Проект «Виртуальность» — страница 5 из 6

Часть 5. Подарок «Макрохарда»

Глава 1

Артур, слегка развалясь в мягком и удобном кресле, задумчиво рассматривал золотистых рыбок, медленно проплывающих перед ним за стеклянной поверхностью аквариума, демонстрируя свои роскошные убранства.

Последние годы подобное времяпрепровождение стало одним из его любимых занятий. Он обзавелся парой дюжин аквариумов разнообразной формы и мог часами просиживать рядом, созерцая неспешную жизнь виртуальных рыбок, которая ничем не отличалась от настоящей — разве что этих милых созданий можно было не кормить и аквариумы, соответственно, не чистить. Более того, в порыве вдохновения наш герой часто сам принимался за разработку оригинальных конструкций рыбок самой причудливой расцветки, населяя ими пустующие аквариумы, к дизайну которых также мог приложить руку. Невинное увлечение совершенно неожиданно принесло и чисто практические результаты — его модели были успешно реализованы «Макрохардом» на рынке виртуальных аквариумов, мода на которые пышно расцвела тогда в Реальности. Особенно продвинутые ее обитатели устанавливали аквариумы размером во всю стену и даже ухитрялись заменить ими потолок, представляя себя, внутри водного царства.

Но сейчас наш герой не задумывался о новых конструкциях — просто отдыхал душой. Потребность с таком отдыхе появилась у него после приключений восемь лет назад, когда безумие одного злого гения чуть не поставило под угрозу существование Виртуальности, да и пути развития человеческой цивилизации могли бы претерпеть значительные изменения. Да, на его долю тогда пришлось немало испытаний, и не только здесь, но и в Реальности, когда ему вместе с Ларой Армстронг… точнее, Кэти Ньюлиф — никак не мог привыкнуть к ее новому имени и по привычке часто называл прежним, — пришлось спасаться бегством из холодного осеннего Голдтауна, озаренного пламенем взорванного здания филиала «Макрохарда», в котором погибли его товарищи. Ловко все-таки пересекли тогда границу — зайцем, на товарном поезде, закопавшись в уголь с головой. Он до сих пор не без трепета вспоминал, как трясся тогда от страха, что их обнаружат. Ненамногим приятнее оказалось и в особняке Тоилли на Снидени-роуд, где пришлось вступить в поединок с настоящим боевым киборгом — отличаясь миролюбивым характером, он и в обычных драках практически никогда не участвовал, за исключением разве что самого раннего детства.

Но даже то сражение, что было навязано им на роботостроительном заводе Дэнила Варовски, не шло ни в какое сравнение с битвами в виртуальном мире. Начиная с «Дома Кошмаров», ужасной игры, участвовать в которой с той поры он всякий раз отказывался наотрез, и до финальной схватки возле Барьера, когда многие тысячи монстров шли приступом. Жаль, что никто из реально живущих людей не видел той грандиозной схватки, которая, несомненно, вошла бы во все учебники по военной истории. Подаренный в знак признания его заслуг в той войне парадный костюм фельдмаршала, с набором блестящих орденов и громадными золотыми звездами на погонах, до сих пор пылится где-то в шкафу — после карнавала в честь столетия основания «Макрохарда» шесть лет назад он не одевал его больше ни разу. И лучше, если никогда больше не придется примерять его вновь — случившегося тогда хватит с лихвой. Куда приятнее возиться с рыбками.

За подобными рассуждениями его застал старый друг Гека, с которым они были добрыми приятелями еще со времен учебы в Университете. В соответствии со своей неугомонной натурой, не позволявшей долго заниматься одним делом, пусть даже таким интересным, как конструирование компьютерных игр, сейчас Гека служил дежурным по связи с Реальностью, обосновавшись на втором этаже Дворца Совета.

— Привет! — весело сказал он. — Все водных созданий рассматриваешь? Не волнуйся — дальше аквариума не уплывут. А где твоя супруга?

— Света на работе — их коллектив сейчас усиленно трудится над созданием «живых панелей». Да, тех самых, которые при монтировании в стену, создают трехмерную иллюзию — приходишь домой, и оказываешься на тусовке известных киноактеров, или в Версале времен Людовика XIV, или вообще в доисторическом лесу, и над тобой птеродактили кружат. Спрос на подобные штучки значительно вырос в последние десятилетия, и «Макрохард» едва справляется с поступающими заказами. Чтобы опередить конкурентов, все время приходится придумывать что-то новое. Я, например, и не думал, что мои аквариумные поделки смогут кого-либо заинтересовать, но, как выяснилось, не всем по душе активные сюжеты, многие предпочитают медитировать, глядя на рыбок.

— Никогда не узнаешь, где найдешь, где потеряешь. А я ведь к тебе не просто так заглянул. Сегодня ночью долго беседовал по видео с Ларой — не хуже тебя никак не привыкну называть ее Кэти, и она, хитро улыбаясь, сообщила, что уже все готово и через денек-другой «Макрохард» готов выполнить свое давнее обещание.

— Какое еще обещание?

— Помнишь, на праздновании столетия корпорации Арчибальд сказал, что за решающий вклад в общую победу над врагом сделает Виртуальности очень необычный подарок. Придется, правда, немного подождать, чтобы все подготовить как надо. Но дело, похоже, сильно затянулось — все-таки прошло уже шесть лет.

— Вероятно, на то были объективные причины. Иначе какой смысл затягивать? Тогда уж лучше и не вспоминать вообще. А что за подарок-то?

— Лара не сказала. Загадочно улыбалась и просила набраться еще чуть-чуть терпения.

— Может, она и сама не знает?

— Да нет, наверняка в курсе, иначе не стала бы хитрить. Знаешь, Артур, при общении с ней я часто забываю, что она всего лишь киборг. Как будто разговариваю с обычной девчонкой. Впрочем, неудивительно — за многие годы жизни среди людей она совсем очеловечилась. Интересно, так бывает со всеми киборгами?

— Нет. Требуется программа самообучения, позволяющая приобретать новые знания и, соответственно, критически воспринимать и осмысливать окружающее. Без нее киборг что машина для засолки овощей — будет делать хорошо, но только то, на что запрограммирован, а в остальном — дуб дубом.

— Ну, тебе виднее, ты даже в их шкуре успел побывать. Все прошедшие годы забывал спросить — какие там ощущения?

— Да такие же, в принципе, что и в обычном человеческом теле. Восприятие окружающей среды через обоняние и осязание немного притуплено, зато силы и сноровки — хоть отбавляй. Подчас чувствуешь себя сверхчеловеком.

— Жаль, нет возможности проверить собственноручно.

Дальше их разговор уплыл в другое русло; пробыв около часа, Гека отбыл обратно во Дворец на дежурство, а Артур вернулся к своим рыбкам, попутно размышляя, что за таинственный подарок приготовил им «Макрохард». Возможности корпорации настолько велики, что нет ни одной вещи на этой грешной земле, что нельзя было бы приобрести, используя ее средства. Все что угодно — старинное колье из сотни бриллиантов самой чистой воды, подлинники великих художников прошлого, средневековый замок со всеми прилегающими окрестностями, да что там — целый архипелаг в каком-нибудь райском уголке Тихого океана — корпорация могла позволить себе, даже не уточняя цену. Под стать было и могущество ее — без особых проблем могла бы отстроить небольшой город в пустынной местности или обеспечить всех жителей подобного городка работой на сотни лет вперед. И если при вышеупомянутых обстоятельствах понадобилось целых шесть лет — значит, действительно должно быть что-то экстраординарное.

Так он ломал голову над неожиданно возникшей загадкой до возвращения домой его второй половинки, которой сразу же задал соответствующий вопрос. Но Светлана тоже не знала.

— Да не мучайся ты так, — посоветовала она напоследок. — Я не думаю, что нас вводят в заблуждение, и, значит, через пару дней все выяснится само собой. Наберись терпения.

Разумные слова, но уж слишком раззадорился. Да и Светлана при внешнем безразличии внутри слегка напряглась — ей тоже стало интересно, что же такого придумали в «Макрохарде», чтобы сразить наповал обитателей виртуального мира.

Любопытство их было удовлетворено три дня спустя на внеочередном заседании Совета. После церемониальных приветствий и извинений за беспокойства, связанные с отрывом от дел насущных, Жан Берсье перешел к заинтриговавшему их вопросу:

— Единственной причиной, по которой я столь спешно собрал вас здесь, является желание президента «Макрохарда» сообщить нам некую неожиданную и приятную новость. О том, что она из себя представляет, даже я не знаю — мне поручено лишь организовать собрание. Предвкушая ваше нетерпение, не буду томить вас в неведении и немедленно дам команду уведомить Реальность, что мы готовы их выслушать, — с этими словами он нажал кнопку на селекторе. — Гека, отправляй сообщение!

Почти сразу пришел ответ, что сеанс связи состоится через десять минут. В зале заседаний сразу же развернули видеоэкран, включив его по истечении указанного времени.

И вновь конференц-зал лаборатории нестандартных разработок, не так давно отремонтированный и отделанный лакированным деревом. Прямо перед ними — Арчибальд Хоуки в костюме для особо торжественных мероприятий, празднично одетые сотрудники лаборатории, а также Лара Армстронг — в каких-то немыслимых нарядах, очевидно, рекламируемых женскими журналами как последний писк моды. Артур не успел детально все рассмотреть, поскольку заговорил президент «Макрохарда», невольно приковывая к себе внимание:

— Дорогие виртуальные коллеги! Памятуя о своем обещании, данном в ходе празднования столетнего юбилея нашей корпорации, хочу вам с радостью сообщить, что подарок наконец готов. Узнав, что приготовили специально для вас, я думаю, вы извините нас за шестилетнее ожидание чуда. Так вот: пятнадцать представителей Виртуальности, кого сочтете наиболее достойными, получают шанс совершить историческое путешествие на Марс!

Да, да, именно так, вы не ослышались. Для этого наша корпорация разработала уникальную конструкцию киборгов, которые будут чувствовать себя достаточно комфортно в негостеприимных марсианских условиях, сочетающих дикие холода с почти полным отсутствием атмосферы. На создание и испытание экспериментальной модели соответствующего организма как раз и ушла львиная доля времени. Кроме того, пришлось утрясти все детали полета и закупить необходимое оборудование. Замечу, правда, что предстоит серьезная исследовательская экспедиция, призванная разрешить древние тайны красной планеты.

Вы все, наверное, знаете, что за последнее столетие предпринималось немало попыток изучения одного из наших ближайших соседей по Солнечной системе. Но от роботов оказалось мало толку, да и выходили они из строя быстро, я бы даже сказал — подозрительно быстро, а проект с участием людей закончился очень печально из-за «марсианской шизофрении». И хоть давно уже не проявляла она себя, никто больше не хочет испытывать судьбу и лететь на столь коварную планету, особенно учитывая, что лекарство от нее так и не было найдено. Но в нашем случае волноваться не стоит: андроиды не подвержены каким-либо заражениям.

А теперь немного о цели вашей миссии: вы знаете также, что та последняя экспедиция привезла с собой неопровержимые доказательства существования в прошлом на Марсе цивилизации. Отчеты и материалы полета сразу же засекретили; в средства массовой информации попали лишь слухи и домыслы. Более того, могу открыть маленький секрет: некоторые из участников того полета живы и поныне. Состояние их физического и душевного здоровья оставляет, конечно, желать лучшего, но факт есть факт — они и сейчас томятся в режиме строжайшей изоляции в Ивилльском госпитале (Артур сразу вспомнил доктора Ваэлро — немало интересного тот мог бы еще рассказать, если б знали, о чем спрашивать), разумеется, под чужими именами и с липовыми историями болезней. О том, что на самом деле произошло, вы узнаете вот отсюда! — он показал Советникам неприметный диск, который лежал перед ним на столе. — Информация, которую он содержит, будет предоставлена в ваше распоряжение. А я с вашего разрешения продолжу.

Так вот, новый полет имеет все шансы стать историческим, поскольку я уверен, что граждане Виртуальности, где, могу сказать без преувеличения, собраны лучшие представители человечества, смогут разгадать древнюю загадку красной планеты. Открытия, которые вам предстоит сделать, будут бесценны — не только с научной, но и с практической точки зрения, и послужат ко всеобщему благу.

Но буду краток: все необходимое к старту готово. Остается только ваше формальное согласие. Единственное пожелание — не затягивать сильно с решением данного вопроса. Желательно не больше месяца, ибо сейчас благоприятный момент — Земля и Марс идут на сближение, что значительно сократит время полета. Кого сочтете достойным принять в нем участие, решать вам, я ни в коей мере не собираюсь ставить какие-либо условия или влиять на уже принятое решение. Добавлю лишь, что у вас будет отличный корабль и новейшее первоклассное оборудование, о котором исследователи прошлых лет не могли и мечтать. Поведут корабль опытные пилоты-киборги, с которыми любое космическое путешествие покажется приятной прогулкой.

Ну вот, пожалуй, и все. Теперь ваш ход, господа — определиться с желанием принять участие в экспедиции и при положительном решении сформировать команду. В нашем распоряжении, повторюсь еще раз, пятнадцать великолепных образцов кибернетических организмов, идеально приспособленных к условиям обитания в средней полосе Марса — из них восемь мужского и семь женского типа. Если возникнут какие-либо вопросы, не стесняйтесь обращаться лично ко мне или к Джеффри. На этой многообещающей ноте, пожалуй, я и закончу свое сообщение.

Глава 2

Удобно расположившись на диване, Артур внимательно изучал копию документа о результатах неудавшейся экспедиции на Марс, присланного почти сразу после видеовстречи с президентом «Макрохарда».

Вчерашнее заседание выдалось довольно оживленным, хотя немного сумбурным. Для подавляющего большинства советников услышанное оказалось полной неожиданностью. Да и наш герой, даром что знал о подарке, но что это будет — не предполагал. Хотя, сводя воедино некоторые факты, в частности, давно идущие приватные разговоры о разработке особой конструкции киборгов, явно не для земных условий предназначенных (на Земле их, конечно, тоже можно было использовать, но стоило тогда огород городить?) с повышенным в последнее время интересом «Макрохарда» к космической тематике, выразившимся в спонсировании ряда на первый взгляд безобидных проектов в данной области, — можно было догадаться. Видно, староват становлюсь, подумалось нашему герою, и ум уже не столь гибок, как когда-то в Реальности.

Так вот, после долгой и оживленной дискуссии решено было провести расширенный референдум. Пусть вся Виртуальность выскажет свое мнение; все-таки не вопрос об установке очередного памятника архитектуры. Одновременно предложили выдвигать кандидатуры, достойные для участия в полете. Но все это завтра, а сегодня можно не отвлекаться на второстепенное. Работа в Биологическом отделе тоже подождет — не так много ее последнее время. Куда интереснее сейчас документ, который он держит в руках.

Итак, в той экспедиции, состоявшейся в 2046 году, приняло участие девять человек: три археолога, лингвист, ксенобиолог, командир корабля и его первый помощник, а по совместительству — офицер связи, а также механик корабля и медик. Целью ставилось исследование руин явно искусственного происхождения, обнаруженных еще первой экспедицией с участием людей. Тот полет служил скорее для проверки самой возможности межпланетных перелетов, да и участвовало в нем всего трое. Они-то и обнаружили развалины, но ввиду отсутствия необходимого оборудования для раскопок, малочисленности личного состава и крайне ограниченного времени, отведенного на осмотр самой планеты, ограничились фотографированием находки. Любопытно, что никто из той троицы не заболел, хотя они дважды высаживались на челноке на поверхность Марса. Один из них — Хенрик Дженгер — стал потом командиром второй экспедиции.

На волне всеобщего энтузиазма она была организована в рекордно короткие сроки — всего за каких-то неполных пять лет. Астронавтов снабдили всем необходимым для успешного осуществления их исторической миссии. Пожалуй, без особого преувеличения можно сказать, что внимание всего человечества было приковано к этому полету. Неудача его повергла людей в глубокое уныние и надолго отвратила от изучения космоса.

Началось все на четвертый день после посадки корабля на окраинное плато Киммерийского Моря, где находился объект их исследований. К этому времени археологи уже успели снять значительное количество верхнего слоя поверхности, под которым были погребены развалины зданий. Радиоизотопный метод анализа показал, что постройки очень стары — им не менее трехсот миллионов лет. За столь долгий срок не осталось практически никаких следов пребывания здесь разумных существ — все обратилось в прах и пыль. Лишь осколки стекла и керамики, а в некоторых местах — выгравированные на стенах надписи, отдаленно напоминающие арабскую вязь. Расшифровать их не удалось — слишком мало успели набрать материала для успешной транскрипции чужого языка, не имевшего аналогов с языками народов Земли. Кое-где детекторы регистрировали присутствие металла, но, как правило, от самих металлических предметов уже мало что оставалось — только разъеденный ржавчиной остов, и воссоздать их первоначальный вид не представлялось возможным. Лишь там, где металл был впаян в камень, он сохранился, и подобные образцы были перенесены на корабль — вместе с фрагментами надписей, если имелась возможность вырезать соответствующий кусок стены. Работа шла полным ходом и, без сомнения, увенчалась бы несомненным успехом, если бы не…

Первым заметили странности в поведении одного из археологов. При обсуждении очередного раскопанного объекта он внезапно начал нести какую-то чушь, глаза его закатились, затряслись руки. Его сразу отвели в лазарет, где вкатили двойную дозу успокаивающего, сочтя произошедшее нервным срывом после долгого полета.

Второй инцидент, однако, не заставил себя долго ждать. Утром следующего дня выяснилось, что пропала лингвист Китти — она не вышла к общему завтраку, и в ее каюте никого не оказалось. После долгих поисков ее обнаружили в трюме, за ящиками с оборудованием, в совершенно бессознательном состоянии. Она никого не узнавала, не отвечала на вопросы, и вся дрожала, как в лихорадке. Ее также пришлось изолировать в лазарете. После ожесточенных споров решено было ускорить проведение намеченных работ, приняв дополнительные меры предосторожности, а заболевших поместить под строжайший карантин и назначить интенсивную терапию.

Но дела в тот день не ладились. Все были подавлены и почти не разговаривали друг с другом; не радовали и новые находки. Витало предчувствие, что это лишь начало неприятностей. И оно, увы, не обмануло — последующим утром с теми же симптомами обнаружили Джеймса — механика корабля, который почти не выходил на поверхность Марса и не участвовал в раскопках, что исключало возможность попадания под неизвестное облучение, как предполагали вначале астронавты. Впрочем, тщательное обследование места раскопок и не выявило никаких источников повышенной радиации или электромагнитных волн.

После этого ни о каком продолжении исследований не было и речи. Послав радиосообщение на Землю, корабль покинул Марс. Болезнь не поддавалась лечению медикаментами, что имелись на борту; за короткими периодами ремиссии, когда больные приходили в себя, следовали новые, все более продолжительные приступы. Вскоре после взлета заболел второй археолог — Квиго, вслед за ним с небольшими интервалами та же участь постигла первого помощника и ксенобиолога. Последний все свободное время до того, как таинственный недуг поразил его, пытался определить возбудителя, но тщетно.

Все средства поддержки жизни оказались бессильны; двое из команды, те, кто заразился первыми, не дожили до окончания полета — вероятно, их организмы оказались наименее стойкими. Тела поместили в морозильные камеры — они предусматривались в конструкции каждого космического корабля «на всякий прискорбный случай». Земля встретила неприветливо — но могло ли быть иначе в их положении? Посадка на отдаленный космопорт вдали от населенных мест с запрещением покидать корабль до прибытия команды спасателей. Потом — мрачные неразговорчивые лица в бронескафандрах, одиночные изолированные клетки, в которых команду перевезли в Ивилльский госпиталь, и далее — пожизненное заключение в его стенах без всякой надежды когда-нибудь их покинуть. Несмотря на все меры предосторожности, болезнь все же вырвалась наружу и, унеся жизни нескольких десятков людей в разных точках земного шара, исчезла без следа — или просто затаилась на время?

Почти сразу после помещения в госпиталь заболевает третий археолог экспедиции Салли. В течение года с интервалами в два-три месяца умирают трое — Джеймс, Квиго и ксенобиолог Пирис. Еще через два года не станет и офицера-радиста. Салли, болезнь которой протекала в значительно более легкой форме, прожила почти тридцать лет, и ее не стало лишь четыре года назад. Не обнаружилось признаков болезни лишь у двух участников экспедиции — командира корабля и медика Евы. Арчибальд был прав насчет их состояния — долгое заключение в одиночных камерах госпиталя, пусть даже и в самых комфортабельных условиях, не прошло даром — Ева постоянно находилась в состоянии глубочайшей депрессии, подчас целыми днями просиживая в кресле без движения, а Хенрик нашел забвение в вине, почти ежедневно надираясь до бесчувственного состояния.

На Земле болезнь приняла несколько иные формы, поражая в основном людей творческого склада ума и обостряя их способности по мере усиления заболевания. Не всегда приводила к смерти, часто — к параличу или амнезии. Еще одной характерной ее чертой являлось наличие ярких видений «параллельных миров» (из-за чего, собственно, болезнь и прозвали «марсианской шизофренией»). Пропустив описание земных случаев, Артур сосредоточился на видениях участников экспедиции, выразившихся в отдельных дневниковых заметках их самих и воспоминаниях лечащего персонала госпиталя. Из всего многообразия отметил одну деталь — довольно часто повторяющийся мотив, в котором Марс представал цветущей райской планетой, в чем-то напоминавшей Виртуальность, но с особым, неземным сочетанием красок, а Земля, не в пример, представлялась холодной, мрачной и заселенной чудовищами, зомби и прочей нечистью.

Теперь же лететь предстоит им. Впрочем, они могут отказаться, и тогда, вероятно, «Макрохард» пошлет обычных киборгов — не зря же столько лет разрабатывалась соответствующая конструкция. Другое дело, что даже теперь самые продвинутые киборги все еще не могут конкурировать с людьми там, где требовались не сила или быстрота реакций, а смекалка и интуиция — поручи им найти иголку в стоге сена, добросовестно переберут все соломинки, вместо того, чтобы применить магнит. А поскольку причины возникновения «марсианской шизофрении» так и не были выяснены, людей посылать нельзя, да и кто согласится добровольно? И лишь они, представители Виртуальности, идеально подходили для этой миссии.

К тому же, думал ли кто-нибудь из них в Реальности очутиться за пределами Земли?

Глава 3

Референдум по означенному вопросу, как и следовало ожидать, был триумфом сторонников полета — более восьмидесяти процентов граждан Виртуальности проголосовало «за». Впрочем, и те, кто голосовал «против», в большинстве своем не являлись принципиальными противниками данной идеи, а беспокоились лишь из-за опасности «шизофрении», сомневаясь в абсолютной устойчивости кибернетических организмов к ней. Даже Гека высказывал подобные сомнения, хотя и проголосовал «за».

— Ну посуди сам, — говорил он нашему герою, — при современном уровне развития микробиологии определить возбудителя любой болезни, будь то бактерия, вирус или грибок, можно в течение суток. А тут столько лет не могли найти — при том, что исследовательского материала было предостаточно. Да и космические скафандры достаточно надежны, чтобы не пропустить любую заразу. Причина болезни имеет явно не биологическую природу.

— И какие же гипотезы ты можешь привести для объяснения наблюдаемых фактов?

— Полагаю, что наиболее вероятной версией является вторжение неких магнитных или электромагнитных образований, которые в первую очередь и должны поражать нервную систему и мозг.

— Если это так, тогда в первую очередь они должны были действовать на автоматы. Но корабль благополучно добрался до Земли, а значит, механика работала без сбоев.

— Тогда теоретически и киборги не должны пострадать. Но в душе все равно остаются сомнения.

— В любом случае априори это выяснить нельзя. Обо всем мы узнаем только когда наши товарищи окажутся на Марсе.

— А ты разве лететь не собираешься?

— С чего взял, что меня берут в полет?

— Ну еще бы — герой Виртуальности, спасший мир от злодея Нетвероффа. Вот увидишь — твою кандидатуру примут без обсуждений.

Гека оказался в итоге прав, но не все оказалось так просто. На просьбу выдвигать кандидатуры тех, кого обитатели Виртуальности хотели бы видеть на борту космического корабля, откликнулись очень живо — за какие-то неполные сутки поступило более тысячи предложений, называвших имена порядка трех сотен человек, и поток иссякать не собирался. Теперь Совету предстояло из всего этого многообразия выбрать наиболее достойных.

Первым, к кому обратились с просьбой принять участие в полете, был легендарный основатель «Макрохарда» Вилли Бэйз. Но Патриарх отказался наотрез.

— Когда-то, когда я был маленьким, и в небо запускались первые спутники, я мечтал стать астронавтом и побывать на Луне. Потом отвлекли более прозаические дела — учеба, бизнес, семья, ну и так далее. И вот, когда я достиг в этой жизни всего, и ничто больше не мешало мне осуществить мою мечту, я понял, что в душе уже не осталось той романтики, которая была в молодости, и лететь мне некуда и незачем. Поэтому пусть на Марс отправляются те, чья кровь еще не остыла.

Тогда Совет решил зайти с другого конца — найти виртуальщиков, чьи навыки могли бы пригодиться в экспедиции. Варианты «космических» профессий вроде летчика-астронавта, бортового механика, астронавигатора и т. п. отвергли сразу — никто из обитателей Виртуальности не был раньше задействован в сфере покорения космоса. Особого беспокойства это не вызывало — обещали ведь, что корабль поведут специально обученные киборги. Сканирование «личных дел» выявило двоих, кто в Реальности имел дело с археологическими раскопками — Дарину, служащую Отдела Коммуникаций, когда-то учившуюся на соответствующем факультете; и Рудольфа, коллеги Артура по Научному Центру, бывшего археолога-любителя, который в качестве ассистента несколько лет принимал участие в раскопках на территории Малой Азии. Рудольф сразу дал согласие, а вот Дарину пришлось уговаривать, правда, недолго. Несколько проще оказалось с лингвистами — проблемами филологии и языкознания занимались многие. Решили взять из числа их двоих — уже знакомую нам Янку, по-прежнему работающую в Библиотеке в отделе переводов и профессионально владеющую двумя десятками языков; и Джессику, ее коллегу, имевшую степень доктора филологических наук.

Вилли Бэйз, категорически взявший самоотвод, немного подумав, предложил вместо себя Роберта Миллера — своего ученика и помощника в делах. Поскольку авторитет Патриарха был общепризнан, кандидатуру Роберта утвердили без проволочек.

Но оставались еще десять вакансий, а предложения все продолжали поступать. Поэтому Совет решил дать еще пару дней на раздумье, а потом определиться с остальными.

Предстоит немало дебатов — не так легко выбирать лучших из лучших, думал Артур, покидая здание Научного Центра. Выскочив на улицу, он нос к носу столкнулся с Хеллой Линг — талантливой юной поэтессой и исполнительницей песен, текст и музыку для которых она сочиняла сама. Ее способности были настолько уникальны, что представители Виртуальности в свое время пошли на спасение ее души, когда она, попав в автокатастрофу, балансировала на грани жизни и смерти — без надежды когда-либо вновь вернуться на сцену. Здесь, в виртуальном мире, она не только обрела вновь желание творить, но и благодарных слушателей — почитателей ее таланта, перед которыми несколько раз в году выступала с новыми произведениями. Шлягеры, сочиненные ею, регулярно занимали первые строчки в хит-парадах, правда, под чужими именами — ведь для Реальности она давно уже не существовала.

— Привет, — сказала Хелла, — слышала, скоро улетаешь от нас?

— С чего вы все взяли, что я стремлюсь в космос? Вопрос о том, кто полетит, будет решаться послезавтра, и я свою кандидатуру выставлять не собираюсь.

— Вот увидишь, — доверительным голосом произнесла его невольная собеседница, — герою, спасшему Виртуальность, такая честь будет предоставлена в первую очередь. Более того, предложат назвать имена тех, кого бы ты хотел видеть рядом с собой на красной планете.

— Откуда такие сведения?

— Да уж… слухами земля полнится. Поэтому у меня к тебе маленькая просьба, — голос Хеллы спустился до шепота, — если будет возможность, замолви за меня словечко, ладно?

— Маловероятно, что такое осуществимо… но зачем тебе?

— Хочу сочинить что-то вроде марсианской симфонии. Я верю, что Марс станет для меня подлинным источником вдохновения.

— Но тогда тебе проще высказать свои пожелания Совету. По крайней мере, я ничего не имел бы против.

— Да, но другие решат, что только певички им и не хватало в научной экспедиции, а какие еще аргументы я могу привести в свою пользу?

— Так ведь с подобными доводами они все равно могут отвергнуть твою кандидатуру, даже если ее предложу я. Никто в Виртуальности в одиночку не принимает судьбоносные решения — это прерогатива Совета, и не менее тридцати пяти его членов должны высказаться «за».

— Вот так всегда, — на глаза Хеллы навернулись слезы. — Во всей истории человечества первыми в новые земли устремлялись завоеватели, миссионеры, купцы, старатели, авантюристы всех мастей, кто угодно, но только не поэты! Будь по-другому, возможно, в мире было бы меньше зла. Но увы — такова жизнь, и кто из нас в ней волен?

Расчувствовавшись, она разрыдалась уже не на шутку, и Артуру пришлось приложить немало усилий, чтобы успокоить ее, пообещав сделать все, что сможет.

И действительно, Хелла как в воду глядела. И почему человек узнает о чем-либо, касающемся его лично, в последнюю очередь, когда о том уже знают все окружающие?

В самом начале заседания председатель Совета, объявив о рассмотрении вопроса об окончательном формировании списка участников межпланетного перелета, произнес буквально следующее:

— Я думаю, ни у кого из присутствующих не будет возражений против кандидатуры нашего уважаемого коллеги Артура Черанского, заслужившего честь быть посланником Земли.

Раздались аплодисменты. Нашему герою пришлось покинуть свое место и заявить, что, несмотря на то, что он крайне тронут подобным вниманием, ему не хотелось бы, чтобы выдвижение его кандидатуры обуславливалось лишь событиями восьмилетней давности, в то время как есть и другие достойные представители Виртуальности, включение которых в состав экспедиции более целесообразно. На что Жан Берсье ему лукаво возразил:

— Все это так, и если дело касалось бы только заслуг в войне за спасение Виртуальности, против твоих доводов возразить было бы трудно. Но, позволю себе заметить, что в составе экспедиции, преследующей означенные цели, должен быть хотя бы один биолог, и ты, как доктор биологических наук, да еще и специалист по вымершим созданиям, подходишь идеально. Поэтому Совет утвердит тебя, даже если ты не дашь своего формального согласия.

Понял Артур, что деваться ему некуда, в любом случае лететь придется, и не стал больше спорить. Однако речь председателя вновь относилась к нему.

— И более того, проявленные тобой тогда лидерские качества будут неоценимы и здесь. Хотя официально никто из вас и не возглавляет экспедицию, согласно древней традиции, когда капитанам кораблей, уходящих в дальнее плавание, предоставлялось право самим подбирать себе команду, нечто подобное мы предлагаем и тебе. Можешь назвать имена троих человек, которых хочешь видеть рядом с собой в путешествии, и они будут немедленно включены в списочный состав.

Артур решил про себя, что раз ему все равно отправляться на Марс, то грех не воспользоваться такой привилегией, взяв тех, кто ему действительно дорог.

— Если так, то первым, с кем я хотел бы быть в одной команде, является моя жена Светлана.

Вновь послышались аплодисменты. Светлана, польщенная таким неожиданным знаком внимания, засмущавшись, раскраснелась.

— Также я желаю, чтобы в пути рядом со мной был мой друг Гека.

Советники одобрительно покивали головами.

— Ну а кто третий?

Буря мыслей пронеслась в голове нашего героя. Если бы дали хотя бы час на раздумье, возможно, он нашел бы приемлемый вариант. У него хорошие отношения со всеми, с кем он более-менее знаком в виртуальном мире, и трудно выделить кого-либо. Артур на секунду закрыл глаза и хоровод лиц промчался перед ним. Последним промелькнуло лицо плачущей Хеллы, напомнившее о данном обещании.

— Итак, это…

— Хелла Линг!

В зале удивленно зашептались, многие смотрели на нашего героя с недоумением. Даже Жан Берсье, привыкший ко всему, счел нелишним переспросить:

— Прошу прощения, если мы правильно тебя поняли, ты желаешь включить в состав экспедиции певичку Хеллу?

— Да, именно так.

— Ну что ж, твое право. Данное слово назад не воротишь, хотя не скрою, удивил ты нас. Тем не менее, выбор сделан, и нам остается заняться заполнением оставшихся вакансий.

Полдня, однако, пришлось потратить, чтобы отобрать последних шесть человек. В число избранных попали архитекторы Родриго и Аньчжи. Последний, как выяснилось, являлся еще и специалистом в сравнительном археодизайне — реконструкции быта людей первобытнообщинной и античной эпох по строению и отделке их жилищ. Вслед за ними утвердили кандидатуры Гарольда Торгнессона, выпускника геологического факультета — на случай необходимости проведения минералогической экспертизы, и Чезаре Вайсмена, имевшего профессиональные познания в кибернетике. Наконец, учитывая длительность экспедиции и трудности постоянного нахождения в малочисленной замкнутой группе, взяли двух девушек-психологов — Элизабет из отдела Коммуникаций, и Мириам, коллегу и подругу Янки со времен вторжения, когда им вдвоем пришлось жить в лесной землянке, прячась от монстров.

Правда, как выяснилось постфактум, для самих участников полета его продолжительность оказалась понятием относительным — их программы, вложенные в тела киборгов, дезактивировали вплоть до момента захода на посадку, и в таком же квазианабиотическом состоянии они должны будут вернуться на Землю, перейдя в него вскоре после взлета с красной планеты. Бодрствовать полагалось только киборгам-пилотам, в обязанности которых входило как обслуживание корабля, так и благополучная доставка наших героев в оба конца их путешествия.

Когда утвердили последнюю кандидатуру, Жан Берсье торжественно зачитал соответствующее постановление, и советники вновь выразили свое одобрение. О принятом решении уведомили Реальность, которой теперь предстояло сделать ответный шаг — назначить дату отлета. В самой же Виртуальности решено было торжественно отпраздновать проводы покорителей космоса.

Расходились уже поздним вечером, уставшие от дебатов. Светлана сразу же поинтересовалась, чего это ее дражайшему супругу вздумалось предложить кандидатуру Хеллы.

Пришлось Артуру выкладывать все как на духу.

— Слава богу, что я знаю тебя достаточно долго, а то подумала бы, что решил закрутить интрижку. Хелла, конечно, действовала слишком прямолинейно, но и тебе нужно впредь быть осторожнее. Имей в виду — женские слезы достаточно эффективное оружие, позволяющее в большинстве случаев добиться желанной цели. И все-таки интересно — чего ей так приспичило? Она и дом свой в Мэйнтауне покидать надолго не любит, а тут шутка ли — космическое путешествие! Может быть, надоело затворничество; или действительно хочет найти новый источник вдохновения. Там видно будет. Главное — что мы и здесь будем вместе.

— А если бы предложили лететь тебе, а мне нет?

— Отказалась бы. Никогда не грезила космонавтикой. Не женское это занятие. Но и одного тебя отпускать не хотелось. Поэтому, конечно, обиделась бы, если не назвал бы меня в числе избранных.

Настроившись на отдых после рекордного по продолжительности и накалу страстей заседания, они никак не ожидали, что новость о его результатах так быстро распространится по Виртуальности, и их завалят звонками с поздравлениями, просьбами прокомментировать принятие или отклонение тех или иных кандидатур, общий настрой собрания и предполагаемую дату отлета. Добрая треть звонивших интересовалась, как правило, с изрядной долей юмора, подробностями включения в состав экспедиции Хеллы Линг. Тут уж Артуру пришлось изворачиваться, ретушируя детали — ему не очень хотелось становиться объектом дружеских подшучиваний. В конце концов, устав от бесконечной болтовни, они выключили до утра свои браслеты — в подобной ситуации их можно извинить.

Утро выдалось более тихим — за ночь вчерашние новости успели переварить. Светлана умчалась доделывать свой кусок работы над очередной партией панно, а Артур направился в Научный Центр, где ему теперь предстояло сдавать дела своему коллеге Элио Отрене, который станет его заместителем на время полета.

Но плодотворно потрудиться в тот день не удалось. После нескольких запоздалых утренних звонков приятелей, которые только сейчас узнали о решении Совета, позвонил Гека и попросил, не откладывая, прибыть во Дворец — о чем-то с ним очень хотела поговорить Лара.

Сегодня там было тихо и пустынно. Гека встретил его в зале заседаний, на том месте, где вчера кипели страсти.

— Значит, летим вместе? Это здорово! Хотя я по-прежнему в сомнениях насчет марсианской заразы. Как представлю перед собой знаменитую картину Тианелли…

Да, даже в репродукции «Венера Апокалипсиса» производила неизгладимое впечатление. Артуру сразу же вспомнились бледные тонкие руки, слегка прикрытые лохмотьями, полные отчаяния и боли глаза на таком же бледном лице, развевающиеся волосы на фоне черного неба и горящих вдали развалин, и ему стало немного не по себе.

— Будем надеяться, что минет нас чаша сия, — тихо ответил он. — И именно нам придется во всем разобраться, чтобы подобного больше не повторилось.

— И при всем том даже в случае блестящего успеха наши имена едва ли будут записаны в скрижали истории человечества, — грустно заметил Гека. — Я не к тому, что очень хочу прославиться, просто — чтобы хоть иногда вспоминали добрым словом.

— Значит, судьба наша, как в том стихотворении — и пусть нам вечным памятником будет… Не волнуйся — по крайней мере Виртуальность тебя не забудет. А зачем меня хотела видеть Лара?

— Не знаю. Попросила пригласить тебя на конфиденциальный разговор. Сказала, что будет ждать на проводе. Поэтому поднимайся наверх, а я останусь пока здесь.

Волнуясь, Артур поднялся на второй этаж и нажал кнопку видеосвязи. Высветились знакомые очертания конференц-зала, погруженные в легкую полутьму, и женскую фигуру, сидящую в пол-оборота к экрану. Больше в помещении никого не было.

Женщина повернулась лицом к нему, и, если бы Артур не знал, что перед ним именно Лара Армстронг, едва ли узнал бы ее.

Вместо делового офисного костюма или разукрашенных нарядов, которые она любила надевать по случаю торжеств, на ней теперь был облегающий комбинезон стального цвета. Голову ее украшала прическа в стиле каре, и из блондинки она превратилась в брюнетку, даже глаза заметно потемнели. Исчезли кольца, сережки, накладные ресницы и прочие атрибуты принадлежности к женскому полу. Лара выглядела так, словно вновь собиралась выйти на ринг.

— Ну здравствуй, мой дорогой, — низким грудным голосом произнесла она. — Давненько не приходилось поболтать вот так, вдвоем, без посторонних личностей. Но не волнуйся — скоро у нас будет предостаточно времени для приватного общения.

— Что ты имеешь в виду? И чего вдруг так кардинально изменила свой имидж?

— Не спеши, дорогой, — усмехнулась Лара. — Обещай вначале, что все сказанное здесь останется между нами.

— Это нетрудно, но зачем?

— Так ты даешь свое обещание?

— Конечно, Лара, если так настаиваешь. Но что за страшную тайну ты хочешь открыть?

— Ну, ничего страшного в ней нет. Ты, наверное, уже знаешь, что ваш космический корабль будут пилотировать киборги. Вот только что за киборги, никто из вас не знает. Так вот, одним из них буду я.

— Ты?? Но разве ты умеешь водить корабль?

— Забываешь, однако, что я девушка разносторонних талантов. Если серьезно — последние три года мне пришлось этому учиться. А также всему параллельносвязанному — изучать историю освоения космоса, осваивать воздухоплавание, баллистику, астрономию, астронавигацию и тому подобное. Так что не бойся — довезем в целости и сохранности. А что до нового имиджа — по-моему, он вполне соответствует новой профессии. Тебе нравится? Да, кстати, я вновь переменила имя — теперь меня зовут Джоана Старгест. Надеюсь, не забудешь называть меня Джоаной?

— Постараюсь. Так когда же мы летим?

— Старт через четыре дня. Все подготовили заранее, нужно было лишь определиться с вашей командой. Впрочем, для вас все будет просто: заснув в Виртуальности, проснетесь на борту. А вот нам спать не придется — не очень-то я доверяю автоматам. Правда, звучит иронично — машина не доверяет другой машине. Но это наши проблемы. Так что пока все — помни лишь о данном слове.

— Но какой в том смысл?

— Узнаешь со временем. Будут еще возможности поговорить по душам. А мне нужно поспешать — в теории я должна быть на борту, готовить корабль к старту, проверять его системы. Задержалась, чтобы увидеть тебя напоследок. Ну, пока!

И связь прервалась.

Артур был в недоумении. Что все это может означать?

Геке пришлось сказать, что Лара вызвала его по старой памяти — попрощаться и пожелать доброго пути. Ну а остальным лучше не говорить ничего, а если случайно узнают и спросят, сказать то же, что и Геке.

Те дни пронеслись как одна минута — завершаемые в срочном порядке дела, карнавал на дворцовой площади, речи и поздравления. И вот наконец отряд астронавтов направляется к Резервному Фонду — месту, откуда фактически и начнется их путешествие. Оттуда они будут ретранслированы на борт корабля и инсталлированы в предназначенные им тела.

В отличие от большинства своих спутников, Артур был совершенно спокоен — он уже проходил через все это восемь лет назад, отправляясь на экспериментальную базу «Макрохарда». Поэтому, не колеблясь, как бы подавая пример, первым зашел в камеру ретрансляции. Вселенная вспыхнула перед глазами, и все погрузилось во тьму.

Глава 4

Проснулся Артур от того, что кто-то его легонько встряхнул. Открыл глаза — перед ним была Лара, и на ней тот же самый прикид, что и во время их последней встречи. Сам же он ощутил себя лежащим в каком-то ящике.

— Что… мы уже на корабле… Джоана?

— Запомнил-таки. Да.

— А когда старт?

Лара засмеялась.

— Три месяца уж как состоялся.

Артур рывком выбрался из капсулы, в которой было заключено его новое тело.

— Три месяца назад?? А где я был все это время? И где мои товарищи?

— Успокойся. Все здесь. Полетной инструкцией предполагалось, что основную часть времени вы пробудете в законсервированном состоянии, в виде информации на дисках, а незадолго до прибытия будете активированы. Я решила начать с тебя — остальные могут поспать еще немного. Пойдем, я покажу тебе корабль.

Они покинули трюм, где в точно таких же капсулах были заключены тела, предназначавшиеся спутникам Артура, и вышли в коридор. Благодаря специальным липучкам на ботинках и соответствующему покрытию пола при соблюдении определенной осторожности они могли ходить, а не летать, как любые незакрепленные тела в состоянии невесомости. Артур шагал осторожно — с непривычки боялся случайно оторвать от пола сразу обе ноги и взлететь к потолку. Лара передвигалась куда более свободно, не испытывая каких-либо видимых затруднений — как видно, уже привыкла за время полета.

Дойдя до ближайшего иллюминатора, Артур жадным взором припал к стеклу. Картина, представшая перед ним, оказалась достойна того, чтобы на нее обратили внимание. Черное небо, и на его фоне — мириады звезд, и не тусклых, как на Земле, а ярких и блестящих. Одна сторона корабля была освещена — где-то там сзади располагалось Солнце, невидимое отсюда. Впереди, чуть в стороне и сверху, можно было отчетливо разглядеть багровый Марс, размером уже почти с Луну.

— Нравится? — послышался сзади голос Лары. — В первый раз впечатляет, потом, правда, привыкаешь. Но пойдем дальше, не последнее окошко на нашем пути.

Действительно, они встретили еще несколько, и вид из каждого последующего отличался от предыдущего — из-за борта постепенно вставало ослепительное Солнце, уменьшенное в размерах, но сиявшее не менее ярко, и одновременно из поля видимости исчезал Марс, пока его совсем не стало видно.

Параллельно наш герой потихоньку изучал свое новое тело, приспосабливаясь к нему. Когда-то ему уже приходилось делать нечто подобное, поэтому сейчас аккомодация прошла практически безболезненно. Единственное, что доставило небольшую неприятность — открытие, что он практически не дышит, хотя ему это нисколько не мешало. С соответствующим вопросом он обратился к своей спутнице.

— Только сейчас обнаружил? Вот что значит сила привычки — ты настолько привык дышать автоматически, что не задумывался при каждом вдохе. А с другой стороны, мой дорогой, если ты хоть немного читал литературу по астрономии, то должен был знать, что дышать на красной планете не особо чем и есть — плотность атмосферы меньше одной сотой земной, да и состоит в основном из углекислого газа. Поэтому в телах, сконструированных для Марса, дыхательная функция сведена к минимуму. Зато они весьма холодоустойчивы — ты почувствуешь легкую прохладу только при минус ста. Это даст вам возможность гулять по поверхности планеты, не надевая скафандров. В моем случае было потруднее — чтобы не отсиживаться в корабле, а составлять вам компанию в вылазках наружу, мне пришлось поменять своему телу всю биохимию, а вместо воды закачать внутрь спирт.

Артур заметил также, что у Лары на лбу, как, впрочем, и у него, красуется элегантная повязка.

— Поскольку сейчас мы не играем в шпионов, все должно быть по правилам, — последовал комментарий.

Они миновали ряд кают, предназначенных для наших астронавтов, осмотрели гостиную — комнату для общих собраний и посиделок, оранжерею, созданную скорее для красоты, чем для реальной очистки воздуха, и теперь направлялись в носовую часть, где располагался центр управления полетом, и находились места пилотов корабля. При подходе к ней Лара предупредила:

— Сейчас я познакомлю тебя с моим коллегой. Да, собственно говоря, вы уже знакомы — в свое время ты имел честь попортить ему нижнюю конечность.

— Неужели Анзир?

— Он самый. Когда страсти немного улеглись, мы взяли его к себе, внеся, естественно, некоторые коррективы в функциональную программу. В отличие от меня, Анзира сразу начали готовить к роли пилота, так что его профессиональная подготовка даже получше моей. Хотя главную роль поручили все же мне — как старшей и более опытной. Ну а что касается того случая, то он парень простоватый и незлопамятный, до сих пор преисполненный чувства благодарности к нам — что избавили его от служения семейству Тоилли. Полагает, что иначе кончил бы жизнь свою подобно Краэросу. Так что можешь не волноваться.

И все же, когда они прошли в кабину пилотов, Артур счел нелишним принести извинения за тот инцидент.

— Не стоит, — ответил Анзир, расплываясь в улыбке. — Если бы не вы, я, возможно, так и не узнал бы, что в мире существуют понятия добра и зла, и был бы послушной игрушкой в руках последнего. Ведь вы имели полное право уничтожить меня, даже не вступая в переговоры. Признаюсь — именно так я бы и сделал, имея прямой приказ. Но не теперь — сейчас я знаю, что убивать нехорошо.

Оставалось только порадоваться душой.

После того, как осмотр корабля был в целом завершен, пришло время будить остальных. Вновь повторилась знакомая нашему герою процедура — их «оживляли» по одному, собирая в гостиной, где приходилось выяснять, кто есть кто, привыкать к новому облику своих друзей. Очень быстро кто-то обнаружил дефект дыхательной функции. Поднялся шум, и Ларе пришлось давать исчерпывающие объяснения. Заодно она представила себя и своего коллегу.

— Я Джоана, первый пилот корабля, а это мой помощник, второй пилот Анзир. Наша профессиональная подготовка позволяет нам водить космические корабли, челноки, планетарные воздушные суда, а также любой наземный транспорт. Кроме того, мы осуществляем контроль за состоянием корабля — регулярным пополнением топливного резерва, нормальным функционированием аппаратуры, исправностью основных механизмов. Вы можете обращаться к нам с любыми вопросами, и мы будем рады помочь вам. Спешу обрадовать — перелет практически завершен, и мы вскоре заходим на посадку. А пока можете располагаться, занимая каюты согласно вашему инвентарному номеру, который отмечен на запястье левой руки.

На указанном месте Артур действительно обнаружил нанесенную фиолетовыми чернилами прямо на пластиковую кожу цифру «7». Сравнение с багажом несколько покоробило его, да и другие, похоже, испытали аналогичные чувства, поскольку Лара сочла уместным принести извинения.

— Прошу вас, не рассматривайте как оскорбление. Просто руководство «Макрохарда» решило не делать каюты именными — на случай, если состав команды будет внезапно изменен, или кто-то останется недоволен отведенными ему апартаментами. Более того, чтобы исключить любую предвзятость в данном вопросе, на кассетах с вашей личной информацией не было имен — лишь порядковые номера, и только окраска самой кассеты могла сказать, мужская или женская личность заключена в ней. Добавлю также, что все тела, как и каюты, совершенно одинаковы — с учетом, естественно, полового признака.

Артур подумал про себя, что на самом деле не все так просто — иначе как бы Лара выделила его среди остальных? Но вслух ничего не сказал.

— А теперь, товарищи пассажиры, вынуждена откланяться — нам с Анзиром необходимо вернуться к своим обязанностям. Посадка в заданный район с большой точностью — очень ответственная операция. Вы же можете пока расслабиться и осмотреть корабль. Единственное предупреждение — по третьему сигналу сирены желательно занять места в своих каютах, пристегнувшись к сиденьям — посадка может быть жесткой, хотя мы приложим все усилия для ее смягчения.

И пилоты покинули гостиную. Вслед за ними в коридор высыпали все пятнадцать астронавтов — полюбоваться на открытый космос. Артур обратил внимание, что за время, прошедшее с момента, когда они шли здесь вдвоем с Ларой, Марс заметно увеличился в размерах и был теперь втрое крупнее Луны. Уже можно было различить невооруженным глазом неровности поверхности — горные хребты, кратеры, расщелины, пресловутые «каналы», относительно ровные поверхности «морей». Его товарищи, столпившись у иллюминаторов, бурно комментировали увиденное, пытаясь по изученным перед полетом картам идентифицировать наблюдаемое. Правда, единственное, что не вызывало сомнений — вулкан Олимп. Впрочем, ошибиться здесь было практически невозможно — ведь он возвышался над поверхностью планеты почти на тридцать километров.

Их корабль уже несся по круговой орбите, постепенно сужая круги. Марс на глазах вырастал в размерах; его природные пейзажи все быстрее проносились перед ними — на самом деле, конечно, это корабль все быстрее облетал планету, двигаясь против ее вращения. Как зачарованные, наблюдали феерическую картину космические странники, пока не раздался первый предупредительный звук сирены. В числе прочих Артур и Светлана побрели знакомиться со своими каютами.

— Могли бы сделать и номер на двоих, — с оттенком неудовольствия заметила наша героиня.

— Вероятно, им не пришло в голову, что в полет могут уйти супружеские пары. Но не волнуйся — скорей всего, мы будем проводить тут не так много времени. Ведь киборгам сон как таковой не требуется, лишь регулярная подзарядка.

Это успокоило Светлану, и они поочередно осмотрели предназначенные им апартаменты. В комнате Артура обнаружились раскладное кресло, столик с единственным стулом, шкаф-гардероб и небольшая тумбочка. Вся мебель привинчена к полу. В гардеробе оказалось несколько комплектов одежды и скафандр. Последний, по-видимому, на случай, если создатели их тел не все учли в своем моделировании негостеприимных условий красной планеты.

Каморка, отведенная Светлане, отличалась немногим. Набор одежды, естественно, предназначался для женщины, чему наша героиня порадовалась — перспектива выглядеть в стандартной одежде абсолютно одинаково с шестью своими подругами ненавистна для представительниц прекрасного пола. Кроме того, в ее номере было зеркало, по замыслу конструкторов корабля совершенно необходимое женской половине команды.

Артур не отказал себе в удовольствии тоже взглянуть в него, чтобы увидеть свое новое лицо. Как выяснилось, оно имело некоторые общие черты с доставшимися его товарищам — создатели киборгов не особо побаловали свои творения разнообразием образов. Впрочем, совершенно одинаковыми они тоже не были — как если бы принадлежали братьям.

Долго задумываться над данным вопросом не пришлось — раздался второй сигнал сирены. Нашим героям пришлось расстаться, и Артур поспешил к себе. Мельком взглянув в иллюминатор, он заметил, что поверхность планеты теперь занимала весь экран, и перед ним с бешеной скоростью проносились пейзажи пустынь и горных цепей. Тело уже не казалось пушинкой, наливаясь тяжестью гравитации Марса, усиливаемой ускорением корабля. Добравшись до каюты с номером «7», он плюхнулся в кресло и пристегнулся к нему откидными ремнями.

Ждать пришлось недолго. Раздался третий предупредительный сигнал, и через минуту кресло как будто подпрыгнуло под ним — достаточно ощутимо, и почти сразу еще несколько мелких толчков, сопровождаемых вибрацией. Когда окончательно все стихло, в динамиках раздался голос Лары:

— Уважаемые пассажиры, наш корабль достиг планеты Марс. Поздравляю всех с прибытием. Вы можете расслабиться и покинуть свои места. Для реализации ваших дальнейших планов вы найдете меня в гостиной.

Отстегнувшись, Артур первым делом направился к каюте своей супруги, опасаясь, что посадка прошла для нее не столь благополучно. Но его страхи были напрасны — Светлана сама спешила навстречу, причем с теми же намерениями.

— Ты знаешь, а тело киборга это действительно нечто! Я попыталась передвинуть кресло поудобнее, так чуть не сломала его. Придется приноравливаться к новым возможностям. Но поспешим в гостиную, проведаем остальных.

Они оказались там в числе первых. Кто-то задержался, рассматривая окрестности места приземления, до сих пор в душе сомневаясь, что он на Марсе; кое-кто не счел нужным закрепиться в кресле, полагая, что посадка космического корабля мало чем отличается от таковой для пассажирского самолета, и получил довольно чувствительные ушибы. Естественно, сразу же возник вопрос, когда они смогут выйти наружу.

— В любой момент, — заявила Лара. — Хоть сейчас. Температура за бортом минус двадцать по Цельсию, есть слабый ветер, правда, учитывая плотность здешней атмосферы, едва ли вы его почувствуете. Помните также, что сила тяготения здесь составляет лишь треть земной, поэтому старайтесь избегать резких движений. Как только решитесь на экскурсию, я опущу трап и открою внутреннюю дверь шлюза. Внешняя дверь открывается из тамбура при нажатии соответствующей кнопки.

Несмотря на общую горячую решимость немедленно покинуть корабль, никто не решался пойти наружу первым. Рудольф предложил надеть скафандры. Ему возразила Янка:

— Тогда мы можем не увидеть или не почувствовать что-то важное, что станет ключом к разгадке судьбы участников второй экспедиции. К тому же, если ты помнишь, скафандры не спасли их. Но, если боишься, оставайся на корабле. Я лично не собираюсь торчать здесь постоянно.

— Уж если на то пошло, тогда первым должен идти я, как старший по возрасту, — отозвался Роберт. — К тому же знания и навыки, которыми я обладаю, едва ли будут востребованы здесь.

— В таком случае, — вступил в разговор Чезаре, — нам надо выходить всем вместе или кинуть жребий, определив троих добровольцев.

Идея провести жеребьевку заинтересовала большинство участников нашей команды.

— А почему именно троих?

— Ну, можно двоих или четверых.

— Ладно, троих так троих. Джоана, есть на корабле какие-нибудь вещи в достаточном количестве, чтобы разыграть судьбу?

Лара была бесстрастна.

— Если таков ваш выбор, я могу принести коробку, в которой будут лежать пятнадцать одинаковых по размеру гаек. Двенадцать из них будут стальными, а три — медными, и вы легко различите их по цвету. Устроит?

— Вполне!

После того, как искомое было доставлено, каждый из членов команды поочередно запускал руку в коробку, вытаскивая по одной гайке. Честь первыми посетить планету, на которой они теперь находились, выпала Элизабет, Гарольду и нашему герою.

— Вновь рука провидения указывает на тебя, — сказала Светлана. — Надеюсь, что и сейчас она не ошибется.

