Не чокаясь, выпили по пластиковому стакану водки, закусили колбасой и огурцами. Спиртное действовало на них не так, как на обычных людей. Оно не туманило им сознание, а раскрепощало чувства и вызывало аппетит. При необходимости любой из них мог выпить такое количество водки, которое свалило бы с ног самого закаленного бойца алкогольного фронта. Вот только желудок противился таким экспериментам, поэтому спиртные напитки не занимали значительного места в их жизни. Но сейчас все трое ощущали настоятельную потребность в добром стакане водки.
Этот процесс не помешал Пантелею следить за происходящим в квартире, где обосновались иностранцы.
— Расспрашивают немца, где мы можем скрываться, — проинформировал он сыновей, — только он сам ни хрена не знает. Думают завтра нас через купленных ментов разыскивать. Ладно, пусть попробуют.
Старик выпил еще стаканчик водки, съел изрядный кусок колбасы, посетовал на качество того и другого в сравнении с тем, что приходилось едать и пивать до революции, и снова перешел к делу:
— Опасны они нам только все вместе. Четверых мы уделаем запросто, если они будут без главного. И с бугром справимся, когда он будет один. Не могут же они все время кучей ходить!
Ночь прошла в разговорах. Олегу пришлось снова идти в магазин, где он «разменял» еще пять тысяч. Очередного литра хватило до утра. За это время пришлось отпугнуть двоих воришек, присматривавших себе доступную для взлома машину, и наряд милиции, проявивший излишний интерес к автомобилю с сидевшими в нем людьми. Конечно, бравым стражам порядка и в голову не приходило заботиться о предотвращении преступлений. Руководило ими банальное желание содрать деньги с пассажиров машины с областными номерами, которым негде переночевать. И воришки, и менты покинули двор в твердом убеждении, что сегодня ловить здесь нечего.
Спали иностранцы долго. Только в девять часов утра Пантелей почувствовал шевеление в квартире.
— Ша! — Он жестом заставил притихнуть разболтавшихся сыновей, строивших планы мести. — Бугор одного за билетами отправляет, сейчас будет выходить!
И действительно, через несколько минут из подъезда вышел человек и, сев за руль микроавтобуса, выехал со двора. Клим тронулся следом. Боевик доехал до ближайшей авиакассы, но зайти туда не успел. Предугадав его действия, Пантелей велел Климу загородить ему дорогу джипом. Боевик стал обходить машину с правой стороны, но тут перед ним открылась задняя дверь, и он потерял сознание, без всяких изысков оглушенный сильным ударом по голове. Олег ловко подхватил его и затащил на заднее сиденье. Клим не мешкая нажал на педаль, и машина резко снялась с места. Никто из прохожих ничего не заметил. Просто человек сел в джип и уехал.
11
Озарение пришло, когда он разговаривал по телефону с господином Лао. Жуковский и без того знал, что видения в самолете не были плодом разыгравшейся фантазии. Но теперь до него дошло, что они несли в себе скрытый смысл, которого он не смог увидеть сразу. Если на стенах подземного зала была запечатлена энциклопедия древних знаний, то там не могло не быть свидетельства о его местонахождении. Теперь, усмехнулся Сергей, дело было за малым — снова умудриться проникнуть туда мысленным взором и суметь разобраться с древним языком.
Еще недавно он не стал бы даже пытаться проделать такое. Но каждый новый день укреплял его в уверенности, что из любой ситуации существует выход, если приложить достаточно сил и старания. Поэтому, потребовав от «штаба» (так он называл Бойцова, Лейлу и Настю), встревоженного приближением назначенной в ультиматуме даты, не беспокоить его несколько часов, Жуковский заперся в своем кабинете. Несколько часов растянулись почти в сутки, но на исходе их он завершил титаническую работу и в голове у него начал складываться план предстоящих действий. Вот только дело осложнялось тем, что даже самые близкие и доверенные люди не должны были узнать тайну хранилищ огня и «центра управления».
Из почерпнутой в «эфире» и переработанной в мозгу информации ему было понятно, что единственное место, где можно перехватить Фотиева, это древнее подземелье, которое, оказывается, находилось в Египте. А еще лучше — на подходах к нему. Конечно, попытки разыскать Ивана Матвеевича до того, как он попытается проникнуть в подземелье, бросать нельзя. Вдруг да повезет. Но ближе к назначенному банкирами сроку им нужно быть на месте, около древних пирамид. Им — значит, ему самому, Бойцову, Георгию, Захару, Виктору и еще нескольким самым сильным людям из ордена и клана, чтобы гарантированно остановить обезумевшего преступника.
Из «эфира» Жуковский в этот раз вынырнул, как из бездны. Он и раньше поражался, как велики были знания древних буквально обо всем, от строения мира и до устройства собственного организма. А в этот раз увидел, что в познании они достигли почти недостижимых для человеческого ума глубин. Но, в отличие от современных людей, им не нужны были технологии для переустройства мира под свои запросы. Они использовали природные процессы, подчиняя их силе своего духа и мысли. Та ноосфера, о неминуемом создании которой говорили выдающиеся человеческие умы, уже давно была создана ими. В стремлении уподобиться Господу они выстроили Вавилонскую башню знаний. Может быть, именно за это Всевышний покарал их? И не служит ли их судьба предостережением нынешнему человечеству? Но сейчас было не время думать о высоком, потому что поджимали насущные вопросы. И еще какая-то мысль крутилась в дальнем уголке сознания, но Сергей никак не мог ухватить ее, а потом и вовсе махнул рукой. Вспомнится так вспомнится, решил он, а нет, так и не надо.
