— Ром, а ты на каком факультете учился? — перевела разговор в нужное ей русло Вика.
— На факультете прикладной математики.
— Слушай, нам ребята с вашего факультета такую забавную историю про Константина Николаевича рассказывали. Случайно не на вашем курсе она произошла?
— Да про него вообще много баек гуляло. Ты какую имеешь ввиду?
— Говорят, один раз он принимал письменный экзамен у какой-то группы и поставил всего несколько положительных оценок и целую кучу неудов. Студенты не могли понять, в чём дело, потому что многим удалось благополучно списать. Но идти оспаривать оценку решилось только двое. Они стали возмущаться, что их работы оценены неправильно. Константин Николаевич достал листочки с ответами этих ребят, а они были даже не проверены. Он тут же проглядел работы и поставил за одну из них четвёрку, за другую — пятёрку. Когда же озадаченные парни спросили, почему профессор не сделал этого раньше, тот ответил, что не собирался тратить время на прогульщиков. Он всем без разбора, кто не ходил на его лекции, даже не заглядывая в работы, поставил двойки. Профессор знал, что тот, кто уверен, что оценка несправедливая, придёт это доказывать. А остальные, резонно полагал он, получили то, что заслужили.
— Да, знакомая история, — усмехнулся парень, — говорят, это было за пару лет до нас. Группа ему попалась ещё та. Реально, одни прогульщики. Это ж надо так постараться, чтоб вывести из себя даже нашего невозмутимого безобидного профессора.
Рома, пытаясь изобразить преподавателя, близоруко сощурил глаза, поднял указательный палец вверх и сказал слегка скрипучим, но вдохновенным голосом:
— Молодые люди, моя цель Вас математизировать!
— Один в один! — прыснула Вика.
— А ещё вот так, — Рома встал со стула и, водя воображаемым мелом по воображаемой доске, всё тем же скрипучим голосом, но теперь уже с задумчивой интонацией сказал:
— Хм… Да ведь тут и доказывать-то нечего — всё очевидно! Но я попытаюсь…
Девушка продолжала покатываться, а парень, старательно выведя последнюю невидимую формулу, оптимистично подытожил:
— Так… Ну вот, мы, пожалуй, не совсем доказали, но зато всю теорему целиком.
— Вылитый Константин Николаевич, — не могла успокоиться Вика, — вылитый!
Рома, польщённый реакцией девушки, так высоко оценившей его актёрские таланты, театрально поклонился и сел.
Вдохновлённая его пародией, Вика решила рассказать ещё один забавный случай из студенческой жизни, который всплыл в её голове.
— Когда Константин Николаевич ушёл на пенсию, его заменил другой профессор — Сафар Байбулатович.
— Слышал про него. Говорят, неплохой преподаватель.
— Да. Замечательный. Лекции интересно читал. Эмоционально. Но и характер у него был темпераментный. Он ещё больше, чем Константин Николаевич не любил, когда его пары прогуливают.
— И много находилось таких смельчаков?
— Немного. В моей группе всего один. Женя был большой любитель поспать, регулярно прогуливал первые пары, особенно по понедельникам. В итоге он ровно ни разу не посетил лекции по матану. Пришёл сдавать экзамен и с ужасом понял, что даже не знает как зовут преподавателя. Мы ему, конечно, сказали. Он, прежде чем войти в аудиторию, метался взад-вперёд по коридору минут пять и всё повторял: «Сафар Байбулатович, Сафар Байбулатович, Сафар Байбулатович…» Потом решительно открыл дверь и с порога: «Здравствуйте… э-э-э… Байсар Рафаилович…»
— И чем же закончилась история для любителя поспать? — давясь от хохота спросил Рома.
— Получил пару, конечно. Но в итоге имя отчество преподавателя он всё же выучил… после 3-ей пересдачи.
Рома хотел запить свой хохот глоточком чая, но с удивлением обнаружил, что чашка пуста. И, по всей видимости, давно. Увлечённый разговором он не заметил ни того, как закончился его бергамотовый напиток, ни того, сколько времени прошло с начала беседы. Парень перевёл взгляд на часы. По всем гласным и негласным законам приличия было неприлично поздно.
— Слушай, я наверно пойду, — заставил себя сказать Рома.
— Хорошо, — ответила Вика тоже без энтузиазма.
Парень встал, взял свою кружку и направился к выходу:
— Спокойной ночи!
— Пока!
Рома уже было вышел в коридор, но вдруг неожиданно снова вернулся к Вике.
— Да, чуть не забыл. Извини, что без спроса, но я тебе пароль Wi-Fi поменял. А то прежний был до безобразия простой. Ну, что за детский сад: «123456789Вика»?
— Да, знаю, что ненадёжный. Но если я делаю сложный длинный пароль, я его забываю, — объяснила девушка.
— Ну, ничего этот ты не забудешь, — улыбнулся Рома и назвал установленный им новый пароль.
Вика хохотнула:
— Да, этот не забуду.
Глава 8. Кому-то телевизор помогает думать
Полина Васильевна передала вахту Валентине Семёновне и отправилась домой. Она относилась к числу тех счастливых людей, что живут недалеко от места работы. Через 10 минут неспешной ходьбы она уже была у подъезда своего дома. Несмотря на 9 часов вечера, июльское солнце не спешило спрятаться за горизонт, а вместе с ним не торопились по домам и соседки Полины Васильевны, завсегдатаи лавочки.
