответ.