ых когда-то опробовали ИИ нового поколения. Это был не просто пакет программ, пусть и очень сложных, нет. У подопытного синта спустя какое-то время после активации ИИ проявлялось осознание самого себя как личности, формировалось его собственное, уникальное сознание. После первых же тестов те древние синты показали поистине впечатляющие результаты, став прототипами первых искусственных людей. Что впрочем и послужило одним из главных доводов в пользу того, что бы в дальнейшем отказаться от внедрения ИИ подобного уровня в синтетиков последующих поколений. А то шибко умные становятся, заметно умнее своих создателей. Вот так, вот и вся тайна.
–А Ник только что ушёл, – произнесла Элли, привычным движением поправив причёску. – Ты должен был по идее с ним встретиться.
–Да, мы столкнулись прямо на пороге, – кивнул я. – Ник сказал, что скоро вернётся, я его здесь обожду.
–Отлично, посиди тогда, а я кофе сварю, – улыбнулась мисс Перкинс, обнажив ровные зубки.
–Есть чего глянуть?– я кивнул в сторону стола, на котором обычно лежали дела, находившиеся в работе детективного агентства Валентайн.
–Да, там сверху три-четыре папки лежат, глянь, среди них есть интересные, – ответила Элли, поднимаясь по лестнице наверх с кофейником в руках.
Я кивнул и направился смотреть дела. В пару шагов пересёк пространство офиса, обогнул по дороге стол детектива и приблизился к другому, вся поверхность которого была сплошь завалена бумагами. Отодвинул стул и сел, взяв наугад папку, чьи края были связаны синей тесёмкой.
Откуда бумага, спросите вы, в постядерном-то мире? А я вам отвечу: не стоит недооценивать доблестный труд братьев-мусорщиков, старательно, день изо дня обшаривающих развалины в поисках ценных находок. Ушлые и отчаянные проныры, с упорством голодных ищеек они раз за разом прочёсывают заброшенные кварталы, не подвергшиеся тотальному разрушению, которые выжившие в тот роковой для всего мира день люди просто покинули, спасаясь от радиоактивных бурь, идущих с севера. И вот там, в смотрящих на мир мёртвыми глазами пустых оконных проёмов домах до сих пор находят множество самых разных вещей. Полезность и стоимость большинства находок старьевщиков можно смело ставить под сомнение, кто же спорит, но есть среди них вещи, ценность которых для человека трудно переоценить. Как той же бумаги например. Ведь ни для кого не секрет, что в довоенные времена бумаги было просто завались, производилась она десятками и сотнями тонн и использовалась… да где она только не использовалась! В каждом офисе, в любой самой захудалой конторе по продаже каких-нибудь палок-ковырялок-в-носу этой самой бумаги для печатных принтеров обязательно найдётся с десяток пачек или даже больше. А уж сколько бумаги потребляли всякие колледжи, начальные, средние школы и прочие учебные заведения и говорить даже нечего! И частенько она, бумага эта самая, лежит себе во вполне хорошем состоянии, особенно те слои, что находятся в середине упаковок. Книги, журналы, тетради, стопки газет, всё это припрятано, разложено и распихано по самым укромным уголкам покинутых жилищ. Вот и рыщут мусорщики по развалинам, таская на продажу тюки с пролежавшей множество лет бумагой и дождавшейся таки своего часа! Ну и, простите, попу в уборной вытирать чем сподручней – скомканной, хоть и старой газетёнкой, или на худой конец тетрадочным листом, или… чем? Пальцем? Ну вот. Так, что тут у нас? Я развязал тесёмки и раскрыл папку. Ага, похищение…
Следующие полчаса я провёл внимательно, с интересом изучая материалы дела, составленного Валентайном. Один местный фермер попросил агентство Ника о помощи в освобождении дочери из жестоких и кровожадных лап безжалостных похитителей – о как! Которые украли его дочку и требуют выкуп, угрожая начать присылать её по частям, если нерадивый папаша не соизволит уплатить за дочь требуемую сумму. Записка похитителей, накарябанная карандашом на выгоревшем клочке картона прилагалась к делу. Далее шли подробности похищения, результаты опроса свидетелей, родственников, соседей, а так же подружек пропавшей девушки. В результате вырисовывалась довольно таки интересная картина. Пропавшая дочка фермера, как выяснилось, была самой младшей в семье, третьей по счёту и далеко не красавицей. Последнее, правда, стало известно со слов подружек похищенной девушки, а те вполне могли оказаться хитрыми завистницами и оговорить несчастную насчёт её внешности, но сути это не меняло. При этом она не была родной дочерью нынешней жене фермера, который женился во второй раз после того, как его первая жена умерла от укуса какого-то ядовитого насекомого несколько лет назад. Новая жена привела с собой двух дочерей, каждая из которых была на несколько лет старше фермерской дочки. По словам соседей, опрошенных детективом, мачеха сразу же стала плохо относится к падчерице, как и обе её дочери, то есть сводные сёстры бедняжки, которая по словам тех же свидетелей была девушкой тихой и добродушной. Поэтому для неё с первых же дней жизни в новой семейке настали тяжёлые времена. Папаша постоянно был занят по хозяйству на ферме и в тонкости отношений внутри женского коллектива у себя дома особо не вникал. Тем более, что при нём мачеха со своими двумя оторвами старались вести себя как паиньки, никак не выказывая своего истинного отношения к его дочери. Блин, прямо история Золушки какая-то! Так, читаем дальше… К тому времени, когда я добрался до середины этого чтива, вернулась Элли с кружкой цикориевого «кофе» в руке и поставила её передо мной на стол. Поинтересовалась, что я там читаю. Я показал ей раскрытое дело. Мисс Перкинс подтвердила, что материал и впрямь интересный и что Ник уже докопался до истины. После чего снова удалилась на второй этаж. А я вернулся к прерванному чтению. Ник вернулся в тот момент, когда я уже дочитывал последние строки. Детектив появился на пороге агентства, впустив полосу утреннего света сквозь дверной прём. Толкнул, закрывая за собой дверь и прошёл в офис. Тут как тут на лестнице ведущей наверх застучали каблучки и появилась Элли, сразу же заулыбавшаяся. Перебросившись с детективом парой фраз, она уселась за свой стол и развернула к себе печатную машинку. Вставила в неё лист слегка пожелтевшей бумаги и бойко застучала по клавишам.
