Эбботу пришло в голову, что если сейчас он выйдет из дома, на ходу болтая с, допустим, молочником или соседкой, то скорее всего, на него никто не обратит внимания. В любом случае, вероятно, уже завтра слежку снимут. Еще одну ночь для полной уверенности, и все. Ну, а если нет, ему просто снова придется найти способ пробраться мимо них. Главной причиной, по которой он до сих пор оставался здесь, были деньги, которые должна была принести Джоан. Он все еще хотел поговорить с Фрэнком Смитом, причем желательно не по телефону, что могло оказаться довольно сложной задачей. Однако он был профессионалом, специализировавшимся на простых решениях сложных задач.
Тем временем Фрэнк Смит, начальник Департамента и Шеппард на совещании в кабинете начальника тоже решали проблему, а точнее, несколько проблем.
Смит и начальник Департамента выбрали, по их мнению, безопасное убежище для полковника неподалеку от Питерсфилда. Это было одно из последних приобретений Департамента, и Эббот не мог о нем знать. Поместье находилось немного дальше предела в шестьдесят километров, установленного Нжала, но они решили, что он не станет спорить из-за мелочей.
Это был большой мрачный викторианский особняк Лейфилд Холл, находящийся на территории в 16 гектаров, частично поросшей лесом, окруженной стеной длиной в полтора километра и высотой чуть более двух метров. По верху стены был проведен тонкий провод; в случае, если он оказывался перерезан или как-то еще поврежден, в большом доме и в маленьком у главных ворот включалась сигнализация.
Заросшая лесом территория располагалась преимущественно вдоль периметра, некоторые деревья с обеих сторон даже нависали над стеной. Поэтому целая команда рабочих уже вовсю стригла и рубила ветки. Медленно текущий ручей шириной около трех метров и глубиной меньше метра вился по территории, впадая через низкую арку в северной стене и вытекая через такой же сводчатый проход в западной.
Это были два слабых места, волновавших Шеппарда. Он еще не видел поместья, но уже успел ознакомиться с планом. Смит отметил, что полоса леса, расположенная вдоль внешней стороны северной стены, тоже принадлежит поместью. Поскольку территория была ограничена стеной, он предложил пустить в лес несколько сторожевых собак. Рабочие строят временное укрытие недалеко от арки в стене, которое будет ночью освещаться прожектором. Туда можно поместить двоих вооруженных людей.
– А что с другой аркой? – спросил Шеппард.
– Как вы видите, она расположена вблизи от главных ворот и помещения для охраны, и за ней легко можно установить наблюдение. Ночью она будет освещена. Кроме того, я попросил одного из наших экспертов по электронике посмотреть, можно ли установить на обеих арках нечто вроде сигнализации, которая бы срабатывала, если кто-то попытается пробраться под ними.
Шеппард кивнул и проворчал:
– Хорошо, а на территории?
– Мы подумали, что предоставим это вам, – ответил начальник Департамента.
Шеппард снова кивнул.
– Вооруженный патруль с собаками.
– Но не спущенными с цепи, – заметил начальник Департамента. – Нжала и его гости могут захотеть выйти погулять, если, например, будет хорошая погода, что, конечно, вряд ли. В любом случае, мы же не хотим, чтобы он чувствовал себя, как в клетке. Поэтому, может быть, вы скажете своим подчиненным, чтобы они были… ммм… осторожны и внимательны.
– Он их даже не заметит. Но они все время будут рядом. Я также посажу вооруженных людей в помещение для охраны.
Начальник Департамента посмотрел на него.
– Не беспокойтесь, их тоже не будет видно. Что с прислугой?
– Все наши люди. Но обученные обслуживать, а не охранять.
– Отлично, если что, мы обо всем позаботимся. Где будут комнаты Нжала?
– Здесь, – Смит указал на западное крыло поместья. – Весь верхний этаж на этой стороне. Спальня здесь, в дальней части, с гардеробной, ванной и всем прочим. А эта просторная комната с окнами на фасад и на торец дома – гостиная. Ее можно использовать как столовую. Впрочем, для официальных обедов можно накрывать и внизу.
– А что со встречами, ради которых он сюда приехал?
– Они будут устраиваться в музыкальной комнате внизу в задней части здания.
– А его советники по экономике и другие, а также наши представители на переговорах – они тоже будут жить в доме?
– Думаю, нет, – сказал начальник Департамента. – Вряд ли для них найдется место. В любом случае, Нжала захочет, чтобы поместье было полностью предоставлено ему, за исключением слуг и его личного секретаря. Я размещу остальных в деревенском отеле в трех километрах отсюда.
– При условии, что будет не слишком много приезжающих и уезжающих.
– Не будет. Их всех будут привозить в Лейфилд Холл утром и отвозить обратно в отель днем. Кроме них, будут приезжать только женщины.
Начальник Департамента улыбнулся.
– Может быть, нам удастся заставить его провести с одной и той же дня два-три. Это существенно сократит количество машин на дорогих.
– Что это? – Шеппард указал на маленький прямоугольник на карте.
– Летний домик, – ответил Смит.