Выйдя из кабинета, Сергей изложил «штабу» свой план, встреченный, разумеется, в штыки Лейлой и Настей, по той причине, что план полностью исключал их участие в операции против Фотиева. Но в этот раз Сергей был непреклонен и заявил, что даже ноги их не будет на территории Египта до окончательного решения проблемы. Женщины вынуждены были сдаться.
Жуковский позвонил Захару и пригласил его к себе на ювелирную фабрику, чтобы обсудить с ним предстоящие действия. Тянуть было некуда, потому что до даты, определенной мутантами, оставалось всего пять дней. Старый цыган приехал быстро и выглядел озабоченным. Беспрецедентные меры по розыску Фотиева, принятые спецслужбами, не принесли никакого результата, и поэтому, выслушав Сергея, он немного успокоился. Обсудив с участием Бойцова состав «группы захвата», они пришли к выводу, что кроме них троих туда войдет Виктор и еще по три человека с каждой стороны, по усмотрению Захара и Степана. Главу ордена Кирилла не стали посвящать в происходящее, потому что своим прекраснодушием он мог только помешать выполнению задачи. Вылетать в Египет решили через три дня.
Когда все было оговорено, Захар сказал:
— Кстати, мы вчера взяли интересных людишек. Три мутанта наших, доморощенных, отец с сыновьями, воры и убийцы. Один еще до революции на каторге сидел, но так ума и не набрался, до сих пор старое ремесло не бросил и сыновей к нему пристроил. И один мутант иностранный, Карл Вайсман, мой старый знакомый. Он, Сережа, к ним приехал, чтобы нас с тобой заказать, но они вместо этого его самого скрутили и стали за него с банкиров выкуп требовать! Авансом два миллиона долларов с него слупили. Как вам такой детектив нравится? Сейчас они у меня в подвале сидят. Думаю, вам интересно будет на них взглянуть.
— Разве такое бывает, чтобы мутанты — отец с сыновьями? — удивился Степан.
— Я и сам раньше думал, что не бывает, — согласился с ним Захар. — Но факт налицо. Какой-то совершенно неизвестный мутагенный фактор. Знаю только, что отец был очевидцем падения Тунгусского метеорита. Но в голове у него сплошная каша, потому что падение метеорита он почему-то путает с взлетом. Если хотите, можете посмотреть на них сами, может быть, вам удастся что-нибудь понять.
— Обязательно! — воскликнул Жуковский, сразу догадавшийся, очевидцем какого явления оказался старый каторжник. — Когда это можно сделать?
— Да хоть сейчас! Заодно посмотрите, как старый цыган живет.
Карл Вайсман так и не понял, что с ним случилось. Сначала был подвал, в котором его мучили проклятые русские бандиты, потом какие-то люди вытащили его оттуда, но не успел он немного поспать, как снова попал к бандитам. Потом помрачение сознания — и снова подвал, только намного чище и с удобной кроватью. Ему даже оказали медицинскую помощь, обработав и перевязав израненную руку. А потом к нему зашел страшный человек, похожий на цыгана, лицо которого не раз за десять лет вспоминалось ему в кошмарных снах. Он постоял около кровати Карла, посмотрел на него и, ничего не сказав, вышел.
Пантелей с обоими сыновьями располагался в этом же подвале, через стенку. Они тоже не могли вспомнить, как попали сюда. Вчера, захватив одного из боевиков, они выпотрошили его сознание до самого донышка и, узнав все, что хотели, выбросили труп в каком-то дворе. Распаленные выпитой водкой и чувством мести, они закусили удила. От убитого они узнали, что главарь боевиков ждет, когда он вернется, чтобы забрать у него машину — по каким-то делам ему надо было ехать в центр. Клим нагло подкатил на «тойоте» прямо к подъезду, откуда Пантелей позвонил по телефону убитого боевика и, мастерски имитируя его голос, доложил, что машину он оставил во дворе, а сам сходит в магазин за провизией.
Вскоре из подъезда вышел главарь и, не увидев нигде своего микроавтобуса, завертел головой по сторонам. Видно, он почуял опасность, потому что дернулся назад к подъезду, но в этот момент его настиг объединенный тройной удар. Сознание он не потерял — слишком уж был силен и тренирован, но зашатался и, обхватив руками голову, сел на скамейку. Не теряя ни секунды, Клим с Олегом выскочили из машины, подхватили его под руки и зашвырнули в салон. Выяснять у него Пантелей ничего не собирался, рисковать тоже не хотел, поэтому сразу всадил ему в сердце длинный узкий нож.
Уложив тело на пол, они прикрыли его своими куртками, чтобы не было видно снаружи, закрыли машину и поднялись на третий этаж. По дороге Олега осенила новая идея, которую он тут же изложил отцу и брату: