Кивает.
Говорит тихо:
– Падаем, Жень?
– Падаем.
Глава 30
Мы выходим из такси, но Яр тянет меня за руку в сторону от подъезда.
– Ты куда?
– Зайдем в магазин?
– За попкорном?! – кричу возмущенно, чем очень его веселю.
– Возьмем, что захочешь, – он смеется, – но и попкорн тоже!
В супермаркете метем с полок все подряд. Я беру сухофрукты, печенье без сахара, а Яр каждый раз доказывает мне, что это тоже далеко от правильного питания, но все равно закидывает в корзину. Туда же отправляются попкорн, яблоки, крекеры, зефир, горький шоколад, арахис, минералка и крафтовый лимонад.
На кассе я приподнимаюсь на цыпочки и шепчу:
– Как будто мы собираемся кормить одну огромную беременную женщину.
Яр давится смешком и закрывает лицо ладонью. Берет с полки у кассы киндер-сюрприз и тихо поясняет:
– Тогда это для ее будущего ребенка.
Хихикаем как два дурака и хитро переглядываемся, пока кассир пробивает наши покупки. Ярик снова проворно успевает оттолкнуть мою руку с банковской картой и прислоняет свою. Недовольно ворчу себе под нос, потому что он весь вечер не позволял мне платить, и я чувствую себя немного неловко. Он игнорирует, складывает все по пакетам и невозмутимо выходит на улицу. Тороплюсь за Шмелевым и на крыльце поскальзываюсь.
– Гольцман!
– Все в порядке! – смеюсь, схватившись за поручень и собирая вместе ноги. – Живая!
– Господи, тебя из рук выпускать нельзя, покалечишься.
– Так не выпускай, – выдаю с какими-то несвойственными для меня игривыми нотками.
Тут же смутившись, припускаю вперед, к своему подъезду.
– Женя, не убейся!
Подтверждая его слова, тут же снова скольжу по обледеневшему асфальту. Взрываемся хохотом уже вместе.
Дома Ярик разувается и спрашивает:
– Родители еще в командировке?
– Папа да, а мама сегодня вернулась.
Смотрю, как он напряженно озирается, и смеюсь:
– Она не приедет. Мама очень редко отдыхает, но метко. Особенно если с тетей Аленой. Вечно уезжают то в караоке, то к ней на дачу. Ну, это не совсем дача, конечно, если ты представил деревянный домик и кривой мангал. Загородный дом тут недалеко. Бассейн, сауна, все такое.
Ловлю себя на том, что начинаю много болтать. То ли нервничаю, то ли, наоборот, чувствую себя с Яриком комфортно.
Тихонько выдыхаю. Нашариваю на стене выключатель, чтобы зажечь верхний свет, потому что пока коридор освещен только небольшим светильником.
Шмелев ловит меня за руку и сжимает пальцы. Говорит:
– Не включай.
– Почему? – в полумраке смотрю ему в глаза и словно вязну в них.
– Как будто в нашем случае свет все портит.
– Ярик, – произношу максимально ласково и свободной рукой касаюсь его подбородка, – в нашем случае мы сами все портим.
Потом все-таки включаю свет и ободряюще ему улыбаюсь. Потому что в этот момент он выглядит даже более беззащитным, чем я. Забираю пакеты и иду на кухню.
Кричу оттуда:
– Готов смотреть романтическую комедию?
– Всегда готов, Гольцман. Если уж ты рыдала над финалом «Логана», то и я смогу найти для себя что-то в твоих сопливых киношках.
– Эй! Не обижай мои фильмы, – и добавляю уже тише, – ты видел, что я рыдала?
Яр становится рядом и тоже начинает раскладывать наши запасы по мискам:
– Я же не слепой.
– Я старалась сдерживаться.
– Это я тоже видел.
Я открываю микроволновку и выставляю вперед ладони:
– Яр!
Он кидает мне упаковку попкорна, я ловлю ее, закидываю в печку, выставляю таймер.
– Ничего себе, поймала! А я думал, с твоей координацией сейчас будет какой-то почти комедийный этюд, – он смешно изображает, как я сегодня поскользнулась.
Смеюсь, но качаю головой:
– Браво, Ярик! Чего в актерское не пошел?
– Мой талант раскрывается, только когда тебя передразниваю, – он подходит и щелкает меня по носу, наклоняясь за подносом.
На секунду перестаю дышать, когда он касается плечом моей груди. Боже. Почему так каждый раз, когда он близко?
Яр отходит, и наваждение отпускает. Выдыхаю, стараясь делать это не шумно. Надо взять себя в руки. Кому только это надо?
Раскладываем все на подносе, а то, что не поместилось, я беру в руки. Идем ко мне в комнату.
– О, Рекс! – радостно восклицает Яр, когда я включаю свет, и мы видим кота, который с комфортом развалился посреди кровати.
Рекс щурится от яркого света и окидывает нас таким недовольным взглядом, каким умеют смотреть только коты.
– Скучал, засранец? – сюсюкает Шмелев, прихватывая кота за холку.
– Он не успел, вы только утром виделись, – замечаю я.
– А ты?
Достаю ноутбук и пытаюсь сделать вид, что ничего не поняла:
– Что?
– Ты скучала по мне, Жень?
Усаживаюсь на кровать и излишне увлеченно склоняюсь над клавиатурой. Бормочу:
– Мы тоже виделись утром.
– Это не отменяет вопрос.
Яр садится рядом и пытается поймать мой взгляд. Сдаюсь и поворачиваюсь к нему.
