– А заодно лишили надежды многих, кто мог бы жить, – добавил я.
– Мне очень жаль…
– Это не ваша вина. Оставим это. Какие у вас планы? Чем рассчитываете заниматься?
– А у нас есть выбор? Мы же вроде Ваши враги, пусть и бывшие, – голос у нее был обреченный.
– У нас нет врагов. Есть те, которые считают себя такими или сами ставят себя в такое положение. У нас другие задачи. Итак?
– Вы говорили о программе колонизации Марса, мы хотели бы принять в ней участие.
– В эту навигацию Вы не успеете. Я вам предложил бы пока остаться в Хабаровске и осмотреться. У Вас будет больше года, чтобы принять окончательное решение.
– Хорошо, нас это тоже устраивает, – она была вынуждена согласиться.
Разговор закончился. На самом деле мне не составило бы труда включить их в список колонистов. Доставку в центр можно было бы организовать. Со дня на день будут готовы посадочные полосы в Хабаровске и Сибирске. Но расчет был другой. Я ждал, что за этой группой последуют другие, после того как убедятся, что проект работает и ничего им не угрожает. Для этой цели можно будет устроить сеанс видеосвязи. Кому они больше поверят, мне или своим соотечественникам? Вот на это я и рассчитывал. Для меня это был вопрос принципиальный. Пусть не сразу, постепенно, по мере расширения проекта я надеялся, что в него войдут все, кто пожелает и будет полезен. Для разработки конкретных планов пока было слишком мало информации. Мы до сих пор не знали, что происходит в Европе, Азии, Африке, Южной Америке и Австралии. Другими словами не владели и десятой долей информации о том, что происходит на Земле. Возможности Водолея, пока поверхность укутана плотным слоем облаков, сильно ограничены, а посылать людей в неизвестность за призрачной надеждой, я себе позволить не мог.
Сейчас меня заботило другая проблема. Теперь я понимал Виталия Семеновича, когда он выбирал заместителя. Мне он тоже был необходим. Лучшей кандидатуры, чем Варяг, я не видел. Андрей Николаевич, с одной продолжительной вахтой в послужном списке, подходил для этого как никто другой. С первых дней после катастрофы он находился в центре событий, не раз и не два рисковал собой для выполнения основной задачи. Один только первый рейд в Хабаровск чего стоил. Поэтому я не сомневался, не знал только, как он сам к этому отнесется. Я навестил его сразу по выходу из капсулы. К моему предложению он отнесся спокойно, только спросил:
– Командир, какая в этом необходимость?
– В первую очередь, – моя личная заинтересованность, – не стал я скрывать.
Он внимательно посмотрел на меня, пытаясь определить, шучу я или нет. О личных интересах давно уже все забыли и не вспоминали. Я же продолжил.
– Я заинтересован в том, чтобы в периоды моего отсутствия, проект оставался под полным контролем.
– Планируется что-то глобальное? – глаза Варяга загорелись.
– Пока нет, но по окончании навигации нам необходимо возобновить вахты.
– Даже так? – он был удивлен. – Я считал, что это было необходимо только до катастрофы. Какая задача будет на этот раз?
– Задача та же, контролировать выполнение программы. Программа охватывает не только первое время после катастрофы. Наша задача не только обеспечить выживание максимального количества людей, но и исключить саму возможность ее повторения. Официально программа будет закрыта, но на самом деле будет продолжаться столько, сколько необходимо для становления цивилизации.
– Вот как? И как это будет выглядеть на практике?
– После отправки последних грузов и колонистов, мы все уйдем на вахту, включая и персонал, который захочет остаться в убежище. У нас есть вариант, ждать окончания зимы и постепенно расходовать запасы. К концу зимы эти запасы закончатся и мы уже никому не сможем помочь. Либо вариант второй. Протокол «Ноль» сроком на семь лет. При необходимости или возникновении угрозы проекту, Водолей выведет нас с вахты. Все это время он будет контролировать развитие с помощью вспомогательных модулей. Вся информация будет поступать непосредственно мне во время вахты. Остальные будут использоваться в качестве наблюдателей. Обо всем подробно ты сможешь узнать, если согласишься стать моим заместителем. Вся необходимая информация будет загружена в режиме гибернации.
– Неужели мы больше ничем не можем помочь тем, кто еще остался на поверхности?
– К сожалению, уже нет. Спасательная часть проекта себя исчерпала, запасы на исходе. Дальнейшее расширение поставит проект под угрозу. Я не говорю, что это произойдет завтра. До тех пор пока идет навигация, мы по-прежнему будем принимать беженцев и переселенцев, будем отправлять колонистов, но потом, времени на раздумье уже не будет. Мало того, если за это время обнаружатся группы или анклавы, готовые к нам присоединиться, они будут включены в проект.
– А если такие обнаружатся во время вахты?
– Такие группы примут города. В любом случае, если что-то пойдет не так, мы об этом узнаем первыми.
– Мне нужно подумать, – заявил Варяг.
– Хорошо, – я не рассчитывал, что он сразу согласится, решение было ответственным, да и другие варианты тоже были.
