их будут искать очень долго. Огонь скроет все следы.
– Не все, но дело не в этом. Эти маги – слаженная боевая тройка, работавшая по приказу сверху. Тот, кто их отправил, совершенно точно знал, где нужно искать. И едва к дознавателям поступит информация о пожаре, отправит сюда сведущих людей, чтобы разобраться в происходящем.
– Они и так появятся, – буркнула девушка, со стуком задвигая клинок в ножны. – Ты же не думаешь, что факт убийства магов можно будет утаить?
– Нет, конечно. Но дознаватели прибудут только утром, а то и к полудню, когда эта троица не вернется с обещанным докладом.
– И что же изменится за эти несколько часов?
Я только улыбнулся.
– Во-первых, успеют подвыветриться эманации смерти, от которых тут сейчас можно задохнуться. Во-вторых, беспрепятственно уйдут души светлых, которые по истечении двух-трех часов не сумеет зафиксировать даже опытный заклинатель. В-третьих, перестанет работать противоядие, благодаря чему приезд дознавателей ознаменуется некоторой суетой и непрогнозируемым количеством совершенных ошибок. Спасая свои шкуры, они непременно воспользуются магией, и вот она-то и уничтожит те следы, которые никогда не сумел бы прикрыть огонь.
– Что за противоядие? – тут же насторожился Лог, вычленив из сказанного самое важное.
– От чего? – моментально сделала стойку и Хисса.
Я укоризненно на них посмотрел.
– Господа, ну вы что, в самом-то деле? Неужели кто-то из вас решил, что некие злодеи могли безнаказанно войти в логово одного из лучших в Сазуле знатоков редких ядов, у которого когда-то брали уроки даже придворные маги?
Насмы на мгновение замерли, а потом недоверчиво посмотрел на мертвого Модшу.
– Он? – удивленно пробормотала девушка. – Лучший?!
Я дипломатично кашлянул.
– Один из… но, опять же, не в этом дело. Ты обратила внимание, как разбросаны вещи? Столы опрокинуты, колбы разбиты, ящики в шкафах выдвинуты беспорядочно. А вот на стоящих ближе ко входу полках пробирки даже не тронуты. Тебе ни о чем это не говорит?
Насма растерянно моргнула.
– Хочешь сказать, кавардак тут устраивали с умыслом?
– Конечно. Причем сделал это сам Модша, – усмехнулся я. – Именно он опрокидывал пробирки в определенном порядке, по мере того как пятился в каморку, оставляя между собой и вошедшими целую полосу препятствий. Кому, как не ему, знать, насколько здесь стало опасно? Жаль только, что от ножа в спину это знание его не уберегло. Но в остальном можете мне поверить – я хорошо знаю его привычки. Как и то, что зеленоватый оттенок разлитого на полу эликсира получается, если добавить в него одну весьма ценную настойку. Думаю, светлые этого не знали – сок дерева сого слишком дорог, чтобы расходовать его таким варварским способом. Кстати, постарайтесь не наступить в эту лужу – у нее есть крайне неприятное свойство растворять живые ткани…
Звезда по обыкновению промолчала, но от подозрительного пятна, разлившегося почти в центре комнаты, постарались отойти подальше.
– Стеллажи тоже не трогайте, – предупредил я. – Лучше вообще ни к чему не прикасайтесь. Модша изобретателен и, как всякий некромант, довольно мстителен. Поэтому, когда увидел светлых, наверняка рассудил, что если уж ему суждено умереть, то пусть и убийцы помучаются. На полу я навскидку вижу как минимум три колбы, содержимое которых обладает свойством повышенной летучести и почти моментально оседает в легких. По отдельности особого вреда они не приносят. Но смешанные в определенных пропорциях, превращаются в то, что когда-то называли «летучей смертью». Если вас интересуют подробности, то замечу, что дня через два одно из этих веществ начинает разъедать мягкие ткани, постепенно аррозируя сосуды и где-то через сутки вызывая обильное кровотечение. Второе препятствует свертыванию крови, третье блокирует магические способности и уменьшает эффект от исцеляющих заклятий… Думаю, не надо пояснять, почему лет сто назад Совет магов запретил ее использование?
Наемники машинально опустили взгляды на обширные лужи под ногами, а потом озадаченно переглянулись.
– Хочешь сказать, что светлые успели надышаться этой гадостью?
– Не только ей, – невозмутимо ответил я. – Помимо «летучки» тут хватает и других сюрпризов, которые, единожды коснувшись живого тела, приводят к его медленной и мучительной смерти. Эффект у них отсроченный и нестабильный, время его проявления всегда разное, что делает эти яды очень востребованными. Часть из них вызывает прогрессирующее разложение кожи с образованием глубоких язв и отслойкой верхнего слоя – люди гниют заживо, и никакие заклинания от этого не спасают. Какие-то яды сразу всасываются и медленно убивают изнутри. Некоторые вызывают стойкую лихорадку и бредовые видения… в общем, приятного мало. У всех этих ядов есть только одно общее свойство – они одинаково нейтрализуются. Вот этой неприметной жидкостью, которую Модша всегда хранит возле дальней двери.
Я подошел к одной из полок и снял оттуда еще одну пробирку с совершенно прозрачной жидкостью – точную копию той, которую разбил над телом старого друга.
– Еще более редкая вещица, – покачав ее в ладони, вполголоса заметил я. – И стоит примерно как половина королевского дворца… этой разработке лет шестьдесят. Уникальная штука, которая, если поставить ее на поток, способна испортить показатели работы гильдии убийц. Но о ней мало кто знает, потому что смесь эффективна только против того набора ядов, что я перечислил, работает в первые минуты после отравления, имеет небольшой радиус действия и довольно быстро выветривается. К тому же Модша, отдавая дань ее создателю, поклялся хранить его тайну вплоть до самой смерти.
– Ну и глупо, – невозмутимо заметила Хисса, посмотрев на мертвеца с толикой раздражения. – Хотя свое обещание он, похоже, выполнил. Но откуда ты узнал, что противоядие хранится именно там?
– Модша верен своим привычкам…
Я снова посмотрел на мертвого старика и мысленно вздохнул. Предупреждал же дурака, что защита ни к демонам! Сколько раз советовал усилить охранные заклинания или повесить хотя бы парочку атакующих. Он все отмахивался, заверяя, что ему ничего не грозит. Шутил, что на него никто не позарится. И приговаривал: мол, о чем волноваться, если после смерти хуже все равно не станет… а что в итоге? Как раз та дурацкая ситуация, когда вроде и появился повод злорадно сплюнуть типа: «Я же говорил!» – да только желания никакого нет.
– Подожди, Невзун, – вырвал меня из некстати нахлынувших воспоминаний Лог. – Я хочу понять: яд-то на тебя подействовал или нет?
– Подействовал, конечно. И на вас тоже. Кстати, учти на будущее: «летучка» работает на любом живом существе. Так что не обольщайся насчет своих уникальных возможностей – отравить вас все-таки можно.
Я аккуратно снял с полки оставшиеся пробирки, бережно убрав их в сумку, а одну, поколебавшись, все-таки бросил недоверчиво нахмурившемуся насму.
– Держи. Может, когда-нибудь скажешь мне спасибо за то, что я избавил вас от неприятностей.
Наемник, ловко подхватив противоядие, только фыркнул.
– Спасибо. Значит, сейчас нам беспокоиться не о чем?
– Абсолютно.
– А светлые? Если все было так, как ты сказал, то их тоже можно было?..
Я отрицательно качнул головой.
– Они контактировали с парами слишком долго, поэтому исход был предрешен. Я же говорил – противоядие действует в течение нескольких минут. С такой экспозицией они не выжили бы даже в руках искуснейшего целителя. Только промучились бы дольше.
– Так ты поэтому их убил? – удивленно замер насм.
Я пожал плечами.
– Считай, это был акт милосердия. И единственный способ сохранить наше появление в тайне. Думаешь, я зря не использовал тут магию?
Лог недоверчиво прищурился.
– На какой-то момент мне показалось, что я знаю тебя лучше… Разве не выгоднее было кинуть чужаков на алтарь?
– Они светлые, – поморщился я. – У меня этого добра и так хватает. Даже Модша был бы интереснее в качестве жертвы… но я не предаю тех, кто мне верен. К тому же старик еще пригодится.
Лог фыркнул.
– Тебе мало мертвяков? В кого ты намереваешься его превратить? В упыря? Зомби? Еще одно умертвие?
– Да какое из него умертвие? – отмахнулся я, подходя к столу и деловито изучая тело. – Нет, такой талант расходовать зазря – преступление…
– Как же ты собрался его использовать? – окончательно запутался насм, и остальная звезда, судя по выразительным взглядам, полностью поддерживала в этом чувстве своего командира.
Я только улыбнулся. После чего нагнулся над мертвецом, со знанием дела ощупал нижний край его грудины – в том месте, где сходятся последние ребра – после чего с силой ударил туда кулаком.
Раздался противный хруст, и небольшой отломок буквально выпрыгнул из-под туго натянутой кожи, высунувшись окровавленным куском металла. Совсем небольшой по размеру, идеально ровный треугольник, сплошь покрытый древними рунами. Один в один с тем, что совсем недавно я извлек из тела мэтра Лонера.
Озабоченно поцокав языком, я вытащил из сумки кусок пропитанной антимагическим составом ткани, подцепил двумя пальцами скользкий комок и, скривившись от отвращения, перехватил его поудобнее. После чего задрал рукав старой рубахи на правом предплечье старика, прикоснулся кончиком сломанной печати, дождался, пока ее материальное воплощение высосет из тела магическую метку, и только потом, завернув в тряпицу целиком, осторожно убрал.
– Невзун, ты что делаешь?! – изумленно прошептала Хисса, когда после печати я приложил к метке темный накопитель. – Зачем ему сила? Он же мертв!
Я только хмыкнул и, повернув невесомое тело на бок, выдернул у него из спины нож.
– Смерть не всегда необратима, милая. Уж тебе-то это должно быть известно. А Модша… боюсь, он не может умереть просто так. Для этого он слишком крепко ко мне привязан.
С удовлетворением проследив, как на дряблой коже старика начали затягиваться раны, я снова уложил его на спину и, набросив сверху исцеляющее заклинание, похлопал по морщинистым щекам.