Говорю с ноткой агрессии:
– Да.
Яр улыбается, снова обескураживая меня своими ямочками:
– Я тоже.
А потом тут же темнеет лицом и отворачивается. Я ловлю пальцами его подбородок и разворачиваю обратно:
– Яр?
В груди снова закручиваются вибрирующие трепетные воронки. Его серые глаза, которые он наконец перестает прятать, заставляют меня дрожать. Почему сейчас? Что раньше было не так?
– Еще я очень ревновал.
Воронки рассыпаются маленькими беспокойными птичками.
– Незачем. Я с ним дружила.
– Ты же понимаешь, что это не так работает?
Неуверенно киваю. Честно говоря, я понятия не имею, как это все работает. Каждый шаг – прыжок в неизвестность. Лечу, барахтаюсь, куда-то тыкаюсь, уже весь лоб сбила.
Перевожу взгляд на ноутбук и с большим вниманием выбираю фильм.
Шмелев чем-то шуршит, а потом подносит попкорн к моим губам. Отстраняюсь и мотаю головой:
– Не хочу.
– Женя, – тянет он предостерегающе.
– Ты меня на убой откармливаешь?
– А ну ешь.
Хмурюсь, но слушаюсь и открываю рот.
– Умница, – резюмирует он беспечно. – Выбрала фильм?
Киваю, ставлю ноутбук подальше, тянусь за подносом с едой. Яр перехватывает мою руку и дергает на себя. Не удержав равновесия, я заваливаюсь на него сверху.
– Ярик! – пищу сдавленно.
Он ухмыляется и кладет руки мне на поясницу:
– Ты такая неловкая, Жень. Все время падаешь.
– Отпусти, ты ненормальный!
– Так я не держу, – сообщает он приглушенно и целует меня в нос. Перекатывает меня и устраивает у себя под боком.
Не сдержавшись, я смеюсь и прячу лицо у него на груди. Слышу, что и он смеется тоже.
– Все, смотри фильм! – я сажусь и беру с подноса финик.
– Я смотрю, Гольцман, – тянет Шмелев со смешком, – хотя на тебя смотреть куда интереснее.
Я корчу рожицу, высовывая язык, и он фыркает. А потом мой телефон вибрирует. Мы смотрим на него одновременно и так же синхронно каменеем. Звонит Долин.
Глава 31
Наверное, Ярику удалось поднатаскать меня в распознавании эмоций, потому что каким-то шестым чувством я понимаю, что он сейчас сделает. И успеваю всего на полсекунды раньше него. Хватаю телефон и поднимаю высоко над головой, вскакивая на ноги прямо на постели.
– Женя, отдай! – он подрывается с места и встает рядом со мной.
Отклоняюсь и завожу руку за спину:
– Нет, это вообще-то мое.
– Дай я с ним поговорю.
– Как кто?
Шмелев все еще пытается выхватить смартфон, и я изворачиваюсь в его руках, прижимаю вибрирующий гаджет к животу.
– В смысле?
– Как кто ты собрался с ним разговаривать? Как мой одногруппник? Старший брат? Лучший друг?
– Женя! – рычит он и пытается разнять мои руки.
Мне щекотно, так что я тихонько взвизгиваю и хихикаю как дурочка. Боже, ну зачем? Серьезный же вопрос задала!
– Ярик, все, перестань, просто не будем отвечать!
– Зачем он тебе звонит? Я хочу с ним поговорить!
Чувствую, что Яр вот-вот разожмет мои пальцы. Падаю на постель и прижимаю телефон уже коленями к груди. Он наваливается сверху.
– Прекрати! Я сама потом разберусь, сейчас не возьмем трубку!
– Ни с чем ты не разберешься, – пыхтит Шмелев.
Поразительно, что он никак не хочет сдаваться. И тогда у меня остается только один способ его отвлечь. И не то чтобы мне это не нравилось.
Я отшвыриваю телефон на пол, где он продолжает звонить. Изворачиваюсь и крепко обнимаю Ярика за шею. Говорю настойчиво, пытаясь перехватить его внимание:
– Яр! Ярик! Ну посмотри на меня!
Он наконец замирает и смотрит мне в глаза каким-то совершенно мутным взглядом.
– Женя, – интонацией как будто предостерегает, растягивая последнюю букву.
Тяну Ярика на себя, но он не поддается, упирается руками в кровать. И смотрит, смотрит. Что-то настойчиво мне глазами рассказывает, раздувает ноздри, все еще злится. Тогда я сцепляю пальцы в замок за его шеей и подтягиваюсь сама. Целую его. Сначала очень решительно. Но когда он не отвечает, тут же теряюсь. На мгновение торможу и все же думаю, что отступать уже поздно. Поэтому решаюсь на провокацию. Чуть отстраняюсь и быстро провожу языком по его губам.
– Женька, – выдыхает Яр совсем другим тоном, и я понимаю, что выиграла.
Его перестает интересовать и мой телефон, и Долин, и вообще что-либо, кроме меня. Это я чувствую весьма отчетливо. Пытаюсь напитаться этой уверенностью на будущее, потому что знаю, точно знаю, что мне это понадобится.
– Ну падай же, – шепчу я и снова тяну его на себя.
Ярик тихо и коротко смеется, и у него это выходит как-то счастливо. Не успеваю запомнить этот звук, как он, наконец, меня целует.
– Фильм закончился, – говорит Яр, кажется, секунд через пять, но я бросаю взгляд на ноутбук и действительно вижу финальные титры.