В самом конце 1918 г. было воссоздано Временное рабоче-крестьянское советское правительство в Харькове, которое провозгласило создание федерации с Советской Россией и начало наступления на Киев. В течение января 1919 г. Красной армией были заняты последовательно Чернигов, Полтава, Екатеринослав, а 5 февраля и Киев. С этого времени правительство Директории вынуждено было уходить все далее на запад: в Винницу, в Жмеринку, в Проскуров, в Ровно, в Радзивиллов.
Причем внутри украинского лагеря шла почти непрерывная политическая и партийная борьба. Едва только сформировавшись, правительство профессора Остапенко тут же пыталось отстранить от руководства войсками Петлюру, введя в армии должность наказного атамана. Через некоторое время (29 апреля) против того же Петлюры был организован заговор 22-летнего атамана Осколко.
В начале лета 1919 г. Директория осталась практически без территории, занимая узкую полосу в 10–20 км между Польской и Красной армиями. Но даже в такой катастрофической ситуации продолжались заговоры против Петлюры. Командующим себя провозгласил Балбачан, опиравшийся на запорожский полк и на скрытую поддержку диктатора ЗУНР Петрушевича. Но выступление было подавлено, и Балбачан был расстрелян.
В наиболее чистом виде атаманщина проявила себя на юго-западе Украины, где возникло известное движение под главенством Нестора Махно. Интересно заметить, что его идеологией был анархизм, то есть отрицание необходимости института государства, а неформальной столицей было крупное село — Гуляйполе, число жителей которого достигало 15 000 человек. Причем, хотя махновщина и базировалась на территории с преимущественно малороссийским населением, украинизм не был составной частью идеологии этого типа атаманщины. Ей был свойственен скорее интернационализм. Неудивительно, что союзниками махновщины чаще всего становились большевики, с которыми Махно трижды за годы Гражданской войны вступал в военное сотрудничество.
Таким образом, очевидна несостоятельность исторической концепции современных украинских историков событий 1917–1921 гг. как «змагань за незалежнисть», «выборювання незалежности» и т. п. В действительности, не было какой-то отдельной или особой «украинской революции», а происходил процесс распада и реорганизации социально-экономических и этнических структур бывших Российской и Австро-Венгерской империй. И, нравится это украинским историкам, политикам, философам, просто обществоведам или нет, но то, что они называют «украинской революцией», было периферией более глобальных процессов. Прежде всего в России, где начал развертываться глобальный коммунистический проект.
Необъективность украинских историков очевидна уже из характера источников, которые они используют при оценке событий 1917–1921 гг. Этими источниками, в основном, являются документы украинских правительств и мемуары украинских же политиков: Винниченко, Мазепы, Лозинского, Дорошенко и т. д. Но столь узкая источниковедческая база специально подбирается для создания искаженной исторической картины чрезвычайно сложных событий. Преднамеренно замалчиваются или отбрасываются свидетельства русских, немецких, большевистских, еврейских, польских и других участников событий того времени.
И это типичный пример «работы» с источниками украинских историков. Если исследовать объективно события тех лет и место в них украинского движения, то неизменно бросается в глаза бессилие и даже убогость этого движения. Причем как в 1918 г., так и в 1919 г., не говоря уже о 1920 г., украинские правительства то вступали в Киев в обозе оккупантов, то прямо опирались на оккупационные штыки, то непрерывно колесили в вагонах по узкой полоске украинской земли. Только-только возникавшие элементы украинской государственности, встретив малейшее противодействие даже внутреннего характера, тут же начинали распадаться.
Вывод из хода этих событий может быть один. Украинское (малороссийское) население, в своей подавляющей массе, не сформировалось к этому времени как особенный государствообразующий этнос. Это была аморфная масса земледельческого населения, раздробленная на десятки тысяч громад (общин) с достаточно неопределенным этническим сознанием. Причем, не только на Левобережье, но и на Правобережье. Поэтому вожди этого движения (Грушевский, Петлюра, Винниченко и др.) на всем протяжении «выборювання незалежности» вынуждены были искать внешнеполитическую опору для квелой украинской государственности.
И 1919 г. яркий пример тому. Весной и летом почти всю территорию Украины контролировали большевистские силы, а осенью — Добровольческая армия Деникина. Даже объединенные силы УНР и ЗУНР (УГА) были отброшены от Киева относительно небольшим по численности корпусом генерала Слащева, а затем почти разбиты. В результате остатки УГА перешли на сторону Деникина! Директория же Петлюры, в свою очередь, перешла под покровительство Польши! Это уже была агония, за которой должна была последовать гибель едва родившейся украинской государственности.
