Я молчу. Смотрю на него, насупившись. Отвечаю:
– Спасибо за лекцию, я сама разберусь.
– Я вижу, как ты разбираешься.
– Это не твое дело, – начинаю выходить из себя.
– Согласен, – Шмелев улыбается. – Поэтому просто попробуй мороженое. Весь кайф в том, чтобы есть его на холоде.
– Ты имеешь в виду ангину? – ворчу я, но все равно облизываю стаканчик.
Вкус потрясающий. Сладость тут же тает на языке. И он прав, есть что-то особенное в том, чтобы поглощать лакомство на морозе. Наверное, для меня это что-то сродни хулиганству.
Я откусываю несколько раз, погружаясь в собственные ощущения. Неосознанно прикрываю глаза. Когда поднимаю веки, вижу насмешливый взгляд Яра.
Он спрашивает:
– Ну как?
– Вкусно, – сдаюсь я.
– Доверяй мне, Гольцман. Я не исчадие ада. Иногда я тоже хочу поделиться с тобой чем-то хорошим.
Я почти не дышу. Неожиданная и, я бы сказала, беспричинная волна слез подкатывает к глазам, и мне приходится спешно проморгаться, чтобы Ярик ничего не понял.
– Спасибо, – почти шепчу я.
Чувствую себя слабой. И беспомощной. Перед ним почему-то теряюсь. В колледже на парах очень легко грубить и строить из себя язву. А тут, с пломбиром в руке, я вообще не знаю, как себя вести.
Доедаю стаканчик и вдруг обращаю внимание, что солнце выглянула из-за туч. Впервые за долгие недели. Я разворачиваюсь и подставляю лицо под теплый свет.
Шмелев встает рядом со мной и раскрывает руки навстречу солнечному свету, подражая моему жесту.
– Очень его не хватало, да? – говорит он с закрытыми глазами.
– Да.
Затихаем, наслаждаясь теплом. Даже удивительно, что в этот момент я ощущаю себя очень комфортно.
– Пойдем.
– Куда?
Я снова теряюсь, потому что была уверена, что мы сейчас разойдемся по домам.
– Купим тебе что-нибудь, – Яр решительно срывается с места и, как всегда, меня даже не ждет.
Приходится нестись за ним почти вприпрыжку:
– Подожди! Шмелев! В смысле «что-нибудь»?
Наконец догоняю и приноравливаюсь к его торопливому шагу.
– Что-нибудь из одежды. То, что тебе самой понравится, – он бросает на меня очередной неоднозначный взгляд.
Неужели так очевидно, что меня не очень впечатляет мой гардероб?
Говорю упрямо:
– Мне ничего не нужно.
– Иногда можно покупать что-то ненужное, прикинь? – фыркает насмешливо.
– Зачем?
– Когда у тебя день рождения?
– Был в феврале.
– Ну тогда, – он придерживает меня за рукав куртки, пропуская машину, – считай, что это подарок.
– Не нужны мне никакие подарки! – снова бегу за ним по пешеходному переходу.
– Гольцман, не мельтеши. У тебя голос такой высокий становится, когда ты нервничаешь.
– И ничего я не нервничаю!
На этот раз Ярик не отвечает, просто идет дальше. А я следую за ним. Молча. Голос ему, видите ли, высокий. Да и не волнуюсь я. Просто не люблю, когда все идет не по плану. Я сегодня вообще никуда не собиралась, тем более покупать какие-то вещи.
Но мы действительно идем в торговый центр. И там Шмелев обходит пару магазинов, особо на меня даже не оборачиваясь. В третьем сам берет несколько джинсов, какие-то топы. Иногда прикладывает вешалки ко мне, сосредоточенно что-то оценивает.
Спрашивает:
– Тебе нравится?
И от этого простого вопроса я вообще теряю дар речи. Честно говоря, не знаю, что ему ответить.
– Наверное.
– Гольцман, ну что за ответ? Ты себя совсем не знаешь?
И я снова замолкаю вместо того, чтобы начать на него кричать, как обычно. Потому что совершенно очевидно, что он почему-то знает меня гораздо лучше мамы, наемного стилиста и меня самой.
Идем в примерочную, и вот тут, когда смотрюсь в зеркало в новой одежде, впервые за долгое время ощущаю себя непривычно привлекательной.
– Ну что там? – Яр бесцеремонно отодвигает шторку и смотрит на меня.
– Спроси еще раз, – прошу я, и он почему-то сразу понимает, что я имею в виду.
– Тебе нравится?
– Очень.
Я улыбаюсь, глядя на него в отражении. А потом делаю вообще что-то странное. Разворачиваюсь и порывисто его обнимаю. Яр смеется, и я щекой ощущаю, как вибрирует его грудная клетка. Хорошо. Мне очень хорошо.
Глава 13
Яр покупает мне вещи. Я, конечно, пытаюсь изловчиться и прислонить к терминалу свою карту, но он хватает меня за запястье и успевает первым. Вручает мне пакет, и я заливаюсь краской.
– Спасибо, – бормочу, упираясь взглядом в свои ботинки.
– С днем рождения, заучка, – не смотрю, но слышу в его голосе улыбку.
Потом мы идем на фудкорт. Ярик усаживает меня за стол у окна и куда-то уходит. Клянусь, если он принесет мне бургер, я его убью. Аккуратно пристраиваю бумажный пакет с покупками на свободный стул и нежно провожу по нему рукой. Честно говоря, не помню, когда новые вещи доставляли мне такое удовольствие. Осталось каким-то образом объяснить их появление маме. Но эту мысль я отодвигаю подальше. Сегодня такой хороший день, я совсем не хочу портить его своими загонами.
