Демон! Неужели я все-таки ошибся в расчетах?!
У меня впервые за ночь нервно дернулась щека.
– Мастер Твишоп?
Тьма злорадно хихикнула и придвинулась еще на шажок, но, кроме нее, больше никто не отозвался. А у меня всего минуты две осталось в запасе, прежде чем изменения в защите и в даре станут необратимыми.
– Мастер Люборас Твишоп!
Мой голос снова охрип и опустился до вынужденного шепота – мороз пробрался уже до костей, грозя вот-вот заморозить насмерть. Кожа посинела, мышцы свело от холода, губы дрожали и едва могли шевелиться. В животе сплошным куском льда свернулись внутренности…
Но я все еще чего-то ждал. Все еще надеялся и отчаянно не хотел отступать.
– Мастер! – сипло каркнул я, с трудом выталкивая звуки из замерзшего горла. – Эй, меня кто-нибудь слышит?!
Полторы минуты.
– Учитель… – И тут связки перехватило болезненным спазмом. В груди опасно похолодело, ледяным обручем сжимая сердце. Затем тревожно екнуло что-то в душе от мысли, что старый архимаг, возможно, уже обрел покой и может не захотеть вернуться. А мгновение спустя я почувствовал, как что-то острое на пробу царапнуло по окровавленному запястью, и прикусил губу. – Нич!
Печать внезапно вспыхнула обжигающей болью, заставив меня скрипнуть зубами и упрямо набычиться.
Одна минута.
– Д-друг мой… – Мне потребовалось немало времени, чтобы судорожным толчком вытолкнуть из себя эти два коротких слова. И почти все силы, чтобы разомкнуть обледеневшие губы и беззвучно прошептать:
– Ты нужен мне… прошу тебя, вернись…
После чего обреченно закрыл глаза и с горечью признал, что я все-таки переоценил себя. Мысленно взвыл, с яростью ища ошибку в своих рассуждениях. Но затем понял, что теперь это не имеет никакого смысла. С хрустом сжал окровавленные пальцы на покрытой толстым слоем инея книге и, выждав последние несколько секунд, за время которых Тьма почти успела сомкнуться над моей головой, мысленно произнес слово-деактиватор.
Когда я пришел в себя, в лесу еще было темно. Все так же не пели птицы, неприятно холодила спину промерзшая на локоть в глубину земля и угрюмо молчал опустевший лес, на кронах которого еще не успели растаять кроваво-красные снежинки…
Стоп. А почему они красные?
Понятия не имею. Возможно, я просто смотрю на мир сквозь алую пелену застывших на ресницах слез? Да, наверное… похоже, поранился, когда неосмотрительно таращился во Тьму и нагло требовал у нее ответа. А Тьма – дама мстительная. Злопамятная. И она всегда голодна. Если не сожрет, так хоть укусит напоследок. Вон как запястье саднит – небось немалый кусок оттуда отхряпала.
Не испытывая ни малейшего желания выяснять, в чем дело, я бездумно уставился на далекое небо. Шевелиться не хотелось, во всем теле была такая слабость, что подняться на ноги или хотя бы сесть я просто не мог.
Все же кровопотеря оказалась значительной, да и оба дара я сегодня истощил до предела. Вылечиться, соответственно, был неспособен. Связь с зомби и умсаками тоже потерял. Нича не воскресил. Следовательно, помочь мне было некому. Оставалось только смирно лежать на холодной земле, терпеливо ожидая, пока к телу вернется способность двигаться, после чего со стоном подниматься, тащиться через все баронство на какой-то хромой кляче… ах нет – взятая в деревне лошадка наверняка сдохла, не выдержав общения с Тьмой… то есть тащиться в замок придется пешком. Одному. Надеясь, что по дороге меня не задерет какая-нибудь приблудившаяся тварь.
Внезапно откуда-то сбоку послышались хлопки крыльев, а затем на границе видимости метнулась неясная тень.
– Х-хозяин?! Хозяин, ты где?! Я тебя почти не чувствую!
Я изумленно замер: это еще что такое?! Галлюцинации? Удача? Чудо?!
– Бескрылый?! – хрипло прошептал я, с трудом веря собственным ушам. – Ты, что ли?!
– Ну наконец-то! – с невыразимым облегчением откликнулся с неба знакомый голос, и хлопки стали гораздо ближе. – Хозяин, держись! Помощь уже близко!
– Ты что тут делаешь?! Я же велел не высовываться из замка!
– Зеркало сказало, что тебе плохо, – испуганно раздалось сверху, и рядом со мной на пропитанную кровью землю с шумом опустилась уродливая горгулья. – И кажется, оно не врало – ты ужасно выглядишь!
Я только усмехнулся.
Да. Выгляжу я действительно хуже некуда. Но еще гаже я себя чувствую, потому что прекрасно понимаю, что не справился. Шансов, конечно, было немного, но все равно ошибаться и проигрывать – это всегда неприятно.
Впрочем, один крохотный плюс есть даже в этой ситуации…
– Меня сюда Лиш отправила, – ощутив на себе мой тяжелый взгляд, поспешила доложить в свое оправдание горгулья. – Это она велела нам… да! И это она нарушила ваш приказ! И еще ругалась некрасиво… при детях… когда я напомнил, что нам было велено сидеть на стенах, что бы ни случилось… просто вы не сказали, куда именно отправитесь, поэтому мы вас так долго искали! Не волнуйся: скоро остальные вернутся и мы переправим тебя в замок. Слышишь?
