— «Око» — неоднозначный проект, и мы никогда не получили бы то, что есть в этом центре, да и сам центр, без мощного покровительства сверху, — Ивор поставил стакан и продолжил, — точнее, без очень влиятельного покровителя, скажем, одного или нескольких членов Совета.
— Вы хотите сказать… — начал Мэтт, но Ивор его перебил:
— Да, Мэтью. Этот покровитель — Джеймс Харрис, и, судя по описанию, это именно ваш младший брат.
Мэтт вскочил, при этом опрокинув стул, выхватил из кобуры пистолет и направил на Майкла Ивора.
— Ах, ты, мразь! Ты же знал с самого начала, кто я такой, еще там, в подвале, где я тебя нашел!
Мелисса лишь молча наблюдала за происходящим, абсолютно не понимая, чью сторону должна в данной ситуации занять.
— Да, — согласился Ивор, — я знал. Скажу больше: именно Джеймс привел вас в Столицу, обратно, после того как ты нашел в Гетто Оливера.
Пазл происходящего в последние недели стал складываться у Мэтта в голове в единую картину.
— Ах, ты су… — начал старый командир.
В этот момент Ивор коротко кивнул Мелиссе с одним им понятным намеком. Женщина подчинилась. Она ворвалась в разум Мэтта и не дала тому нажать на спусковой крючок.
— Молодец, Мелли, я всегда знал, что Джеймс умеет выбирать людей, — Ивор встал со своего места и вытащил из одеревеневшей руки Мэтта пистолет. — Он вам больше не понадобится, Мэтью.
— Что ты делаешь, тварь? — прохрипел старый командир.
Говорить было невероятно тяжело, но Мелисса все же позволяла ему это делать.
— И ты, сучка, зачем? — теперь он обращался к женщине, еще минуту назад которой он доверял как боевому товарищу.
— За прошедшими событиями вы упустили, сэр, — слегка дрогнувшим голосом ответила Мелисса, — что ни один оператор не стал бы помогать командованию мятежников просто так. Извините, но у меня был приказ. От них, — она кивнула на Ивора, подразумевая последнего и Джеймса Харриса. — Мне очень жаль, сэр, но я — солдат.
— Умница, — Ивор улыбнулся женщине и обратно уселся в свое кресло, спрятав пистолет Мэтта в ящик стола. — Я обещал Деймосу, что все расскажу вам, Мэтт. Этот приказ до сих пор бьется в моей голове, и я не могу ему противиться, но при этом каких-либо других указаний наш божок не давал.
Глава 20
Деймос и Адикия укрылись в одном из жилых домов внутреннего кольца, верхние этажи которого оказались заброшены. Девушка уже давно крепко спала в углу, подложив под голову вещмешок, но к Деймосу сон не шел.
— Неплохо вы тут развлекаетесь, — Генри появился, как обычно, из ниоткуда.
Деймос обратил внимание, что с течением времени чем больший урон EP22 наносил его мозгу, тем реальнее было его альтерэго, его прошлая личность. Сейчас ему казалось, будто Генри (именно так, по имени, он теперь звал свою галлюцинацию), еще недавно представляющий из себя обугленный труп, скоро сможет двигать предметы.
— И чего мы тут сидим? — опять заговорил он. — Ты же знаешь, что времени у нас не очень много, а потом, дружище, мы сольемся в экстазе единения.
Генри схватил сам себя за плечи, будто обнимая, и покрутился из стороны в сторону.
— Ты же ждешь этого, Деймос?
— Не то чтобы очень сильно, — ответил последний.
Галлюцинация разразилась истерическим хохотом, который эхом прокатился по пустой квартире.
«Это лишь в моем сознании, Адикия не услышит», — подумал Деймос.
— Конечно же, в твоем сознании, капитан! Вот только задумайся: а может, ты настолько поехавший шизофреник, что сейчас разыгрываешь миниспектакль, спешно меняясь местами с самим собой, а то, что ты сидишь там, у окна, — это и есть основная часть галлюцинации? — Генри хитро прищурился, растворился в воздухе и медленно, будто бы нарочно, материализовался уже вплотную к своему хозяину. — Не хочешь умирать? Мужик, да ты шутник.
— С чего это?
— Те, кто не хочет умирать, не идут на службу в армию, твердоголовый ты мой, — ответил Генри. — А ты до целого капитана выслужился!
Деймос промолчал.
— Что ты задумал? — Генри прищурился, будто пытался чтото выведать.
Это выглядело вдвойне странно, учитывая, что у них с Деймосом была одна голова на двоих.
— К чему вообще эти вопросы? Ты же все и сам знаешь.
— У шизофреников принято говорить самим с собой, кажется, — ответила часть его сознания, — а ты же шизофреник?
— Заткнись, — огрызнулся Деймос.
Генри только покачал головой и оторвался от пола, взмывая вверх. Ловко перевернувшись, призрак коснулся ногами потолка, пару раз топнул и стал прохаживаться по комнате, будто бы привыкая к новому положению в пространстве.
— Мы же договаривались не нарушать законы физики, — заметил Деймос.
— Да класть я хотел на эти договоренности, мужик, — ответило видение. — Ты раскис, ты сомневаешься в том, что мы должны сделать!
Генри отошел в угол потолка и прислонился к стене. Всей своей позой он старался показать, что так оно и должно происходить, чем еще больше раздражал Деймоса. Даже его одежда тянулась вверх, а не сползала вниз, будто бы для этой части его сознания действовало собственное гравитационное поле, удерживающее галлюцинацию в подобном положении.