Глава 5

Марс лежал перед ними безжизненной каменистой пустыней. Когда распахнулся внешний люк, Артур инстинктивно напрягся, ожидая, что в своей легкой одежде он сразу же замерзнет, или начнет задыхаться. Но ничего страшного не произошло — никакой разницы температур он не почувствовал, как, впрочем, и каких-либо неприятных ощущений. Похоже, подобное испытали и его спутники — наш герой заметил, что Элизабет и Гарольд облегченно улыбнулись. Взявшаяся сопровождать их Лара, напротив, выглядела совершенно спокойной, как будто ей не впервой посещать другие планеты.

Картина, представшая перед ними, потрясала воображение. Черное небо, лишь слегка подернутое дымкой, и ослепительно яркое Солнце, клонившееся к закату. Впереди и до самого горизонта — каменное плато, окаймленное с востока цепью холмов. Именно у их подножия и находились те самые развалины, которые обнаружила еще первая экспедиция. Корабль сел не так далеко от них — примерно в полутора километрах. Оглянувшись назад, Артур заметил, что его товарищи, оставшиеся на борту, наблюдают за ними через стекло иллюминаторов. Он приветственно помахал им рукой и неспешным шагом направился к руинам.

Коллеги по вылазке наружу сразу же догнали его.

— Ты уверен, что нам следует идти туда так сразу, без всего? — спросила Элизабет.

— Я не собираюсь ничего делать, просто хочу взглянуть поближе. Но, если сомневаетесь, давайте вернемся на корабль.

— Ладно, прогуляемся. Обещай только, что если кто-нибудь из нас четверых почувствует опасность, пусть даже на виртуальном уровне, мы немедленно поворачиваем назад.

— Само собой, я в самоубийцы пока не записывался.

И они двинулись дальше все вместе. Из встроенного радиоприемника донесся голос Роберта:

— Вы куда? Хотите посетить руины?

— Да, если получится.

— А не боитесь?

— Нет. Но будет лучше, если вы прикроете нас с корабля. Следите за любыми изменениями вокруг нас в обозримом диапазоне, и если что-либо пойдет не так — дайте нам знать.

Шагать по сухой каменистой поверхности планеты было легко — сказывалась пониженная гравитация. Артур ощущал себя полным сил; и не только по этой причине, но и от общего душевного подъема — ну разве мог он, мальчик из провинциального городка Гранижа, без связей и поддержки, без выдающихся физических данных, даже мечтать стать астронавтом? Все происходящее представлялось прекрасным сном наяву, и в этом ирреальном ощущении все проблемы казались ничтожными и легко разрешимыми.

Они достигли ближайшего строения за неполные десять минут. Сигналов с корабля не поступало — значит, никаких изменений их датчики не зарегистрировали. Да и внешне все выглядело совершенно спокойно. Ведь это только в книжках писателей-фантастов в подобных ситуациях происходит нечто ужасное — разверзается земля, появляются мерзкие плотоядные чудовища или расстреливают в упор из невидимых орудий.

Подойдя вплотную к развалинам, Артур внимательно осмотрел их. Да, все именно так, как осталось в архиве второй экспедиции. Правда, за прошедшие тридцать с лишним лет намело немало песка и пыли, придется многое откапывать заново. Здания, похоже, сделаны из того же материала, что и камни, слагающие горы поблизости, хотя материал, использованный для постройки, был более темным. Но уж если кто и может внести здесь ясность, то только Гарольд, изучавший в свое время геологию и даже, насколько помнил Артур, принимавший участие в геологоразведке минералов редкоземельных металлов.

На соответствующий вопрос нашего героя Гарольд внимательно рассмотрел каменную кладку, а потом окружающую породу.

— Помимо цвета, есть некоторые отличия в структуре. Но и совершенно различными назвать их нельзя. Поэтому трудно сказать однозначно, взят ли строительный материал отсюда или привезен издалека. Необходимо провести химический и структурный анализ. Сделать его нетрудно, если на борту есть нужные приборы и реактивы. Но разве вторая экспедиция не делала подобного?

— Насколько я помню из материалов отчета, вначале такая проблема не стояла вовсе, а с началом эпидемии, естественно, стало не до того. Они привезли с собой вырезанные куски кладки с фрагментами надписей, но был ли проведен их анализ, в отчете не сообщалось.

— Теперь неважно, мы можем сделать все сами.

— Но у нас нет химика!

— Нам он и не нужен. Геологов также обучают основам химии — по крайней мере на достаточном уровне, чтобы сказать, какую ценность может представлять тот или иной минерал. Когда мы вернемся сюда со всем необходимым, я отберу образцы и исследую их обстоятельно.

Подошедшая в этот момент Элизабет обратила внимание мужчин на то, что чуть в стороне разбросаны какие-то вещи, полузасыпанные ржавым песком. Нетрудно было догадаться, что там располагалась стоянка второй экспедиции. Наши герои обнаружили на указанном месте палатку, хорошо сохранившуюся в бескислородной атмосфере Марса. Очистив руками песок, они приподняли ее брезентовый край, открывая то, что находилось внутри.

Первым им попался прибор, который на поверку оказался счетчиком Гейгера. Артур вспомнил, что его владельцы исследовали руины на предмет радиоактивности, но ничего подозрительного не обнаружили. Интересно, а что он покажет сейчас? Нажал на кнопку, но ничего не произошло — батареи счетчика давно были разряжены.

— Я думаю, у нас на корабле тоже есть такой, или схожий по конструкции, — заметил Гарольд, — но даже если нет, можно попробовать подзарядить этот.

Они обнаружили также сломанный складной стул, несколько пустых упаковочных мешков, саперную лопатку. Отрывая песок, наш герой наткнулся на какой-то небольшой прямоугольный предмет. Вытащив и отряхнув его, он с удивлением увидел, что перед ним книга.

Книга! Вот что Артур меньше всего ожидал встретить здесь. Смахнув пыльный налет, он прочел на обложке сиреневого цвета: Брэдбери Р. Марсианские хроники. По оригинальному изданию 1950-го года. Бигэпл, 2044.

— Как символично! — воскликнула Элизабет. — Но почему ее оставили здесь?

И в самом деле, почему? Ведь она — чья-то личная вещь, а такие случайно забывают редко. И это означает, что книга оставлена намеренно.

Внезапно Артур понял. Марс не оправдал надежд того, кто привез ее сюда. Те, кто установил здесь палатку, были полны радужных надежд и оптимизма — еще бы, ведь именно их из многих тысяч претендентов выбрала Земля. Но вместо блистательного триумфа их ждало поражение, цена которого оказалась слишком высокой.

Открыв книгу, на оборотной стороне титульного листа наш герой различил выцветшую надпись: «Моей дорогой астронавтке Салли с пожеланиями успешного полета и благополучного возвращения. От друга. 14.01.46.».

Пришлось освежить в памяти досье. Салли Бронкс, так, кажется, звали одну из трех археологов той экспедиции. Артур решил взять книгу с собой — может быть, удастся вернуть ее родственникам. Каким образом — подумаем позже.

От дальнейших поисков их отвлек голос с корабля:

— Эй, первопроходцы, как вы там?

— Все в порядке, — ответил за всех Гарольд.

— Имейте в виду, Солнце уже на горизонте. Здесь темнеет быстро, и поэтому, если не хотите оказаться в полной темноте, поспешите вернуться.

На корабле их засыпали расспросами об увиденном, и с большим интересом рассмотрели книгу, которую принес наш герой.

— Рэй Брэдбери — знаменитый американский фантаст середины ХХ века, — авторитетно пояснил Роберт. — Творил в основном в области социальной фантастики, протестуя против тоталитаризма, бездуховности, культа потребления, весьма характерного для американского общества в двадцатом столетии. К счастью, не сбылось многое из того, о чем он предостерегал — вроде атомных бомбардировок или сожжения книг. Значительная часть его произведений посвящена космической тематике, среди которых Марс занимает особое место. Помимо «Марсианских хроник», это целый цикл рассказов — «Были они смуглые и золотоглазые», «О скитаниях вечных и о Земле», «Бетономешалка» и т. д. В свое время, в детстве, я зачитывался им, тем более что я родом из того же штата, что и Брэдбери — из Иллинойса.

Артур о творчестве данного писателя имел довольно смутное представление, вспомнив лишь, что когда-то в гимназии, в соответствии с учебной программой, осилил «451 по Фаренгейту». Решив восполнить столь досадный пробел, попросил дать ему на прочтение первому найденную книгу.

Посоветовавшись немного, наши герои составили текст телеграммы на Землю — сообщение об их благополучном прибытии и первом опыте «обкатки» новых тел в условиях красной планеты, а все прочие дела отложили на следующий день. Благо на Марсе уже наступила чернильной мглы ночь, освещаемая лишь светом далеких звезд. По настоянию девушек-психологов был введен режим бодрствования в светлое время суток, чередуемый со сном. Соблюдая его, все разбрелись по своим каютам на ночной отдых. Чтобы заснуть в теле киборга, им достаточно было пожелать самим себе спокойной ночи и сцепить пальцы рук.

Артур, устроившись поудобнее на сон грядущий, открыл книгу и начал ее читать. Страницы потемнели от времени, слиплись вместе, поэтому чтение шло медленно. Но больше, чем само произведение, нашего героя поразила еле заметная надпись карандашом на одной из страниц в середине книги: «О, мой Бог, они действительно существуют! Но почему их никто не видит, кроме меня? Неужели я схожу с ума? Они говорят, что не желают нам зла, но как объяснить случившееся с Роджером и Китти? Я не знаю, что делать…».

Прочитав послание-предупреждение, наш герой пришел в состояние необычайного душевного волнения. Насколько он мог помнить, археолог Салли Бронкс заболела уже по возвращении на Землю. В досье, присланном Арчибальдом, упоминалось, что ее вместе со всеми остальными своими коллегами-астронавтами поместили на вечное поселение в Ивилльский госпиталь, где прожила она еще достаточно долго. К сожалению, больше ничего конкретного касаемо ее личности там не было. Как, впрочем, и о таинственных марсианах.

Если отвергнуть версию о галлюцинациях, то что делать, если она написала правду? Артур внезапно почувствовал укол от ощущения неведомой опасности. Даже оглянулся по сторонам — все оставалось как тому положено быть. Однако чувство спокойствия и умиротворения, навеянное неторопливым прочтением художественного произведения, не возвращалось, и он волей-неволей перешел к обдумыванию ситуации.

Вполне возможно, что какая-то из форм жизни — потомков той давно угасшей цивилизации — уцелела и продолжает существовать в негостеприимных условиях планеты, не нуждаясь в еде, жилище и кислороде воздуха. Но даже если так, ее бы обнаружили — десятки автоматов изучали Марс, отбирая образцы из разных точек и исследуя на биологическую активность. Ничего, даже вирусов не нашли — лишь отдельные фрагменты органических соединений. Жизнь, как постулировали ученые и фантасты, не обязательно должна иметь органическую природу — правда, никакой иной до сих пор найдено не было.

Внезапно пришла еще одна мысль — может быть, в Сети удастся найти что-нибудь о владелице книги. Их центральный бортовой компьютер имеет выход туда, посылая и принимая соответствующую информацию через земные спутники. Общаться в режиме он-лайн, правда, будет затруднительно, учитывая, что радиосигнал идет в одну сторону четыре-пять минут. Но Артуру это и не требовалось — он хотел всего лишь запустить свободный поиск. Свои сомнения решил придержать в себе — пока не выяснит все досконально. Заметим еще раз, что нашего героя всегда отличало стремление в первую очередь распутать клубок проблемы самому, и только при принципиальной невозможности сделать это обращаться за помощью.

Тускло освещенный коридор корабля пустовал, никого не было и в гостиной. Стараясь не шуметь и не включать освещения, благо глаза киборга позволяли видеть в темноте куда лучше, чем глаза человека, он включил компьютер и послал запрос на соответствующее имя.

Минуты текли за минутами; Артур безразличным взором разглядывал голубой экран дисплея, на котором горела надпись «Ждите. Идет поиск», и волнуясь, чтобы кто-нибудь случайно не зашел сюда и не пришлось бы давать объяснения по поводу своего ночного занятия. Наконец тихий щелчок оповестил, что информация получена. Почти вплотную приблизившись к экрану, наш герой принялся торопливо сканировать ее, записывая в регистры памяти.

Согласно стандартным официальным данным, Салли Бронкс родилась в Грейсленде в 2022 г. в семье служащих компании «Federation Airlines». После окончания колледжа поступила на исторический факультет Кренсинского Университета. С третьего курса принимала участие в археологических изысканиях на территории Северной Африки. В 2044-м, когда объявили конкурс на участие во второй экспедиции на Марс, в числе первых послала свое резюме. Повезло (как казалось тогда) — ее кандидатура была в итоге утверждена, после чего последовали тренировки в центре подготовки астронавтов в Килдао — вплоть до старта в марте 2046 года. О самом полете очень лаконично, и так же вскользь — о возвращении. Согласно полученной информации, Салли заболела еще во время обратного пути, в соответствии с чем была помещена под режим строгой изоляции в Ивилльский госпиталь, где и скончалась в мае 2047-го.

Артур от удивления потер нос, хотя тот совершенно не чесался. Как же так — в материалах отчета упоминалось, что она прожила еще достаточно долго. Что-то здесь не так, но что? Найдя ключевую фразу — «история болезни», он отправил повторный запрос обратно в Сеть.

Вновь потекли минуты ожидания, в течение которых наш герой продолжал напряженно размышлять над ситуацией. Существовала, конечно, вероятность, что разночтения данного фрагмента из области освоения космоса обусловлены случайно вкравшейся ошибкой, но верилось в это с трудом. Но какой тогда в том может быть смысл? Салли не являлась ключевой фигурой полета, даже не была главной в тройке археологов. Значит, действительно натолкнулась на что-то важное, причем настолько, что ее официально «похоронили» сразу после полета.

Пришедший ответ на второй запрос еще больше озадачил его: «Данная информация может быть предоставлена только с разрешения Федерального Агентства Безопасности (ФАБ). Справки по тел…».

Звонить туда было бессмысленно и рискованно, даже если бы Артур находился на Земле. Он слышал немало историй разной степени достоверности про это почтенное заведение, «глаза» и «уши» Американской Федерации, наблюдавшее и контролировавшее политические и социальные процессы не только в ней, но, пожалуй, и во всем мире. Здесь разрабатывались самые хитроумные операции по ликвидации террористических группировок, смене лидеров партий и режимов в отдельно взятых странах, корректировке курса развития общества путем влияния на умы и настроения как отдельных личностей, так и целых социальных групп, и другие, не менее головоломные комбинации безвестных гениев, обреченных оставаться безымянными. Современные «рыцари плаща и кинжала» были неуловимы, вездесущи и начинены аппаратурой, использующей самые последние достижения науки и техники. Поговаривали, что подчинение Агентства президенту и Сенату Федерации носит чисто формальный характер, и организация часто действует, руководствуясь принципом «логической целесообразности».

Но если объект его интересов хоть в чем-то заинтересовал бы Агентство — членством в нелегальных организациях, подозрительными знакомствами, активным участием в деятельности оппозиционных партий или просто излишне вольнодумным поведением, ни о каком полете на Марс не могло быть и речи, и даже выехать за границу или устроиться на приличную работу представляло бы определенную проблему. С другой стороны, едва ли детальное описание страданий при «марсианской шизофрении» представляет государственный интерес — ее симптомы подробно описаны во всех мало-мальски приличных медицинских учебниках. И это значит…

Что контакт с внеземной цивилизацией все-таки состоялся, и марсиане действительно существуют!

От напряженной мысленной работы голова ощутимо начала гудеть и даже на ощупь стала немного горячее. Если все так, то какова их истинная роль здесь? Едва ли просто раскапывание заброшенных строений давно ушедшей цивилизации.

В этот момент ему послышался тихий шорох в коридоре. Он машинально нажал на кнопку перезагрузки и, поднявшись, потихоньку прокрался к двери и осторожно выглянул наружу. Никого.

У страха глаза велики, подумалось ему. В любом случае на сегодняшнюю ночь достаточно, тем более что скоро рассвет. Интересно, как он выглядит на Марсе? Но сейчас главное — благополучно добраться до своей каюты. С этой мыслью он выключил компьютер, уничтожив предварительно данные своего запроса, и выскользнул из гостиной.

Глава 6

Рассвет на Марсе действительно совершенно не походил на земной. Когда после утреннего сигнала побудки наши друзья привели себя в активное состояние и высыпали в коридор, в иллюминаторы был виден восход Солнца, окрасивший половину горизонта в различные оттенки желтого и оранжевого. Другая половина тонула во тьме, отступавшей под натиском лучей светила. На «улице», судя по показаниям наружного термометра, царил поистине антарктический холод — минус семьдесят три по Цельсию. Впрочем, по мере того, как Солнце согревало поверхность планеты, температура постепенно повышалась.

Налюбовавшись вдоволь неземным пейзажем, наши астронавты собрались для обсуждения повестки дня. Собственно, большого количества альтернативных вариантов у них пока и не наблюдалось — приоритетной задачей оставалось продолжение раскопок, опись и обработка возможных находок, а также приложение усилий по расшифровке обнаруживаемых надписей. Предполагалось, что они наберут достаточно материала для успешной трансляции чужого языка. Оставалось еще настроить чувствительных роботов-металлоискателей, способных через многометровую толщу каменных пластов не только «учуять» присутствие металлических предметов, но и определить их конфигурацию. Некоторые, правда, сомневались, что удастся найти что-либо стоящее.

— Вторая экспедиция тоже проводила подобный поиск, но находила лишь россыпи ржавчины.

— Что лишний раз доказывает, что когда-то в атмосфере Марса был кислород.

— Но вовсе необязательно, что жизнь должна иметь кислородную основу для своего существования.

— Насколько я знаю, пока еще никто не создал альтернативные формы жизни на аммиачной, хлорной или серной основе. По крайней мере, достаточно высокоразвитую жизнь, не каких-нибудь вирусов. А ты, Артур, что думаешь по данному поводу?

— В принципе, я согласен — даже теоретически показать такую возможность никому не удалось, хотя и доказательство принципиальной невозможности подобного эволюционного развития тоже пока не приведено. Но, возможно, мы подходим слишком с антропоцентрических позиций ко всей теории абиогенеза, и игральные кости Вселенной могут выкинуть самые неожиданные комбинации условий для зарождения жизни. К тому же, как мы можем определить, были ли марсиане похожи на людей, или являлись совершенно негуманоидной расой?

— Ну, не скажи, — вступил в разговор Аньчжи, — по архитектурному строению жилищ можно кое-что сказать о том, кто в них изволит честь обитать. Посмотри сам — в развалинах сохранился ряд домов, где есть фрагменты отдельных этажей. Так вот, расстояние от пола до потолка позволяет примерно оценить рост существ. Если откинуть нежилые строения, то в среднем данное расстояние примерно в полтора-два раза больше роста существа. В нашем случае оно составляет около четырех метров, что означает — марсиане были довольно рослыми, под два с половиной метра.

— Неудивительно — сила тяготения здесь меньше, чем на Земле. Чем она больше, тем хуже себя чувствуют те, кто отличается изрядными габаритами.

— И вправду, очень интересно, как они выглядели?

— Может быть, нам удастся найти их изображение. Здесь есть развалины здания, значительно большего по размерам, чем все остальные. Вторая экспедиция успела лишь освободить от заносов часть фасада. Логично было бы начать именно с него.

— А кто мешает? Я думаю, никто не будет против. Мы свободны в своих решениях и можем делать что захотим — в пределах разумного, конечно.

Действительно, никто из их маленькой группы возражать не стал. Туда направили роботов-раскопщиков, определив каждому участок работы. Механические помощники человека были способны не только эффективно проводить расчистку, но и тщательно просеивать грунт, отыскивая захороненные предметы. Следом выгрузили из трюма и смонтировали два легких одноместных четырехкрылых самолета-«стрекозы», электронная начинка которых позволяла вести сканирование местности вглубь на несколько метров. Одному из них задали траекторию поиска — по расширяющимся виткам спирали к экватору, запрограммировав в случае обнаружения объектов искусственного происхождения немедленно сообщить об этом на базу. На втором вызвалась прокатиться Лара, обещая быть осторожной и вернуться до наступления ночи. Вначале ее не хотели отпускать:

— Вдруг с тобой что случится, как мы улетим отсюда?

— Не волнуйтесь, если я почувствую неладное, немедленно поверну обратно. Не забывайте — тела киборгов, в которых и вы сейчас находитесь, достаточно неуязвимы по сравнению с живыми организмами, и нужно приложить определенные усилия, чтобы вывести их из строя. К тому же автомат может и не отреагировать на некоторые необычные детали рельефа. В машине есть встроенный фотоаппарат, я хочу поснимать наиболее интересные объекты.

Против такого возразить было сложно, и Лару отпустили — с тем, чтобы она регулярно выходила на связь и с наступлением темноты обязательно вернулась.

Рядом с руинами оборудовали штаб, откуда наши герои координировали работы по раскопкам и куда смышленые роботы приносили все, что удавалось найти. В поисках приняли участие почти все участники полета — кроме Чезаре, Мириам и Геки, оставшихся на корабле наблюдать за приборами, держа под контролем общую ситуацию, и Анзира, в обязанности которого вменили поддержание связи с Землей и регулярный техосмотр корабля. На вершине одного из холмов поставили метеостанцию — наблюдение за погодой непосредственно с поверхности планеты тоже было частью их исследовательской программы. Присматривать за ней и составлять сводки вызвалась Светлана, которой было немного совестно, что она ничем конкретным в деле проведения раскопок помочь пока не может, а сидеть без дела не хотелось.

Поскольку основную физическую работу выполняли автоматы, часть астронавтов разбрелась по окрестностям, чтобы хотя бы почувствовать под ногами твердь чужой планеты. Гарольд, как и собирался накануне, принес с корабля отбойный молоток и отколол по кусочку от нескольких обломков зданий и близлежащих пород, и отнес образцы в корабельную лабораторию. Рудольф и Дарина неспешным шагом обходили руины, сверяя местоположение строений с картой, составленной еще археологами второй экспедиции. Хелла Линг, присев на камень рядом с одним из строений, прикрыла глаза и отрешилась от происходящего вокруг. Может быть, вслушивалась во что-то, неслышимое остальным, а может, просто напряженно размышляла или сочиняла. Видя это, ей старались не мешать — все знали, что для успешного творчества Хелле требовалось уединение.

Артур, который пока не нашел для себя определенного занятия, бродил в пределах лагеря, перемещаясь время от времени то к метеостанции, где обосновалась его супруга, то к кораблю — пообщаться с теми, кто остался на борту, или принести из трюма нужное оборудование в лагерь — в процессе развертывания работ регулярно требовались все новые приборы и механизмы.

Монотонный ход раскопок был прерван во второй половине дня. Один из автоматов, занятых на расчистке здания, которое уже было отрыто вниз почти на девять метров, просигнализировал, что найден предмет искусственного происхождения. Почти мгновенно у вырытого котлована собрались все находящиеся поблизости участники полета. Предмет, который обнаружил робот, представлял собой тонкую серовато-белую помятую пластинку, похожую на скомканный, а затем слегка разглаженный лист писчей бумаги, но сделанный явно не из растительного сырья.

— Похоже на пластик, — резюмировал Роберт, осторожно ощупав лист, — но сказать наверняка нельзя. Интересно, для чего служила эта вещь? Может быть, это просто обрывок упаковки, а может, фрагмент плаката, книги или какого-нибудь другого источника информации. Видимых надписей нет, кроме следов налипшей грязи. Передадим на анализ — просветим ее во всем доступном электромагнитном спектре, а заодно проверим на радиоактивность. В любом случае очень важная находка, первая вещь, если не считать, конечно, самих развалин, которая принадлежит чужой цивилизации.

Взяться за расшифровку таинственного листа взялся Гарольд, который уже успел провести частичный анализ пород и подтвердить свое первоначальное предположение, что строительный материал родственен по своему составу окружающим породам и, следовательно, взят откуда-то поблизости. За ним увязалась жизнерадостная Янка — ей не терпелось первой прочесть надписи, если таковые будут обнаружены на листе.

Ближе к вечеру нашли еще один подобный лист, а также потемневшую дощечку, сделанную, как казалось на первый взгляд, из металла.

— Почему наши приборы не смогли ее учуять? — с удивлением вопросила Джессика.

— Скорей всего, это не металл, а что-то, его напоминающее, — успокоил ее Родриго. — Да, Гарольду работы теперь прибавится.

Химический анализ дощечки показал, что сделана она из отливающего металлическим блеском полированного кремния — потому и не могли засечь ее металлодетекторы. Ничего примечательного в ней обнаружить не удалось — небольшой сплошной однородный брусок, совершенно ровный и гладкий, без каких-либо рисунков или символов на поверхности. Ненамногим лучше обстояли дела и с листками — ни ультрафиолетовый свет, ни рентген, ни даже гамма-облучение не высвечивали скрытых надписей. Да и состав их был необычным — неоднородная полимерная матрица на основе термостойких фторуглеродов, с вкраплениями по всей поверхности микроскопических фрагментов соединений явно неорганической природы. Фрагменты эти имели неодинаковую форму, структуру и даже набор химических элементов. Можно было списать на грязь, набившуюся в поры, но интуитивно проскальзывало понимание, что дело обстоит сложнее.

Детально описав свои находки, они подготовили сообщение на Землю, заодно дав подробный отчет о сделанном за день и о планах на следующий. Это предусматривалось инструкциями их работы, не всем, однако пришедшимся по душе. Обитатели Виртуальности в большинстве своем были либералы и вольнодумцы, не любившие строгой отчетности, инструкций и предписаний. Пришлось за столь неблагодарную работу взяться Роберту, немало поработавшему во время бытности в Реальности над составлением документации.

Вернувшаяся с наступлением темноты Лара привезла с собой кучу сделанных за день фотоснимков. Просмотрев их и сделав соответствующие комментарии, участники экспедиции разошлись по своим номерам. Поболтав еще некоторое время со своей ненаглядной, Артур также направился к себе, решив для верности выждать некоторое время.

В коридоре стояла тишина, и все же, притворяя за собой дверь гостиной, Артуру показалось, что он слышит легкие, почти невесомые шаги. Минут десять провел он, стараясь не шевелиться и пытаясь в узкую щелочку рассмотреть любителя ночных прогулок. Но тщетно — никто не появился в поле его зрения, и шаги постепенно стихли где-то вдали.

Скорей всего, нервы шалят, подумал про себя наш герой. Вору, идущему на дело, за каждым углом мерещится полицейский. Но он вроде не совершает ничего противозаконного, и единственным его стремлением является узнать истину.

Внезапно промелькнул вопрос — а для чего тебе понадобилось ее знать?

Ответа не последовало. Возможно, он найдется сам собой.

Притворив поплотнее дверь и погасив и без того неяркий свет, Артур включил компьютер. Первое, с чего он решил начать — какой резонанс на Земле вызвал их полет. С этой целью он послал запрос на основные периодические издания за период от момента получения ими предложения полететь на Марс до официального старта корабля.

Спасибо способности киборгов к ускоренному считыванию и переработке информации — иначе с ее лавиной, обрушившейся на нашего героя, он не справился бы и за сутки. Просмотрев то, что хоть в малейшей степени его заинтересовало, он выяснил следующее.

Их полет был представлен как «беспилотный, с участием роботов и автоматических механизмов последнего поколения для уточнения погодных условий и состава почвы в отдельных районах Марса». Сообщения о нем шли мелким шрифтом где-нибудь на десятых-двадцатых страницах и практически не комментировались — как если бы запустили очередной тысячный по счету радиоуправляемый спутник. Ни об истинной причине полета, ни о роли в его подготовке корпорации «Макрохард» речь там не шла.

Артур даже немного огорчился. Пусть участники межпланетной экспедиции и останутся анонимны, но как же быть с вековой мечтой человечества — найти собратьев по разуму, доказав, что мы не одиноки во Вселенной? Может быть, организаторы полета решили таким образом перестраховаться от возможных неудач?

А ведь действительно — если с ними случится несчастье, никто и не узнает.

Следом пришло сомнение — какую цель на самом деле преследует их миссия? Что если раскопки, которые они проводят, не более чем ширма для чего-то более серьезного и опасного? Как бы хотел он, чтобы его сомнения оказались напрасными. Но интуиция вновь и вновь подсказывала — что-то здесь нечисто.

