пиенса ну никак не тянуло. Мне секунды хватило, что бы оценить потенциальную угрозу этого существа, что бы у мня внутри всё сжалось и похолодело. Твою ж ты мать – это же штурмотрон! А это был именно он, ещё один гадский робот, чтоб ему провалиться. Модификация «Разрушитель». Очередной шедевр довоенного искусства инженерии и робототехники, плод тысячу раз проклятого мною гения конструкторов корпорации «Дженерал Атомикс». Вот откуда все эти «клац-клац!» и «дзинь-дзинь!», можно было бы сразу догадаться, то-то мне звуки знакомыми показались. Стальная тварь, по своим боевым качествам практически ничем не уступавшая роботу-охраннику, пусть не такая большая, тяжёлая и не обладавшая той огневой мощью, что и грозный железный страж, но не в пример ему более подвижная и ловкая, представляла о-очень серьёзную угрозу. А уж в ближний бой с ним если попасть – то всё, тушите свет! Разделает мигом, как мясник на скотобойне. Чик-чик – и только ручки-ножки в стороны полетят, с кишками вместе. Ой ё-ё! Что ж за день-то такой, вернее уже два?!
Всё это, все мысли и сопутствующие им эмоции бешенным вихрем пронеслись в моей голове, пока руки сами наводили оружие, а глаза пытались поймать в прицел винтовки скачущую фигуру. Боковым зрением я заметил, как Нора встала на одно колено и то же целится из своего «Раптора» в почти уже добежавшего до нас штурмотрона. От нас теперь его отделяла лишь не особо широкая ложбина между двумя железными холмами наподобие той, которую мы только что так лихо перемахнули на тросе. Ну, это для проклятой железяки не сильно большая проблема: эти машины-убийцы специально сконструированы таким образом, что для них не составляет большого труда преодолевать разного рода препятствия и штурмовать защитные укрепления. Само их название говорит за себя, указывая об изначальном назначении этих грозных боевых машин.
Как и следовало ожидать «Разрушитель» в лёгкую перемахнул разделявшую нас ложбину и быстрее прежнего понёсся к нам. Я не стал больше мешкать и открыл беглый огонь из винтовки по пляшущей в объективе прицела фигуре. Нора то же не замедлила присоединиться, посылая одну за другой короткие очереди.
– Бей ему по ногам! – крикнул я не прекращая стрелять. – Если повредить сустав, он не сможет так быстро двигаться!
Нора услышала мои пожелания и тут же сконцентрировала огонь на нижних конечностях штурмотрона. Я же так и продолжал долбить очередями, пули стучали, звенели вокруг фигуры робота, взбивая фонтанчики ржавой пыли, рикошетами высекая искры из разных железяк, мимо которых проносился механический воин неумолимо сокращая дистанцию, отделявшую его от нас. Я видел, как несколько раз пули попали и в самого робота, не нанеся ему впрочем какого-либо серьёзного ущерба. Выпустив последний патрон моя винтовка сухо щёлкнула, поставив затвор на задержку.
– Пустой! – крикнул я, сбрасывая опорожнённый магазин себе под ноги, прямо в коричневую пыль. Пускай, некогда с ним сейчас возиться, если этот гад до нас доберётся, а к этому всё и идёт, мне тогда уже точно не до магазинов будет от слова «совсем». Руки привычно тянутся к подсумкам, пальцы судорожно отдирают клапан на «липучке», хватают полный магазин и тащат наружу, а глаза мои тем временем неотступно следят за тем, как покрытая пятнами ржавчины фигура робота, так в своих пропорциях и жестах похожая на человека, с каждым ударом моего сердца становится всё ближе, ближе, неумолимо приближаясь и, казалось, с каждым своим шагом становясь выше и больше. И тут Нора в который уже раз за столь короткое время нашего с ней общения снова выдала такое, чего я от неё ну никак ожидать не мог. Нет, я уже конечно был в курсе, что она каким-то волшебным образом за время своего отсутствия превратилась из «отчаянной домохозяйки» в классного стрелка, но что бы та-а-ак…
Я, стоя на одном колене судорожно пытался перезарядить винтовку прекрасно при этом понимая, что никак не успеваю и что проклятый робот окажется рядом раньше, чем я успею снять затвор с задержки и направить ствол в его сторону. Нора же на пару секунд как-то странно замерла, буквально застыв, словно каменное изваяние, вдруг неуловимо быстрым, точным движением вскинула «Раптор» и одну за другой выпустила четыре короткие очереди по набежавшему почти вплотную и уже готовому совершить свой решающий бросок «Разрушителю». И практически все её выстрелы нашли свою цель! Первые очереди пришлись как раз в коленные суставы стремительно мелькавших ног боевой машины, прямо между пластин брони, прикрывавшей внутреннее устройство, состоявшее из телескопических титановых штанг, опорных подшипников и армированных гибких трубок высокого давления гидросистемы, отвечавшей за движение конечностей робота. Не все пули, конечно, сразу попали точно туда, куда нужно. Парочка из них коротко взвизгнув и выбив несколько искр отскочили от прочной брони, но другие безошибочно проникли внутрь разнося, сгибая к чертям собачьим детали тонкого механизма, пробивая и разрывая тут же начавшие фонтанировать смазкой трубки гидросистемы. От такой точной стрельбы я, как бы это помягче сказать, слегка офигел, даже забыв, чем я на данный момент занимался, и так и застыл держа в одной руке винтовку, а в другой снаряжённый магазин, из горловины которого грозно торчали выкрашенные в зелёный цвет острые носики бронебойных пуль.