— Добрый вечер, Васильевна. С работы возвращаешься?
— Добрый! Да. Смену отдежурила. Иду домой.
— Посиди с нами. Свежих сплетен расскажем, — пошутила одна из соседок.
— Да я бы с радостью, но дома Мурка ждёт. Небось проголодалась.
Действительно, дома Полину Васильевну ждала её любимая кошка. Абсолютно чёрная от кончиков ушек до кончика хвоста. Несмотря на то, что она была кошка, радоваться приходу хозяйки умела как собака. Мурка весело виляла хвостиком и нежно мяукала.
— Да, да, моя девочка, я тоже соскучилась, — ворковала Полина Васильевна, насыпая Мурке корма в миску и гладя её шёлковую спинку.
Накормив кошку и поужинав сама, женщина удобно устроилась на диване и включила телевизор. Мурка, примостившись рядом, положила голову на колени хозяйки. Показывали скучное ток-шоу о проблемах лишнего веса. Такие передачи никогда не нравились Полине Васильевне, но она не стала переключать канал. Ей было всё равно. Ей просто надо было сосредоточиться. В отличие от большинства людей, Полина Васильевна не могла сосредоточиться в полной тишине. А звуки телепередачи и мурчание кошки — это было то, что нужно.
— Так вот, моя хорошая, — начала Полина Васильевна, поглаживая кошку по голове, — таких совпадений не бывает. Думаю, они уже здесь. Я это чувствую.
— …я чувствую, с этим надо что-то делать, — говорила очень полная женщина в телевизоре, как будто продолжая мысль Полины Васильевны.
Консьержка глубоко вздохнула:
— Она права. Надо что-то делать.
Полина Васильевна сняла с шеи небольшой незамысловатый кулончик и положила в сумочку, с которой ходила на работу:
— Похоже, один из них уже вертится возле моей девочки. Ей это теперь нужнее.
— …а что подтолкнуло Вас к этому решению? — с наигранным сочувствием в голосе поинтересовался ведущий ток-шоу у толстушки.
— Что подтолкнуло? — задумчиво переспросила Полина Васильевна.
Да тут дело было даже не в газете, которой поначалу женщина не придала никакого значения. Дело в целой цепочке странных событий, которые постепенно убедили Полину Васильевну, что её догадки и подозрения имели под собой почву. Она подозревала двух человек.
— Не знаешь, Мурчик, кто из них может быть оттуда? — сказала консьержка и вопросительно поглядела на кошку, как будто та, действительно, могла ей ответить. Мурка, чувствуя, что эти слова обращены к ней, развернула свою забавную усатую мордочку в сторону хозяйки и посмотрела на неё умными изумрудными глазами со всей преданностью, на какую была способна.
— Вот и я сомневаюсь. Вряд ли это Роман, — рассуждала женщина, — не похоже. Но что за странные вопросы задавал он мне сегодня вечером. Откуда он мог знать то, о чём мы с ним говорили?
Полина Васильевна прокрутила в голове всю информацию, что знала о Романе, и ей пришёл в голову план, как можно разрешить её сомнения. Ей нужно заставить его нервничать и тогда она обязательно почувствует, сможет понять всё, что ей надо.
Со вторым человеком сложнее… Но Полина Васильевна обязательно, что-нибудь придумает. Обязательно. Она должна оправдать доверие Сайнары, как уже сделала это один раз много лет назад.
Полина Васильевна закрыла глаза. Ей опять вспомнился тот день…
…Сердце Сайнары бешено колотилось. Она тяжело дышала и постоянно оглядывалась, пытаясь понять, не следит ли кто за ней. Огромные капли внезапной июльской грозы безжалостно били ей в лицо, но девушка не обращала внимание — она очень торопилась. Ей обязательно нужно было увидеть человека, который всегда был на её стороне.
— Полина, ты здесь?
— Здесь. Я давно жду тебя.
— Знаешь, осталось совсем немного, несколько дней. Теперь я уже точно знаю, что она не такая.
— Точно? Ты уверена?
— Уверена. Ты же знаешь, мы такие вещи чувствуем заранее.
— Ты сказала своим?
— Нет. Я не хочу говорить им. Я не хочу, чтобы она страдала так же, как ты, — в больших красивых серых глазах Сайнары стояли слёзы.
— Правильно. Не говори, — ответила Полина, нежно обняв девушку и убрав прядь прекрасных чёрных как смоль волос у неё с лица. — Обещаю, мы что-нибудь придумаем.
И они придумали…
Глава 9. Такие разные сны
Здоровенный толстый бобёр с бородкой и в очках сидел на Викином любимом кресле. Нисколько не смущаясь присутствия хозяйки, зверёк с аппетитом и весёлым хрустом грыз подлокотник.
— Это ещё что такое? — возмутилась Вика. — Почему именно моё любимое кресло?
Бобёр поправил лапкой очки, сползшие на нос от усердной работы, и, как ни в чём не бывало, продолжил.
— А ну пошёл прочь! — с досадой крикнула девушка, опасаясь, что ещё пара минут и любимому креслу придёт конец.
— Разве так надо относиться к гостям? — укоризненно покачал головой грызун и забавно всплеснул лапками.