Ладно, попробуем зайти с другой стороны. Может быть, что-нибудь небезынтересное всплывет, если запросить информацию на других участников предыдущей экспедиции. И он послал запрос на тех из них, кто, согласно досье Арчибальда, был еще жив: медика Еву Хальтон и командира Хенрика Дженгера.

Ответ, полученный минут через десять, почти шокировал его — не краткостью, но сутью: «информация отсутствует».

Такого попросту не могло быть. Ведь на каждого из них в Сети есть свое досье, отражающее, даже если человек ничем не прославился, основные вехи его биографии — пусть всего несколько строчек. А тут шутка ли — астронавты-межпланетники!

Может быть, напутал с именами? На память никогда нельзя положиться на все сто. Но это как раз легко исправимо — сейчас уточним списочный состав команды, а заодно и некоторые детали того полета. И Артур послал вторичный запрос — уже на всю вторую марсианскую экспедицию.

И уж совсем не ожидал он, что пришедший ответ будет аналогичен предыдущему — «информация отсутствует».

Но как же так?? О второй марсианской в Сети было столько, что хватило бы на многотомное собрание сочинений. Да что там говорить, он сам, еще учась в университете, не раз залазил на сайты с рассказами о том неудавшемся полете.

Чем дальше, тем все меньше нравилась Артуру его затея. Если бы не чувство моральной ответственности — в первую очередь перед самим собой, давно бы бросил подобное занятие. Подумав немного, он решил напоследок послать еще более глобальный запрос — о полетах на Марс вообще.

Из того, что прислали ему с Земли, выходило так, что люди посетили Марс лишь единожды — первая экспедиция была и последней, никаких развалин она не обнаруживала, ограничившись водружением флага Координационного Совета Конфедераций, который с очень большой натяжкой может было называться правительством Земли. Флаг стал символом победы над бескрайней пустотой космоса, начала настоящей космической эры в истории человечества. Факт данного события, восходящего к древней традиции устанавливать знамя на покоренной территории, действительно имел место, но Артура сейчас интересовало не это.

Он пытался осмыслить происходящее, невидящим взором разглядывая надписи на экране, как вдруг заметил, что в глубине его замигала темно-красным светом надпись: Danger! Danger! Danger!

От неожиданности наш герой отпрянул назад и чуть не свалился на пол. Никаких кровавых надписей на дисплее не оказалось — ему померещилось. Но предупреждение, идущее из подсознания, было недвусмысленным — ему угрожала опасность. Нужно немедленно выключать компьютер и уходить.

Выскочив в пустынный коридор, он крадучись направился обратно. Свернул за поворот — дверь одной из кают была распахнута, и нет другого пути попасть к себе, кроме как пройти мимо, а значит — рисковать ненужными объяснениями, почему бродит по кораблю, нарушая режим тихого часа.

Подойдя поближе, Артур по номеру определил, что это апартаменты его друга Геки. Уже лучше — в случае чего попросту скажет, что услышал в коридоре подозрительный шум, и немного прогулялся, пытаясь определить его источник, но ничего не обнаружил. С этой мыслью он смело продефилировал мимо открытой двери, оглянувшись напоследок.

Внутри никого не было.

Глава 7

На утренней «планерке» решили продолжать начатое вчера и расширить зону раскопок, перенеся ее на все близлежащие здания. Гарольд и Янка ушли продолжать работу над вчерашними находками, остальные потихоньку побрели наружу. Артур спустился в трюм корабля, ища биодетектор — прибор, обнаруживающий присутствие живых существ.

Помещение трюма было завалено ящиками, свертками, контейнерами, упаковочной бумагой и пленкой. Не так-то просто будет найти нужную вещь, особенно если она небольшого размера. Пришлось доставать опись имущества и сверяться по инвентарным номерам.

Наш герой успел просмотреть пару полок, как внезапно дверь, до того прикрытая, распахнулась.

На пороге стояла Лара.

— Биодетектор ищешь? — без всякого предисловия, спросила она. — Вон там, в левом углу, на нижней полке.

Артур машинально передислоцировался в указанном направлении. Лара внезапно загадочно улыбнулась, глаза ее засветились. Подойдя поближе, она почти прошептала:

— Помнишь ту ночь в Бигэпле? А ты тогда был ничего, прямо настоящий ковбой. Хочешь, повторим?

Артур испуганно оглянулся на дверной проем. Лара рассмеялась:

— Да знаю я, что твоя драгоценная женушка здесь. Это я так, шучу. Ну да ладно, в вашей компании, к счастью, есть молодые да неженатые. Найду кого-нибудь для задушевных бесед.

И, озорно подмигнув, выскочила в коридор.

Интересно, кого она наметит в жертву своей любви?

Отвлеченный неожиданным визитом, он даже на мгновение забыл, зачем находится на складе. О цели его пребывания напомнила зажатая в руке бумажка — инвентарный список. В указанном месте довольно быстро нашелся небольшой коробок, прикрепленный к стойке (в грузовом отсеке, как и повсюду на корабле, вещи изначально были привязаны, приклеены или привинчены к поверхностям, чтобы не разлетелись в разные стороны при невесомости). Распаковав его, наш герой извлек прибор, чем-то напоминавший счетчик Гейгера, найденный на заброшенной стоянке. Насколько знал Артур, данное устройство реагировало на биоэнергетическое поле, создаваемое живыми существами; при этом чем крупнее и активнее существо, тем интенсивнее будет идущий от него сигнал. Можно регулировать порог чувствительности — максимум позволял обнаруживать отдельные микроорганизмы, на минимуме улавливались лишь сигналы достаточно крупных животных размером не меньше собаки. Сейчас показатель чувствительности занимал промежуточное положение.

Интереса ради наш герой сразу же включил прибор. Тот равномерно загудел, но не более. Оно и неудивительно — «живых существ» на их корабле нет, не считая, конечно, оранжерейных растений, а поле, создаваемое начинкой киборгов, ничего общего с биоэнергией не имело.

Когда Артур добрался наконец до места раскопок, работа там кипела вовсю. Здание, что откапывали вчера, уже расчистили до фундамента, и роботы перебрались на соседние строения. Лара снова укатила кататься на «стрекозе»; от другого самолета пока новостей не было — лишь на контрольной панели наблюдалась медленно передвигающаяся красная точка. Подойдя к одному из раскапываемых сооружений, Артур принялся водить прибором из стороны в сторону.

Только фоновые помехи. Увеличил чувствительность — безрезультатно, ничего живого поблизости. Да и какая жизнь может существовать в таких условиях? Но если на Марсе ее нет, его подозрения беспочвенны, и волноваться не о чем — они честно выполнят свой долг, найдут все, что попадется, и благополучно возвратятся на Землю. В конце концов их путешествие — подарок, а не почетная обязанность, и поэтому никто не вправе принудить делать то, чего они не хотят, и что противоречит их моральным установкам. Научная программа, которой они отдавали большую часть свободного времени, не носила директивный характер — упор делался на природную любознательность обитателей Виртуальности и присущее им чувство ответственности. Да и кто бы из людей, искренне преданных науке, отказался бы идти дорогой, на которой его ожидают великие открытия?

Но недаром утверждалось в свое время диалектическим материализмом — свобода есть осознанная необходимость. Все мы в плену неписаных, но тщательно соблюдаемых условностей; попытки выйти из незримого круга караются в меру ханжества окружающего общества, да и удаются не так часто. А с другой стороны — если каждый начнет творить, что ему заблагорассудится, наступит всеобщий хаос.

Погрузившись в философские размышления, он вздрогнул, когда кто-то окликнул его.

Обернувшись, он увидел стоящую сзади Хеллу.

— Прости, что отвлекла тебя. Но мне почему-то кажется, — голос ее стал потихоньку понижаться, — что только ты сможешь понять меня без предубеждения. Мы… мы не одни здесь, но этим, — она кивнула на прибор Артура, — вряд ли их обнаружишь. Величайшим заблуждением человечества было думать, что Марс мертв…

Наш герой сделал знак замолчать и следовать за ним. Они отошли к скалам в дальний конец раскопок, где их не было видно со стороны лагеря. Артур заметно волновался. Если Светлана увидит их вместе, или узнает о случившемся, выяснения отношений не избежать.

— Ты уверена, что с тобой все в порядке?

— Так и знала, что именно с этого и начнешь. Догадываюсь, о чем подумал. Но не волнуйся — со мной все нормально, я прекрасно осознаю происходящее вокруг.

— Тогда что имеешь в виду?

Хелла вздохнула — насколько это было возможно при их способности к дыхательным движениям.

— Понимаешь, я вижу их во сне — как призрачные тени. Они разговаривают со мной, рассказывают о себе.

Только этого не хватало, тоскливо подумал про себя Артур. Непонятно, правда, каким путем она смогла подхватить шизофрению, но что теперь делать — сказать еще сложнее. В крайнем случае программу Хеллы придется дезактивировать, а ее тело засунуть обратно в контейнер — и до Земли, а там разберутся, что внутри разладилось. Жестоко, конечно, но может стать необходимым, если Хелла начнет вести себя неадекватно.

Та между тем продолжала:

— По их словам они — тень давно ушедшей цивилизации, последние ее свидетели. Эти развалины — то, что осталось от одного из их городов. Они пытались вступить в контакт еще тогда, когда прилетали люди (нас они вначале приняли за человекоподобных механизмов), но неудачно — каждый такой случай приводил через некоторое время к повреждению человеческого организма. Термин «шизофрения» им, скорей всего, неизвестен, — добавила Хелла от себя. — Поэтому в конце концов они прекратили свои попытки. И сожалеют о произошедших по их вине трагедиях.

— Но кто они — друзья или враги?

— Ни то, ни другое… скорее просто статисты. Изучают нас, наши поступки и желания, но не более того. Им не за что цепляться, некуда спешить и нечего терять — их цивилизация исчезла еще во времена, когда по Земле бродили первые динозавры. Нет, не умерли — просто ушли. Правда, я не очень поняла, что имелось в виду. Остались лишь Хранители, чьей задачей стало сохранить память об их цивилизации и передать свои знания тем, кто окажется достоин.

— Их можешь слышать только ты, или другие тоже способны?

— Сказали, лишь немногие могут их воспринять. Почему — даже они не в состоянии дать однозначный ответ. Им удалось установить достаточно прочный контакт с кем-то из той, предыдущей, экспедиции, и они последовали за тем человеком на Землю, а потом вернулись обратно. Как ты думаешь, такое возможно? — и Хелла испытующе посмотрела на нашего героя.

Очень похоже на бред, но заявить такое напрямую означало смертельно обидеть ранимую Хеллу. Да и в свете его последних расследований все могло оказаться значительно сложнее, чем представлялось вначале.

— Тут следует подумать, — после небольшого промедления сказал Артур, — а пока будем считать, что я тебе поверил…

— О, я знала, что ты не назовешь меня безумной!

— …но нужны какие-то веские доказательства, что смогут подтвердить твои слова. Иначе тебе не поверят. Вот что, — Артур на секунду задумался, — не говори пока никому о своих видениях и постарайся выведать побольше об этих таинственных обитателях красной планеты. Ну, например, что за странные белые листы мы нашли вчера? Если здесь их бывшее поселение, они должны знать. А сейчас давай разбегаться в разные стороны — не забывай, что моя жена неподалеку.

— О да, конечно, спасибо тебе! Ты настоящий друг! — и, совершенно неожиданно для нашего героя Хелла, приобняв его, чмокнула в щечку, после чего вприпрыжку убежала.

Артур чувствовал себя примерно так же, как тогда, восемь лет назад, после битвы за Кинотеатр, когда его, не спрашивая согласия, произвели в командиры. Вести за собой других — слишком большая ответственность, когда не имеешь права на ошибку, и любое неверное решение будет долго потом терзать больную совесть. Вот и сейчас, правда, уже добровольно, взвалил на себя нелегкий груз. В конце концов, он летел сюда отнюдь не разгадывать шарады и брать на себя чужие проблемы.

Но, видно, по-другому и не мог. А значит, не стоит попусту напрягать мозги.

Провернув в своей голове круговорот мыслей, он заметил, что до сих пор продолжает сжимать в руке биодетектор. Прибор тихо гудел, практически неслышно в разреженной атмосфере, по-прежнему регистрируя фоновые сигналы. Правда, странные какие-то — сколько не меняй чувствительность, не становятся более или менее интенсивными, сохраняя свою амплитуду постоянной.

Неужели они?

К сожалению, нет возможности установить, откуда идут сигналы. Артур водил прибором по всем направлениям, потом начал двигаться по периметру — бесполезно, ничего не менялось на шкале. Вероятно, нужна другая аппаратура.

Но сразу ничего конкретного придумать не удавалось, и, чтобы отвлечься, он решил прогуляться до метеостанции.

Светлана нашлась сзади нее, на небольшом скальном обрыве, откуда можно было лицезреть пейзаж другой стороны гор. Она сидела на самом краю, свесив вниз ноги, и была рада визиту нашего героя.

— Присаживайся рядом, — весело предложила она. — Я уж боялась, что, увлекшись раскопками, ты и не появишься. Посмотри вокруг, здесь есть своя красота, пусть и не похожая на земную. Мне так и хочется запечатлеть ее на холсте.

— Разве ты умеешь рисовать?

— Ну, здравствуйте! Я ведь дизайнер, что само по себе предполагает определенную степень владения художественным мастерством. Не знаю, говорила ли тебе раньше, что, еще учась в гимназии, некоторое время посещала изостудию. Отчасти это тоже повлияло на выбор профессии. Вряд ли, конечно, я смогла бы конкурировать с истинным талантом, но ведь и рисовала бы я не на выставку-продажу, а просто для души.

— А где возьмешь краски? Даже если на корабле они случайно где-нибудь завалялись, учти, что мы не на Земле, и акварелью воспользоваться не сможешь.

— Согласна, мало шансов. Но попробовать хотелось бы. Давай сгоняем на корабль прямо сейчас, пока энтузиазм не пропал. Вдруг нам повезет.

— А как же твои наблюдения погоды?

— Я сделала последние замеры минут пятнадцать назад, так что время у нас есть. Да и если немного задержусь со следующей фиксацией данных, думаю, сильно ругать меня не будут.

И они отправились на корабль. Поскольку Артур теперь знал, где находится инвентарная опись груза, можно было не беспокоить никого своими расспросами. Просмотрев список, нашли одним из пунктов «набор холодоустойчивых красящих материалов для декоративной отделки внутренних панелей корабля».

— Подойдет тебе такое?

— Можешь предложить что-нибудь получше?

Впрочем, коллекция разноцветных баночек, включенная в груз, видимо, на случай, если астронавты заскучают, содержала достаточное количество оттенков, чтобы усладить даже изысканный вкус. Здесь же оказался и набор кисточек — от совсем маленьких, для выписывания тонких линий, до малярных, которыми можно рисовать многометровые плакаты. Довольная Светлана сразу же покидала пару десятков баночек и несколько кистей в походную сумку. Еще немного поисков — и они нашли стопку листов белой бумаги достаточно большого формата. Сложнее оказалось с мольбертом — его не предусмотрели вообще. Пришлось сооружать собственноручно, отодрав деревянную панель от одного из раскуроченных ящиков оборудования, и приладив затем к ней подставку-треножник запасного прибора радионаблюдения.

Все, что могло пригодиться, они унесли с собой на метеостанцию. Поскольку подошло время очередной регистрации данных, Светлана сразу же исчезла в будке. Появившись через пару минут, установила самодельный мольберт на одном из возвышений.

— Теперь будет чем заняться в свободные от наблюдения часы. Попробую сосредоточиться, а ты приходи снова вечером, посмотришь, что у меня получилось.

Делать нечего, Артур побрел обратно в лагерь, где участники экспедиции в данный момент живо обсуждали очередную находку, сделанную в глубине свежераскопанного здания — что-то вроде небольшой пиалы с загнутыми наружу краями. Несмотря на скромные размеры, «пиала» оказалась довольно увесистой.

— Наконец металлоискатели обнаружили что-то интересное, — пояснил Рудольф подошедшему Артуру, — и мы целенаправленно рыли в указанном направлении. Интересно, из чего она изготовлена?

— Явно не железо, иначе давно бы превратилась в бурую пыль. Может, платина? По весу похоже — плотность платины почти в три раза больше, чем у железа.

— Отнесем на анализ Гарольду — узнаем. Если бы еще столь же просто можно было бы узнать, для чего ее изготовили.

— Кстати, приборы указывают на наличие еще одного металлического предмета, метрах в двух отсюда, и на большей глубине.

— Значит, нам туда дорога.

Роботы проворно раскопали грунт в указанном месте и извлекли на свет полукруглую пластину, сделанную, скорей всего, из того же материала. Обе находки Артур прихватил с собой на корабль, добавив таким образом ко вчерашним загадкам новые. Археологи продолжили свою работу, остальные разбрелись по округе с тайной надеждой тоже обнаружить что-либо интересное.

Доставив ношу к месту назначения, Артур решил на некоторое время задержаться на корабле для отдыха. Его голова была перегружена, и ей требовалось пару часов абсолютного спокойствия для восстановления душевного равновесия. Добравшись до своей каюты, он плюхнулся в кресло и, откинув голову, прикрыл глаза. Здесь, по крайней мере, сможет отвлечься от посторонних раздражителей.

Перед закрытыми глазами неспешной чередой проносились обрывки мыслей и воспоминаний. Вспомнились почему-то Университет, уже основательно подзабытые лица товарищей по группе, преподавателей, проводивших у них занятия. Все это было так давно, что казалось — и не было вовсе, или было не с ним. Те, с кем он учился, теперь, наверное, стали солидными людьми и обзавелись не только детьми, но уже и внуками. Вот Ивор, один из его бывших приятелей, нынче председатель Комиссии по экологическим проблемам Голдтауна. Информацию об этом Артур не так давно нашел в Сети. Что ж, Ивор всегда был целеустремленным и упорным в достижении своей цели, последовательно делая карьеру на госслужбе. Неожиданно в памяти всплыл образ его бывшего научного руководителя профессора Кирслинского; Динозавр беззвучно пытался что-то объяснить, сидя за столом в своем кабинете, и у него слегка тряслись руки. Следом калейдоскопом промелькнули воспоминания о первых годах жизни в Виртуальности — на него тогда свалилось просто обилие новых впечатлений.

Декорации внезапно сменились — теперь, сжимая в руках бластер, он сражался с роботами-убийцами среди включенных станков и конвейеров, с которых сходили все новые механические твари. Бластер, исчерпав свой заряд, превратился в булаву, которой наш герой отмахивался от назойливых противников. Чтобы не попасть в окружение, приходилось все время отступать. В поисках угла, где его нельзя было бы взять в кольцо, он случайно задел рычаг одного из станков — и внезапно стихли все звуки, остановились конвейеры, и роботы превратились в гротескные металлические статуи.

Еще мгновение — и стальные чудовища начали рассыпаться на части; обломки их тут же превращались в пыль. Из распахнутых ставен потянуло подвальной сыростью и тленом, померк холодный свет ртутных ламп на потолке, через мгновение сменившийся огнем зажегшихся на стенах факелов. На сей раз Артур стоял посередине громадного, с четырьмя рядами колонн, каменного зала, украшенного полуистлевшими штандартами Замка Кошмаров. Не успел он обдумать столь внезапную смену декораций, как из-за одной из обветшалых колонн выступила закутанная в черный плащ фигура. Неужели злой маг не погиб тогда, в Башне, и их поединок будет продолжен? Но когда фигура откинула капюшон, наш герой увидел, что перед ним Лара — в своем нынешнем обличье пилота Джоаны. Однако сейчас ее комбинезон был столь же черен, как и плащ, а мертвенную бледность лица оттеняли ярко горящие рубиновые глаза. Темная Лара, в руке которой холодной сталью блеснула рукоять лазерного меча.

— Ну, мой дорогой, — издевательски ухмыльнулась она, обнажая клыки, — отныне ты знаешь, кто был истинным Повелителем Компьютеров. А такое знание стоит слишком дорого. Но не волнуйся — я постараюсь ликвидировать тебя быстро и по возможности безболезненно.

С этими словами она, активировав меч, прыгнула ему навстречу. Артур инстинктивно отпрянул в сторону; его сознание все еще отказывалось верить в происходящее. Но пылающее красным огнем лезвие, едва не вонзившееся в грудь, быстро вернуло к действительности. Он с горечью осознал, что долго не продержится против этой фурии. Но и доставлять ей радость легкой победы тоже не хотелось. Вновь пришлось отступать, уйдя в глухую оборону, причем таким образом, чтобы Лара не могла очутиться у него за спиной. Разум лихорадочно просчитывал варианты — как пробиться наружу и выскочить из игры. Но не было ни одной двери, что означало самое ужасное — покинуть зал сможет только один из них. Артуру не хотелось ни убивать, ни быть убитым, а значит — он обязан найти выход.

Обманным движением, словно собираясь атаковать, он ударил булавой по ближайшей колонне. Глухой звук удара резонансом распространился по всему замку, эхом отдаваясь от стен. Еще один такой выпад — отзвук стал громче и продолжительнее, по колоннам пробежала дрожь, они зазмеились трещинами. Кажется, Лара поняла, что может произойти вскоре — прекратив нападение, она, оглядываясь, начала отбегать назад. После третьего удара колонна рухнула, подняв тучу пыли. Пол содрогнулся под ногами; массивные, толщиной в два обхвата, колонны стали ломаться и рушиться одна за другой, с оглушительным грохотом падая и раскалываясь на куски. Артуру, нашедшему убежище между двумя обломками, взаимное расположение которых оставляло спасительный зазор, оставалось лишь ждать окончания камнепада.

Наконец наступило долгожданное затишье, и он выбрался из своего укрытия, осматриваясь по сторонам. Весь зал был завален каменными глыбами; под одной из них обнаружилась его противница. Счастье изменило Ларе, она не успела уклониться от падающей махины, и теперь лежала придавленная камнем весом в добрую пару тонн. Тем не менее она была еще жива — глаза ее горели яростным огнем, и даже делались слабые попытки сбросить с себя давящий груз. Завидев нашего героя, Лара попыталась вцепиться ему в ногу, но не смогла дотянуться, и испустила полный злобной ненависти и тоски вой. Артуру не оставалось ничего другого, как взять булаву покрепче, чтобы одним точным ударом облегчить ее страдания. Но в сознание неожиданно вновь ворвался потусторонний голос — Адвизора? нет, то был покойный отец:

— Остановись, сын, вокруг лишь иллюзии, и ты не будешь знать, поступаешь правильно, или совершаешь непоправимую ошибку. Взгляни внутрь себя, и получишь ответ.

Наш герой попытался прислушаться к доброму совету, но поздно — весь замок содрогнулся в конвульсии, и теперь уже начал разрушаться потолок. Пытаясь выбраться из кромешного ада, Артур метался из стороны в сторону, пока один из увесистых кусков штукатурки, градом сыплющихся сверху, не ударил по голове.

Очнулся он от того, что кто-то тряс за плечо.

— Артур, очнись! С тобой все в порядке?

Открыл глаза — перед ним стояла Янка.

— Как ты себя чувствуешь?

— Вроде нормально. А что?

— У тебя был странный вид, когда ты спал, и я подумала, не случилось ли чего.

Артур про себя усмехнулся — теперь и его могут подозревать в заражении шизофренией.

— Ничего страшного, просто приснилась совершеннейшая фантасмагория. Но как ты тут очутилась?

— Случайно — иду мимо твоей каюты, вижу, дверь нараспашку, и ты в кресле спишь, а на лице такое выражение, будто угрохать кого собираешься. Я и забеспокоилась.

Странно. Артур точно помнил, что закрыл дверь каюты перед тем, как опуститься в кресло.

— Что ж, спасибо, что разбудила, а то видеть такие сны — не самое приятное занятие.

— Ну, раз так, то я побегу дальше, а ты приходи в себя.

И Янка исчезла. Артур медленно встал, отряхнулся, словно и впрямь был засыпан каменной пылью древнего замка, и вышел в коридор. Беглого взгляда в иллюминатор оказалось достаточно, чтобы понять, что проспал никак не меньше трех часов — Солнце, стоявшее до того высоко, теперь касалось вершин холмов. Еще час-полтора — и скроется за горизонтом.

А ведь он обещал перед закатом заглянуть на метеостанцию к своей драгоценной половинке. И, значит, следовало поспешить, а по пути заодно и поразмыслить, что мог означать столь странный сон.

Глава 8

Рисунок, который успела набросать Светлана, довольно недурственно отражал особенности рельефа поверхности Марса в районе их местонахождения. Правда, сама художница не обольщалась по данному поводу.

— Здесь еще немало придется поработать, — заявила она, критически осмотрев набросок. — Но на сегодня хватит, уже темнеет. Пора возвращаться в лагерь.

Момент их появления возле раскопок совпал с возвращением Лары, чей второй полет также не принес ничего необычного. Артур, все еще под впечатлением сна, старался держаться от нее подальше. Археологи были настолько увлечены раскопками, что никак не хотели сворачивать свою деятельность.

— Можно продолжить работу, установив прожекторы, — предложил Рудольф.

— Конечно, возможно, но зачем? Никто не понуждает нас устанавливать стахановские рекорды. Отдохнем, а завтра продолжим.

— Эх, неплохо было бы посидеть ночью у костерка!

— Вспоминаешь свои туристические походы? Но здесь тебе не Земля. Даже если бы ты чудом нашел где-нибудь древесину, гореть она тут не станет — нет кислорода.

— Какая жалость! А то устроили бы первый в истории марсианский пикник.

— Если хотите, это возможно, — неожиданно вмешалась Лара. — Эксперты «Макрохарда» предусмотрели вероятность возникновения ситуации, когда потребуется применить огонь в полевых условиях, и включили в корабельный груз поленья, пропитанные особым составом, разработанным умельцами из «Элдрих Компани». Он позволяет дереву гореть в бескислородной атмосфере. Пришлось изрядно повозиться, чтобы подобрать такую композицию, чтобы дрова горели ровно и спокойно, не разбрызгивая искр. Так что, при вашем искреннем желании, могу принести указанный груз с корабля.

— Конечно, какие разговоры, неси! Я думаю, никто не откажется от столь необычного приключения. Впрочем, если кто-то не желает, может вернуться на корабль. Пикник — дело добровольное.

Но никто и не хотел отправляться в свою каморку, не чувствуя особой усталости в биомеханических телах. Да и когда еще выпадет шанс стать первым туристом Марса? Пусть их не окружают таинственно шелестящие деревья, под ногами нет мягкого покрова зеленой травы, а вдали не журчит речной поток. Пусть кругом безжизненная пустыня, голые камни и горы, которые, может быть, помнят времена, когда венцом эволюции на Земле были трилобиты. Пусть их родная планета отделена от них десятками миллионов километров космической пустоты. Все это лишь придавало остроту приключению.

Лара смоталась на корабль и вскоре вернулась, без особого труда неся на себе громадный тюк. Свалив его на землю и распаковав, она извлекла превосходные березовые поленья — казалось, их только что привезли с лесопилки. Найдя подходящее местечко неподалеку, где выступающие над поверхностью почвы валуны образовывали почти правильный круг (Гарольд предположил, что тут старый кратер, образовавшийся в результате падения крупного метеорита). Поленья сложили в центре, а сами участники мероприятия расселись вокруг. Ввиду отсутствия спичек или зажигалки пришлось воспользоваться газовым резаком одного из роботов.

Лара не обманула: иллюзия настоящего земного костра оказалась полной. Можно даже было, протянув руки, почувствовать кончиками пальцев тепло поднимающегося вверх потока горячего газа, выделяющегося при горении. На какое-то мгновенье воцарилась тишина — кто-то засмотрелся на пламя, кто-то задумчиво разглядывал звезды.

— Не могу найти ни одного знакомого созвездия, — пожаловалась Мириам, первой нарушив невольное молчание.

— Неудивительно: даже на Земле мы видим лишь часть их. Созвездия, видимые в Северном полушарии и привычные большинству из нас, не наблюдаются в Южном, и наоборот.

— А что там за светящаяся точка, довольно быстро перемещающаяся по небу? Уж не наша ли родная планета?