Я слабо улыбнулся и устало прикрыл глаза, с трудом балансируя на грани сознания.
Да, все-таки один плюс во всем этом действительно есть: обо мне теперь было кому позаботиться. Сегодня я в этом наконец полностью уверился. И даже с какой-то удивительной теплотой осознал, что мои слова Лиш восприняла буквально и теперь будет заботиться «как считает нужным». Собственно, как я и разрешил.
Хорошая для нее вышла проверка, правда?
– Хозяин?! – не дождавшись ответа, тревожно переспросил Бескрылый, а затем придвинулся ближе, загородив собой весь обзор и больно ткнувшись клювом в мое плечо. – Хозяи-и-ин, что с тобой?!
– Да живой он, – вдруг проворчал еще кто-то поразительно знакомым голосом, который заставил меня проснуться и неверяще распахнуть глаза. – Отойди, нечисть крылатая. Дай взглянуть на этого неумеху. Авось чем помогу, пока он не окочурился.
Да не может быть… я же не сумел!
– ТЫ откуда здесь взялся?! – недовольно каркнул Бескрылый и обернулся, продемонстрировав мне лысый затылок, который снова загородил собой весь мир. – Тебя ж вроде убили!
В тот же миг в небе что-то грозно сверкнуло, шарахнуло по земле яркой молнией, на мгновение осветив обледеневший, какой-то покореженный лес, голые ветки, с которых слетела вся листва, осыпавшийся горкой праха алтарь и ворочающееся на нем нечто некрупное, смутно похожее на жука. Или… таракана?!
Горгулья, чуть не получив заряд молнии в бок, суматошно вскрикнула и, заверещав что-то неприличное, взмыла в воздух.
– Вон пошел, – беззлобно хмыкнул тот же голос, и на мою грудь ловко вспрыгнул бесформенный черный комок с длинными усами. – Как-нибудь без тебя разберусь, кто из нас живой, а кто… хм… не очень.
На меня внимательно взглянули два крупных черных глаза, перед самым носом качнулись длиннющие тараканьи усы, затем мягкие лапки уверено ощупали мою грудь, прошлись по подбородку, шее, пощекотали кожу возле правого уха. Наконец Нич снова возник перед моим лицом и негромко хмыкнул:
– Долго же ты думал, откуда взять темную силу. Я надеялся, раньше догадаешься.
– Нич?! – прошептал я, совершенно по-дурацки улыбаясь и чувствуя, как отпускает внутри скопившееся напряжение, а вместо него разливается блаженная теплота. Получилось… вот же демоны… я все-таки его просчитал!
– Ты был прав насчет долга, – неохотно подтвердил мои догадки таракан. – И я действительно тебе задолжал…
А потом вдруг мотнул головой и с такой силой хлестнул меня ставшими невероятно жесткими усами, что от резкой боли в щеке я вздрогнул. Правда, пошевелиться все равно не смог. Разве что удивленно моргнул и непонимающе спросил:
– За что?!
Таракан угрожающе приподнялся на задних лапах и рявкнул… совсем как в былые времена:
– За то, что чуть себя не угробил!
– Я же тебя вытаскивал, – озадаченно возразил я, испытывая сильное желание потереть саднящую скулу. Нет, то, что Нич воскрес, конечно, замечательно. Я настолько горд собой и так рад своему успеху, что мне почти не больно.
Но сам факт… зачем ударил? Да еще тогда, когда я ответить толком не могу?
Заметив мой вопросительный взгляд, мастер Люборас Твишоп негодующе фыркнул.
– Каким местом ты думал, когда рассчитывал схему воскрешающего круга?! И какого демона использовал за основу свою печать, когда у тебя есть гораздо более надежный источник?!
Я нахмурился.
– Какой еще источник? Нич, ты что, спятил? Как бы я мог использовать твой дар для воскрешения?
– Дубина. Ты должен был использовать свой дар, а не работать с непроверенной печатью! Которая к тому же не сформировалась до конца!
– А что мне было делать, по-твоему? – наконец возмутился я. – Ты поместил мой дух в тело умирающего мальчишки-смертного! Надо думать, она не успела сформироваться! Да еще когда разом активизировались все когда-либо брошенные мной проклятия, о которых я уже и думать забыл!
Нич гневно тряхнул усами.
– Вот неуч… Когда же ты научишься правильно смотреть на ауру и различать ее светлую и темную стороны?
– Да у меня дар только-только заработал!
– Но мозги-то, смею надеяться, не отказали? – ядовито осведомился таракан, издав до боли знакомый смешок.
Я тихо-тихо вдохнул, на миг прикрывая глаза. Затем так же тихо выдохнул, с сожалением подумав о том, что пока неспособен сотворить какое-нибудь особенно мерзкое заклинание, и… резко сел, стремительным движением сцапав наглое насекомое в кулак. После чего поднес его к лицу и недобро уставился.
– Повтори: что ты сказал? – ласково попросил я, избавляясь от недолгой эйфории и окончательно приходя в себя.
Нич сдавленно трепыхнулся и, запоздало вспомнив, с кем имеет дело, слегка сбавил обороты.
– Да аура твоя… она светлая, если ты еще не заметил. А каналы силы в теле – темные, ученик! И все это – при неактивной печати! Мне что, носом надо тебя ткнуть, чтобы начал, наконец, соображать?!
Я ненадолго застыл, с усилием заставляя себя вспомнить старые формулы. А потом медленно разжал руку и, торопливо перебирая все, что мне было известно о личных печатях, так же медленно проговорил: