— Сами подумайте, — продолжил Сэмюель, — книгопечатание уже открыли. И с каждым днем печаталось все больше и больше. Когда-нибудь и копии Ветхого Завета на древнеиудейском языке разошлись бы по миру тысячными тиражами — это был только вопрос времени. Но так как наряду с латинской Библией существовала Библия на языке народа, совершенно закономерно, что интерес к древнеиудейскому языку становился с каждым годом все меньше. Лютер изучал Тору на протяжении нескольких десятилетий и позаботился о том, чтобы результаты его труда не смогли легко попасть в плохие руки. Благодаря ему, еще долгое время каббала была доступна лишь посвященным, самым прилежным ученикам. И Тора могла оберегать свои священные тайны и дальше.
Он сделал паузу.
— Итак, если я правильно вас понял, — сказал Патрик, — вы считаете, что Мартин Лютер был простым каббалистом?
— Совершенно верно.
— А «Миссия света» использует каббалу, чтобы следовать ему.
— Да, мы используем каббалу, так же как и «Братство истинных наследников креста и розы», и многие другие сообщества. Однако не все из них идут по следам Лютера.
— Видимо, Рене Колладон тоже нет. Верно? Как такое может быть?
— Ее ложа не очень старая, что бы вам ни говорили. Когда-то это была абсолютно обычная масонская ложа, коих в мире очень много. При ее основании были использованы разного рода мистические приемы. Именно это сейчас и исследует Рене. И, как мы видим, не очень-то успешно.
— Вот что меня интересует, — сказал Питер. — Предположим, что все, что вы только что сказали, соответствует истине. Это значит, вы только что открыли нам истинную, тайную историю Мартина Лютера, которую никто не знает. И что же должно удерживать нас или даже вас лично от того, чтобы поведать это всему миру? Как у вас хватает смелости так просто открыть сногсшибательную тайну, которая может подорвать основы церкви?
— Кажется, я знаю, что сейчас будет, — сказал Патрик и продолжил в наигранно драматическом тоне: — Мы не сможем живыми покинуть это здание!
— Надежнее всего тайны скрываются между двух истин. Так и в случае с Лютером. Вся его жизнь и произведения настолько известны и исследованы, что людям кажется просто невозможным найти в них что-то еще. И действительно: все, что о нем известно, — это правда. Только это не все. Нет, я не буду вас убивать или просить расписаться в неразглашении. То, что вы сегодня услышали, вы все равно не сможете опубликовать. Вам просто никто не поверит.
— А с какой стати мы должны верить нам?
— Может, это удивит вас, но это мне совершено безразлично. Для меня было важно лишь одно — разоблачить «Братство истинных наследников креста и розы». Если хорошенько присмотреться, то многие загадки, увы, имеют очень простое объяснение. Конкретно в их случае это был всего лишь герб Мартина Лютера. Ну а то, что сам Лютер был загадкой, — это совсем другая история, равно как и ваши исследования.
— Что вы знаете о наших исследованиях?
— Вы работаете в военном проекте с очень высокой степенью секретности. Судя по стилю работы, можно предположить, что это американцы. Я прав?
— К сожалению, нет.
— Ну, как хотите. Как бы то ни было, я считаю, что вы нашли кое-что, касающееся герба Мартина Лютера. Ну и, как вы, наверное, предполагали, моя встреча с вами не является абсолютно бескорыстной. Выпьете еще?
Исследователи отказались.
— Я был откровенен с вами. Я вам очень многое рассказал и приоткрыл завесу тайны. Буду до конца честным и расскажу кое-что еще: конечно, идеи основателей ложи не были высосаны из пальца, да и «Миссия света» не благотворительная организация. Известно, что Лютер в свое время сделал значительные открытия в Торе и получил некие знания теологического, исторического и научного свойства. К сожалению, они до сих нор не найдены и не восстановлены. Есть неопровержимые доказательства того, что во время своего затворничества в Вартбурге он сделал намного больше, чем перевод Нового Завета. Все собранные им материалы, записки и произведения он вынес из замка и спрятан в очень надежном месте. Однажды мы надеемся найти архивы Лютера, потому что до сих пор никто еще не продвинулся дальше него в чтении Торы. И я предполагаю, что именно вы нашли соответствующие доказательства.
В воздухе повисло недолгое молчание.
— Архивы Мартина Лютера? — переспросил Питер. Звучало это более, чем скептически. А по его лицу пробежала ухмылка.
— Мы могли бы помочь друг другу. Вы покажете мне то, что нашли, а я помогу вам понять эти знаки и указания.
— Сожалею, — ответил Питер, — но вы должны понять, что не можете принять участие в наших исследованиях.
— Потому что это военный проект, — добавил Патрик.
— Вы неправильно меня поняли. Я не прошу вас, а делаю предложение. Вы очень скоро поймете, что натолкнулись в своих поисках на слишком большое количество непонятных знаков и указаний. И без моей помощи вам никогда не расшифровать и не объединить их. Даже больше: некоторые вещи вы вообще можете не заметить. — Он встал. — Но я никуда не тороплюсь. Может, вы хотите как следует все обдумать.
Питер и Патрик тоже встали. Они уже достаточно услышали сегодня, чтобы сформировать свое собственное мнение.
— Благодарю вас за визит, — сказал Сэмюель, протянув им руку. На прощанье он дал ученым свою визитную карточку.
— Если я понадоблюсь вам, просто напишите мне электронное письмо. Буду рад и почти уверен, что услышу о вас в ближайшее время.
Глава 11
8 мая, отель «Де ля Гранж», Сен-Пьер-дю-Буа.
Исследователи сидели за тем же столом в Зеленом зале и ждали Фернанда Левазье, который назначил им встречу на девять часов утра. И, поскольку в их планы не входило знакомство месье Левазье с их кабинетом, они решили встретиться в ресторане.
— О чем вы думаете, Питер? — спросила Штефани. — Вы сегодня такой молчаливый.
— Мы ни на шаг не продвинулись в наших исследованиях. А тут еще эта история отнимает у нас драгоценное время.
— Какая история?
— Легенда о бешенстве. Ни у одного из нас нет достаточной квалификации в этом вопросе, а к нам придет посторонний человек, который, вероятно, разбирается в этом куда лучше всех нас вместе взятых. Сейчас нам придется как-то выкручиваться. Я боюсь, что в этой игре мы можем только проиграть.
— Не будьте пессимистом, Питер. — Патрик прикурил сигарету. — Сегодня мы втроем против одного. Вы еще раз просматривали тот материал, который подготовили для нас?
— Честно говоря, нет.
— Тогда положитесь на нас со Штефани, — Патрик ткнул пальцем в папку: — У нас есть чем занять его на некоторое время. Помните, как мэр назвал его: в конце концов, он простой лесничий.
— Надеюсь, вы не недооцениваете его. А вот и он, — Питер кивком указал в сторону дверей.
Патрик встал и поприветствовал широкоплечего мужчину крепким рукопожатием.
— Доброе утро, месье Левазье. Профессора Лавелла вы уже знаете. Позвольте представить Штефани Крюгер. Она биолог и приехала из Лондона, чтобы помогать нам в работе.
— Доброе утро.
— Присаживайтесь. Хотите чаю или кофе?
Фернанд Левазье сел за столик.
— Нет, спасибо. Я хотел бы поговорить о ваших исследованиях.
— Конечно. Вы уже подготовили для нас метеорологическую сводку?
— Нет, мэр Фавель передал вашу просьбу в соответствующий отдел и потом лично свяжется с вами. Как обстоят дела с исследованиями?
Патрик достал папку.
— Как вы, наверное, уже заметили, территория огорожена, и забор растянут на многие километры. Методом выборочных анализов менее крупных животных мы хотим установить возможные пути распространения заражения. И картина, увы, удручающая. По всей территории на наиболее значимых участках мы разложили приманку для лис, — Патрик достал из папки внушительную топографическую карту, которая была просто испещрена всевозможными линиями, буквами и отметками. Более того, в нижнем левом углу карты красовалась заметная печать ООН, — но это устраняет всего лишь симптомы.
Лесничий не придал карте должного внимания.
— То есть вы считаете, что именно лисы являются распространителями заболевания?
— К сожалению, да.
Патрик выудил из папки очень красочные глянцевые фотографии большого формата, на которых отчетливо было видно несколько околевших лис. Их тушки были очень хилыми и вызывали отвращение.
— Одно мы уже сейчас можем сказать наверняка: это очень типично для бешенства.
— А вы уже установили, откуда в наш район пришли эти животные? Как вы знаете, лисы в наших краях не водятся.
От удивления Питер приподнял бровь и незаметно стал наблюдать за выражением лица Патрика. Но тот совершенно не выглядел взволнованным. Даже наоборот: он как ни в чем не бывало продолжал свой доклад.
— Вы совершенно правы, месье Левазье. Но, как ни странно, лисы, оказывается, местные. Сам читал про то, что в двадцатые годы все лисы в этой местности были истреблены. А вот в этих документах речь идет о том, что восемь лет назад сюда искусственно стали привозить лис целыми семьями, чтобы таким образом восстановить биологическое равновесие.
— Я очень хорошо знаю и эти документы, и проект по возвращению лис.
— Так вот, — Патрик собрал бумаги, и убрал их в папку, — видимо, сегодня этот баланс решил отомстить.
— Эти документы были сфальсифицированы мной лично.
Патрик опешил и несколько минут молча смотрел на собеседника.
Фернанд Левазье наклонился ближе к исследователям.
— Проекта по заселению наших лесов лисами никогда не существовало.
Питер почувствовал, как в нем закипает злость. Сейчас он хотел бы принять участие в чем угодно, только не в этом разговоре.
— Вы лично знакомы с нашим мэром, господином Фавелем, — продолжил лесничий, — он очень хотел сделать не только город, но и леса вокруг Сен-Пьер-дю-Буа привлекательными для туристов. Именно поэтому мне и пришлось сфабриковать этот проект, чтобы придать нашим лесам статус заповедника и не дать мэру орудовать там.