– Как раз с той стороны, куда выходят окна комнат Нжала. Я помещу туда сержанта Клиффорда.
– Это тот неуравновешенный, который чуть что – сразу хватается за оружие? – спросил Смит.
– Ну мы же не хотим, чтобы он медлил в решающий момент, не так ли? И потом, он наш лучший стрелок. В муху за сто шагов попадает.
– А вы где хотите расположиться? – спросил начальник Департамента. – В доме или в помещении для охраны? Размещение не проблема.
– В доме, я думаю, – ответил Шеппард. – Я хочу быть рядом с Нжала, если что-нибудь пойдет не так.
Зазвонил телефон. Начальник Департамента поднял трубку.
– Да, – сказал он и замолчал. Затем произнес: – Спасибо, – и повесил трубку.
– Мы только что получили сообщение из полиции Саутгемптона, что человек, по приметам подходящий под описание Эббота, сошел с панамского грузового судна позапрошлой ночью. Корабль пришел из западной Африки.
– Это точно он, – сказал Смит.
– Позднее, той же ночью, в городе был взломан винный магазин, и из кассы украдено около четырнадцати фунтов.
– Так где, черт побери, он теперь? – спросил Шеппард. – В любом случае, я попрошу людей в полиции Питерсфилда сообщать нам обо всех преступлениях и правонарушениях, даже самых незначительных, пока Нжала здесь. Я хочу знать обо всем, что происходит в этом районе.
– Хорошая идея, – сказал начальник Департамента.
– И еще, – добавил Шеппард. – Я снял наблюдение с квартиры его жены.
– Не слишком ли скоро? – спросил Смит.
Шеппард ухмыльнулся.
– Если он хотя бы вполовину такой сообразительный, как вы утверждаете, то он все равно вычислит моих людей. Поэтому я их отправил по домам. Чтобы его поощрить. И соблазнить.
Ухмылка стала шире.
– Тогда, возможно, мне удастся устроить ему маленький сюрприз.
Эббот видел, как незадолго до полудня наблюдатели покинули свой пост, и размышлял об этом. Казалось нелогичным убирать наблюдение среди дня, но он знал, что любой нелогичный ход, как в шахматах, не всегда впоследствии оказывается таковым. Впрочем, это решало одну из его проблем: теперь он мог выйти. А это поможет решить и остальные.
Скучающие бармены, как правило, очень разговорчивы со щедрыми покупателями около полудня, когда, кроме как читать про скачки, делать особенно нечего. Поэтому после быстрой пробежки по пабам, расположенным в паутине улочек позади Парк Лэйн, он без труда нашел место, где напивался ночной портье из отеля Нжала.
Всем известно, что ночные портье и продажная любовь неразлучны, как лошадь и телега.
В любом столичном отеле во всем мире, если вам нужна женщина, обращайтесь к ночному портье (кроме Москвы, где, как вам скажут в Интуристе, проституток не существует. В этом случае выйдите из отеля, поймайте такси, там и найдете проститутку. Если вам нужно просто такси, попросите ее выйти. Такое гостеприимство не будет вам стоить и рубля).
Эббот, будучи искушенным путешественником, прекрасно осознавал значимость для мировой цивилизации ночных портье и проституток. Ну а ночной портье из отеля Нжала, даже если бы дружелюбно настроенный бармен не указал на него, все равно был легко узнаваем: большой живот, тяжелая челюсть, блестящее лицо и волосы и отделанные тесьмой брюки, выглядывающие из-под дождевика. Вдобавок, не поддающееся описанию выражение превосходства и сознания собственной значимости, шедшее ему так же, как клоунские ботинки лондонскому денди.
Ночной портье, которого звали Осборн, заказал водку с тоником.
– Сделайте двойную, – сказал Эббот. – За мой счет, мистер Осборн.
Босс ночной обслуги обернулся и посмотрел на него холодным, оценивающим взглядом. Его голос звучал под стать взгляду.
– Не думаю, что мы знакомы.
– Джордж Уилсон, – сказал Эббот с сильным акцентом. – И сразу переходя к сути, я ищу ночную работу в отеле, и мне сказали…
– Не утруждайтесь, мистер Уилсон, и не тратьте свои деньги. На данный момент у нас нет вакансий.
Он достал банкноту, чтобы расплатиться.
– Нет, нет, я настаиваю. Видите ли, вы меня не так поняли. Я ищу работу на будущее. Сейчас у меня работа есть.
Он упомянул один из крупных отелей Парижа.
– Уехал туда около года назад – учить язык. За год до этого – Германия. За тем же.
– Очень мудро, мистер Уилсон, очень мудро. Особенно ввиду Общего Рынка.
– А кроме того, у меня есть практическое знание американского.
Последнее замечание вызвало мрачную улыбку на лице Осборна.
Эббот поднял свой бокал.
– Cheers.
– Cheers.
– Присядем?
Они сели за угловой столик, и Эббот перевел разговор на личность Нжала.
– Газеты пишут, что он остановился у вас. Последний раз в Париже он жил у нас. Такая головная боль.
– Правда? – Осборн держался сдержанно.
Эббот кивнул.