13 ноября была официально провозглашена Западноукраинская Народная Республика (ЗУНР). Но уже 22 ноября поляки нанесли военный удар по Львову и захватили город. Украинское правительство вынуждено было переехать сначала в Тернополь, а затем в Станислав. К этому времени были проведены выборы в Украинскую национальную раду, и президентом республики стал Е. Петрушевич.
Естественно, что руководство ЗУНР понимало всю сложность своего положения и стремилось развернуть как можно быстрее большую по численности армию. Уже в ноябре была начата мобилизация, но созданию большой боеспособной армии препятствовала крайне ограниченная экономическая и промышленная база пространства, которое контролировала республика. К тому же территория Галичины сильно пострадала от военных действий за время мировой войны. Ощущалась крайняя нехватка командующего состава, и руководители ЗУНР вынуждены были привлекать австрийских и немецких офицеров. Последние фактически представляли собой наемников, для которых судьбы украинской государственности были безразличны.
Естественно, по примеру поляков Галичины, получавших все более широкую поддержку из центральной Польши, руководители ЗУНР рассчитывали на поддержку возникшей Директории. Было очевидно, что противостоять объединенному Польскому государству западноукраинцам будет сложно. Уже 1 декабря в Фастове был подписан договор «О злуке», который в торжественной обстановке 22 января был провозглашен на Софийской площади в Киеве. По «Акту злуки» ЗУНР становилась Западной областью УНР (ЗО-УНР), получая права автономии.
Причем западноукраинские делегаты в составе 36 человек принимали участие в Трудовом конгрессе Украины, утвердившем 23 января «Акт злуки», а руководитель ЗУНР Е. Петрушевич вошел в состав Директории. Но в то же время, терпя поражение за поражением от большевиков, руководители Директории продолжали вести переговоры с Польшей, что делало практически невозможным воплощение в жизнь «Акта злуки». Ведь именно Польша была смертельным врагом для Западноукраинской республики.
Закономерно, что между галичанами и надднепрянцами нарастали глубокие противоречия, приведшие в конце концов к полному политическому разрыву. Большая Украина не могла оказать эффективную помощь галичанам. К лету 1919 г. крупные польские силы под командованием генерала Галлера нанесли Украинской Галицкой армии (УГА) тяжелое поражение и галичане вынуждены были отступить в восточную Украину.
Одной из причин поражения галичан был глубокий консерватизм их вождей. Руководство ЗУНР стремилось не допустить никаких социальных выступлений. В результате чрезвычайно страдавшие от малоземелья селяне-русины не получили земли, а городские рабочие возможности защищать свои права. По свидетельству очевидцев, даже когда последняя столица украинцев-галичан Станислав оказался под угрозой захвата поляков, вожди ЗУНР запретили железнодорожным рабочим участвовать в оборонительных боях. Петрушевич и его окружение видели и в социалистах Надднепрянщины крайних большевиков. Так, ими весной 1919 г. были высланы из Галичины некоторые из них, в частности, видный представитель украинских эсеров М. Шаповал. Более всего руководители ЗУНР, даже потеряв всю территорию, боялись осуждения Антантой за большевизм, так как они надеялись получить от нее поддержку в борьбе против поляков.
Так что противоречия между руководством ЗУНР и Директорией Петлюры были столь глубоки, что ни о какой реальной реализации идеи соборности не могло быть и речи.
Наконец, поражения и отступления обеих армий привели к их временному и вынужденному объединению. Но даже в таких крайних условиях объединение носило формальный характер. Галичане считали Петлюру и его окружение большевиками и видели в них препятствие на переговорах с Антантой. В свою очередь, правительство Директории во главе с социал-демократом Мартосом совершенно не соблюдало обещаний о финансировании УГА, хотя в то же время часто раздавало деньги обычным проходимцам. Галичане буквально голодали, не получая никакой финансовой поддержки от правительства Мартоса.
В результате еще до соединения с армией Директории Петрушевич и его окружение вело переговоры не только с представителями Добровольческой армии, но даже с большевиками! И только жесткие условия последних, граничившие с капитуляцией, вынудили Петрушевича пойти на весьма условное соединение с Петлюрой и даже войти в состав Директории.
Общее наступление в августе 1919 г. на Киев и Одессу привело к столкновению с Добровольческой армией, которая и отбросила украинцев на запад. Несомненно, одной из причин такого хода событий во второй половине 1919 г. было нежелание УГА вести активные боевые действия на Надднепрянской Украине. Даже тогда, когда Польша уже полностью контролировала всю Галичину и часть Волыни, за спиной галичан Петлюра продолжал вести переговоры с поляками. Неудивительно, что при поддержке объявленного диктатором галичанами Петрушевича Балбачан пытался устранить Петлюру. Впрочем, немало и других украинских деятелей, особенно военных, считали, что непрофессиональное руководство украинскими военными силами со стороны Петлюры было одной из важных причин поражения украинского движения.