— Мы можем вмешаться в ход жизни других людей, Деймос, — сказал Генри. — Я тебе уже говорил, что судьба взамен утраченной жизни и рассудка дала тебе в руки Золотого Короля — фигуру, которая изменит жизнь миллионов. Но я вижу, что ты не уверен в себе, ты отталкиваешь меня, игнорируешь меня всякий раз, когда я пытаюсь направить ход событий в нужное нам русло. К чему были все эти сюсюканья в центре? Зачем ты потребовал от меня вытащить Оливера Стила с того света? Еще одна подстраховка на тот момент, когда ты растворишься и останусь только я?
Плод воспаленного сознания Деймоса спрыгнул с потолка на пол и опять подошел к своему хозяину.
— Рано или поздно, Деймос, ты канешь в лету, и останусь только я как единственно достойный к существованию! Я чувствую, как трещит скорлупа твоей ментальной защиты, барьером, воздвигнутым твоим новым «я», Деймосом, от своего истинного «я» — меня. Ты, созданный, чтобы подчинять миллионы, диктовать волю своих кукловодов, сейчас даже боишься коснуться разума Адикии, чтобы узнать, спит она или нет!
— Адикия меня не боится, я это знаю, — ответил Деймос, — и она спит, для этого мне использовать «Око» не нужно. Генри, я не боюсь использовать свою силу, просто еще рано.
— Серьезно, спит? А ты возьми и коснись ее, как тогда, на активации. Я же знаю, что ты наслаждался этой мощью, этой садистской, абсолютной властью, дарованной тебе самим провидением! Что такое, Деймос? Каждый человек внутри — изощренный садист. А ты давно переступил эту грань. Мы можем погрузить этот город в сладостный, утопический сон, стать властелинами мира, двумя богами в одном теле, если ты прекратишь отказываться от меня, прекратишь убегать!
Деймос молча посмотрел в окно. Перед его взглядом лежали высотки «Кольца жизни». На крупных улицах горели фонари, гдето кипела жизнь. Тут он планировал провести пять дней, дождаться пятницы, тогдато все и начнется. Но, по всей видимости, это будут очень долгие пять дней. Возможно, самые долгие пять дней в его жизни.
Главное, чтобы Адикия ничего не заподозрила.
— По мне, стоит волноваться не тебе, а Адикии, — злобно процедил Генри. — Мне казалось в какойто момент, что ты принял меня, принял свою участь. Я согласился с твоим изначальным планом, но сейчас ты вытворяешь непонятно что! Ты хочешь повлиять на судьбу мира, но даже не можешь воспользоваться модулем «Ока»! — Генри перешел на крик. — Вместо тренированного бойца ты сейчас больше похож на мальчишку, которому в руки с небес упал автомат, когда все остальные воюют палками и камнями! Ты не знаешь предела своей мощи, а он есть! Откуда тебе знать, Деймос, что если Адикия, Астрея и еще несколько операторов загонят тебя под ментальный пресс, ты это выдержишь?
— Чего ты от меня хочешь? — устало спросил Деймос.
— Я хочу, — уже спокойнее ответил Генри, — чтобы ты начал пользоваться своим модулем так, как полагает телепату. Судя по расчетам Ивора, времени у нас предостаточно — еще две недели, а надо всего пятьшесть дней. Так что хватит прятаться и игнорировать собственный модуль!
Деймос дрогнул. После активации он подавил восприятие, даруемое ему модулем «Ока», и сейчас чувствовал себя полуслепым — как если бы он всегда смотрел изпод полуопущенных век, боясь широко открыть глаза.
«В чемто Генри прав. Почему бы и нет?» — подумал Деймос.
Он расслабился, вдохнул несколько раз поглубже и потянулся «Оком» во все стороны. Волна образов захлестнула бывшего капитана. Мысли тысяч, десятков тысяч людей в домах вокруг, их сны, надежды, эмоции. Деймос чувствовал себя в центре ревущего потока, который со всех сторон окружал его.
Он сделал еще одно усилие, увеличив радиус охвата.
«Дальше! Дальше! — подначивал голос Генри, звучащий прямо в голове Деймоса. — Хватит прятаться!»
Чем глубже Деймос проникал в сознание людей — не важно, спящих или бодрствующих — в округе, тем более агрессивным становился поток. Он ощущал затаенную ярость, злость, алчность, подавленные желания и тяжелые воспоминания тех, чьего разума он касался. Река мыслей пыталась смести его, раздавить, уничтожить.
Вот яркой стрелой промелькнул один из его собратьев, оператор. Вот еще один. Но в отличие от простых людей, эти поняли, что столкнулись с чьимто вторжением. Деймос чувствовал, как они пытались дотянуться до него, найти, понять, кто это и где находится.
Его захлестнула волна паники: если они обнаружат его раньше времени — всему конец. Даже до конца не осознавая, что он делает, Деймос мысленно хлестнул две яркие нити чужого сознания, до которых нечаянно прикоснулся.
Те моргнули, будто старые лампочки, и погасли.
— Куда мы направляемся?
Астрее приходилось стараться, чтобы не отстать от О’Коннелла. Пусть полковник и был хромым, но передвигался с прытью, которой позавидовал бы любой полностью здоровый молодой мужчина.