–Читаешь, – скорее подтвердил, чем спросил Ник. – Что скажешь?
–Забавный случай, – ответил я, захлопывая папку с материалами дела и откладывая её в сторону. – Ты решил уже, как будешь действовать?
–Да, – кивнул детектив. – Я связался с охотниками за головами, есть тут два грамотных парня, бывши охранники. Братья-близнецы, к слову. Сравнительно недавно они ушли со службы и занялись частными заказами. Как раз специализируются на освобождении заложников, крепкие парни и неглупые. Я им обрисовал ситуацию во всех подробностях, ознакомил с материалами дела. Они всё сделают, как надо.
–А оплата? – спросил я. – Как делить будете?
–Шестьдесят на сорок, – ответил Мик. – Шестьдесят процентов агентству, то есть нам, а наёмникам по двадцать процентов на брата.
–Нормально, – кивнул я. – Значит мачеха у нас главная злодейка?
–Да, – подтверди Ник, закуривая очередную сигарету и пуская дым в потолок. – Она сразу же невзлюбила падчерицу, ведь её дочери хоть и старше, но не родные главе семейства.
–Папаше-фермеру, – вставил я, отхлебнув из кружки напиток, успевший слегка остыть к тому моменту.
–Точно. И поэтому родная дочь в случае смерти отца получала самою большую часть оставшегося наследства. То есть практически становилась владелицей фермы.
–А новой маме это не понравилось и она решила сиськи не мять, а решить вопрос радикально… извини, Элли, – снова вставил я свои «пять центов».
–Само собой, – криво ухмыльнулся Ник, затушив докуренную сигарету в переполненной окурками пепельнице. – Ты внимательно читал материал. Она наняла двух мерзавцев, не гнушающихся грязной работой для того, что бы они выкрали девчонку и где-нибудь прикопали по-тихому. Но подвела мадам фермершу банальная жадность. Впрочем как всегда, как всегда…
Ник обошёл стол и уселся на своё древнее офисное кресло на колёсиках, чья обшивка давно поистрепалась и пришла в полную негодность. Но искусственной заднице Ника было абсолютно без разницы, на поверхности какой твёрдости сидеть, дискомфорта он не испытывал ни малейшего. Детектив-синтетик снова закурил, отчего я поморщился, и продолжил:
–Она посчитала, что простого исчезновения девчонки мало и стоит попробовать получить с этого прибыль. Вот и подговорила своих наймитов, что бы они не убивали сразу, а спрятали дочку фермера в каком-нибудь укромном месте до поры. Сама же составила письмо с требованием выкупа и подбросила его якобы от похитителей.
–Сама составила? – уточнил я, ставя опустевшую кружку на стол.
–Сама, – утвердительно кивнул Ник. – Папаша-фермер при опросе вспомнил, что через пару дней после исчезновения дочери он как то застал свою благоверную за написанием письма. Хотя раньше за ней ничего подобного не наблюдалось. То, что его супруга умеет читать и писать, для него стало настоящей неожиданностью. Ровно как и тот факт, что у неё, оказывается, есть двоюродная сестра, проживающая в одном из далёких анклавов где-то на востоке пустошей. О чём он, само собой, до того момента был ни сном, ни духом. Письмо ему жена почитать конечно не дала, да он и не настаивал.
Ник прервался для прикуривания очередной сигареты. Я лишь поморщился в очередной раз и обречённо вздохнул. Мне, уже давно некурящему дышать табачным выхлопом, быстро заполнившим помещение агентства было поистине невыносимо. Как Элли это только терпит?
–Ну и что дальше? – спросил я, качаясь на стуле и сложив руки на груди крест-накрест.
–А дальше… перестань на стуле качаться, ты мне мебель сломаешь.
–Что я вот, к примеру, упасть могу и затылком об пол удариться – это тебя не волнует, – улыбнулся я, тем не менее прекратив насиловать стул и сев спокойно. – А вот за то, что стул сломаться может ты переживаешь. Не находишь, что это несколько не по-дружески?