– Ты решил убить нас всех?
– Генерал, смотрите! – солдат ткнул пальцем в небо.
Око, висевшее в небе, устремило свой единственный зрачок в сторону погасшего защитного купола.
– Бежим! – зарычал военный. – Этого хватай, он нам еще пригодится!
Солдат ткнул дулом пистолета Артему в плечо, давая понять, что шутки закончились.
Противник не проявлял агрессии, нависая над их головами. Металлически трубы сталкивались друг с другом со звоном, высекали искры и снова скрывались за полупрозрачной броней.
Шмыгнув в неприметную дверь, которую раньше Артем даже не замечал, военные, первым делом, основательно закрыли ее. Стальной затвор громко щелкнул, отсекая их от внешнего мира.
– Они не проявили агрессии, – прошептал Минин, но звук в абсолютной тишине оказался громким.
– Живее! – перебил его солдат, подталкивая спускаться вниз.
Они оказались в бомбоубежище. На нижнем этаже имелась разветвленная сеть коридоров, уходивших в разные стороны.
Солдат закрыл дверь, за которой начинался подъем наверх. Обреченно щелкнул механический засов. Воздух, впущенный ими в помещение, с шипением всосался в фильтры, расположенные в стене.
Артему надели наручники и провели в тесную комнату. От шершавых стен веяло холодом.
– Располагайся! – улыбнулся солдат, и ударил Минина в висок прикладом пистолета.
Артем пришел в себя от холода. Руки за спиной затекли. Все время он лежал в неестественной позе.
– Спина, – простонал Минин.
Сколько времени прошло? Сколько он был в отключке? Что теперь делать?
Впрочем, он жив, и это уже неплохо. И самое главное: его неожиданная гипотеза о неоднозначной природе противника нашла неожиданное подтверждение. Артем вспомнил все, что случилось с ним до удара в висок.
Может быть, это вовсе не противник? Звучит безумно, учитывая, что человечество практически уничтожено, а цивилизация лежит в руинах. Но кто же это тогда? И что это за сигнал запроса, постоянно звучащий в эфире? Фон и характер помех изменились, когда он отслеживал их в последний раз. Может ли это говорить о том, что с ним вышли на контакт?
Как интерпретировать этот ответ? Если это, конечно, ответ, и он не выдает желаемое за действительное или вовсе не лишился рассудка.
В темноте раздались шаги. Лязгнул замок, тяжелая дверь со скрипом отворилась.
– Темно, – прошептал Артем. – Не вижу, кто там?
– Это я, коллега, – раздался в темноте сытый и довольный голос Эмиля. – Принес тебе немного еды и воды.
– Эмиль, – Артем попытался встать, но руки, заломленные за спиной, не позволили это сделать.
– Лежи, лежи, бедолага, – техник склонился над инженером, положил его голову себе на колени и принялся аккуратно поить его из чашки. – Только военным не говори, а то меня сюда вместе с тобой запрут. Велели ничего тебе не давать.
– Эмиль, – напившись, Минин перевел дыхание, – надо что-то делать. Все… все не так, как мы думали!
– Противник занял верхние этажи, – поделился Эмиль последними новостями. – Все что у нас осталось, это бомбоубежище. Зато здесь внезапно обнаружилось ядро. Вот только попасть внутрь не получается, создатели об этом позаботились.
– Аппаратное ядро? – уточнил Артем. – Программный центр, из которого можно отдавать команды и программировать действия?
– Да, – без интереса согласился Эмиль.
– Мне нужна твоя помощь!
– Даже не думай, Артем. Теперь все по-другому. Я теперь с ними. Помнишь, о чем мы с тобой говорили? Генерал вообще хотел тебя убить. Это я упросил его оставить тебя в живых.
– Спасибо, – Артем невольно сглотнул, и снова отпил глоток холодной воды.
– Зябко тут у тебя. В следующий раз принесу тебе телогрейку, их тут много осталось, на складе.
– Сколько я был в отключке?
– Сегодня третий день. Точнее, третье утро.
– И мы до сих пор живы, – прошептал Минин.
– Только благодаря слаженным действиям военных, – согласился Эмиль. – Они, конечно, ребята суровые, зато защищают меня, заботятся. Не понимаю, Артем, чего тебе не жилось спокойно? Копался бы в детальках, жили бы сейчас наверху, и горя не знали.
– И долго ты собирался так жить?
– Да сколько придется! Тут главное, это жить. Жить, понимаешь? Это ты все о чем-то кумекаешь, а мое сопротивление окончено. Хочу дожить спокойно и умереть в тепле.
– Помоги мне снять наручники, Эмиль. Больше ничего не надо. Никто не узнает, что это ты сделал. Поможешь, и мы в расчете.
– И больше не будешь меня во всякие авантюры звать?
– Обещаю, не буду.
– Ладно, я посмотрю, что можно сделать. У меня сейчас неплохие отношения с, ну, ты помнишь, с солдатом. Он говорит, что в сложившихся обстоятельствах нам всех требуется примерить на себя несколько ролей в обмен на его защиту. В последнее время у них с генералом имеются кое-какие расхождения. Иногда ругаются, о чем-то спорят. Генерал постоянно кричит, что ему залезли в мозги, винит во всем тебя.