О своем положительном решении он сообщил только через неделю, после чего погрузился в капсулу на трое суток. После окончания лечения отобрал еще двоих наблюдателей. Майор Синицын с молодой женой изъявил желание вернуться в Хабаровск. Учитывая последние события с разгерметизацией убежища и осадой, я мог только приветствовать такое решение. Еще двое из состава группы убыли в Новогорск и Сибирск. Основной их задачей была охрана генератора поля и вспомогательного модуля искусственного интеллекта, на руководящие должности они не претендовали. Таким образом, было уже пять наблюдателей на вахте и трое на местах.
К концу навигации убежище опустело окончательно. Оздоровительные программы завершились. Исключение составляли семьи адаптантов и немногочисленные молодые семьи, которые занимали минус третий уровень в жилом секторе медицинского блока. Их пребывание в центре ограничивалось декретным периодом в три месяца. Никто из них не хотел оставаться в убежище на длительный срок до трех лет. Обстановка в городах была для них безопасна, а длительное пребывание в убежище тяготило. Я их понимал. Обслуживающий персонал сократился до довоенного уровня. Кто-то из них принял участие в программе колонизации, остальные вернулись в города. Только научный отдел оставался в расширенном составе, проводя многочисленные исследования. Началась подготовка к выводу физического носителя Водолея на орбиту. Я не исключал возможности, что Омега–центр может постигнуть судьба убежища в Хабаровске. В этом случае, из-за защитного поля Водолей оказался бы в изоляции. На орбите такая угроза отсутствовала. Шесть вспомогательных модулей были размещены на значимых объектах программы, включая центр, города и колонии. С их помощью проходил сбор и анализ информации.
Мое настроение к концу третьего года после катастрофы стремительно ухудшалось. Это никак не было связано с программой. Становилось очевидно, что Алена не успевает завершить первоочередные дела в колонии и возможности увидеть ее и сына в ближайшее время не предвидится. Мало того, мне самому предстояло уходить на длительную вахту, о чем она пока тоже не знала. Сообщать ей об этом раньше времени я не хотел. Регулярные сеансы видеосвязи не могли заменить полноценного общения, и в перерывах между повседневными делами я постоянно думал о них. По информации, поступающей с колонии и базы, можно было сделать выводы о том, что программа колонизации развивается успешно.
Результаты поиска Водолеем других, малочисленных групп выживших были не столь однозначны. Во-первых, их оказалось не так много как ожидалось. Во-вторых, половина из обнаруженных групп была отнесена им к деструктивным по результатам радиоразведки и прослушивания. Другая половина находилась на значительном удалении и возможности их эвакуации в ближайшем будущем не предвиделось. Главным результатом этой работы стало обнаружение сравнительно многочисленного анклава выживших на побережье Балтийского моря. Судя по координатам, береговая черта значительно сместилась в сторону континента. Новый берег стал центром притяжения выживших со всей европейской части в пределах транспортной доступности. Последующий голод заставил беженцев двигаться к морю. Уровень заражения акватории был намного слабее окружающего фона. Море избавлялось от радиации быстрее, чем поверхность суши. Кроме того была надежда на то, что морские биоресурсы помогут пережить голод, который к этому времени охватил уже всю Европу. Те, кому посчастливилось выдержать путь к морю и обойти многочисленные зоны заражения, создавали стихийные общины по национальному и другим признакам. При этом неизбежно возникали конфликты. Люди, оказавшиеся в диких условиях, отчаянно боролись за среду обитания. Голос разума все-таки взял верх. Сначала несколько общин объединились в анклав, потом их примеру последовали остальные. Демократия осталась в прошлом. Было введено военное положение, а потом установлена военная диктатура. Как не странно именно русский язык стал языком межнационального общения, а беженцы из России составляли едва ли не половину от тридцатитысячного анклава Европы, которой стал именоваться Европейским Содружеством. Аналогичная картина наблюдалась на побережье Средиземного и Черного морей. С тем исключением, что новое образование именовалось Халифатом.
По прошествии трех лет мне было очевидно, что самым многочисленным объединением оставалась программа Омега. Вместе с тем, на арене появились Федерация, Империя, Халифат и Европейское Содружество. Каждое из этих образований имело разные шансы на выживание, но объединяло их одно. Я не сомневался, что они пойдут по уже проторенной дороге государственного строительства, а значит шансы на возникновение новых конфликтов и войн остаются прежними. Для того чтобы оправиться от потрясения потребуется время, потом история повторится. В течении двух недель научным отделом совместно с Водолеем был подготовлен пакет данных, который включал в себя наиболее важную информацию о катастрофе и прогнозы развития, а также сообщение Галактики. Этот пакет по обезличенным каналам был успешно принят всеми крупными анклавами. В распоряжение этих анклавов были выделены спутники связи и изолированные каналы связи с Водолеем на правах пользователей. Теперь главы образований могли запрашивать интересующую их информацию по своему региону. В сообщении не раскрывались координаты городов и центра, а так же существование программы колонизации планет. На какое-то время эфир полностью замолчал. На обработку информации требовалось время.