Глава XVII
ЗУНР и ее «злука» с УНР как попытка реализации идеи соборности. Неспособность украинской государственности удержать жизненное пространство Южной Руси. Внутренние противоречия в формирующемся украинском этносе
Возникновение второй украинской государственности — западной, на части пространства бывшей Австрийской империи, произошло позднее. Как известно, эта империя претерпела распад через год после Российской, и протекал он гораздо более последовательно и определенно.
Это вовсе не было случайностью. Австро-Венгерская империя была расположена почти исключительно на пространстве европейской цивилизации, тогда как Российская империя, наоборот, занимала почти исключительно пространство Евразии, не входившее непосредственно в пределы этой цивилизации.
Территория Австрийской империи быстро распалась на государственные образования, уже ранее имевшие сформированные этнические и государственные границы: Австрию, Венгрию, Чехословакию и др. Наоборот, на огромном пространстве бывшей Российской империи не были выделены в отдельные территориальные образования населявшие ее этносы. В результате процесс их обособления протекал непосредственно в ходе революции и Гражданской войны. В этом заключалось принципиальное отличие геополитического пространства Европы от геополитического пространства Евразии.
Как мы видели ранее, русинское, а позднее и украинское движение формировалось под прямым покровительством австрийского, а позднее и германского имперских правительств. Естественно, было бы глупо видеть в этом некие симпатии или гуманизм имперских властей по отношению к русинам. Они были просто удобным орудием для Габсбургов, проводивших единственно верную имперскую политику: «разделяй и властвуй». В частности, в Галиции это относилось как к полякам, так и к русинам, часть которых позднее превратилась в украинцев.
Та же политика велась и в годы войны, когда в конце 1916 г. австро-германский блок, чтобы привлечь на свою сторону поляков, объявил о воссоздании под своим покровительством Польского государства. При этом интересы украинских кругов как в Галиции, так и в Холмщине были проигнорированы.
Тем не менее, даже когда стало очевидно, что империя Габсбургов разваливается, лидеры галицких украинцев продолжали цепляться за ее обломки. Их вожди понимали: вне пределов империи и без поддержки ее структур объявившие себя украинцами русины вряд ли могли противостоять другим народам и государствам, претендовавшим на территории Галиции, Буковины, Закарпатья, Холмщины.
И эти опасения были не напрасны. Военные поражения и распад сразу трех империй создали исключительно благоприятные условия для восстановления полностью независимого Польского государства. А оно-то как раз и было главным претендентом на Галицию, причем как на западную, так и на восточную, в которой большинство населения составляли русины-украинцы.
Стремясь опередить поляков в процессе создания государства, западные украинцы уже 18 октября провели сборы представителей Галичины и Буковины. Как прообраз центрального государственного органа была создана Украинская национальная рада во главе с Е. Петрушевичем. Причем, в состав украинского государства намечалось включить еще и часть Закарпатья, которое контролировала Венгрия.
Здесь важно обратить внимание, что в отличие от Надднепрянской Украины, где в середине XVII в. в виде Гетманщины была воссоздана государственность, в русинских (западноукраинских) землях государственность не существовала с середины XIV в., то есть почти 600 лет! Практически все территории, на которые претендовало новоявленное украинское образование, носили характер полиэтнических. Так, в Буковине проживало много румын, в Галиции — поляков и евреев, а в Закарпатье — венгры, немцы. Так что русинскую государственность, появившуюся вдруг из глубин веков, да еще сменившую название на украинскую, никто особо не ждал и всерьез не воспринимал. Поэтому оставался единственный путь утверждения нового государства — вооруженная борьба с соседями, стремившимися не допустить его укрепления.
Правда, и в этой борьбе шансы были невелики. Главные противники украинцев-русинов — Польша и Румыния, имели не только многовековые традиции государственной жизни, но и после распада России превращались на востоке Европы в важнейших союзников Франции, победившей в мировой войне. И, следовательно, не украинцы, а румыны и поляки могли рассчитывать на поддержку Антанты, то есть, на международную поддержку. Тем более что поляки вели яростную антиукраинскую пропаганду, обращая внимание на длительную австро-германскую поддержку возникшего в довоенную эпоху украинского движения.
Следовательно, формирование западноукраинской государственности происходило в еще более неблагоприятных условиях, чем в Надднепрянщине, где почти год Центральная рада и Гетманат Скоропадского находились под военно-политической опекой австро-германских оккупационных войск.
В такой международной ситуации, возникшей сразу по окончании Первой мировой войны, западноукраинцам ничего не оставалось делать, как первыми начать вооруженную борьбу за создание государства. 31 октября украинские части во главе с капитаном Витовским, находившиеся во Львове, захватили стратегические объекты города: ратушу, вокзал, почту, банк, крепость и т. д. Тогда же начались столкновения между польскими и украинскими отрядами и в других районах Галичины. Значительную часть Восточной Галичины украинцам удалось удержать за собой.