Все еще сомневаясь, я попытался отыскать в мутных глазах Оракула хоть какой-то намек на разум, но потерпел неудачу. А он в этот момент растянул губы в зловещей ухмылке и властно повторил:
– Убейте. Он не тот, за кого себя выдает.
И вот тогда я все-таки выругался. Кинул быстрый взгляд на выхвативших из-за пазухи боевые жезлы «светлых». После чего, не желая тратить силы понапрасну, скинул с себя бесполезный полог и решительно потянулся за стиком.
Глава 11
Ну что вы, я никогда и ничего не имел против вас, сударь. Просто в виде зомби вы будете смотреться намного лучше…
По закону подлости боевые жезлы мальчишек оказались накачаны энергией до предела и, судя по пылающей ауре, содержали в себе заклинания не ниже четвертого-пятого порядка, которым я мало что мог противопоставить. С одним-двумя – да, еще можно было побороться, не боясь угробить воинствующих идиотов, но тратить резервы на мощнейшую защиту, чтобы потом остаться ни с чем, было не с руки.
Наверное, если бы не Зубища, я бы просто убил недоумков, а потом сокрушался, что не смог их как следует допросить. Собственно, я уже почти выпустил на свободу заклинание мгновенного разложения[44], однако моя славная девочка… моя зубастая красавица вмешалась вовремя и с таким леденящим душу визгом свалилась на головы запаниковавших недоучек, что сорвавшиеся с жезлов огненная плеть[45], сразу два воздушных молота[46] и одна водяная цепь[47] ударили вразнобой и совсем не в ту сторону, куда целились перепуганные мальчишки.
Молоты пролетели от меня достаточно близко: один прошел чуть выше и правее, второй, напротив, жахнул левее и ниже, но это было далеко не так опасно, как при столкновении лоб в лоб.
Аккуратно отклонившись, я поправил их траекторию щитом, а затем услал назад – портить стену древнего святилища. Плеть до меня не долетела, рванувшись куда-то под потолок – вероятно, потому, что призвавший ее бедолага был вынужден шарахнуться от моего маленького чудовища и с воплем отдернуть прокушенную руку. А водяная цепь в последний момент подло извернулась, как бешеная змеюка, и, выйдя в суматохе из-под контроля неопытного хозяина, от души влепила по переполненному энергией алтарю, отхватив от каменной махины немаленький кусок.
В общем, можно сказать, обошлось без жертв. За исключением того, что от раздавшегося грохота у меня на мгновение заложило уши, а мои противники оказались деморализованы присутствием грозно рычащей нежити. Затем стена за моей спиной брызнула во все стороны каменной крошкой. Почти сразу сверху пришла волна жара, от которой капюшон на моей голове нагрелся и начал быстро скукоживаться. Мгновением позже потолок, жалобно скрипнув, резко просел, обдав всех присутствующих густым облаком. Алтарь с распятым на нем Оракулом накренился, едва не опрокинувшись на бок, а следом за этим мне под ноги плеснуло холодной и уже не опасной водичкой.
Еще через пару секунд из пылевой завесы неторопливо вышла совершенно невредимая Зубища. Бодро отряхнувшись, с видом победительницы оглянулась, а затем довольно рыкнула и брезгливо выплюнула четыре боевых жезла. Которые, судя по потускневшим навершиям, были из категории НОР, то есть «на один раз», и это заставляло задуматься.
Вообще-то, подобные вещицы – не редкость. Во время войны гильдий их частенько использовали, особенно когда у магов не было полной уверенности в благополучном исходе сражения или имелся риск попадания боевых артефактов в чужие руки. Их создание не требовало больших затрат, а применять их могли даже неопытные юнцы.
Как уж эти артефакты попали к адептам, отдельный вопрос. Но факт в том, что по ним было невозможно отследить настоящего хозяина – опознавательных знаков на жезлах не имелось, клеймо мага-артефактора было тщательно затерто, и никаких следов ауры создателя на нем не осталось. Так что я правильно придержал свое любимое заклятие и не стал делать из сопляков одну большую и мерзко воняющую лужу: очень уж хотелось выяснить, что это за «благодетель» такой, у которого есть прямой доступ к подобного рода артефактам.
Впрочем, лежащие на полу, схватившись кто за руку, кто за ногу, и жалобно постанывающие детки могли подождать – для начала следовало разобраться с Оракулом. Признаться, с подобными тварями я раньше напрямую не общался, но наслышан был немало, поэтому, оставив мелких на попечение Зубищи, поспешил к опрокинутому алтарю.
Алес, к счастью, почти не пострадал. Длинная ссадина на виске, придавленные осколками алтаря ноги и сломанная рука не в счет – все равно ему она в ближайшие пару минут не понадобится. А вот то, что Оракул в его теле по-прежнему было активен, оказалось кстати. Как и руны призыва на истерзанной коже, которые мне сейчас очень пригодятся.
– Думаеш-шь, победил, Невз-зун?! – прошипела эта тварь, взглянув на меня мутными белками глаз.
Я сорвал перчатку с левой руки, одновременно активируя начертанные на ногтях руны.
– Не думаю – знаю.
– Глупец! Ты понятия не имеешь, с чем связался!
– Ничего, – я придавил его грудь открытой ладонью. Как раз напротив сердца, рядом с которым переливался всеми оттенками черного сгусток. – Вот сейчас все и выясним.
– Что ты… – Тело Алеса дернулось, когда я прижал подушечки пальцев сильнее и позволил светлой энергии просочиться наружу. Немного, но вполне достаточно для того, чтобы Оракул зазвенел цепями, безуспешно пытаясь освободиться, и захрипел, будто его душили. А когда я с силой вонзил заострившиеся ногти ему под кожу, яростно взвизгнул:
– Ты что творишь?! Остановись, или мальчишка умрет!
– Он и так умрет, – рассеянно отозвался я, уверенно погружая пальцы в сочащиеся свежей кровью раны. – Какой-то придурок заставил его слиться с тобой слишком тесно, поэтому, как только контакт будет разорван, он перестанет дышать. А если каким-то чудом ему удастся сохранить жизнь, то разум в это тело с очень высокой долей вероятности уже не вернется…
Со стороны светлых внезапно раздался придушенный вопль, тяжелый рык Зубищи и короткая возня, прервавшаяся сдавленным вскриком.
– Однако дело не в этом, – невозмутимо продолжил я, не отвлекаясь на посторонние вещи. – Я просто хочу побеседовать… в более тесной, так сказать, обстановке…
– Что ты хочешь?! – уже не завизжала, а буквально взвыла тварь, почувствовав мои пальцы в опасной близости от средоточия своей псевдо-жизни. – Что тебе нужно?!
Я на мгновение остановился и, коротко взглянув на исказившееся лицо темного сухо бросил:
– Ответы.
– Ты не знаешь… не сможешь… меня контролировать… – задыхаясь, будто выброшенная на берег рыба, простонал Оракул. И вздрогнул снова, когда мои пальцы продвинулись еще на чуть-чуть и легонько коснулись судорожно дернувшейся сердечной сумки. – Ты же светлый! Тебе неподвластна моя сущность! И ты не можешь убить так просто!
Я холодно улыбнулся и сжал пальцы.
– Уверен?
В мутных глазах метнулась растерянность, колебание, сомнение и, наконец, паника, которая сменилась самым настоящим страхом. После чего «Алес» шумно сглотнул и едва слышно выдохнул:
– У тебя три вопроса!
Я оскалился: как хорошо, что светлые не успели использовать Оракула до моего прихода. Хотел бы я, конечно, чтобы ответов было больше, но тут наша магия бессильна – Оракулы испокон веков отвечают только трижды. Видимо, именно поэтому моих темных коллег так часто использовали для призыва.
Кроме того, Оракулы – твари хитрые: могут так ответить, что потом не поймешь, о чем вообще шла речь. Одна попытка – один провал, и шанс что-то выяснить будет навсегда упущен: на вопрос, заданный дважды, они не отвечали из принципа, и заставить их это сделать еще ни у кого не получилось. Следовательно, вопросы должны быть прямыми, однозначными и конкретными. Иными словами, просто взять и спросить, кто стоит за всеми последними событиями в Сазуле, не получится – имени Оракул все равно не назовет, особенно, если заговорщиков несколько, а если и назовет, то это может оказаться какое-нибудь второе или даже третье имя, а то и детское прозвище, от которого не будет никакого проку.
Короче, надо решить, что для меня сейчас важнее.
– Спрашивай! – не выдержав паузы, напомнил о себе «Алес».
Я на мгновение прикрыл глаза.
– Каким именно образом связаны между собой создание темных алтарей, охватывающих королевство по принципу квадратичных заклинаний, появление лича в баронстве Невзун, новая программа обучения адептов АВМ и твой сегодняшний призыв?
Оракул искривил губы в недоброй усмешке.
– Алтари были созданы для наводнения Сазула неподконтрольной некромантам нежитью. Способ их установки выбран таким, чтобы охватить максимально возможную площадь. Лич – всего лишь исполнитель и одновременно жертва. Новая программа академии умышленно составлена так, чтобы пробудить у адептов интерес к искусству и дать вкусить запретный плод, о котором они так много слышали. Результаты ты видишь сам: светлые начали осваивать исконно темное ремесло и гораздо шире пользоваться нашими услугами, тогда как темные…
Я с трудом удержался от реплики во время недолгой паузы.
Демон! Лгать Оракул не будет – не в том его предназначение, а вот запутать и посеять ненужные сомнения – пожалуйста. Из ответа ясно лишь то, что все события – звенья одной цепи. Но что первично, а что вторично? Кто создавал алтари? Темные, светлые или тут имеет место сговор? Лич – пешка? Но был ли он единственным или скоро надо ждать других? А программа? Только ли руководство академии приложило к ней руку? От кого идет инициатива? Кто ищет тех самых самородков, у которых получится сносно использовать и темные, и светлые заклинания?.. Вопросы… Вопросов уже столько, что в них легко запутаться! А у меня осталось всего две попытки.