– Мне очень жаль, что все так получилось. Если у меня получится бежать, тебе больше не придется участвовать в противостоянии. Оно для тебя закончится, обещаю.
– А солдат?
– Он не будет больше для тебя проблемой.
– Хорошо, Артем, – после некоторого промедления ответил Эмиль. – Не могу сказать, что верю тебе на все сто процентов, но им, – в темноте Минин не увидел, как Эмиль кивнул в сторону двери, – я не доверяю еще больше. Я их боюсь. Особенно генерала. Он в последнее время сильно изменился.
Когда дверь за Эмилем захлопнулась, Артем положил щеку на холодный пол. Оставалось только ждать. Если техник сумеет раздобыть ключ от наручников, у него появится шанс.
Что он будет делать? Выход только один – постараться попасть в ядро. Все пароли ему известны. Если в аппаратном модуле можно забаррикадироваться, то, возможно, у Артема появится шанс все изменить.
В холоде и темноте время тянется медленно. Инженер встал и попытался размять затекшие ноги, но помещение было довольно узким для прогулок. От одной стены до другой хватало всего нескольких коротких шагов. Настоящая конура.
Иногда Артем, стуча зубами от холода, считал секунды, но потом ему это надоедало.
Через какое-то время лязгнул затвор, и дверь слегка приотворилась. В наступившей тишине Минин слышал, как колотится его сердце.
Если это пришли военные, то, скорее всего, они убьют его.
– Артем! – знакомый голос позвал товарища из темноты. – Это я.
– Эмиль! – Минин поднялся с пола и пошел на голос, – как я рад!
Раздался щелчок и два жгущих кожу браслета отпустили свою хватку. Удовольствие от прекращения сдавливания запястий кружило голову. Оказалось, он уже позабыл, каково это, жить без постоянной ноющей боли.
– Я нашел ключ, – прошептал голос, но интонация его изменилась. – Даже не спрашивай, что мне пришлось пережить.
Эмиль скривился от отвращения, но темнота скрыла это.
– Здесь карта комплекса и твой рюкзак. Извини, больше ничего захватить не получилось.
– Спасибо! – Артем обнял товарища и похлопал его по плечу. – Скоро все закончится, обещаю.
– Для меня все уже закончилось, – вздохнул техник.
Рука Артема нащупала дыру на спине товарища. Ладонь отпрянула
– Они залезли в меня, – словно в подтверждение невысказанного предположения, заявил Эмиль.
– Я найду способ тебе помочь, держись!
– Я останусь здесь, – Эмиль с кряхтением опустился на холодный пол. – Закрой меня и выброси ключ. Не хочу, чтобы они снова пришли ко мне. Хватит!
Эмиль расплакался.
– Мне надо идти. Я закрою дверь, никто сюда не попадет, вот увидишь. Здесь ты будешь в безопасности, пока я не закончу что задумал.
– Вот так, генерал, – солдат поправил поролоновую подушку под головой военного. – Отдыхайте. Фаза почти завершена.
Лицо мужчины лопнуло как перезревшая дыня. За бледными лоскутами кожи виднелись металлические жгуты, шестерни и проводки. Целое нагромождение деталей.
На месте второго, потерянного глаза виднелся механизм, заменивший генералу орган зрения.
– Скоро вы начнете им видеть, он прозреет! – радостно заявил солдат.
Генерал поднял ладонь. Пальцы были обмотаны черным поролоном, за ними скрывались металлические механизированные пальцы.
– Не утруждайте себя, не сопротивляйтесь. Отдайтесь этому чувству целиком! Это облегчит переход.
Грудь грузно поднялась, раздался визг мелких шестеренок. Легкие сменились мехами, сжимающимися и разжимающимися вместо вдоха и выдоха.
– Ты…ты…
– Я, – улыбнулся солдат, любовно похлопав пластиковые трубки, торчавшие из генерала, часть из которых уходила в отверстия в стене. – Ваше противостояние завершается. Скоро все закончится.
Рука дернулась, затем пальцы сомкнулись на кадыке солдата. Молодой военный дернулся, но вырваться не удалось, генерал держал его мертвой хваткой.
– До конца, – хрипел генерал.
Бледная кожа лица сползла на подбородок, шею, обнажив механическую маску с мерцающими огоньками глаз, созревшими под ней.
Солдат дергался, продолжая улыбаться.
– Они залезли тебе в мозги… мне в мозги…
Внутренности генерала встраивались в кровать, на которой он лежал, сверлили пол, уходили в стену.
– Они… залезли… в нас…
Артем бежал на свет. Источником оказалась лампочка, одиноко мерцавшая в длинном коридоре. Сориентировавшись по карте, он продолжал двигаться в сторону ядра. Похоже, что в этой версии убежища ядро представляло собой бронированный, полностью автономный модуль, внутри которого было все для жизнеобеспечения.
Поворот, поворот. Коридор изгибался и в очередной раз уходил влево. Судя по эскизу оставалось совсем немного. Он где-то рядом. Найти дверь, открыть ее, запереться. Что может быть проще?
– Арте-ем! – жуткий голос эхом прокатился по тусклым коридорам убежища.
Нет, нет, только не это. Минин ускорил шаг. Поворот, еще поворот.
– Арте-ем! – военный улыбался. В этот раз его голос раздался откуда-то ближе. – Постой, подожди. Хватит бежать. Это наша судьба.