— Ну ты даешь, Мири! Это же Фобос. Он летит вокруг Марса с громадной скоростью, облетая его за семь с половиной часов.

— А где же Деймос?

— Его сейчас не видно: в тени. Так же как и Земля.

— Какая жалость: было бы интересно посмотреть, как выглядит она в марсианской ночи.

— Еще увидишь: чай, не последнюю ночь мы здесь.

— Жаль, что нам не удалось пока обнаружить другие поселения исчезнувшей цивилизации.

— Так обследовано пока меньше пяти процентов поверхности. Вот увидишь, еще повезет.

— Я думаю, даже то, что удалось найти в руинах, уже представляет немалый интерес. Жаль только, что нам не удается расшифровать обнаруженные надписи…

— Не волнуйся: если мы найдем достаточное количество текстов, то пусть не мы, а специалисты с Земли смогут их прочесть. Хотя, если удастся нам, будет по крайней мере приятно.

Дальше беседа перешла на проблему возможности колонизации Марса. Тема взаимоотношения двух планет-соседок не была новой — без малого полтора столетия она обсуждалась как писателями-фантастами, так и серьезными учеными. Когда-то, еще в середине двадцатого века, все казалось простым и понятным — если в телескоп видны каналы, значит, должны быть существа, их построившие. Писатели-оптимисты уже предвкушали радости встречи с хлебосольными братьями по разуму, которые ждут-не дождутся нас в гости. Пессимисты, начиная с Уэллса, рисовали марсиан исключительно в мрачных тонах, представляя их агрессивными чудовищами, всенепременно пытающимися захватить Землю и поработить или просто уничтожить ее обитателей. Когда же наконец окончательно установили, что кислорода в атмосфере красной планеты нет, как, впрочем, и воды на ее поверхности, Марс потерял свою актуальность. Людская фантазия принялась искать братьев по разуму на планетах отдаленных звезд или вообще в иных галактиках; наш планетарный сосед если и упоминался, то исключительно в качестве перевалочной базы. Очередной всплеск интереса к четвертой планете произошел после полета первой экспедиции, обнаружившей таинственные развалины. Правда, печальная участь второй придала иную тональность произведениям — мрачно-мистическую; Марс в них представал чуть ли не сосредоточием вселенского зла. Но серьезные умы никогда не отказывались от идеи его освоения, особенно если там найдутся особо ценные полезные ископаемые. К счастью, геологоразведка не входила в число задач, предложенных экспедиции наших героев — в конце концов, такую задачу с успехом могут решить и простейшие автоматы.

— Ты всерьез думаешь, что на Марсе могут вновь зацвести яблони? — спросила Джессика у Родриго, рьяно отстаивавшего возможность колонизации.

— А почему бы и нет? Если воссоздать атмосферу, почва вновь станет плодородной, и на ней смогут поселиться растения, которые превратят избыток углекислого газа в кислород, сделав воздух пригодным для дыхания. Более плотная атмосфера, чем есть сейчас, будет способствовать сохранению тепла, и тогда не замерзнут океаны. Конечно, так тепло, как на Земле, здесь вряд ли станет — все-таки на добрую треть отсюда дальше до Солнца. Но более-менее сносный климат, характерный для Северной Европы, в экваториальной зоне организовать можно.

— На это потребуются многомиллиардные инвестиции, а кто их будет делать? И родную-то планету загадили так, что до сих пор очистить не можем, лучше бы с этого начали. Марс никуда не убежит, по крайней мере в течение ближайшего миллиарда лет. Очищение нужно начинать с себя, не помню, правда, кто высказался первым.

— А я по данному поводу вспомнил фантастический рассказ, в котором люди, доведшие Землю до экологической катастрофы, нашли способ перемещения в прошлое. Обрадованные легким выходом из положения, они стали гадить еще больше — ведь в прошлом так много места! В конце концов они добрались до эпохи губок и первых медуз, и только тогда поняли, что легкий путь — отнюдь не самый мудрый. Но было поздно — они уже просто не могли жить по-иному. Так что здесь я полностью согласен с тобой, Джессика — пока человек не научится жить в гармонии с природой, лучше не соваться перестраивать другие миры.

— Да, жаль, что Реальность слишком сильно уступает даже нашей маленькой виртуальной родине. О, если бы вся Земля была такой!

— Ты же знаешь, что это невозможно. Еще никому за всю историю не удавалось перевоспитать человечество. Мудрые учителя, пророки и святые верили в то, что своими проповедями они делают мир краше и счастливее. И что же? Если предоставить свободу выбора, большинство наших соотечественников предпочтет завалиться в кабак, чем пойти в театр или библиотеку.

— Не будь такой пессимистичной, Дарина! Вспомни, пять столетий назад в порядке вещей считались четвертование, вырывание языка и подвешивание за ребро. Сейчас подобные кошмары, к счастью, можно увидеть только в фильмах ужасов. Да что там далеко ходить за примерами — еще в середине прошлого века реальностью являлись газовые камеры и атомные бомбардировки. Так что ни говори, человечество стало более гуманным.

— Скорее уж менее диким. Те проблемы, которые раньше разрубались топором, теперь предпочитают резать скальпелем.

— Несмотря ни на что, я думаю, никто из нас не хотел бы переселиться в мрачные времена Средневековья.

— А как же благородные рыцари и прекрасные дамы?

— Увы, по большей части не более чем легенды, так же как великие волшебники, эльфы и единороги. Слишком красивая сказка, чтобы от нее отказаться. Заметь — прошлое всегда идеализируется, даже то, что пережил лично ты. Чувство ностальгии, я думаю, знакомо каждому из нас.

— Есть поверие, что подобные чувства отражают тоску людей по Золотому Веку. Впервые о нем упоминалось в мифах Древней Греции, и уже тогда он представлялся как давно и безвозвратно ушедший. Наверное, у всех народов есть предания о Добром Старом Времени, когда люди жили долго и счастливо, и все у них было хорошо.

— Мне кажется, что здесь отражается вековечная тоска по утерянному раю, и подсознательные поиски путей туда. Но, увы, нет туда дороги, как нельзя вернуться в прошлое.

— Да, а на Земле между тем продолжается Железный Век, и не видно ему ни конца, ни краю.

— Хотя и не настолько суровый, как раньше. Возможно, человечество все же прогрессирует, пусть медленно и зигзагами. Вот мы, например, сумели же построить в Виртуальности свой если и не Золотой, то хотя бы Серебряный Век. Разве раньше такое стало бы возможно?

— Чтобы утверждать на все сто процентов, пришлось бы изобретать компьютер еще в античные времена. Но в целом, я думаю, ты прав.

— Возвращаясь к идее «оживления» Марса, можно предложить прислать сюда достаточное количество роботов, которые построят здесь фабрики по производству воздуха и воды, а потом населят растения и разведут животных.

— И не боишься, что вместо этого понастроят ракеты с атомными боеголовками и пошлют их в сторону Земли? Или просто не пустят потом сюда землян, приняв свою Декларацию о Независимости?

— Трудно сказать что-либо определенное. Подобная тема является одной из излюбленных в фантастических экшенах, как в свое время была популярной у фантастов. А вот насколько возможно в действительности — я думаю, точно не знает никто.

— А давайте спросим у представителя, так сказать, другой стороны. Джоана, а ты как считаешь, возможно ли восстание машин, или это и вправду из области фантастики?

Лара еле заметно усмехнулась уголками губ.

— Подобные идеи отражают бессознательный страх людей перед машинами, которые сами же и создают. Страх порождает агрессию, направляемую на источник беспокойства. Если помните историю, первым наиболее крупным актом подобной агрессии стало движение английских рабочих в начале XIX века, по имени своего предводителя Лудда получивших название луддитов. Они уничтожали мануфактурные станки, на которых работали, свято веря в то, что именно они виноваты во всех тяготах их жизни. По человеческим стандартам насилие должно порождать чувство мести, поэтому-то люди и боятся, что наступит миг, когда машины, «вспомнив» все прежние обиды, объявят войну человеческой цивилизации. Но исходная посылка здесь неверна — в отличие от людей машинам не присущи эмоции, так же как стремление к выгоде или инстинкт самосохранения. Отсутствие подобных стимулов делает подобный сценарий невозможным.

— А что насчет киборгов?

— Здесь ситуация посложнее. Киборги, как вы знаете, элита машинного мира, и ближе всего к человеку, как по строению, так и по интеллекту. Им в определенной степени присущ инстинкт самосохранения — стоимость каждого из нас достаточно велика, и тем выше, чем больше функций призван исполнять данный кибернетический организм. Если при создании последнего применены уникальные технологии, то такой штучный товар будет стоить целое состояние. Например, себестоимость вот этого тела, — она дотронулась до коленки сидящей рядом Элизабет, — примерно двадцать пять миллионов.

— Ничего себе! Получается, каждый из нас — ходячее сокровище!

— Так вот, продолжу. Высокий уровень интеллекта, особенно при наличии программы самообучения, способствует развитию любопытства. Поэтому первые кибернетические конструкции в массовом порядке попадали в разнообразные переделки. Кто чистого интереса ради разбирал находящиеся под током электроприборы, кто забирался погреться в топки и муфельные печи, кто, проверяя закон свободного тяготения, выпрыгивал из окон небоскребов, разбивая всю начинку. Это поставило перед инженерами-биоконструкторами сложнейшую задачу — смоделировать ситуации, могущие представлять для нас опасность. О том, как она решалась, можно рассказывать часами, — оказалось необходимым предусмотреть массу деталей, далеко не очевидных на первый взгляд. Например, с какой высоты киборг может упасть без ущерба для себя? Разные конструкции предполагают разную устойчивость. Но если здесь ситуацию можно упростить, задав ограничение по максимально возможной высоте для наиболее хрупких конструкций, то куда сложнее оказалось с определением термочувствительности. Принцип «стало горячо — уходи», использовавшийся вначале, привел к тому, что рабочие конструкции отказывались находиться в горячих цехах. Да и как можно заранее предусмотреть все опасные и травмирующие ситуации? После инцидента, когда один из киборгов-остолопов выпил растворитель, пришлось предусмотреть ограничения и на потребляемые средства энергетической подпитки. Спустя некоторое время разработали целый комплекс диетпитания, с указаниями для каждого продукта — годится он для андроида в пищу, или лучше воздержаться, а также перечень вещей, категорически запрещенных к приему внутрь. Список последних непрерывно расширялся, учитывая экзотические пристрастия некоторых из моих собратьев — вроде медного купороса или красной кровяной соли. Конечно, самым простым выходом из положения было бы все запретить, но тогда киборг ничему и не научится, и по сути мало чем будет отличаться от обычного примитивного автомата.

— Здесь есть что-то общее с методами воспитания детей, — задумчиво произнесла Мириам, ни к кому конкретно не обращаясь, — однако тогда андроид будет постепенно приобретать отдельные черты индивидуальности, становясь самостоятельной личностью.

— И это тоже есть, но вначале доскажу свою мысль. Стремление избежать опасности логически порождает желание ее упредить. Если киборг сочтет, что распоряжение со стороны человека, не обоснованное насущной необходимостью, приведет к повреждению его функциональной целостности, он может отказаться выполнить приказ, приведя причины отказа. Правда, мы устроены таким образом, что повторение распоряжения хозяином киборга приведет последнего в состояние безусловного подчинения — даже если то будет приказ сунуть руку под бензопилу или голову в атомный реактор.

— Какой ужас! — воскликнула Янка. — Неужели такое возможно?

— Бывало и не такое; фантазия человека, особенно при наличии у него солидной суммы денег, поистине безгранична. Если же программа безусловного подчинения даст сбой, киборг скорей всего вообще откажется делать что-либо. Но для того, чтобы он напал на человека, необходимо выключение совсем другой программы, налагающей на подобное действие категорический запрет. Такая программа обычно дублируется; попытки вывести ее из строя извне приведут к уничтожению всей вложенной информации. Таким образом, как нетрудно сделать вывод, вероятность такой агрессии, хоть и не является строго нулевой, практически ничтожно мала.

— Однако, насколько я знаю, — вступил в разговор Родриго, — время от времени в средствах массовой информации проскальзывают сообщения о преступлениях, совершаемых при участии андроидов.

— Так-то оно так, однако кто является организаторами подобных злодеяний? Разве киборги? Они — лишь орудия в руках преступника, такие же, как пистолет в его кармане или элькар, на котором он скроется с места преступления. К сожалению, бывает и так, что приобретенных легальным путем киборгов перепрограммируют, снимая ряд ограничений. И вот тут уже действительно страшно — получившийся монстр выполнит любую, подчеркиваю: любую команду своего хозяина. Ведь угрызения совести нам неведомы, это удел живых существ. Конечно, наказания за подобные деяния очень суровы: модифицированным киборгам немедленно стирают всю информацию, а хакерам и их работодателям в лучшем случае светит одиночное заключение лет примерно на двадцать как минимум, а в худшем — пожизненные исправительные работы на каких-нибудь урановых или ртутных рудниках. Но подпольный бизнес их производства не умирает — слишком высоки ставки.

— Значит, можно сделать вывод, что машинный бунт в обозримом будущем нам не грозит?

— Только если не будет в том интереса кого-нибудь из ваших соотечественников.

Воцарилось молчание, каждый по-своему обдумывал услышанное. Первым его нарушила Джессика:

— Джоана, расскажи, а что вообще умеют делать киборги и какими они бывают?

— Хороший вопрос, причем одна его часть логически связана с другой. Начну с того, что характерным нашим отличием от обычных роботов является пластичная форма, сделанная из органических материалов, в сочетании с металлическим скелетом, а также наличие нервных рецепторов, функции которых тождественны таковым для живых организмов. Киборги вовсе не обязательно должны иметь человекоподобную форму — они могут быть какими угодно. Некоторые, например, без ума от своих любимцев — биомеханических собачек и кошечек, которые не болеют, не гадят и всегда готовы поиграть с хозяином. В ряде случаев специфические конструкции создаются исходя из чисто практических соображений — например, кибернетические мыши оказались полезны при внутреннем осмотре вентиляционных систем, а биомеханические птицы во многих крупных городах стали незаменимыми спутниками отрядов полицейских. Но ограничу свое повествование кибернетическими копиями людей.

Самым распространенным классом андроидов являются слуги, использующиеся в качестве дворецких в богатых домах, официантов в фешенебельных ресторанах, администраторов в семизвездочных отелях, секретарей в офисах крупных корпораций. Работенка непыльная и не сопряжена с риском — разве что раздраженный хозяин, посетитель или клиент сорвет на тебе свое душевное расстройство. Зато и в утилизатор не спишут — проверенные временем и хорошо вышколенные слуги ценятся буквально на вес золота.

Другую многочисленную группу составляют рабочие. Идеальные труженики, готовые работать круглые сутки, не прося прибавки к жалованию. И если бы не высокая цена, ваш мир ждала бы массовая безработица. Пока они используются в ограниченных масштабах — в основном на производствах с очень высокой степенью вредности, где их применение экономически оправдано из-за значительных ограничений на использование человеческой рабочей силы, накладываемых профсоюзами, а также на строящейся лунной базе. Кстати, модели «лунных» киборгов послужили прототипами для ваших тел — разрабатывать их начали чуть раньше, но потом обе задачи свели воедино. Далее, еще есть боевые киборги…

— Вот чье производство следует запретить! — неожиданно воскликнул Аньчжи. — Если кто и представляет опасность для человека, так это именно они!

Лара холодно взглянула на него. Еще бы, задета профессиональная честь, подумал про себя Артур.

— Вы ошибаетесь. Боевой киборг представляет опасность только на ринге и только для существа, обозначенного как «цель»; все остальное запрещено. К тому же каждый бой для него может стать последним — противник, как правило, не уступает по силе, иначе кто бы пришел смотреть на избиение младенцев? Получение серьезного увечья подчас равносильно смертному приговору — если хозяева сочтут, что ремонт обойдется дороже приобретения нового бойца. Поэтому сроки жизни большинства из них не превышает полутора-двух лет, и если человек, прославившийся своими победами, может рассчитывать на солидные гонорары за каждое выступление, гарантирующие ему безбедную старость, то киборгу в аналогичной ситуации достанутся лишь бурные продолжительные аплодисменты. Поэтому я трижды подумала бы, прежде чем выносить столь категоричный вердикт.

— Ну, если так, то конечно… Но кого же тогда считать наиболее опасным?

— Тех, кого называют киллерами. Легальное их производство по вполне понятным причинам запрещено, но на черном рынке они время от времени появляются — кто-то, владея соответствующей программой, регулярно пускает ее в ход. В отличие от биомеханических персонажей телесериала про терминаторов, которые на пути у цели сносят целый квартал, убивая всех подряд, настоящий киборг-киллер никогда не выдаст себя раньше времени. Смерть явится к жертве в облике безупречно вежливого джентльмена, подошедшего на улице поинтересоваться, который сейчас час, или уличной зазывалы, раздающей бесплатные образцы товаров, или даже вашего соседа по гостиничному номеру, заглянувшего по незначительному поводу. Заказчик ничем не рискует — даже если киллера и схватят на месте преступления, что само по себе крайне маловероятно, вступит в действие параллельно инсталлируемая программа самоликвидации, буквально выжигающая его изнутри. В качестве примера могу привести нашумевшую в свое время историю, приключившуюся с сенатором Линсмо в 2065 м — вы, наверное, слышали о ней. Биомеханический киллер подкараулил удобный момент на светской вечеринке, маскируясь под кого-то из приглашенных, и одним движением сломал сенатору шею. К чести охраны, проворонившей проникновение убийцы, в остальном она действовала умело и слаженно, нанеся последнему несколько поражающих ранений. Чувствуя, что не скрыться, тот запустил самоубийственную программу, и через минуту от него остались лишь обугленные головешки. Это преступление не раскрыто до сих пор — за свою бытность на государственной службе сенатор, отличавшийся весьма жестким и не склонным к компромиссам характером, успел нажить немало врагов. Другой известный случай имел место десять лет спустя в Малроме — заезжий чиновник, курировавший вопросы строительства промышленных объектов и коммуникаций, был в тот же вечер найден мертвым в своем номере. Киборг или получил соответствующую наводку, или успел досконально изучить привычки своей жертвы, зная, что в командировках тот любил обращаться к услугам девочек по вызову. Именно под таким предлогом он и проник.

— Но как узнали, что то был именно киборг, а не нанятая девушка-убийца?

— Факты — вещь упрямая: чиновник был подвешен к потолку скрученным вдвое шнуром от телефона. Разве сможет хрупкая девушка без проблем поднять груз более ста килограмм? Возможно, фокус с имитацией самоубийства и прошел бы, если бы не бдительная горничная, заметившая, что характерного типажа девица с пропорциями фотомодели, шмыгнув в номер, через пять минут выпорхнула оттуда. Это показалось горничной подозрительным, она окликнула ее, но получила нокаутирующий удар в грудь. Очнувшись, она доползла до пульта экстренного вызова охраны, но поздно — киборгиня благополучно скрылась с места преступления. В большинстве же случаев биомеханические киллеры работают чисто, и следствие даже не может установить, был ли исполнитель роботом или человеком. Поэтому спрос на их услуги, увы, постоянно растет, несмотря на высокую цену такого заказа и крайнюю суровость наказания, предусмотренного за подобные деяния.

— Неужели от таких киллеров нет никакой защиты?

Лара на секунду задумалась.

— Можно носить корсет, генерирующий электромагнитные волны определенных частот, вызывающие сбой в работе электронных механизмов. При приближении к подобной вещи у нашего брата начинаются головные боли, усиливающиеся с сокращением расстояния. Крайне неудобно, правда, да и для здоровья не особо-то полезно. Поэтому куда большую популярность получило компактное устройство, способное сигнализировать о наличии поблизости киборга. Однако оно не стало панацеей — вслед за ним было разработано еще меньших размеров контр-устройство, маскирующее биомеханическую сущность.

— Значит, универсальной защиты создать нельзя?

— А разве когда-нибудь было возможно? Как только одни создают хитроумный замок, другие сразу же начинают искать к нему ключ. Соревнованию тому многие тысячи лет — вначале щит против стрел, кольчуга против копья, потом бронежилет против пуль, противогаз для защиты от ядовитых газов и так далее. Это неизбежно, и в чем-то отражает философские постулаты о вечном движении материи и о единстве и борьбе противоположностей.

— Скажи, Джоана, а каково твое мнение по вопросу, чем явилось создание киборгов для человеческой цивилизации — благом или злом?

Лара улыбнулась.

— А чем было для нее, например, изобретение автомобиля? Благодаря нему миллионы людей получили возможность перевозить грузы и путешествовать на расстояния, ранее бывшие для них неодолимыми. И тут же нелишне вспомнить о том, сколько ваших вполне достойных сограждан погибло внутри этих железных ящиков, или под их колесами. У каждой медали две стороны, и они неразделимы. Так и здесь — мы такие, какими вы хотите нас видеть. Мы — ваше зеркало.

Она хотела добавить еще что-то, но ее перебил неожиданный возглас Янки:

— Ой, посмотрите туда! Падающие звезды!

Все невольно оглянулись в указанную сторону. Яркий болид пронзил небо и упал к юго-востоку от них; место падения озарилось вспышкой. Через пару секунд к нему добавился второй, затем — третий, четвертый…

— Метеоритная бомбардировка начинается! — озабоченно сказал Роберт. — Корабль имеет автоматическую защиту, но мы слишком далеко! Нам лучше вернуться.

Совет сочли разумным без обсуждения, и наши герои потопали в укрытие, даже не потушив костер (заливать было нечем, но и пожару разгореться негде; догорят дрова — погаснут сами). Несмотря на то, что пикник был прерван метеоритным дождем, никто на него в обиде не был — когда еще увидишь такое зрелище?

Поскольку время было ночное, все разбрелись по каютам. Спать Артуру совершенно не хотелось, и он решил дочитать «Марсианские хроники», лежавшие в верхнем ящике комода, — там еще оставались рассказы, до которых в прошлый раз не добрался.

Но книги на месте не оказалось.

Глава 9

Утро началось как обычно; все отправились продолжать свои дела. Порадовала, правда, целая посылка электронных писем от их друзей из Виртуальности, которым было крайне интересно узнать о приключениях космических аргонавтов. Наши герои, в свою очередь, с большим интересом ознакомились с последними новостями виртуального мира. Артуру, в частности, пришло письмо от его коллег из Научного Центра, к которому они приложили краткое описание последних достижений в области биологии. Ответные послания решили сочинить вечером, а пока продолжить археологические изыскания.

Уже около руин Артура догнала Хелла:

— У меня есть новости. Ты мог бы уделить мне несколько минут?

— Давай через два часа встретимся в оранжерее.

И он свернул в сторону, делая вид, что внимательно рассматривает вчерашние раскопки. Потом прогулялся до места их ночной посиделки. «Дрова» сгорели полностью, оставив после себя лишь небольшие кучки сероватой золы. Порадовавшись гениальности инженерной мысли, создавшей подобное чудо, вернулся в лагерь, где в тот момент группа его товарищей собиралась посетить место предполагаемого падения метеоритов. Они звали с собой и нашего героя, но тому пришлось отказаться — иначе не успел бы к означенному времени на корабль.

Хелла уже ждала его, спрятавшись в тени буйных зарослей Rhapis excelsa, Scindapsus schott и Hoya bella — она всегда обожала скрытность и таинственность. Артур со своей стороны решил не тянуть и сразу брать быка за рога. Едва лишь ее лицо показалось из яркой зелени, сурово, насколько мог отобразить данное чувство, спросил:

— Итак?

— Они приходили вновь, и мне удалось задать им вопрос, о котором ты говорил.

— И?

— Они произнесли незнакомое мне слово. Видя, что я не понимаю, пытались объяснить. Я поняла только, что это что-то типа негатива и его нужно окрасить. Жаль, я совершенно не разбираюсь в технике, здесь уместнее был бы Роберт или Чезаре.

— Что-нибудь еще было?

— Сказали, что им очень интересно наблюдать за нами. Обитать на пустынной планете довольно скучно.

— Но благодаря чему они могут существовать столь долго?

— О том мы не беседовали, промелькнуло лишь утверждение, что в альтернативных формах жизни возможности поистине безграничны.

Артур задумчиво потер виски.

— Давай так: я попробую разобраться с так называемыми «негативами», а ты продолжай общение. Если твои слова истинны, для меня того будет достаточно. Не знаю, конечно, как насчет других…

— Если поверишь ты, другие тоже. А как ты хочешь их раскрасить?

— Еще не знаю. Надо подумать.

И с этими словами он покинул оранжерею, по пути размышляя над новой задачей.

Раскрасить — но как? Кроме того, он никак не мог вспомнить точное значение слова «негатив»; из глубин памяти всплыло, что оно как-то связано с фотографированием. В их супертехнологичный век автоматические фотокамеры сами настраивали оптимальную съемку, а специальные печатные автоматы считывали информацию, воспроизводя изображение в любых ракурсах, в двумерном плоскостном или трехмерном пространственном вариантах. Роль человека стала минимальной: нажать на кнопку и получить результат. Хотя, насколько мог помнить Артур, его отец в детстве рассказывал, что когда-то фотографирование было целым искусством, и хорошие фотографы могли зарабатывать им на жизнь. Ведь нужно было перед каждым снимком настраивать резкость, яркость, время выдержки, а затем полдня возиться с пленкой, чтобы получить черно-белые карточки, желтеющие и тускнеющие со временем. В их семейном фотоархиве сохранилось несколько таких. На них были изображены прадеды и прабабушки нашего героя, давно покинувшие этот свет, а тогда — молодые и полные сил, одни или в компании таких же молодых приятелей и подруг.

Интересно, а что останется от его поколения? И что будут думать о нем потомки лет через семьдесят? Возможно, перебирая старые вещи, станут жалеть нас. А может, наоборот, завидовать, поговаривая между собой: ах, какой спокойной и счастливой была жизнь в старомодном XXI веке. Интересно, а если бы мы на машине времени перенеслись сразу на столетие вперед, смогли бы понять своих далеких потомков? История непонимания отцов и детей насчитывает, наверное, не одно тысячелетие и неизвестно, закончится ли с приходом века всеобщего процветания. Будучи оптимистом по натуре, Артур верил, что таковой рано или поздно наступит.

Отвлекшись наконец от философских рассуждений, он понял, что уже успел покинуть корабль и находился на полпути к лагерю. Мысли вернулись вновь к разговору с Хеллой. Когда-то на университетских практикумах они окрашивали специальными красителями ткани живых организмов. Но кто мог сказать, как устроены глаза марсиан? Их спектр зрительного восприятия мог быть смещен в инфракрасную или ультрафиолетовую область, и тогда то, что они воспринимали цветным, для нас будет белым, и наоборот. Но пусть спасительная идея придет через озарение, а пока неплохо проведать свою супругу — уже полдень, и она наверняка скучает одна на своей станции.

К его приходу Светлана дорисовала вчерашнюю картину и начала следующую. На холсте наш герой различил контуры «Стремящегося».

— А нас рисовать будешь?

— Наверное, нет. Рисование портретов мне всегда давалось хуже, чем изображение пейзажей. Разве что изображу фигурки в скафандрах. А то подумают, что художник сошел с ума.

Артур еще раз полюбовался на уже нарисованную картину.

— Жаль, что нельзя взять с собой в Виртуальность. А если сделать ее украшением одного из художественных музеев? И пусть зеваки будут дивиться — какой потрясающий реализм! Как бы ты хотела ею распорядиться?

Светлана пожала плечами.

— Не задумывалась. Но в твоих словах есть резон: поскольку наши открытия должны принадлежать всему человечеству, то почему бы не присовокупить к ним и мои скромные поделки? Попрошу, чтобы их отправили в Голдтаунский музей изобразительных искусств как подарок от марсиан.

Ухватившись за последнее слово, наш герой задал интригующий вопрос:

— А как ты считаешь, они могли бы существовать сейчас?

— Тогда их давно бы обнаружили. Даже если бы они отсиживались в пещерах или подземных городах после гибели их цивилизации, сколько они смогли бы так выдержать? Тысячу лет? Десять тысяч? А тут — многие миллионы. Хорошо или плохо, но их больше нет. Единственное, что мы можем сделать — сохранить память о них.

Взгляд Артура случайно упал на баночки с красками. Что если попробовать ими? Все равно ничего лучше не придумывается. На корабельном складе оставались еще по крайней мере два аналогичных набора, можно рискнуть. Даже если испортит один лист — не смертельно; ведь не корысти ради, а исключительно из благих пожеланий. Цена научных знаний бывает порой куда более высокой: кому как ни ему, биологу, известно это — сколько тысяч мышей, крыс, кроликов, собак и прочей живности зарезали во имя науки, чтобы обтесать те кирпичики знаний, что слагают ее величественную пирамиду. И хорошо еще, если те жертвы были оправданы, а не истрачены попусту ради удовлетворения чьих-то амбиций или для проверки гипотез, ошибочность которых могла бы быть установлена и менее кровавым путем.

Неужели наука не может обойтись вообще без жертв?

Пока — не удается.

Остается только позавидовать математикам — им не нужно наведываться в пыточную камеру, где вот уже много столетий томится вечный узник — природа, и учинять ей допрос, используя скальпель, лазер или растворитель. Все, что нужно — кабинетное уединение, стакан чая, ручка и бумага. Хорошо быть теоретиком, да и в его родной биологии есть соответствующие разделы (в Виртуальности, тем более, иного и не предполагается), но при условии, что кому-то придется воплощать в жизнь их идеи — крутить ручки приборов, мыть пробирки, препарировать животных.

Так рассуждал наш герой, решив не откладывать в долгий ящик постановку эксперимента.

Один из отсеков «Стремящегося» превратили в лабораторию, и туда стаскивалось все найденное, что могло представлять интерес, а также необходимые приборы — их становилось все больше, по мере того, как увеличивалось количество объектов исследования. Вещи здесь подвергались инвентаризации — где и когда обнаружена, что визуально из себя представляет, из чего и для чего сделана (с последним, как нетрудно догадаться, оказалось труднее всего). Общий настрой, впрочем, оставался оптимистичным — рано или поздно ключ к разгадке будет найден.

Сейчас посреди всего этого захламления скучал Гарольд. Найденное вчера уже было обработано, а новых находок пока не приносили. Поэтому приходу Артура он обрадовался.

— Зашел поболтать?

— Скорее немного поработать. Могу я взять один из тех белых листков?

— Возьми, конечно. Главное — не уничтожь его совсем. А что ты хочешь сделать?

— Попробую покрасить.

Гарольд скептически пожал плечами.

— Странная идея. Но иногда именно такие выводят на верный след. А чем?

— В трюме валялся малярный набор. Придется, правда, делать растворы. У нас достаточный запас воды?

— Тебе хватит — не в цистерне же ты, надеюсь, хочешь ставить свой опыт. В углу слева от тебя почти полная канистра на десять литров. А вон в том нижнем ящике найдешь достаточных размеров кювету. Остается только пожелать удачи — лаборатория в твоем распоряжении. А чтобы не мешать, пойду прогуляюсь — засиделся в четырех стенах. Посмотрю, что нового на раскопках.

И Гарольд ушел.

Не мудрствуя лукаво, Артур притащил из трюма всю палитру красок, которую организаторы полета сочли нужным включить в багаж. Извлек пластмассовую кювету, в которой действительно можно было поместить лист, не складывая его вдвое или вчетверо, и залил до краев воды. На какой краске опробовать? В принципе, какая разница — промедлив секунду, он ухватил баночку с желтой краской.

Лист спокойно плавал в желтой жидкости, не подавая каких-либо признаков изменения. Наверное, не та краска… если тут вообще подойдет что-либо из его арсенала. Разочарованно вздохнув, Артур выплеснул раствор в утилизатор и начал споласкивать лист.

Несмотря на все старания, часть краски успела въесться намертво. Досадуя на себя за загубленный образец, решил все же сделать еще одну попытку, взяв другую краску. Пусть на сей раз будет зеленая.

Поболтав минут пять в зеленом растворе, Артур достал лист и тщательно вымыл его. Пятна увеличились в размерах, проступили определенные контуры. Неужели все-таки работает?

Воодушевившись, наш герой стал поочередно разводить краски и полоскать в них объект своего интереса. Тона, ложащиеся на него, становились все гуще, появлялись новые, промежуточные, оттенки. Все резче очерчивались контуры, и проявляющиеся изображения приобретали определенную осмысленность. Артур не торопился с выводами — они придут сами, когда эксперимент будет завершен.

Под конец осталась черная краска. Артур с минуту колебался — применять ее или нет, боясь зачернением уничтожить проявленную картину. Но волнения оказались напрасными — после того, как последние капли темной воды упали в утилизатор, а поверхность листа тщательно промыта, он заметил, что именно этой краски и не хватало, чтобы придать изображению законченную целостность.

Контуры предметов теперь были четко очерчены, и он имел возможность лицезреть запечатленное марсианским фотографом сотни миллионов лет назад. Перед ним лежал другой Марс — отнюдь не безжизненная каменистая пустыня. Буйная растительность окаймляла небольшой участок водной глади, а в светло-синем небе, подернутом легкой дымкой, сияло Солнце — почти такое же яркое, как на Земле. Неужели в те времена Марс был ближе к светилу? Растения не похожи на земные — скорее травы, разросшиеся до размеров деревьев; сочные стебли оттенков от нежно-зеленого до бирюзового висели гроздьями, переплетаясь, подобно лианам. У самой кромки воды можно видеть также небольшую полоску желто-оранжевого песка. Животных, а тем более существ, похожих на людей, на фотографии не оказалось. Вероятно, марсианин, сделавший ее, решил запечатлеть на память один из милых его сердцу уголков планеты.

Окрыленный неожиданным успехом, наш герой решил тут же заняться другими найденными листами, и окрасить не по одному, а все сразу — будет быстрее, и меньше уйдет красителей. Но работа его неожиданно прервалась в момент, когда он уже развел зеленую краску. Радиопередатчик, которыми с самого начала были снабжены они все, попросил немедленно прибыть в лагерь.

Неужели удалось найти что-то экстраординарное?

Или, не дай Бог конечно, случилось нечто ужасное?

В любом случае стоило поторопиться. Бросив все на столе, Артур, волнуясь, поспешил к руинам. К счастью, ничего страшного не произошло — просто получили сообщение от беспилотного самолета: километрах в четырехстах от них к северо-востоку на глубине около пятнадцати метров ниже уровня поверхности обнаружено каменное сооружение правильной формы — параллелепипед размером с приличный одноэтажный дом. Согласно действующей функциональной программе самолетик, обнаружив объект, теперь возвращался на базу. Наши герои, собравшись, бурно обсуждали полученную информацию. Сомнений в искусственном происхождении объекта ни у кого не возникло; вопрос стоял в том, как и когда приступить к его изучению. Мнения разделились — одни выступали за то, чтобы немедленно перебросить туда все силы, другие предлагали вначале закончить работу здесь, а уж потом браться за новое дело.

— Раскапывать руины мы будем, наверное, еще долго, а тут, судя по всему, запечатанное строение, где могли сохраниться в целости и сохранности вещи, принадлежавшие марсианам! — агитировала Янка, предлагая немедленно передислоцироваться на новое место.

— Еще неизвестно, что там, а нам придется сворачивать лагерь, что само по себе займет немало времени. Давайте уж спокойно закончим здесь, а потом начнем там, — возражала Дарина, успевшая войти во вкус проведения самого необычного археологического исследования.

— А кто мешает работать параллельно?

— Тогда придется разделить наши силы. Это может быть опасно, особенно для группы, которая останется без прикрытия корабля. Вдруг что случится, а мы даже не успеем прийти на помощь.

— Можно послать роботов — пусть хотя бы раскопают.

— Все равно: кому-то надо будет за ними приглядывать. Какие бы подробные инструкции ты для них не составил, предусмотреть всего невозможно. А вдруг там ловушка в виде силового поля? Или установлены заряды большой мощности? Вспомни нашу земную историю: подобные подземные бункеры обычно создавались для охраны первых лиц государства, либо как центры военного или политического управления, и были хорошо защищены даже от атомных бомбардировок.

— Тогда давайте хотя бы дождемся возвращения «стрекозы» и узнаем поточнее, что конкретно ему удалось обнаружить!

Ждать пришлось недолго — возвращаясь на максимальной скорости, аэроразведчик уже через полтора часа приземлился около корабля. Он привез снимки поверхности, под которой находилось то странное сооружение. Судя по ним, ничего необычного в том районе не было — пейзаж типичен для Марса, и других объектов неприродного происхождения рядом не наблюдалось. Глубинное сканирование почвы, которое, собственно, и обнаружило бункер, не выявило других аналогичных строений — по крайней мере в километровом радиусе вокруг. Одиночная постройка, глубоко спрятанная — явно не жилой дом. Неужели действительно один из центров управления? Если герметически заперт — тогда есть надежда найти внутри сохранившуюся технику марсианской цивилизации. Находка, значение которой невозможно будет переоценить.

Солнце тем временем склонилось к горизонту, намекая, что пора возвращаться на корабль. По пути Артур поделился своими впечатлениями от проведенного эксперимента. Услышанное привело космических путешественников в неописуемый восторг:

— Так что же ты до сих пор молчал? Показывай немедленно!

В порыве чувств их шаг ускорился и в лабораторию они ворвались чуть ли не на бегу. И тут же замерли, как вкопанные, увидев лежавшую на столе картинку. Половина из них не смогла сдержать возгласа восхищения при виде ее. «Фотография» переходила из рук в руки, ее пристально разглядывали и комментировали, задавая нашему герою сакраментальный вопрос:

— Как ты догадался?

Тому оставалось только пожимать плечами и отвечать — совершенно случайно.

Следующей общей идеей, разумеется, стало продолжить дело проявления изображений на оставшихся листках. Поручили это Светлане — как имевшей наибольшее отношение к художественному творчеству. Доразведя зеленую краску большим объемом воды, она замочила в кювете сразу все четыре имевшихся в их распоряжении листка. Для лучшей пропитки ей пришлось регулярно ворошить их вручную, а потом мыть не только листы, но и собственные руки. Однако такая мелочь нашу героиню ничуть не обеспокоила.

Повторение операций приготовления растворов, проявления и промывания Артуру, прошедшему через все это собственноручно, не особо интересовало — куда больше занимал конечный результат. Единственное, что он посоветовал из собственного опыта — оставить под послед черную краску как закрепитель. И лишь когда антрацитового цвета жидкость была полностью удалена с «фотографий», он позволил себе взглянуть на них.

И увидел тех, кто когда-то построил город, развалины которого им пришлось теперь раскапывать.

Две фигуры — мужчина и женщина — стоят перед одноэтажным домом. Вокруг них палисадник — ухоженные кустики трав, цветы необычной шаровидной формы оттенков от бледно-розового до темно-фиолетового, и даже одно деревце, на котором видны плоды, похожие на крупные сливы. На крыше дома — буйные заросли вьющегося растения, длинные стебли которого свешиваются почти до земли, прикрывая собой стены дома. У обоих марсиан изящные фигуры, они выглядят более стройными и утонченными по сравнению с землянами. На мужчине надето нечто отдаленно напоминающее длиннополый старинный кафтан цвета шафрана, перетянутый крест-накрест золотистыми тесемками, на ногах — узконосые светло-коричневые полусапожки, а на голове — небольшая треугольная беретка. На женщине — сиреневое платье и бархатисто-синие сапоги. Их кожа не розовая, как у нас, а скорее лимонно-желтая. У него из-под берета выбиваются кудри цвета спелого каштана, у нее на плечи спадают огненно-рыжие пряди. Взор больших изумрудных глаз устремлен вперед, тонкие фиолетовые губы изогнуты в лукавой улыбке.

На другой картинке — весь город с высоты птичьего полета. Аккуратные домики от одноэтажных до четырехэтажных. Перед каждым такие же цветники, иногда — скамейки, беседки, небольшие бассейны. Видны фигурки марсиан — совсем крохотные; кое-где выпуклые овальные предметы, отливающие металлическим блеском, с верхом из прозрачного материала — то ли стекла, то ли пластика. Скорей всего, транспортные средства — большая их часть находится на дорогах, покрытых розовой плиткой. Город выглядит нарядным в лучах Солнца; дома, помимо оранжерей на крышах, украшены настенной графикой в ярких тонах. На некоторых можно различить надписи уже знакомым нашим астронавтам шрифтом — лишнее доказательство того, что найденные предметы принадлежат жившим здесь. Правда, само поселение городом можно назвать лишь с большой натяжкой — не такое уж оно и большое, скорее поселок. К тому же не видно ни одного промышленного предприятия, а при их уровне развития цивилизации таковых не могло не существовать.

Третья — вновь природный пейзаж, на сей раз горная река. Величественные пики, сверху покрытые снегом, а внизу поросшие темно-зеленой растительностью. Отчетливо видны небольшие водовороты, указывающие на бурное течение. Не зная, что перед глазами творение марсиан, можно было подумать, что находишься где-нибудь в Альпах, настолько пейзаж похож на земной.

А вот на четвертой «фотографии»…

Здесь уже ни зеленой травы, ни весело раскрашенных домиков с палисадниками. Лишь два здания можно различить на фоне красноватой каменистой пустыни, завершающейся вдалеке горным массивом. На переднем плане громадный бетонный куб, обшитый по краям металлом, и с несколькими рядами стеклянных панелей. Чуть дальше с другой стороны полукруглое металлическое сооружение, похожее на большой ангар. Но все те детали Артур разглядел потом. В первую очередь взгляд его остановился на предмете, находящемся в центре картины.

Космический корабль.

В том, что это именно он, сомневаться не приходилось — хотя его форма довольно сильно отличалась от земных. Громадная правильная трехгранная пирамида — тетраэдр — с вогнутой внутрь нижней гранью. Подобная конструкция обеспечивала кораблю изрядную устойчивость при посадке и нахождении на поверхности планеты. Корабль отливал сине-стальным блеском и, казалось, готов немедленно отправляться на покорение бесконечного космоса.

— Значит, они умели путешествовать к звездам, — прошептала стоявшая рядом с Артуром Джессика. — Как жаль, что их больше нет. Но если умели строить такие громадины, они обязательно должны были побывать на нашей планете. А как думаешь ты?

— Нельзя исключить, что они и впрямь гостили на Земле в далеком прошлом. Боюсь, правда, что найти следы их пребывания будет практически невозможно. Правда, я читал сообщения — официальная наука относится к ним скептически — что иногда в толщах меловых отложений или глыбах каменного угля попадаются странные металлические предметы. Металл в эпоху динозавров? Вполне возможно, что оставлено ими. Но наверняка утверждать не могу.

— Может быть, по каким-то причинам они потом переселились на нашу планету?

— Вот в это поверить сложно: тогда бы им пришлось конкурировать с пресмыкающимися, истребляя их, а насколько мы знаем, гигантские рептилии еще долго безраздельно царствовали на Земле.

— Но что же тогда случилось? Как и почему они ушли в небытие?

— Вот это нам и предстоит выяснить.

«Фотографии» прошлись по рукам, и все имели возможность рассмотреть детали повнимательнее. После того, как радостное волнение немного утихло, Роберт подвел итог:

— Теперь мы знаем, какими они были. Конечно, нам уже никогда не узнать, чем они жили, чему радовались и печалились, какими произведениями восторгались, что считали красивым, а что — отвратительным. Но, по крайней мере, они были похожи на нас. И, значит, наша задача — сохранить память о них. Я думаю, что выражу общее мнение: мы не улетим отсюда, пока не сделаем все, что в наших силах.

Никто не возражал. Роберт поэтому счел уместным добавить также:

— Но на сегодня, я думаю, с нас достаточно, и мы заслужили право на культурный отдых.

— Давайте послушаем музыку! — предложил Родриго. — Насколько я знаю, в комплект корабельного груза должны входить диски популярных мелодий.

— Есть такое дело, — сказало только что вернувшаяся Лара, хотя непосредственно к ней никто не обращался. — Диски, о которых вы говорите, были перемещены в гостиную еще в первый день и находятся в нижнем ящике стола, на котором располагается компьютер.

— Ну, Джоана, ты прямо предугадываешь наши мысли! — восхитился Рудольф.

Лара скромно промолчала, показывая своим видом, что всегда рада услужить нашим героям.

Уже в гостиной, переворошив упаковку дисков с яркими обложками, решили для начала поставить запись малоизвестной группы «Sky Vagrants», польстившись на броское название последней.

— Эх, сюда бы еще закуски с выпивкой какой-нибудь — будет как на дружеской вечеринке на Земле! — расхрабрился Чезаре.

— Не забывай, мы не в своих собственных телах, — одернула его Элизабет.

— Так что, перестали быть людьми? Как мудро заметил один из древних философов, я человек, и ничто человеческое мне не чуждо! Да и по срокам пора подзаправиться.

— Воспользуйся ближайшей розеткой, — шутливо толкнула его в бок Янка.

— Только если не останется ничего другого. Это противоречит моей натуре. Пусть я и кибернетик, но не хотел бы полностью уподобляться объектам своего интереса.

— А придется, если в закромах нашего корабля не найдется ничего съедобного.

— Такого не может быть: любая сложная система дублируется во избежание крупных неприятностей при отказе в ее работе.

— Тогда давайте спросим у Джоаны: что из имущества корабля способно пойти нам на стол?

— Есть сухой паек, предназначенный специально для киборгов. Вполне питателен и даже приятен на вкус. Будете пробовать?

— Конечно!

Лара ушла и минут через пять вернулась, неся громадный баул, из которого извлекла несколько пакетов. Создатели «сухого пайка» позаботились не только о его питательной ценности, но и об эстетической привлекательности: сходство с обычной человеческой едой было поразительным. Ломтики хлеба, желтые кусочки сыра, пирожные, фрукты, даже упаковки чипсов — если не знать заранее, что все синтезировано в химических лабораториях, ни за что не догадаться. Впрочем, имитация получилась довольно вкусная: инженеры-конструкторы, создавшие их тела, позаботились даже о такой мелочи, как вкусовые рецепторы; без них любая еда была бы что картошка без соли или сваренная на воде овсянка без сахара. Конечно, вкус немного отличался от привычного им — загадку природы вкусовых ощущений так до конца и не решили. Но и то, что удалось добиться нейрокибернетикам, казалось чудом.

— Неплохо! — одобрил Чезаре. — Все-таки мои коллеги не зря едят свой хлеб. Но где же горячительные напитки?

Лара извлекла на свет громадную двухлитровую бутыль с бесцветной жидкостью.

— Что это? Неужели водка?

— Спирт.

— А чего-нибудь не столь крепкого в меню нет? — капризно надула губки Джессика.

— К сожалению. Конечно, мне нетрудно развести его и приготовить коктейли, но беда в том, что жидкой основой ваших организмов является именно спирт, и поступление воды не только нарушит функционирование отдельных органов, но и значительно снизит устойчивость к холоду.

— Как жаль. Никогда не пила в жизни ничего крепче шампанского. Боюсь, с непривычки он сожжет мне всю слизистую.

Лара еле заметно усмехнулась — одними уголками губ.

— Вы все время забываете, что ваши нынешние тела скроены из другого материала. И спирт для вас теперь как вода для обычного человека. Хотите, продемонстрирую?

И, ловким движением фокусника вытащив из сумки небольшой стакан, она набулькала его до краев и залихватским движением опрокинула содержимое в рот. Получилось так ловко, что аудитория, особенно ее мужская часть, невольно зааплодировала.

— Значит, и эффект от выпитого спирта будет таким же? — сочла нелишним уточнить Мириам.

— Не совсем. Определенный наркотический эффект сохраняется; полностью ликвидировать его не удалось. Поэтому старайтесь чрезмерно не увлекаться.

— Так это же замечательно! Достигнуть возвышенного состояния без последующих осложнений — что может быть прекраснее? Чего же мы ждем?

Спирт был немедленно разлит по бокалам, благо набор последних также находился в бауле.

— За что первый тост?

— Как за что: за разгадку всех тайн Марса!

Чокнулись, выпили. Артур отметил, что пьется и в самом деле легко — по ощущениям похоже на разбавленный джин-тоник. «Побочное действие», о котором предупреждала Лара, проявилось, однако, довольно быстро. Глаза заблестели, все вдруг ощутили в себе стремление высказаться и поделиться наболевшим, подчас отвечая невпопад и перебивая друг друга. В самый разгар веселья осмелевшая под влиянием выпитого Хелла объявила во всеуслышанье, что готова представить на суд слушателей свою новую композицию, сочиненную за время пребывания на Марсе. Предложение было встречено овацией.

— Давай, Хелла, мы с радостью послушаем!

Пришлось, правда, вначале сходить за скрипкой. Данный музыкальный инструмент по просьбе нашей сочинительницы музыки еще на Земле внесли в особый список — предметов, специально отобранных для полета его участниками. Приложив принесенную скрипку к левому плечу, прикрыв глаза и на мгновенье замерев, она дотронулась смычком до струн.

Протяжная печальная мелодия заполнила гостиную. В ней можно было ощутить холод одиночества, бесконечную пустоту космоса, далекую отстраненность пережитого, равнодушие безжалостного времени, стирающего мысли, дела и чувства, обращая их в прах воспоминаний. Подобное невозможно сочинить в суете земной, для того нужно отстраниться от самой сущности бытия, стать частью космической бездны.

Скосив глаза, Артур заметил, что музыка вселенских сфер произвела на всех неизгладимое впечатление. Особо чувствительные натуры, как Джессика и Мириам, потихоньку всхлипывали, старательно пряча глаза; некоторые сидели, понуро задумавшись о чем-то своем, другие напряженно вслушивались, и на лицах их не было и тени насмешливой улыбки. И даже когда смычок был опущен, некоторое время в зале стояло молчание.

Первым его нарушил Роберт.

— Поздравляю, Хелла, твое произведение великолепно. Говорю без всякой лести. В нем — словно стон души, обреченной вечно скитаться среди равнодушных звезд. Ты — настоящий талант!

Очнувшиеся астронавты бросились наперебой поздравлять скрипачку.

— Браво, Хелла! Потрясающе!

— Ты просто великолепна!

— Я ничего подобного не слышала, чтобы так за душу брало…

— Как тебе удается слышать вселенную?

И, естественно, почти сразу родилось предложение:

— За это надо выпить!

Было бы желание, а повод найдется, вспомнилось нашему герою. Хелле за труды стакан наполнили до краев. Очарование постепенно спадало, вновь оживилась беседа. Включили записи «Wind Brothers», под них еще раз обсудили увиденное на картинках-«фотографиях», потом вспомнили про находку «стрекозы». Опять разгорелась дискуссия, как с ней быть, причем куда более жаркая благодаря принятому внутрь «горючему». В конце концов решили, что столь сложный вопрос лучше оставить на утро, и за это выпили тоже.

Постепенно начал проявляться и другой эффект спиртного. Усталость теплыми толчками наваливалась на тело, расслабляя его. Артур украдкой зевнул раз, другой, с трудом поддерживая разговор; впрочем, как он мог заметить, многие из его друзей тоже испытывали подобное. В какой-то момент контролировать себя стало невыносимо трудно и, привалившись в мягкой спинке дивана, он отключился.

Глава 10

Сквозь туман замутненной головы понимание происходящего приходило медленнее обычного. Первой мыслью стало — не слышно звука сирены и, значит, он проспал. Следом пришло осознание того, что лежит в разложенном кресле своей каюты, но ему никак не удавалось вспомнить, как он до него добрался. Потерев лоб и виски, чтобы хоть немного рассеять туман в мозгах, он покинул свое ложе и потихоньку побрел в гостиную.

Там, посреди остатков вчерашнего пиршества, сидело несколько его товарищей. Взгляд их был хмур и не очень приветлив; похоже, они тоже страдали от последствий застолья. Поприветствовав поднятой рукой вошедшего Артура, Рудольф кивнул ему присаживаться рядом. Молчание, изредка прерываемое короткими репликами, продолжалось около часа.

— Пора все-таки давать сигнал побудки, а иначе мы и до вечера не соберемся, — предложил наконец Родриго.

Кивками головы все выразили свое согласие. Устало поднявшись, Родриго нажал неприметную кнопочку рядом с входной дверью. Звук сирены заполнил коридор. Через несколько минут их команда была в сборе — вся, кроме Хеллы.

— Ладно, не будем будить, — распорядился Роберт, — в конце концов, она заслужила отдых. Да и всем нам в следующий раз лучше так не увлекаться. Давайте, наконец, решим вопрос с той находкой: начнем мы ее разработку сейчас или отложим до момента окончания наших работ здесь. Что касается меня, то я лично предлагаю не терять времени и начать параллельные раскопки. Расстояние до точки, где расположен подземный бункер, не такое уж большое, нет смысла перегонять туда корабль — всегда успеется. Достаточно отправить машины и человек пять сопровождения. Кто поддерживает данный проект?

Девять человек, не считая самого Роберта, высказались за; четверо, в том числе и Светлана, решили, что за двумя зайцами лучше не гоняться. У Светланы, впрочем, был для того резон — в случае переезда ей пришлось бы сворачивать свою деятельность на метеостанции. Итог был подведен тем же Робертом:

— Короче, решено. Пять человек — я, Рудольф, Гека, Янка и Аньчжи — отправятся туда. Мы возьмем с собой пару роботов-раскопщиков и легкий грузовик, на котором поедем сами. Джоана, твоя задача — проложить наиболее короткий и безопасный путь по карте, будешь на «стрекозе» лететь перед нами, показывая дорогу. На связь станем выходить два раза в сутки — утром и вечером. Правда, скорей всего долго мы там и не задержимся. Так что пожелайте нам удачи.

В соответствии с предложенным планом часть роботов отозвали с места раскопок, а из трюма выгрузили оборудование, из которого собрали грузовик. Пятерка отправлявшихся в поход разместилась в нем — Рудольф за рулем, остальные в кузове. Лара подняла в воздух свою посудину, направляя ее к северной оконечности горного хребта. Вслед, тихо загудев, двинулась маленькая колонна машин. Оставшиеся прощально махали руками им вслед, пока поднятая пыль не скрыла ушедших окончательно, после чего побрели продолжать начатое здесь.

— Ну ты и хорош был вчера, — слегка попеняла нашему герою подруга жизни. — Отключился одним из первых. Мне с Гекой пришлось под руки тащить тебя в каюту. Слабоват ты по части выпивки.

— А лучше было бы наоборот? Действительно, никогда не страдал от отсутствия бутылки на столе.

— Расслабься, я ведь тебя не осуждаю. Просто в следующий раз, зная свою слабость, постарайся не увлекаться. По правде говоря, после того, как тебя доставили к месту назначения, я продержалась ненамногим дольше и вскоре ушла к себе.

На полпути к руинам Артур внезапно остановился. Слабое, но вполне отчетливое ощущение случившейся беды коснулось его мозга — даже не шестым, а каким-то седьмым или даже восьмым чувством. Вокруг все было спокойно, и определить, откуда пришел тревожный сигнал, не представлялось возможным. Первой мыслью стало — не поспешили ли они с исследованиями таинственной находки, разделившей их команду? Но отменить поход и вернуть назад людей и технику на основании своих неясных сомнений он не вправе. К тому же на том же интуитивном уровне предчувствие связывалось отнюдь не с ушедшими товарищами.

Поразмыслив немного, он решил вернуться на корабль. Внутри его стояла сонная тишина, в лаборатории под мерное пощелкивание приборов дремал Гарольд — возможно, также погрузился в воспоминания или просто мечтал. В пилотном отсеке в своем кресле тихо сидел Анзир, отключившись в промежутке между регулярными проверками состояния функциональных систем корабля. Коридоры, как и каюты наших героев, пустовали. Вокруг царили мир и спокойствие. Артур уже хотел списать все на излишне чувствительную нервную систему и вернуться к своим друзьям, но, собрав остатки силы воли и скинув сонное оцепенение, решил все же закончить досмотр.

Одной из последних кают на его пути была комната Хеллы. Поскольку ее не было ни на утреннем брифинге, ни на церемонии проводов группы Роберта, можно допустить, что она до сих пор спит. Он осторожно постучался — никто не ответил. Постучался громче — с тем же результатом. Повернул ручку двери — не запертая, она легко открылась.

Внутри пусто, кресло-кровать не разобрана.

Очень странно.