Разогнавшийся до крейсерской скорости штурмотрон на всём ходу словно на стену натолкнулся – сначала одна его нога и тут же следом вторая подламываются, масло под давлением хлещет из всех щелей. Так резво взявший старт и лихо мчавшийся к нам на всех парах робот, мать его так, грохается со всего маху плашмя нелепо взмахнув своими «руками» и подняв тучу ржавой пыли, разбросав при этом во все стороны мелкие металлические обломки и камешки.
– Так его, так! – помимо своей воли восторженно воскликнул я в возбуждении взмахнув рукой, в которой держал магазин. – Бей его, Нора!
Потом опомнился и уже быстрым и точным, таким привычным для меня движением зарядил винтовку. Но стрелять мне не пришлось: Нора снова не оплошала в очередной раз полностью оправдав мои надежды: снова на какое-то мгновение замерев и превратившись в статую, она чуть сместила прицел и снова открыла огонь. Робот к этому моменту пытался ползти при помощи одних только верхних конечностей, словно упавший со своей каталки паралитик. Он перебирал руками, цепко хватаясь «пальцами» своих кистевых манипуляторов за поверхность холма, а его ноги, перебитые выстрелами, безжизненными плетьми беспомощно волочились сзади. Масло из пробитых пулями шлангов уже перестало бить фонтанчиками и просто сочилось – позади робота натекла уже целая лужа, но он упорно полз, задирая кверху башку, и я знаю для чего он это делал. Специальная программа его операционной системы, отвечающая за вооружение подавала команду на использование боевого лазера, который обычно встроен у этих роботов в голове, так сказать «во лбу» между «глаз». И которого сейчас там, само собой, конечно же не было. Но дурной машине, похоже, это было невдомёк и он раз за разом пытался активировать своё основное оружие. Хотя по идее операционка должна была ему выдавать на внутренний интерфейс сообщение о том, что лазер отсутствует. Но тут уж хрен его знает – может сбой какой, или баг, выдающий команду на активацию в обход основных протоколов программы или ещё что, кто его знает. Да собственно без разницы.
Тут как раз Нора поставила точку в очередном противостоянии – выпущенные ей пули снова нашли свою цель, на этот раз попав гибнущему роботу точно в глазные окуляры – самое слабое место в его конструкции. Пробили их насквозь и проникли в его так называемый «мозг», а сказать иначе – попросту разрушили центральный процессор, укрытый от постороннего воздействия прочными головными пластинами из титанового сплава. Так-то в «глаз» ему, да чтоб ещё так метко особо хрен попадёшь, настолько шустро эти роботы двигаются. Процент вероятности повредить «мозги» штурмотрона крайне мал и уверенно стремится к нулю. Но мне всё равно до сих пор не понятно, чем мотивировались инженеры-конструкторы компании «Дженерал Атомикс», расположив центральный процессор именно в голове у этой грозной машины. Наверное, создавали роботов, на подсознательном уровне соотносясь с человеческой анатомией, ведь строение штурмотрон изначально закладывалось, как антропоморфное. От этого и результат – «мозги» у него находятся в голове, как и у человека. А расположи они, к примеру, процессор в середине его корпуса под толстым слоем броневых пластин и всё – хрен бы до него можно было так легко добраться. Хотя лёгкость тут весьма относительна и сомнительна, но всё же… Вот вспомнилось: на моих глазах однажды один ухарь умудрился отстрелить роботу башку, пальнув в него из ракетомёта с расстояния в десяток футов. То есть в упор практически. Забавно было наблюдать, как у робота разлетаются в разные стороны по отдельности «руки», тело с нижними конечностями и голова. Правда, сам стрелявший то же далеко не убежал: его нашпиговало осколками так, что… Понятно, в общем.
Вот и «наш» «Разрушитель» ещё несколько секунд шевелился, вяло подёргивая конечностями и вздрагивая всем корпусом, но вот он пару раз дёрнулся, брызнул маслом напоследок, в голове у него что-то заискрило, пискнуло негромко, из-под лицевого щитка повалил тёмный дым и он затих. Теперь уже, хочется надеяться, навсегда. Я ещё какое-то время держал неподвижное тело на прицеле, но робот больше не подавал признаков жизни, в одночасье превратившись в бесполезного железного истукана. Тогда я наконец выдохнул, снова глубоко вдохнул с удовольствием втягивая воздух, насыщенный запахами ржавеющего, нагретого на солнце железа и пыли, опустил оружие и повернулся к Норе. Моя ненаглядная стояла нагнувшись и отряхивала испачканные ржавой пылью колени. Закончив с этим, она распрямилась и посмотрела на меня своей маской-черепом. Покойный пилот была, видимо, женщиной не лишённой оригинальности и подчеркнула формы забрала шлема росписью, выполненной в виде изображения ухмыляющегося черепа. Сама ли она занималась раскраской шлема, проявив фантазию и явный талант художника, или кто-то другой постарался для неё, теперь уже не узнаешь. Но смотрится, чёрт возьми, внушительно. Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга, затем Нора помотала головой, будто приходя в себя, откинула верхнюю часть забрала и голосом, захлёбывающимся от восторга и возбуждения затараторила: