А понял он, судя по результатам, немало. Потому что «могильщики» были не просто выше ростом своих обычных сородичей и слушались его, как бога. Он сделал что-то непонятное с их прикусом… вероятно, разделил нижнюю челюсть на две части, преобразовал крепящиеся к ней мышцы и добился того, чтобы при необходимости ширина пасти достигала поистине устрашающих размеров. Как у змей, способных заглотить даже очень крупную добычу.
Более того, подобно тем же змеям, эти создания наверняка получили в подарок несколько ядовитых желез, способных если не убить жертву (зачем некроманту трупы, которые к тому же имеют свойство портиться, разлагаться и терять свои ценные качества?), то как минимум парализовать. Или ввести в кратковременный химический стазис, позволяющий сохранять тела довольно длительное время.
Удобное, надо сказать, приобретение – достаточно напустить на деревню всего одну такую тварь, и в считанные часы жители превратятся в высококачественные заготовки для будущих зомби. Потом только ходи между стеллажей, выбирай любое понравившееся тельце и спокойно себе трудись, не боясь потерять остальной материал.
Видимо, именно таким образом он и управился в столь короткие сроки. И, похоже, следы именно этих «могильщиков» я видел в опустевших домах.
Что ж, одной загадкой стало меньше.
Кстати, зубки у тварей мне тоже не понравились: очень длинные, загнутые внутрь, подозрительно острые… интересно, дыра в решетке – это их работа? А если да, то на что еще они способны, кроме как перекусывать железные прутья?
Я отступил на полшага назад, внимательно следя за тем, как выбравшиеся на свободу твари дружно повернули головы и уставились неподвижным взором на хозяина. Тот повелительно рыкнул, словно подтверждая приказ, после чего вся троица хрипловато взвыла и, звучно щелкнув клыками, с которых слетели пенистые брызги зеленоватой слюны, стремглав прыгнула в мою сторону.
На моих губах заиграла легкомысленная улыбка.
Хотелось бы выяснить, докуда они сумеют допрыгнуть? Ставлю два к одному, что не дальше, чем господин барон. Хотя…
Я оценил скорость и длину прыжка передней твари и ненадолго задумался, мысленно сравнивая интересующие меня параметры. Терпеливо дождался, пока зверюги окажутся достаточно близко, не особенно удивившись тому, что защита на них просто-напросто не сработала. Проигнорировав зловещую ухмылку барона, продолжал внимательно наблюдать за необычными созданиями, скрупулезно считывая с их псевдоаур необходимую информацию. Позволил им оказаться на расстоянии всего нескольких шагов и только тогда активировал дремлющие элементы второго заклинания.
В тот же миг рисунок на камнях буквально вздыбился, неожиданно выстрелив вверх целым лесом магических «рук» и перехватив несущихся во весь опор тварей прямо в прыжке.
Будучи до поры до времени надежно спрятанными внутри внешнего охранного заклятия, теперь они на глазах вытягивались, обретали форму. С огромной скоростью отращивали на своих кончиках цепкие и очень острые когти – по одному на каждую «руку». Да еще и вгрызались в неосторожную добычу настолько глубоко, что вырваться из их объятий было крайне затруднительно. Я бы даже сказал, что это невозможно, если бы мог провести полноценный эксперимент с какой-нибудь высшей нежитью.
Но увы – пока это был лишь удачный прототип, который нам с Ничем еще не удавалось опробовать. По этой же причине энергии на его создание у меня ушло просто немерено (я потерял почти четверть запасов!), но зато и отдача оказалась выше всяких похвал.
Пожалуй, если его доработать, получится неплохая «ловушка для дураков». Моя собственная разработка, между прочим. Редкое новшество в наше неспокойное время и, что самое главное, весьма эффективное средство борьбы со всякими обнаглевшими упырями.
Неудивительно, что барон так опешил, и, обнаружив себя в опасной близости от бешено извивающихся щупалец, даже соизволил торопливо отпрыгнуть назад.
В принципе, последнее было лишним – мои «макроподы» изначально были настроены на низшую нежить, потому что, как правило, именно она являлась самой многочисленной и, как следствие, самой большой проблемой для упокаивающего. Но с высшими тварями я всегда старался справляться сам. Тем более что энергия, высасываемая щупальцами, поставлялась мне в изрядно преображенном виде. Так, чтобы я мог ее усвоить, находясь даже при смерти. Однако для того, чтобы пополнить накопительные амулеты, ее было мало – здесь требовалась качественная, полноценная темная сила, а не питательная смесь для младенцев. Поэтому господина драгоценного барона, до ушей залитого этой самой силой, я собирался беречь до последнего.
С разбегу налетев на мои «руки», твари снова взвыли и яростно забились, пытаясь сбросить впивающиеся в них со всех сторон шипы. Но я специально создавал «макроподы» с тем расчетом, чтобы они могли удержать вдвое больший вес, чем вес обычного зомби. К тому же щупалец было несколько десятков, да и сработали они превосходно, обвив тварей так, что вскоре снаружи остались торчать лишь кривые лапы и кончики уродливых носов. А когда неистово воющие «могильщики» перестали вырываться, щупальца начали постепенно сжиматься, буквально выдавливая из нежити дурно пахнущие внутренности и, конечно, жизненно важную для меня силу.
Заслышав смачное чавканье внутри образовавшихся коконов, барон растерянно замер.
– Что это?! – прошептал он, в панике следя за тем, как погибают его создания.
Я небрежно отмахнулся.
– Обычная мухоловка. Стандартное ловчее заклинание, снабженное несколькими дополнительными функциями.
Ну не совсем обычная, конечно, потому что рассчитана не на мух, а на «насекомых» побольше, но принцип работы схожий: стоит кому-нибудь потревожить или активировать пусковое заклинание, как основное заклятие тут же срабатывало по принципу гигантского капкана.
Хлоп – и нету мухи.
– Но так не бывает! – окончательно растерялся барон. – Мухоловка должна быть маленькой!
Естественно. По крайней мере, в книгах по некромантии именно так и написано про пассивные атакующие заклинания первого уровня. Другой вопрос, что мы уже давно вышли из возраста первокурсников, поэтому хотя бы из уважения к себе просто обязаны были придумать что-то новенькое.
Я с растущим интересом присмотрелся к ближайшему «могильщику».
Гм. Какое интересное у него строение зубов – чем-то напоминают мои, только на обратной стороне каждого зуба имеется множество крохотных зазубринок, помогающих удерживать судорожно бьющуюся добычу. А на верхних клыках, как я и предполагал, обнаружились такие же крохотные канавки для стекающего сверху яда… да, точно. Вон те припухлости на деснах и есть ядовитые железы. А значит, я был абсолютно прав насчет способностей этого уродца.
– Не подскажете, какое животное вы взяли за основу для этих созданий? – спросил я, увидев все, что хотел.
– Лису, – машинально отозвался огорошенный барон, глядя, как постепенно опадают мои «макроподы», после работы которых от его «могильщиков» в буквальном смысле остались рожки да ножки.
– А медведя не пробовали? Или хотя бы росомаху?
– Зачем?
– Чтобы не возиться с размерами. Заклинание преобразования отнимает слишком много времени и требует намного больше сил, чем ритуал прямой трансформации. Если бы вы скрупулезно читали труды мэтра Валоора, то обратили бы внимание на то, что в экспериментах на животных он доказал обратную зависимость затрачиваемой на преобразование энергии от исходной массы тела испытуемого.
– Это ошибочное утверждение, – опомнился коллега, зачем-то решив со мной поспорить.
Я усмехнулся.
– С чего вы решили?
– Оно противоречит всем законам природы.
– Ваше существование тоже противоречит законам природы. Тем не менее вы все еще ходите, пытаетесь рассуждать и делаете те же самые ошибки, которые допускали при жизни.
– И в чем же я ошибся, по-твоему? – ощетинился некромант, наконец оторвавшись от созерцания гибели своих созданий.
– До появления людей нашей с вами профессии нежити почти не существовало, – вежливо пояснил я. – Природа просто не в состоянии была создать такое непотребство, да еще в таком огромном количестве. Однако человек, вернее, наши с вами далекие предки, почему-то посчитали себя умнее нее. Поэтому со свойственной им самоуверенностью взялись за крайне неблагодарное дело, в результате чего самая разнообразная нежить широко распространилась по всем странам. И с каждым годом она отвоевывает для себя все большее пространство. Причем, заметьте, сейчас это происходит уже без нашего непосредственного участия.
– Ну и что? – с нескрываемым подозрением осведомился барон.
– Вы не считаете, что с течением времени наша роль заметно изменилась? И вам не кажется забавным, что теперь, вместо того, чтобы активно плодить новую нежить, гильдия занялась ее уничтожением? Тогда как создание новых экземпляров превратилось в увлечение престарелых чудаковатых мэтров, которые ищут острых ощущений?
– Глупости! – отрезал барон, даже не задумавшись. – Мы всегда будем стоять выше остальных магов! Умение возвыситься даже над собственной смертью делает нас избранными!
Я скептически хмыкнул.
– Да ну? А мэтр Валоор считал иначе.
– Мэтр Валоор давно мертв! – привычно оскалился некромант, и я хмыкнул снова. На этот раз – не скрывая насмешки.
– Возможно. Но это не значит, что я позволю вам использовать его дневники в личных целях. Кстати, где вы их спрятали, если не секрет?
Барон гнусно ухмыльнулся.
– Там, где ты никогда не найдешь!
– Ой. Только не говорите, что вы их съели, – внезапно забеспокоился я. – Мне бы очень не хотелось потом ковыряться в ваших кишках в поисках бумажных обрывков. А еще, говорят, некоторые особо изобретательные личности придумали прятать древние свитки внутри своего собственного тела. Отдавая почему-то предпочтение нижнему его этажу и, видимо, полагая, что там эти знания лучше сохранятся. Правда, я искренне надеюсь, что вам не пришло в голову оскорбить покойного магистра подобным деянием, и еще меньше хотел бы заглядывать во все ваши… простите… естественные отверстия, рискуя замараться их неаппетитным содержимым. Признаться, я слишком