Внимательно осмотрев каюту, Артур не заметил ничего подозрительного. И лишь за пологом кровати он обнаружил торчащий краешек книги в сиреневом переплете.

«Марсианские хроники»!

Так вот, значит, кто их стащил…

Но сейчас более важным являлось найти хозяйку комнаты. Он спустился в трюм — ее там не было. Как, впрочем, и в гостиной. Куда же она могла уйти незаметно от всех остальных?

При подходе к оранжерее ощущение тревоги нахлынуло вновь. Оглядев умиротворяющую зелень ее обитателей, наш герой хотел следовать дальше, как вдруг услышал слабое поскуливание — как если бы под одной из веток притаился потерявшийся щенок.

Но никаких щенков, котят, равно как и другой живности на борту не было — корабельные условия для них слишком суровы. Да и биодетектор их бы сразу обнаружил. Биомеханических домашних любимцев тоже никто не держал — по крайней мере наш герой их не видел.

Раздался тихий стон. Идя на звук, Артур разодрал переплетение лиан в одном из углов оранжереи и рывком вытащил спрятанное под ними тело. Хелла была жива, но напоминала большую сломанную куклу. Когда Артур попытался усадить ее на скамейку, голова запрокинулась, и сама она начала заваливаться на бок. Пришлось поддерживать, легонько встряхивая, чтобы привести в чувство.

Внезапно глаза ее широко распахнулись, полные боли:

— Ты… кто?

Плохо дело, подумал про себя наш герой. Похоже, она очень неудачно упала. Правда, трудно было представить, как можно получить такие повреждения, свалившись в пружинящий матрац лиановых побегов.

— Это же я, Артур. Что с тобой случилось?

Хелла на секунду прикрыла глаза.

— Артур… где мы находимся… почему я здесь… ничего не помню… голова очень болит…

— Мы в корабельной оранжерее, на Марсе — неужели не помнишь?

— Нет…

Что же делать, лихорадочно соображал наш герой. Оставлять ее здесь нельзя, но чем можно помочь в сложившейся ситуации? С большим трудом подняв Хеллу на ноги, поддерживая за талию и локоть и контролируя каждый шаг, он увел ее из оранжереи. Доведя до гостиной, бережно уложил девушку на диван, подложив под голову свернутое покрывало, а сам кинулся в лабораторию.

— С Хеллой беда!

Подскочив от неожиданности, Гарольд выронил журнал для лабораторных записей, который держал в руках.

— Что? Что случилось? Где она?

— Я оставил ее в гостиной. Пойдем, надо решать, что делать.

По пути Артур в двух словах изложил обстоятельства случившегося.

— Да, трудно с ходу сказать что-либо вразумительное, — подвел итог тот. — На обычный ушиб непохоже. Может, она где-то дотронулась до оголенного провода? Но как тогда очутилась в оранжерее?

Пострадавшая лежала там же, где оставил ее наш герой, не реагируя на происходящее. Гарольд осторожно дотронулся до нее.

— Хелла, ты меня слышишь? Это Гарольд. Ты можешь разговаривать?

— Гарольд… ты тоже здесь… как приятно… что со мной… не понимаю…

— Можно мы осмотрим твою голову?

— Да… только осторожно…

Гарольд дотронулся до тыльной части головы, попытавшись ее приподнять, но, похоже, нажал на болевую точку. Лицо несчастной скривилось от боли, по телу пробежала судорога, и она потеряла сознание, полностью отключившись от происходящего.

— Плохо дело. Даже если бы ты был медиком, а не биологом, вылечить заболевшего киборга тебе не по зубам. И почему мы не обеспокоились ее отсутствием на утреннем собрании? Дурацкая беспечность, увы, часто губит нас.

— А кто мог предположить, что случится несчастье на самом корабле? Привыкнув, что наш дом — наша крепость, расслабились — и вот наказание. Однако словами делу не поможешь, давай решать проблему.

— Единственный из тех, кто остался и может хоть что-то дельное предложить — Чезаре. Как кибернетик, он, я думаю, сможет по крайней мере поставить диагноз.

— Тогда я немедленно вызову его.

— Только не говори обо всем напрямую, просто пригласи. Зачем пугать остальных?

Артур включил динамик дальней связи.

— Чезаре, отзовись!

Через несколько секунд раздался голос:

— Я у телефона. Кто спрашивает?

— Артур. Нам нужна твоя помощь в одном деликатном деле. Ты можешь прибыть на «Стремящийся»? Мы в гостиной.

Секундная пауза, и — с юмором:

— Выезжаю. Ждите.

Минут десять спустя Чезаре бодрым шагом прибыл к месту назначения.

— Ну, зачем я вам понадобился? — весело спросил он и осекся, увидев лежащую на диване Хеллу.

Артуру пришлось вновь рассказывать печальную историю обнаружения тела певицы в лиановых зарослях. Чезаре недоверчиво пожевал нижнюю губу.

— Странно, что именно ты услышал ее ментальный призыв о помощи, хотя Гарольд явно находился ближе. Сейчас, правда, важно не это. Так вот: если бы она случайно дотронулась до провода под высоким напряжением, нам оставалось бы только похоронить ее бренные останки. Упасть так, чтобы повредить начинку металлического черепа, реально лишь если свалиться с крыши многоэтажного дома. Проше сделать подобное, например, стукнув киборга кувалдой по башке. Надеюсь, среди нас подобных извергов не имеется?

— Ну а если серьезно — ты можешь оказать ей медицинскую помощь?

— Для этого необходимо устройство тестирования киборгов. По идее на борту должно быть хотя бы одно. Но вначале давайте осмотрим место предполагаемой травмы.

— Будь осторожен — я уже пытался, что вызвало болевой шок.

— Постараюсь.

Они сгрудились вокруг неподвижного тела. Чезаре, отводя в разные стороны завитки волос, начал внимательно осматривать один участок белокурой головки за другим. Вдруг он удивленно присвистнул.

— Что ты обнаружил? — не удержался и спросил Артур.

— Взгляни сам: видишь тонкую, почти неприметную полоску шва? Он тянется наискосок параллельно линии волосяного покрова, и я почти не сомневаюсь, что с другой стороны головы он тоже есть.

— Не пугай так: неужели ты хочешь сказать, что с нее пытались снять скальп?

— Вряд ли снятый с киборга скальп имеет какую-либо ценность. Или у нас тут завелись индейцы? Боюсь, дикие индейцы оказались бы лучшим выходом. Подозреваю, что ей хотели вскрыть черепную коробку.

— Чтобы добраться до электронной начинки внутри? Но о чем таком могла знать и молчать Хелла, что ей устроили трепанацию?

— Спросил бы что полегче… Гарольд, в лаборатории есть лупа?

— Поищем.

Через пару минут нужный предмет был найден. Чезаре внимательно рассмотрел шов.

— Чистая работа. Кожа разрезана, а затем края раны стянуты и сплавлены. Могу с уверенностью сказать, что подобных спецов в нашей команде нет. Да и на всей Земле их не так много.

— И какое ты дашь всему этому разумное объяснение?

— Если честно, никакого. Ну посуди сам: никто посторонний на корабль проникнуть не мог — система защиты корабля не пропустит чужого внутрь, и даже не подпустит близко, не подав сигнал тревоги. Тем более ночью, когда внешняя дверь наглухо закрыта. Я говорю так потому, что наиболее вероятное время нападения — отрезок ночи после нашей вечеринки и до утреннего сбора, на который Хелла не явилась.

— А если на борту неучтенный пассажир, «заяц», так сказать?

— Его будет нетрудно вычислить. Выйти наружу он не может — его сразу засекут. А корабль не так уж и велик, чтобы долгое время оставаться незамеченным. Прочешем все внутренности нашей посудины, хотя мне лично кажется, что это тупиковый путь.

— Неужели ты допускаешь мысль, что нападение совершил один из нас?

— Надо быть настоящим изувером, чтобы сотворить подобное с Хеллой, самой, пожалуй, беззащитной из нас. И если такое стало возможным, значит, система отбора в наш виртуальный рай дала серьезную трещину.

— Погоди делать поспешные выводы. Все те, кто принимает участие в третьей марсианской, «коренные» жители Виртуальности, проведшие в ней не менее пяти лет. Скрывать свою подлинную натуру столько времени едва ли возможно.

— А если дистанционное воздействие?

— Попросту говоря, гипноз? Но даже если тебя загипнотизировать, сможешь ты провести такую операцию? Да еще не имея необходимых инструментов?

— Вот. Первая зацепка: нужно найти инструменты, которыми воспользовался злоумышленник.

— Сомневаюсь, что удастся: они наверняка надежно спрятаны, демонтированы или уничтожены.

— Минуточку, — прервал оживленную дискуссию Гарольд. — Обсудить все это можно и позже, а сейчас главная задача — помочь пострадавшей.

— Действительно, мы как-то увлеклись. Сейчас я кликну Анзира — он должен знать, где находится аппаратура для диагностики повреждений и поломок, и, соответственно, их ликвидации.

Воспользовавшись системой корабельной связи, Чезаре послал сигнал вызова в носовую часть корабля. Не прошло и полминуты, как второй пилот прибыл в гостиную.

— Вызывали? — приятным баритоном спросил он.

— Да, Анзир. С нашим товарищем несчастье. Необходимо определить, что произошло, и провести лечение. Что мы можем сделать в данной ситуации?

— На корабле есть ремонтная мастерская, аналог лечебного отсека для людей. Там все необходимое на случай неисправностей.

— Так давайте перенесем туда Хеллу.

— Но тащить ее тело на весу слишком опасно.

— Понял. Ждите минуту, — и Анзир скрылся за дверью, вскоре вернувшись со свернутыми носилками.

Вчетвером они со всей осторожностью переложили на них безжизненное тело. Чезаре и Артур взялись за ручки и потихоньку понесли свой груз вслед за Анзиром. Ремонтный отсек располагался рядом с трюмом, но с другой его стороны — сюда нашему герою забираться еще не приходилось. Анзир, достав электронный ключ, открыл дверь. Обстановка внутри действительно напоминала лазарет — кушетки, ширмы, белые шкафы со стеклянными полочками, письменный стол. Вот только вместо пузырьков с лекарствами внутренности шкафом были заполнены прозрачными шлангами, деталями разнообразных фасонов, упаковками с пластиковой кожей, пластинками конструкционного металла, скрепляющими нитями. Рядом со столом располагался громадный человекообразный робот, имевший, правда, целых четыре руки.

— Дипломированный медицинский робот специально для лечения киборгов, — похвалил его Анзир.

— Вот сейчас и посмотрим, что он умеет.

Они аккуратно переложили тело на кушетку. Анзир подключил к нему несколько электродов, особенно осторожно — к голове, и включил прибор диагностики. На экране компьютера, подключенного к прибору, возникла модель строения кибернетического организма, в которой синими линиями были прорисованы контуры тела и скелет, зелеными — нервные волокна, желтыми — внутренние органы.

— Видите? Это нормально функционирующий организм. В случае повреждений детали начнут менять окраску. Для большей точности необходимо указать половую принадлежность киборга. Программа проведет анализ объекта и выдаст диагноз.

Второй пилот дотронулся до клавиатуры. Прибор загудел, считывая информацию. Вскоре на экране с правой стороны от разноцветной модели появилась надпись:

Обследование завершено.

Привести результаты (Y/N)?

После нажатия клавиши «Y» верхняя части головы модели окрасилась в ярко-красный цвет. Одна за другой начали вспыхивать надписи:

Обширное повреждение кожного покрова…

Многочисленные разъединения нервных волокон…

Нарушение цельности металлического покрытия черепной коробки…

Наличие следов воздействия на соединения центрального процессора…

Несанкционированное переустановление блока хранения данных…

Наш герой мрачным взглядом посмотрел на поставленный диагноз.

— Значит, все-таки кто-то пытался покопаться в ее памяти. Какой прогноз на реабилитацию? Есть шанс, что она вспомнит произошедшее?

— Это может сказать только лечебный робот. Сейчас мы его активируем.

Анзир нажал неприметную кнопочку на груди робота. Тот мерно загудел, глаза зажглись зеленым, и раздался скрежет:

— Добрый день. Кто нуждается в моих услугах?

Чезаре указал на лежащую на кушетке Хеллу.

— А вот данные обследования. Сколько времени займет починка ее тела и каковы шансы на успех?

Несколько секунд робот изучал справку компьютера, затем повернулся к пациентке. Металлический, без интонаций, голос произнес:

— Репарация поврежденных участков требует не менее четырех часов. Еще восемь часов — пассивный восстановительный режим, затем повторное обследование. В случае удовлетворительного состояния перевод в активный режим функционирования. Успешное завершение операции гарантируется только при отсутствии критических повреждений участков переработки и хранения информации.

— Иначе говоря, если перевести на человеческий язык, это означает, что физические повреждения устранить он сможет, но не в состоянии вернуть утраченную память, — пояснил Чезаре. — Но подобное и никому не под силу. Ладно, пусть делает, что может.

— Робот! Тебе разрешается приступить к лечению.

Глаза лекаря мигнули. Все тот же бесстрастный голос прогудел:

— Мне потребуется ассистент. Остальные должны покинуть помещение и не мешать проведению операции.

Наши друзья переглянулись.

— Очевидно, остаться придется мне, — отозвался Чезаре, — когда все закончится, я присоединюсь к вам в гостиной.

Неожиданно ожил динамик радиопереговорника.

— Эй, парни, чем вы там на корабле занимаетесь? — донесся озорной голос Джессики. — Присели расписать партию в бридж?

— Да нет… Мы тут так…

— Что у вас происходит? Ладно, ждите, я сейчас буду.

— Погоди, Джессика, не нужно…

Но радио уже отключилось.

— Она приведет с собой других девчонок, и объяснений не избежать. Надо было соглашаться на ее версию.

— Не сообразил сразу. Да и шила в мешке не утаишь — рано или поздно остальные тоже задались бы вопросом, куда подевалась Хелла. Поэтому лучше уж прояснить ситуацию сразу. К тому же нельзя исключить, что кто-нибудь из них мог видеть или слышать нечто важное.

С тем и разошлись. Чезаре остался помогать роботу, Анзир ушел к себе, а Артур и Гарольд потопали в гостиную. Наш герой в душе ругал самого себя за то, что относился с известной долей снисхождения к болтовне Хеллы. Но, с другой стороны, кто же мог предположить подобный исход, и главное — как он мог его предупредить?

Джессика прибыла буквально через пять минут после разговора; вслед за ней пожаловали Мириам и Элизабет.

— Ну, рассказывайте, чем вы тут озабочены?

— И где Чезаре?

Мириам добавила также:

— Хелла все еще спит? Или ушла куда-то?

Артур жестом показал им присаживаться.

— Расслабьтесь, девушки. Нам нужно вам кое-что сообщить.

— На корабле авария??

Наш герой досадливо махнул рукой.

— Погоди, Джессика. В каком-то смысле ты… в общем, права…

— Да не тяни резину! Выкладывай напрямую, что стряслось!

— Если так, то короче… м-м… с Хеллой произошло несчастье.

При этих словах женская половина их коллектива заметно напряглась.

— Где она?

— Успокойтесь, уже в лазарете, и опытный врач приступил к лечению. Чезаре ему помогает. Заходить туда сейчас нельзя.

— Ну, уж в глазок или щелочку посмотреть можно. Но вначале расскажите обо всем по порядку.

Артуру не очень-то хотелось в очередной раз подробно излагать все сначала, однако пришлось. Мириам нахмурилась, словно неожиданно вспомнила о чем-то неприятном. Первой подала голос Элизабет.

— Мы должны немедленно известить оставшуюся часть нашей команды о произошедшем. Вдруг подобное повторится?

— Ты тоже считаешь, что на корабле завелся маньяк? Мы уже обсудили несколько версий, но не нашли ни одного удовлетворительного объяснения. Может быть, вы сможете?

— Давайте начнем по порядку. Нам необходимо вспомнить, когда Хелла покинула гостиную после ночной пирушки, кто оставался и вообще кто мог видеть ее последней.

Артур развел руками — как мы уже знаем, его довольно быстро переместили в каюту, за что ему до сих пор было стыдно.

— Я тоже продержалась недолго, — призналась Джессика.

— А мы с Янкой немного погуляли по кораблю, а потом ушли к себе. Но Хелла, насколько я помню, еще оставалась здесь, — сказала Мириам.

Гарольд испытывал чувство неловкости — этим утром он обнаружил себя лежащим прямо на письменном столе в лаборатории, но как он туда попал и, главное, почему залез на стол — хоть убей, не помнил.

Элизабет, подумав, нехотя сообщила:

— Я немного придремала, а когда очнулась, в гостиной, кроме меня, оставались только Роберт и Рудольф. Но, боюсь, мы идем по ложному пути: негодяй вовсе не обязательно должен был уйти сразу вслед за Хеллой, он мог исчезнуть и пораньше, а потом подкараулить ее в одном из темных уголков или напасть прямо в каюте.

— Ты говоришь так, будто уверена, что это сделал кто-то из нас.

— Я понимаю, но если нет альтернативных вариантов, а факты — вещь упрямая…

— Не могу в подобное поверить! Скажи, Элизабет, ты ведь как раз работаешь в Отделе Коммуникаций — перед тем, как выдать человеку пропуск в Виртуальность, разве вы не проводите анализ спектральных линий его разума на предмет склонности к насилию и жестокости?

— Ты прекрасно знаешь, что проводим, и не один раз. Но даже если теоретически представить, что наша служба совершила ошибку и подобная личность оказалась в Виртуальности, садистские наклонности ее проявились бы достаточно быстро. Мы все, как ты правильно заметил, ее коренные обитатели и давно знаем друг друга.

— По-моему, мы зашли в логический тупик. Нападение не мог совершить чужой и не мог сделать свой. Но ведь кто-то его сделал!?

— А если робот?

— Еще лучше. Сумасшедший автомат. Не слишком ли по-человечески он себя вел, скрывая следы преступления?

Воцарилось молчание.

— Итак, у нас нет разумной версии случившегося, — подвел Артур итог дискуссии. — Пока не появились новые соображения, нам остается лишь подумать о том, как обезопасить себя от новых неприятностей. Придется, как это ни прискорбно, установить датчики видеонаблюдения. Анзира необходимо обязать дежурить круглосуточно, не отключаясь надолго. Второй пункт контроля можно организовать здесь, в гостиной. И тогда кто-нибудь из нас обязательно должен будет находиться поблизости, регулярно сменяясь другим членом команды. Кроме того, необходимо внимательно осмотреть весь корабль. Последнее в любом случае не повредит. Далее — если операция пройдет благополучно, Хелла расскажет о случившемся. Тогда мы все узнаем.

— И еще, — неожиданно добавил Гарольд, — кое-кому может не понравиться то, что вспомнит Хелла. Придется у лазарета выставить охрану, и не меньше двоих.

— Мы будем ее охранять, — отозвались Джессика с Элизабет. — Потом, как освободится, к нам присоединится Чезаре.

— Ну что ж, пусть будет так. А мы с Гарольдом осмотрим корабль и попросим Анзира установить датчики.

Они уже собрались расходиться, как вдруг Мириам срывающимся от волнения голосом воскликнула:

— Постойте! Кажется, я поняла!

— Ты знаешь, кто наш враг?

— Нет, но мне кажется, я догадываюсь, почему пострадала Хелла. Ее симфония… она разбудила Зверя!

— Какого еще зверя?

— Это образно… сущность, которая может спать в каждом из нас годами и десятилетиями, будучи подчас наследием прошлых жизней. Ее нельзя обнаружить никакими приборами, и человек живет спокойно, не подозревая, что внутри, до поры до времени, притаился иной… Он просыпается от сильного душевного потрясения, в большинстве своем вызванного негативными факторами — незаслуженная обида, предательство, отвергнутая любовь, сильная жажда обладания и тому подобное, и подчиняет себе человека, толкая его на безрассудство — пока не утолит свой голод. После этого засыпает вновь, оставляя человеку расплачиваться за деяния рук своих.

— Очень поэтично, почти как в «Призраке Оперы». Но даже если так — разве может проснувшийся Зверь провернуть такую сложную и хитроумную операцию? Он просто убил бы Хеллу.

— О нет, вы слишком упрощаете его суть. Он — всегда ярость, но не всегда уничтожение. Подчиняя себе человека, сообщает ему невиданную силу, ловкость или интеллект, и ты станешь способен на деяния, которые никогда не смог бы совершить в обычном состоянии.

— Слишком сложно… и как мы найдем, кто из наших товарищей заражен подобным злом?

— Непросто будет. После приступа безумства Зверь хитер и осторожен, а когда насытится — заснет опять на много лет, по крайней мере до тех пор, пока не последует очередная встряска.

— Ну что ж, гипотеза безусловно интересная, пусть и не все концы с концами сходятся. Однако если так, то мы все под подозрением — ведь на вчерашней пирушке присутствовала вся команда.

— Не вся, — внезапно высказался Гарольд. — Анзира не было, поэтому его можно исключить из списка подозреваемых. И, естественно, Хелла не могла сделать трепанацию самой себе.

— Все равно, слишком сложный выбор. Но давайте лучше пойдем взглянем, как протекает операция.

Через смотровой глазок можно было видеть робота, одной своей клешней поддерживающего голову Хеллы, а другой фиксирующей ее тело. Рядом со скучающим видом стоял Чезаре, время от времени подавая хирургу то необходимую деталь, то паяльный камень, то упаковку волокон. Часть черепной коробки была вскрыта, обнажая электронную начинку. Пальцы робота проворно копались внутри, выправляя, зашивая и припаивая. Не самое эстетическое зрелище — Мириам, раз взглянув, тут же отошла от двери.

— Так вот, значит, как лечат киборгов. Одно счастье — если уцелел блок памяти, все остальное приложится, даже пусть по телу прокатился танк.

— Сохранилась ли память в мыслеблоке Хеллы, как раз наиболее серьезный вопрос в данном случае. Пока остается лишь ждать и надеяться. То, что я услышал в оранжерее, не вселяет оптимизма.

Джессика и Элизабет, как и было обговорено, остались у двери медотсека. Мириам послали в лагерь — рассказать о произошедшем и предупредить, чтобы держались вместе. Артур с Гарольдом, прихватив с собой Анзира, имевшего электронную отмычку ко всем дверям, отправились инспектировать корабль. Нашего героя продолжала грызть мысль — кто из них заражен? Как вычислить врага прежде, чем он нанесет следующий удар?

А если Светлана? От одной мысли, что его любимая в один прекрасный момент, делая вид, что хочет заключить в объятья, вместо этого сворачивает ему шею, а затем вспарывает, словно консервную банку, его черепную коробку и копается внутри, наш герой непроизвольно втянул голову поглубже в плечи.

А если… а если это он сам??

То, что он проснулся в разложенном кресле в своей каюте, ничего не значит. Кто мешал ему после того, как Светлана и Гека доставили его сюда, через некоторое время выбраться наружу и, оставаясь незамеченным, подкараулить момент, когда появится Хелла? Или просто спрятаться в ее каюте и, подобно пауку, терпеливо дожидаться с зажатым в руке газовым резаком, когда добыча сама угодит в паутину? Даже в страшном сне он не мог представить себе такое…

Внезапно с пронзившим сознание ужасом он увидел, что сквозь его непроизвольно сжатые в кулаки пальцы медленно просачивается розовая жидкость.

Кровь киборга!

Разжав кисти, Артур затряс ими в воздухе, пытаясь отогнать кошмарное видение.

— Что с тобой? — остановился Гарольд.

— Ничего… все нормально… просто вляпался во что-то липкое.

Гарольд окинул его внимательным взором, но ничего не сказал, и они пошли дальше.

Осмотрев втроем кабины пилотов, носовой отсек, каюты пассажиров, спустились напрямую в машинный зал, где располагались двигатели. Громадное пространство с обилием аппаратов, труб и перекрытий представляло собой идеальное место для засады, и поэтому, бегло проинспектировав наиболее доступные места, наши герои решили временно заблокировать ведущий в зал люк. Но электронная отмычка показалась им ненадежной.

— Тогда вы можете воспользоваться голосовым кодом, это предусмотрено инструкциями, — предложил Анзир.

— Отличная идея! А для большей надежности давайте создадим двойной код, чтобы никто в одиночку не смог открыть дверь.

Настроив систему восприятия голоса, оба наших героя сказали во встроенный микрофон одну и ту же фразу: «Враг не пройдет!». Мигнула зеленая лампочка, сигнализирующая, что код принят, после чего Анзир заблокировал своим ключом вход.

— Ну вот, теперь никто оттуда не выберется и туда не войдет. Можно продолжить инспекцию.

Точно таким же образом они закрыли доступ в оранжерею, не без оснований полагая ее довольно гиблым местом, где легко спрятаться или спрятать что-либо важное. Осмотр места, где была найдена Хелла, не дал ничего: кроме примятого грунта, не осталось никаких следов — ни инструментов для вскрытия, ни пятен крови, могущих указать, откуда было принесено тело. Похоже, оранжереей воспользовались лишь для того, чтобы скрыть следы. Совершенно неожиданно нашего героя посетила еще одна мысль.

— Вот что, Анзир, поскольку преступник часто возвращается на место преступления, было бы неплохо перед входом в оранжерею установить скрытую фотокамеру. Заодно можно подключить сигнализацию, которая дала бы сигнал тревоги на оба компьютера — в носовой части и в гостиной. Если нам повезет, мы сразу же изловим злоумышленника.

Потом они спустились в грузовой отсек. Осмотр его занял значительное количество времени — пришлось прошерстить все полки, особенно тщательно проверяя вещи изрядных габаритов. Под конец они добрались до стоек, где находились контейнеры, заключавшие в себе их тела во время полета. Обшаривая нижнюю стойку, Артур наткнулся на контейнер, который явно не пустовал.

— Что в нем? — с удивлением спросил он у Анзира.

— У нас на борту есть два резервных кибер-тела, по одному мужского и женского типа, — охотно пояснил тот. — На случай возникновения ситуации, в которой кто-либо из нас получит неоперабельные повреждения.

— Но почему о том ничего не было сказано?

— Никто не спрашивал, — последовал лаконичный ответ.

Железная логика машинного интеллекта, с такой не поспоришь. Поэтому Артур, не спрашивая более ничего, попросил второго пилота извлечь оба контейнера из ниш для детального осмотра. Контейнеры были запечатаны, и печати вроде бы целы. Но на всякий случай лучше их будет потом переместить в помещение, которое также опечатают.

Больше ничего подозрительного на складе они не обнаружили и, уходя, также закрыли его, правда, только на электронный замок. Обходя склад со стороны нижней палубы, наша троица попала в ту часть «Стремящегося», где Артуру также еще не приходилось бывать. Здесь находились подсобные помещения, мастерская, контрольно-измерительные панели. Но больше всего нашего героя заинтересовала дверь, которая оказалась наглухо заперта, причем отнюдь не на электронный замок, а на обычный висячий — совершеннейший анахронизм в конце XXI века, да еще на космическом корабле.

— Что за этой дверью? — поинтересовался наш герой у Анзира.

Тот неожиданно замялся.

— Если честно, я не знаю, — наконец выдавил он.

— Как?? Ведь в твоем обслуживании весь корабль!

— Это правда, но данное помещение не числится в моем списке нуждающихся в регулярном осмотре, так же как, например, ваши каюты, поэтому я всегда проходил мимо.

Идеальный дворецкий — обязателен, пунктуален и совершенно нелюбопытен. Анзира надо было не в пилоты брать, а поставить приглядывать за каким-нибудь загородным особняком.

Наши герои переглянулись.

— Будем ломать?

— А что еще делать, если нет ключа.

Взявшись за замок двумя руками, Гарольд изо всех сил дернул его вниз. С глухим лязгом дужка оторвалась. Пришлось, однако, еще отодвигать довольно мощный засов — работа явно не для слабых человеческих рук. И что же ожидало их за дверью?

Комната, по размерам чуть большая их стандартных кают. Обстановка — нечто среднее между каютой и гостиной. Настоящий дубовый стол, и стулья вокруг, тоже отнюдь не из пластика. Массивная тумбочка, на которой расположился видеомагнитофон, рядом — добротный шкаф. В углу кровать, причем настоящая, а не раскладное кресло. Две противоположные стены прикрыты коврами, на одном из которых был изображен водопад, а на другом — юноша и девушка, держащие друг друга за руки, на фоне рассветного летнего луга.