– Миледи, – Яр ставит на стол поднос.
– Это что-то новенькое. Так ты меня еще не называл.
– Да я вообще непредсказуемый, – в его голосе сквозят самодовольные нотки, но сейчас меня это скорее смешит, чем бесит.
– Что это?
– Знакомься, Жень, это поке. Знаешь, как правильно питаться? – Шмелев почти вцепляется своими серыми глазами в мое лицо. – Половину тарелки должны занимать овощи, четверть – углеводы и четверть – белок. Тут все идеально сбалансировано.
Я задумчиво смотрю в глубокую тарелку и сглатываю слюну. Кроме мороженого, я сегодня ничего не ела. Но порция кажется огромной.
– Тут… – начинаю сбивчиво, – тут очень много, я не настолько голодная.
– Жень, если ты это съешь, ничего страшного не случится. Обещаю. Это правильная еда, все как ты любишь. Хотя бы начни, ладно?
Я киваю. Беру палочки. Снова сглатываю. Он ведь может быть прав? То есть я, конечно, знаю, что прав. Но все не так просто. Осознаю, что у меня проблемы. Никто в здравом уме не будет вызывать рвоту, чтобы похудеть. Знаю, что в некотором смысле больна. Наверное, до конца не понимаю, насколько. Поэтому перестроиться мне сложно.
Но если поем сейчас, а потом до завтра не буду – ничего плохого же не случится? К тому же там действительно нет ничего вредного, даже риса нет, только киноа. Начинаю есть и понимаю, что это очень вкусно. Не могу себя затормозить, оставляю тарелку абсолютно чистой и тут же об этом жалею. Не знаю, всегда ли еда будет крепко связана для меня с чувством вины?
– Понравилось? – спрашивает Яр.
И мне становится еще хуже. Наверняка он подумал, что я обжора.
Подавленно киваю и пытаюсь улыбнуться:
– Очень вкусно.
Он сразу понимает, что меня расстроило:
– Жендос, не беси меня. Ты слишком худая, ясно? Ты скоро берега потеряешь.
– Это ты меня не беси! – тут же парирую я. – Просила же так меня не называть!
– Да, только это бесполезно. Понимаешь же, что как захочу, так и буду называть.
– Шмелев, ты просто невозможный! Только мне кажется, что ты наконец ведешь себя как нормальный человек – и ты тут же все портишь!
Яр подмигивает:
– Обожаю все портить.
И тут бы мне остановиться. Подумать. И понять, что он не просто шутит, а предостерегает. Но, как выясняется позже, я тоже обожаю все портить.
Когда возвращаюсь домой, квартира встречает меня тишиной. Мама работает и по выходным, так что в этом нет ничего необычного. Рекс выходит в коридор и трется о мои ноги.
– Сейчас, малыш, я только разденусь.
Иду к себе, сразу убираю новые вещи в шкаф. Переодеваюсь в домашнее, но теперь этот костюм меня раздражает. Я его не выбирала, он мне даже не нравится. Почему я раньше об этом не задумывалась?
Иду на кухню, кормлю кота. Выпиваю стакан воды. Облокачиваюсь о столешницу и бессмысленно гляжу в окно. Снова идет снег.
Свет я не включала, и меня окутывает приятный полумрак. На долгие минуты я замираю, чтобы просто насладиться моментом. Ни о чем не думаю, только смотрю. И ощущаю себя счастливой. Плевать, если дальше все будет плохо, и все это зря. Сегодня я счастлива. Я наконец вспомнила это ощущение. И постараюсь его уже не упустить.
Как обычно, поддаюсь порыву и пишу Ярику.
Глава 14
В понедельник я приезжаю в колледж очень рано. Даже Алины еще нет, хотя она тот еще пунктуальный жаворонок. Аудитория пуста, а я уже сижу на своем месте и нервно барабаню по столешнице ручкой.
Мне беспокойно. Анализировать это ощущение не хочется. Знаю только, что оно связано с Яриком. Дальше копаться не хочу.
Аудитория потихоньку заполняется. Приходят ребята из группы, Алина усаживается рядом и вручает мне стаканчик с кофе. Выпиваю его почти залпом, хоть сердце и так работает на пределе. Перед глазами все плывет. Была бы более сознательной, пошла бы в медпункт мерить давление.
– Жень, все в порядке? – аккуратно спрашивает Харитонова.
– Все отлично.
Прислоняю стакан к губам, но оттуда скатывается только одинокая капля. Ладно, кофе на сегодня точно достаточно. Учитывая, что я не ела.
За две минуты до начала пары распахивается дверь, и появляется он. Король собственной персоной. Волну эмоций в грудной клетке я распознать не способна. Надеюсь, что это раздражение.
Яр проходит на свое место, не удостаивая меня и взглядом. Не хотела бы в этом даже себе признаваться, но это безумно обидно.
– Здорово. Как проект? – говорит Ктитарев сзади меня, понизив голос.
Как будто я абсолютно глухая. Но реагировать я не намерена. Увлеченно лезу в сумку, якобы выискивая что-то. А сама вслушиваюсь.
– Все окей, – сдержанно отвечает Яр.
– Гольцман из тебя уже всю душу вытрясла, наверное?
– Она… – Яр подтормаживает, а я внутренне замираю,