Уже в конце ноября, когда армии УНР практически не существовало, а галичане подписали с Добровольческой армией фактически капитулянтское соглашение, атаманы Демченко, Божко, Волох вновь потребовали ухода Петлюры. Это был самый трагический период в истории борьбы украинцев за создание отдельного государства и в истории украинской армии. Они оказались в «четырекутнику смерти», окруженные со всех сторон вражескими силами: польскими, большевистскими, деникинскими, румынскими. Украинские войска были практически лишены возможности получения боеприпасов, медикаментов, продовольствия. Тысячи людей умирали от тифа и от голода. Реально, к концу 1919 г. обе украинские армии и оба украинских правительства оказались без территории, а значит, без экономической базы. А промышленной базы у них не было никогда! Естественно, что у почти исключительно земледельческого этноса не было шансов победить в войнах индустриальной эпохи.
И трагический финал был итогом этой неравной борьбы только формировавшего себя и свое государство этноса с государственными народами: поляками, русскими, румынами.
Поэтому обвинения Петлюры явное преувеличение. Главной причиной военных и политических поражений украинских республик в 1917–1921 гг. была незрелость южнорусского этноса, элита которого приняла в ходе революционных событий название «украинской» для создания отдельного независимого государства.
В чем же проявлялась эта незрелость?
Прежде всего, в социальной и экономической отсталости украинского общества, пытавшегося выделиться из русского и отделиться от польского.
Когда изучаешь документы того времени, то в глаза бросается полусредневековое состояние украинской деревни. Сразу напрашивается аналогия событий 1917–1921 гг. с крестьянской войной в Германии 1525 г., или в лучшем случае с Великой французской революцией конца XVIII в. А ведь земледельческое население составляло абсолютное большинство украинцев, малороссов, русинов, как бы мы это население не называли.
Особенно важным и тщательно скрываемым украинскими историками фактом является весьма жестокая внутренняя социальная борьба внутри селянства. Для практически всех этих историков свойственно замалчивание серьезных противоречий, характерных для малорусской деревни. Например, того факта, что едва ли не треть селян или не имела своей запашки, или она у них была мизерной. Причем, причина такого положения состояла не только в развитии рыночных отношений, но главным образом в нараставшем скрытом перенаселении в украинской деревне, особенно остром на Правобережье.
В результате, разоряя и захватывая земли помещиков на протяжении 1917–1920 гг., селяне втягиваются и во внутреннюю борьбу. И не случайно. Если в Таврической, Николаевской, Екатеринославской губерниях за счет передачи помещичьей земли хозяйства селян в среднем увеличились с 8 до 13 десятин, то в Полтавской и Харьковской с 7 до 8, а в Киевской, Волынской и Подольской лишь с 5 до 6. То есть, только на одну десятину.
Уже в конце 1918 г., в ходе восстания против Гетманата начались захваты более-менее крупных селянских хозяйств. Большевики, контролировавшие в 1920 г. большую часть территории Украины, тем более стремились теперь разжечь внутрисословные противоречия среди селян. При их поддержке с мая 1920 г. начали создаваться «комитеты незаможных селян» (комнезамы). По данным большевиков, вероятно завышенных, к ноябрю 1920 г. в Киевской губернии действовал уже 1271 комнезам, в Полтавской 1237, Харьковской 1190 и т. д.
При поддержке большевистских властей комнезамами захватывались и перераспределялись у зажиточной части селян инвентарь, скот, хлеб. Было захвачено и перераспределено около 350 000 десятин земли. Таким образом, большевизму удалось развернуть социальную борьбу непосредственно внутри сословия селян. Однако для этого существовали важные внутренние предпосылки: значительное скрытое перенаселение в малороссийской деревне еще до начала мировой войны. Это перенаселение еще более усилилось в годы Гражданской войны, когда в сельскую местность вернулась из голодавших городов значительная часть горожан, а хозяйствование селян все более приобретало экстенсивный характер из-за падения урожайности.
Новым толчком для углубления социальной борьбы в украинской деревне стал голод, особенно сильный в южных губерниях. Закономерно, что наибольшее число комнезамов сформировалось к середине 1921 г. В них числилось до 830 000 человек. Сельская беднота из комнезамов участвовала в захвате продовольствия органами Советской власти у более состоятельной части селян и получала часть захваченного, тем самым спасаясь от голодной смерти.
Следовательно, социальное противостояние и элементы Гражданской войны большевикам удалось перенести внутрь украинской деревни. Этот факт опровергает утверждения украинских историков об отсутствии в украинском (малороссийском) обществе основ для укрепления большевизма и коммунизма. Эта жестокая борьба внутри сословия селян ослабела не сразу даже после введения нэпа, а только к 1925 г., для того, чтобы вновь разгореться в годы коллективизации.