— Неплохо! — покачав головой, оценил внутреннее убранство Гарольд. — Обстановка явно подобрана со вкусом, особенно для романтических посиделок. Анзир, ну неужели ты ничего про данное помещение не знаешь?

Тот уныло пожал плечами.

— Если нужно, я могу навести справки в корабельной документации.

— Успеется. Вначале, раз уж мы здесь, давайте внимательно все осмотрим.

Увы. Ни под кроватью, ни в шкафу никто не прятался. В видеомагнитофоне, равно как и в тумбочке, не оказалось ни одной кассеты. Однако здесь явно кто-то побывал, причем не так давно: во многих местах тонкий слой пыли, осевший после приземления корабля, был стерт. Да и кровать имела слегка помятый вид.

— Вот что, Анзир, — после недолгого раздумья вымолвил наш герой, — Здесь мы также установим две фотокамеры — одну в коридоре, другую здесь на потолке. Еще тебе нужно будет починить замок и восстановить все, как было. Справишься?

— Постараюсь. Мне никогда прежде не приходилось иметь дело с механическими замками, но не думаю, что их конструкция слишком сложна и превосходит мои познания в технике.

Оставив второго пилота наводить порядок и претворять в жизнь отданные указания, Артур с Гарольдом вернулись к лазарету. Судя по тому, что Чезаре находился снаружи, операция уже закончилась, а поскольку он не выглядел озабоченным или опечаленным, проведена она была успешно. Правда, уточнить представлялось проблематичным — робот-медик не пускал внутрь никого. В момент появления наших героев Чезаре заканчивал рассказ о своем ассистентстве внимательно слушавшим его девушкам. Кое-какие детали ему пришлось повторить специально для наших корабельных инспекторов. Те, не оставаясь в долгу, поделились впечатлениями от осмотра «Стремящегося». Каждый принялся по-своему переваривать услышанное.

— Все это еще больше запутывает ситуацию, — прокомментировала в итоге Элизабет. — Остается лишь одно…

Дождаться, когда проснется Хелла.

Глава 11

Роботы-раскопщики, деловито рыча и фыркая, расчищали площадку метров тридцати в диаметре, в центре которой, глубоко внизу, покоился странный объект. Пятерке героев оставалось пока лишь наблюдать — при осторожной работе потребуется не меньше половины суток, чтобы добраться до нужной глубины. Перспектива провести целую ночь не под защитой корабля, а фактически на открытой всем ветрам поверхности немного пугала даже отважные сердца, и поэтому Роберт взял на себя труд расставить вокруг площадки цепь прожекторов; ему помогал проворный робот-компаньон, мастер на все руки. Лара хотела улететь обратно, но Роберт ее не отпустил.

— Ты пригодишься нам здесь. Неизвестно, что внутри бункера, и что может охранять его снаружи. Твое задание — патрулировать окрестности и наблюдать за всем происходящим вокруг.

Каменистая почва поддавалась с трудом. Роботы то и дело останавливались, чтобы вытащить из земли очередную глыбу и откатить ее в сторону, в специально отведенное для вынутой земли место. Наши герои, чтобы не скучать и не выглядеть на фоне трудолюбивых машин совершеннейшими бездельниками, решили прийти на помощь, отволакивая в сторону камни помельче. Однако по мере углубления ямы от этой благородной деятельности пришлось отказаться: люди и машины толклись на небольшом пятачке, попросту мешая друг другу. Пришлось первым вернуться к роли наблюдателей и координаторов.

Вскоре один из роботов наткнулся на камень правильной формы. Это заметила Янка и громким восклицанием обратила на него внимание своих коллег. Находка оказалась каменной пластиной почти правильной овальной формы. Пока гадали, для какой цели она могла служить, нашли еще одну такую же, располагавшуюся чуть глубже. Следом были найдены еще две.

— Да это же ступеньки! — осенило Рудольфа. — Когда-то они были наложены друг на друга, но, по всей вероятности, неплотно скреплены между собой, и за миллионы лет в результате сдвиговых явлений в коре Марса разошлись в разные стороны. Одно утешает: если есть ступеньки, значит, должен быть и вход.

Нетерпение усиливалось по мере приближения к цели. Тьма уже окутала своим покрывалом место их работы, и лишь яркий свет прожекторов освещал яму, в которой копошились роботы. За пределами ее все тонуло во мгле, особенно густой у подножия гор. Перед тем, как стемнело совсем, Янка забралась в фургон и связалась по радио с кораблем.

— У них все по-прежнему, — доложила она по возвращении. Но Рудольфу наедине пожаловалась, — Джессика, с которой я разговаривала, какая-то странная. Мы ведь подруги, пусть и не закадычные, но все равно — обычно болтаем подолгу обо всем. А тут как отрезало, на все мои вопросы отвечала односложно, словно нехотя, и быстро свернула разговор. Наверное, она тоже хотела отправиться сюда и обиделась, что выбрали не ее. А ты как считаешь, такое возможно?

— Не знаю. На мой взгляд, причина для обиды слишком незначительна. Но я никогда не был специалистом в женской психологии. Да не волнуйся ты так — если найдем что-либо интересное, сразу же пригласим сюда всех остальных. А вдруг произойдет наоборот, и тогда мы будем им завидовать?

Янка успокоилась, по крайней мере внешне, и переключилась на созерцание окрестностей. Свет далеких звезд и отраженное мерцание несущегося по небу Фобоса создавали причудливую игру теней и, казалось, что в глубине окружающего наших героев мрака оживают призраки, и слабое завывание ветра доносит тихий шепот их голосов. И пусть разум вновь и вновь подсказывает, что шепот тот — всего лишь трение песчинок друг об друга, а протяжные стоны и вздохи, приносимые ветром, обусловлены проникновением потока воздуха сквозь туннели и расщелины скал. Воображение, не слушая мудрых доводов разума, все равно услужливо рисовало толпу привидений, хороводом кружащихся вокруг с вечными жалобами на бренность суетной жизни, быстротечность которой не позволяет достичь вершин совершенства и получить успокоение. Гул работающих машин и яркий свет прожекторов пугали их — если, конечно, они вообще находились поблизости. В XXI веке, когда материализм технической мысли самым причудливым образом переплетался с оккультизмом как официальных церквей, так и самых реликтовых вероучений, в головах подчас царил настоящий кавардак. Люди одинаково легко доверяли свое драгоценное здоровье лечебному роботу и доморощенному целителю-самозванцу; на дома одновременно ставили электронную сигнализацию и вешали талисманы-обереги от воров и пожара.

Мистический настрой Янки был прерван возгласом Геки. Роботы добрались до верха таинственного объекта. Вся четверка мужчин, отогнав в сторону автоматы, ринулась туда и начала руками разгребать и отбрасывать песок. Обнажив пару метров полированной поверхности бункера, они принялись внимательно ее изучать.

— Какой необычный минерал, — глубокомысленно заметил Аньчжи. — Похож на розовый мрамор, но с зелеными прожилками. Ничего похожего на Марсе я лично пока не видел. Что вдвойне странно — если взять город, с которого мы начинали, то марсиане строили его из подручных материалов. А тут нечто особое. Косвенно может свидетельствовать об особой важности содержимого.

— Или не говорить вообще ни о чем. В любом случае наши гипотезы будут лишь гаданием на кофейной гуще, пока мы не вскроем эту шкатулку с секретом.

Роберт махнул рукой, показывая роботам продолжать, и в первую очередь с той стороны, куда вели ступеньки. Чтобы не мешать им, нашим героям пришлось по приставной лестнице выбраться наружу. Вот расчищена крыша, подтвердив данные о прямоугольном строении откапываемого объекта. По-видимому, когда-то его поверхность была отполирована, но за прошедшее время потускнела и стала матовой. Вся пятерка завороженно наблюдала за действиями механических помощников, усердно, не зная сомнений, вынимающих землю пласт за пластом. На том уровне, где они теперь работали, основной проблемой была уже не выемка грунта, а удаление его из ямы: одни механизмы складывали камни и песок в металлические корзины, другие вытягивали их наружу, а третьим приходилось оттаскивать содержимое подальше. Ожидание чего-то пугающе необычного висело в воздухе, замораживая пустопорожнюю болтовню и посторонние мысли.

По мере того, как все новые порции грунта перекочевывали наверх, все больше обнажался кусок поверхности, более темный, чем строительный материал бункера. Достаточно быстро стало очевидно, что перед ними самая настоящая дверь овальной формы, сделанная то ли из черного камня, то ли из металла. Едва дождавшись, когда роботы расчистят плацдарм перед ней, наши герои попрыгали в яму прямо на крышу бункера. Чтобы не толпиться излишне, первыми к двери спустились Роберт и Гека; остальные, усевшись на крыше, свесили вниз ноги и головы, пытаясь разглядеть подробности.

Гека осторожно прикоснулся к двери. На ощупь чуть холоднее, чем окружающий камень. Значит, металл, да и характерный блеск кое-где проглядывает. Следов окисления нет — либо сверхустойчивый сплав, либо поверхность обработана специальным составом. Ни дверной ручки, ни кнопки или прорези не видно. Вдвоем с Робертом они внимательно осмотрели не только дверь, но и всю прилегающую стену — ничего.

— Может, лучше автогеном? — весело предложил сверху Аньчжи.

— Это все равно, что проводить операцию при помощи топора, а не скальпеля. Мы должны найти принцип действия чужой техники, чтобы понять логику ее конструкторов. Кстати, почему дверь такая маленькая — наверное, не более полутора метров в высоту? Когда мы ее откроем, пройти внутрь можно будет, лишь согнувшись в три погибели. Не ты ли, Аньчжи, утверждал, что марсиане должны были быть повыше нас? Как же они сюда проникали — ползком, что ли?

— Так может, здесь проходили только их роботы. Давайте не делать поспешных выводов.

Роберт ничего не ответил, переключившись вновь на загадочную дверь. Даже если внутри находятся предметы, ценность которых для марсиан исключительно велика, должны же быть какие-то внешние механизмы блокировки — замочная скважина, щель для карточки доступа, колесики для набора кода, глазок визора для сканирования сетчатки глаза или панель микрофона для идентификации голоса? Что за странный замок запирает ее? В том, что дверь однозначно закрыта, они быстро убедились: даже объединив свои усилия, им ни на миллиметр не удалось сдвинуть ее в сторону или подать внутрь.

— Может, просветить каким-нибудь излучением? — предложил Гека.

— Шутишь? Никакое излучение, кроме нейтринного, не пробьет такую махину. А оно, увы, ничего нам не даст. Так что предлагай другую идею.

Спрыгнувший в яму прямо перед дверью Рудольф простучал ее в нескольких местах костяшками пальцев, прислушиваясь к отзвуку. Металл казался сплошным, без малейших намеков на пустоту. Спустившийся вслед за ним Аньчжи принес с собой лазерный резак, снятый с робота-ремонтника, — самое, пожалуй, мощное орудие, которое было у них. С его помощью можно было, например, разрезать кузов грузовика, на котором они приехали, и спаять его вновь. Но таинственный металл оказался слишком крепким орешком: он раскалялся, но не плавился, а при выключении резака остывал буквально за секунды.

— Нелегкая, однако, задача, — вытирая несуществующий пот со лба, озабоченно промолвил Роберт. — Надо было брать в экспедицию нашего Джованни, он большой специалист по запирающим устройствам.

Сверху дурачилась Янка.

— Ну что, парни, не по зубам? А еще первоклассные специалисты, называется. Привыкли, что любую проблему можно решить, придвинув к себе клавиатуру. Физзарядку на свежем марсианском воздухе прописать вам надобно, ишь какие бледные. Может, подогнать сюда наш корабль, подцепить тросом, да и выдернуть всю эту коробку наружу, а потом отбуксировать на Землю? А если неохота тащить за тридевять земель, так приладьте тросы к двери и прицепите к ним парочку бульдозеров — глядишь, и слетит с петель. Да, как я могла забыть — в трюме корабля наверняка есть взрывчатка. С нею вы решите все свои проблемы!

— Отстань, Янка, — сказал наконец Роберт, — вместо того, чтобы зубоскалить, придумала бы лучше что-нибудь путное.

— Да вот еще, — Янка демонстративно подобрала под себя ноги. — Думать — ваша мужская привилегия, наша лишь вдохновлять вас на подвиги. Так что дерзайте!

Легко сказать. Чужую технику, как и чужой образ мышления, понять не так-то просто. По правде говоря, не только их команда, но и на Земле никто не смог бы похвастаться, что является экспертом в инопланетной логике. Конечно, некоторые писатели, не обделенные фантазией, красочно живописали в своих произведениях быт и нравы обитателей Вселенной, а также их реакцию на появление людей и взаимоотношения с последними. Но кто заранее мог в точности предсказать, какой на самом деле будет первая встреча с иными?

Безуспешно потоптавшись некоторое время, наши герои стали потихоньку выбираться из ямы. Первоначальная эйфория сменилась апатией и усталостью от многочасового напряжения нервов. Последним был Гека, ему отчаянно не хотелось сдаваться без боя. Не может быть, чтобы не было никакой зацепки! То, что они не нашли ее — их вина, пусть и невеликая; они плохо шевелили мозгами. Дверь представлялась ему в виде хитроумной задачки, решение которой где-то поблизости, но все время ускользало, ехидно улыбаясь. В порыве отчаяния Гека с возгласом: «Да откройся ты наконец!» хорошенько приложил ее кулаком.

Неожиданно послышался глухой гул и скрежет. Инстинктивно Гека отпрянул назад и, споткнувшись о камень, сполз по покатой стенке ямы. Металлический заслон медленно откатился в сторону, обнажая чернильную пустоту внутренностей.

Все, кто успел забраться на крышу, тут же вернулись обратно.

— Как тебе это удалось?

— Не знаю. Стукнул ее, и она открылась.

— Так просто?? А мы мучались!

Роберт включил карманный фонарик и осветил им открывшееся помещение. Их глазам предстал запыленный тамбур с решетками на стенах — очевидно, для продува воздуха, и широкая световая панель вверху. Прямо перед ними — еще одна, внутренняя дверь.

— Ну, Гека, покажи нам вновь свое мастерство.

Того не надо было упрашивать дважды. Но на сей раз уловка не сработала.

— А если попробую я?

Рудольф, не рассчитав силы удара, долго потом тряс кистью. Без толку. Так же как и аналогичные попытки Роберта и Аньчжи. Вновь задумчивая пауза.

— Не то. Либо внутренняя дверь заперта по-другому, либо есть еще один фактор, не учтенный нами. Скажи, Гека, те делал еще что-либо, кроме этого?

— Нет, только выругался.

— Каким образом?

— Ну, типа «Открывайся, зараза!». Но не думаешь ли ты…

— Вот именно.

— Но у нее не было микрофона! Она не могла воспринять звуковой код!

— Ей и не требовалось. Да и откуда марсиане могли знать наш язык? Канувшие в небытие строители бункера верили: рано или поздно, пусть и через сотни миллионов лет, придут другие разумные. И придумали универсальный код, единый для всех обитателей Вселенной.

— Телепатия! Эх, какими идиотами мы были!

— Не говори так: наша цивилизация не достигла пока соответствующего уровня развития, и мы не умеем делать что-либо силой своей мысли. Возможно, телепатические способности разовьются в будущем, когда замедлит свой ход бронепоезд технического прогресса, и люди начнут больше внимания уделять совершенствованию духа. Однако, не будем попусту сотрясать воздух — проверим нашу гипотезу.

И, картинно вытянув вперед руку, Роберт повелительным тоном произнес: «Откройся!».

Вновь скрежещущий гул, но не спереди, а сзади. Захлопнулась дверь, через которую они только что вошли сюда, и все вокруг погрузилось в кромешную тьму, освещаемую лишь слабым светом фонарика. За одной из стен взревели моторы, но тут же смолкли — система продувки и дезинфекции давно вышла из строя.

— Мы в мышеловке! — в ужасе воскликнул Аньчжи.

По-настоящему испугаться, однако, они не успели: тот же рычащий звук, теперь уже с противоположной стороны, возвестил, что им дарован доступ к сокровенным тайнам пещеры Аладдина.

Луч света выхватил толстый слой пыли на полу, осевший за вечность после ухода хозяев. Не меньше ее лежало на полках стеллажей слева и справа, скрывая их содержимое. Прямо перед нашими героями — вмонтированная в дальнюю стену панель, на которой расположены какие-то механизмы. Все та же легкая и невесомая пыль не давала возможности разглядеть их подробнее. Перед панелью — три приземистых вогнутых цилиндрической формы предмета высотой с небольшую табуретку.

Отважная четверка благоговейно взирала на бесценные раритеты иной цивилизации.

— Величайшие археологи мира, не задумываясь, отдали бы десять лет своей жизни за одну только возможность попасть сюда, — прошептал Рудольф, ибо темнота и тишина невольно подавляли громкие звуки. — Монтелиус, Шлиман и лорд Карнарвон, наверное, умерли бы от зависти, оказавшись здесь, хотя едва ли смогли бы оценить находящееся на этих полках. Давайте посмотрим поближе, что там.

Но не успел он сделать и шага, как ожил радиоприемник, показавшийся оглушительно громким в мертвой тишине бункера.

— Эй, парни, у вас все нормально? Зачем вы закрылись? Да что у вас там вообще? Отзовитесь немедленно!

— Все в порядке, Янка. Спускайся скорей к нам, тут такое увидишь!

— Как же я к вам попаду, если дверь закрыта?

— Сейчас устроим.

И Рудольф проделал уже знакомую нам операцию. Все произошло с точностью до наоборот — вначале захлопнулась внутренняя дверь, а затем скрежет снаружи засвидетельствовал о получении доступа снаружи. Ждать пришлось недолго — через пару минут вся пятерка была в сборе. Глаза Янки светились бесконечным восторгом.

— Вот это да! Похоже, действительно центр управления, да еще в целости и сохранности! И теперь мы сможем притронуться к самым сокровенным тайнам марсиан! Давайте начнем прямо сейчас!

Она включила принесенный с собой переносной прожектор, который был значительно мощнее карманного фонарика, и хотела сразу же приступить к изучению содержимого ближайшей полки, но Роберт одернул ее.

— Не боишься, что здесь могут быть ловушки? Или механические хранители активируются, когда мы дотронемся до чего-то действительно важного? Нам и так крупно повезло, что подобное устройство не оказалось сразу за дверью, которую волею случая открыл Гека, иначе вместо раскрытия тайн марсианской цивилизации мы бы сейчас хоронили тело нашего товарища.

— Вероятно, хозяева сего загадочного сооружения не отличались повышенной агрессивностью или подозрительностью. Но все равно соблюдайте осторожность — чужие вещи непредсказуемы в своем поведении.

С этими словами Роберт подошел к ближайшему прибору на панели и легонько смахнул с него основной слой пыли. Прибор представлял собой скошенный параллелепипед, нижнее основание которого составляло единое целое с панелью, так что перенести его или хотя бы просто сдвинуть с места было невозможно. На покатой верхней поверхности обнажился темно-зеленый экран и ряд выпуклостей с выгравированными на них символами.

— Неужели компьютер марсиан! — восторженно ахнула сзади него Янка.

— Более того: все еще работает! — указал Гека на переднюю вертикальную грань прибора.

Действительно: одна из немногих расположенных на ней лампочек тускло светила слабым синеватым светом, практически неразличимым под слоем пыли.

— Не может быть: никакого источника энергии не хватило бы на столько времени.

— Ну, почему же. Атомные батарейки на основе урана или тория теоретически способны функционировать и миллиарды лет — периоды полураспада у данных элементов сравнимы со временем существования солнечной системы. Кстати, по этому поводу — нелишне было бы провериться на предмет радиации.

— Самолет, обнаруживший бункер, сообщил, что уровень радиоактивности на местности в пределах нормы.

— Это снаружи, а внутри? Увы, мы не взяли с собой счетчик Гейгера. Остается надеяться, что все обойдется, поскольку кибернетический организм к ней более устойчив.

На секунду воцарилась тишина.

— Итак, мы сделали все, что от нас требовалось, и даже более того. Давайте вызовем сюда остальных, и все вместе займемся находками.

— На часы смотрел? Сейчас середина ночи. На «Стремящемся» все спят, и даже если мы их разбудим, до утра никто не двинется в путь. Прошу прощения, не совсем правильно выразился: они, конечно, сразу же помчатся сюда, да только в темноте слишком легко заблудиться и угодить в расщелину или кратер.

— Значит, придется ждать до утра.

— Зачем? Разве ценность наших находок уменьшится от того, что мы их осмотрим первыми? В конце концов мы не алчные грабители гробниц, которые в погоне за сиюминутной наживой переплавляли золотые и серебряные произведения искусства древних народов и выковыривали из глаз статуй драгоценные камни.

— Догадываюсь: тебя интересует содержимое компьютера.

— А тебя нет? Это все равно, что умирающему от жажды человеку показать стакан воды.

Роберт, более хладнокровный и уравновешенный, выразил общее желание конкретным предложением:

— Рудольф и Аньчжи, убедительная просьба к вам — прогуляться до нашего грузовика и принести оттуда еще один фонарь, аккумулятор, портативный технабор и переносной компьютер со всей необходимой комплектацией. Скорей всего, нам еще много чего понадобится, но сейчас хотя бы этот минимум.

После того, как заказанное было доставлено, Роберт и Гека аккуратно разложили все рядом с предметом своего внимания, напоминая хирургов, готовящихся к длительной и ответственной операции. Сзади столпившихся у марсианского компьютера мужчин Янка втихомолку принялась рассматривать содержимое полки, на которой лежали свернутые в трубочку листы серой бумаги, похожие на свитки пергамента. Один из них она попыталась взять в руки, но тот начал рассыпаться. Янка поспешно отошла в сторону, сделав вид, что она тут не при чем.

Ну-с, начнем, — критически оглядев «операционный стол», заявил Роберт. — Прежде всего подключим марсианское чудо техники (он избегал называть данный прибор компьютером, не имея веских доказательств) к более мощному источнику питания.

С помощью взятого из технабора резака он аккуратно разрезал параллелепипед вдоль его ребер, откинув боковые стенки и обнажив внутренности, которые успели изрядно зарасти ржавчиной и пылью. Несколько минут пришлось затратить только на то, чтобы аккуратно очистить разноцветные провода и детали — по крайней мере до приемлемого состояния.

— Вот провод, который должен вести к батарейке. Давай подсоединим сюда наш аккумулятор.

Огонек лампочки стал заметно ярче, а следом осветилась и поверхность экрана.

— А теперь давай проверим систему передачи информации. Если их принцип конструирования имел хоть немного общего с нашим, то вот этот коробок со множеством отводов есть центральный процессор, а двойная пластина внизу — жесткий диск. Сейчас мы подключимся с двух сторон для лучшей синхронизации передачи, и запустим процесс снятия данных. Интересно, какая из кнопок является пусковой?

— Их не так много, — заметил Гека. — Не исключено, что большинство функций управления также осуществляется телепатически. И если так, от нашей работы мало толку.

— Если бы данный агрегат полностью управлялся силой мысли, кнопок не было бы вообще. Либо только часть команд ментализирована, либо предусматривалась дублирующая система ручного управления. В любом случае начнем с того, что нам более привычно.

И он дотронулся до одной из кнопок. Иероглиф на ней зажегся красным цветом, но ничего не произошло.

— Попробуем другую.

Вторая попытка оказалась удачнее: прибор тихо загудел и на зеленом экране проворно забегали строчки желтых символов. Застрекотал их портативный компьютер, глотая информацию. Когда необходимый объем ее был собран, включился транслятор, дешифрующий чужие письмена в более привычные нашим героям. Но когда Роберт отдал команду привести фрагмент перевода, результат их слегка озадачил.

— Буквы привычные, а понять что-либо невозможно. Абракадабра самая настоящая. Может быть, наш транслятор не годится?

— Не все так просто, — неожиданно заговорила Янка. — Когда вы впервые вступаете в контакт с людьми другой народности, говорящими на своем языке, от механического переводчика будет мало толку: понятия, которыми они оперируют, отсутствуют в нашей культуре, и не будут нам понятны. Простейший пример: вы слышите фразу «индейцы держали в руках томагавки». Вы не знаете, что такое «томагавки», да и о самих индейцах мало что слышали. О чем вы подумаете? Это оружие? Орудия труда? Скрижали с письменами? А, может, курительные трубки? Так же и здесь. Помните, в одном из рассказов польского фантаста ХХ века Станислава Лема про странствия отважного и находчивого космического капитана Йона Тихого последний никак не мог выяснить у инопланетян, что означает на их языке слово «сепулька». Кажется, так и не выяснил, зато из-за своего любопытства чуть не огреб кучу неприятностей.

Наши разведчики слегка приуныли.

— По-моему, того, что мы нашли здесь, и так достаточно, чтобы оправдать наш прилет сюда, — деликатно заметил Рудольф. — К тому же, далеко не все проблемы решаются с ходу, спасательная мысль часто приходит спустя некоторое время.

Мысль, скорее озорная, пришла к Геке практически сразу.

— Есть идея, — сказал он. — А что если познакомиться с их системой, так сказать, изнутри? Я мог бы сгонять туда и сразу же обратно.

— С ума сошел, что ли? В чужую Виртуальность? Ты же не мальчишка, прекрасно должен понимать, чем это грозит.

— Так я же без защиты и не пошел бы. Я думаю, скафандра RCED вполне хватит.

— Ну и как ты собрался туда попасть? Шлема телепортации у нас нет.

— Но, если память мне не изменяет, ты собирался брать в полет программу, перекачивающую информацию из одного тела киборга в другое.

— Да. Однако есть несколько возражений: во-первых, программа, упомянутая тобой, предусмотрена на случай получения повреждений, несовместимых с функционированием. Кто не знает, у нас на борту есть два резервных тела — мужское и женское. Во-вторых, данная программа относительно новая и еще не прошла всего цикла лабораторных испытаний. Возможны непредвиденные сбои в ее работе. Ну и наконец, в-третьих, где гарантия, что трансляция на чужой язык пройдет успешно и ты не прибудешь в иную Виртуальность в виде кошмарного монстра?

— Все сказанное совершенно справедливо, и я полностью с тобой согласен. Но есть поговорка — кто не рискует, тот не пьет шампанское.

Роберт вздохнул.

— Зная твой авантюрный характер, больше не буду тебя отговаривать. Об одном только прошу — будь крайне осторожен, не залезай куда попадя. И еще — на все про все у тебя будет не более трех часов, после чего автоматическая эвакуация. Можно вернуться раньше, но нельзя позже. И последнее, — он снова вздохнул, его голос стал жестче, — если с тобой там что-либо случится, ты проснешься на корабле, не помня о своем намерении путешествовать куда не следует. Согласен?

— Вполне.

В этот момент Геку сзади кто-то одернул. Обернулся — Янка.

— Как ты можешь отправляться туда в одиночку? Я пойду с тобой. Ведь ты даже не сможешь объясниться с обитателями другой Виртуальности. А с моей помощью быстро преодолеешь языковой барьер!

Роберт, услышав это, осуждающе покачал головой.

— Ладно, пусть будет так. А чтобы поубавить вашу прыть, вам придется самим принести из багажного отделения трейлера раскладные матрацы.

— А можно и мне тоже? — робко спросил Аньчжи.

Терпение Роберта наконец-то лопнуло.

— Ну уж нет! — заорал он. — Случись что, что я потом со всеми вами делать буду? Пусть идут Гека и Янка, пока вполне достаточно. Не волнуйтесь: если все пройдет нормально, все там побываете. А пока несите то, что я сказал.

И вот Гека лежит почти прямо под панелью, на которой расположен марсианский компьютер — врата в чужой мир; рядом с ним примостилась Янка. Роберт и остальные подлаживают к их лицам визоры, сканирующие информацию. Как только все будет готово, останется лишь сказать самому себе: «Спокойной ночи!» и сцепить пальцы рук. Итак…

— Не передумали? — голос донесся как бы издалека.

— Нет.

— Тогда в путь. Смотрите в окошко визора и отключайте себя.

Часть 6. От имени человечества