— Дядя умел. Но у нас такая деятельность запрещенной была, студентов ей не учили. По памяти ее освоить не смогу, ни разу не видел. Разве что дорогу домой найду и книгами разживусь. Но учить такое, если честно, желания нет. Все-таки не случайно такое ментальное воздействие в разряд запрещенных отнесли.
Император задумался, а жандарм со мной явно не был согласен, но промолчал.
Возможно, кому-нибудь может показаться, что зря я так с Императором разоткровенничался. Очень уж опасные у меня умения для любого властителя. Если предам, мало не покажется. Вот потому и говорил. Карлос явно не в деда пошел, паранойей не страдает. И попал я в удачный момент формирования новой команды правителей Империи. Слышал я от матери (или, точнее, матери Сергея Меськова, сам-то я на себя прежнего уже совсем не похож, только память осталась), она в одном из министерств в Москве работает, что при всякой новой реорганизации такое сплошь и рядом случается.
Назначают нового министра, а у него своей команды нет. В смысле, в достаточном количестве, чтобы всем департаментам начальников обновить. Старым он не доверяет, они с прежним министром все то нехорошее творили, от чего он сейчас избавиться хочет.
Кстати, если тебя из министерства при реорганизации уволили, расстраиваться не надо. Новая реорганизация не за горами, а после нее те, кто тебя гнобил, сами «врагами» окажутся. Если вовремя подсуетиться, то вполне удачно вернуться можно, как пострадавший от предыдущего «режима».
В общем, набирает новый министр на высокие должности почти случайных людей. Как там шутят «на вокзалах ловит». Зато министр знает, что это — его люди, без него ничего бы им не светило, должны стараться и во всем его поддерживать. А ежели эти люди еще и талантливыми окажутся, то тогда он себя гениальным стратегом и «душеведом» чувствует.
Так что я перед Карлосом специально не только талантами похвастался, но и полное доверие продемонстрировал. Пусть гордится, какого кадра подобрал. А Император, похоже, мужик недалекий, но честный. Должно подействовать. Надо только самому мордой в грязь не ударить.
Наконец, к нам доставили герцога Монти. Немного помятого и запыленного, но все равно, выглядел он очень представительно. Типичный вельможа восемнадцатого века, только наряженный в комбинезон. Хотя и комбез у него смотрелся солидно, куча золотого шитья по голубовато-зеленой ткани. Такую, вроде, аксамитом на Земле звали. Цепи и таблички с него сняли, но дроиды по бокам топали. И двое серо-коричневых.
Бывший претендент на престол обвел всех присутствующих презрительным взглядом, задержав его немного на Карлосе. Даже, кажется, что-то фыркнул презрительно. Император весь подобрался, но я решил вмешаться. Ни к чему мне тут ссоры слушать. Весь положительный фон слететь может, начальники не любят, когда их прилюдно ругают. И тех, кто это слышал, тоже не любят.
Чтобы не объяснять серо-коричневым, что делать, я просто слился с искином и задействовал дроидов. Те герцога с боков подхватили, а я на него усыпляющее заклинание наложил. Монти было дернулся, но сразу обмяк. Упасть ему дроиды не дали, а аккуратно положили в центр пентаграммы. Опустили вниз лопасти фиксатора и голову ему с боков слегка сжали. Теперь он ее даже случайно не повернет.
Дальше я уже действовал, как и на Эригоне. Сначала — заклинание подчинения. Я с ним с того времени не работал, но тогда разобрал очень тщательно. Так что, сверяясь со справочником, наложил быстро. К тому же пентаграмма помогала, как бы подхватывала мои заклинания и, усилив, внедряла, куда нужно. То есть — в голову Монти.
Наверное, без пентаграммы ничего и не получилось бы. Я ведь делал все это в состоянии слияния с искином, а как и чем тут тянуться, чтобы третьего к нашей связке присобачить — без понятия. К счастью, заклинание подчинения, усиленное пентаграммой, само справилось. Надо будет это свойство в будущем учитывать.
Двигать руками-ногами Монти я не стал, не оценят мои зрители такие игры. Сформировал заклинание приема/передачи, пожелал от имени герцога поделиться всем, что знает, с наглым пилотом, который его сюда доставил, и активировал заклинание.
В прошлый раз, помню, ощущения были не из приятных, вроде в лоб так сильно получил, что даже сознание потерял. Поэтому теперь я мысленно постарался рванувшее ко мне от Монти нечто сквозь себя пропустить и искину передать. Получилось, только все равно поплохело мне и весьма. Теперь меня не твердым «копытом» в лоб приложило, а, скорее, струю песка через мозги пустило. Может, в карцере также было. Мешочком песка по лбу тоже на раз вырубить можно. А сейчас был не мешочек, а мощный поток. Он хоть и сквозь проходил, но драл все по пути весьма болезненно. Хорошо, закончился быстро, хотя мне эти пара минут вечностью показались.
Очень хотелось прямо здесь рядом с Монти прилечь, но заставил себя до стула доползти. Вцепился в край стола, чтобы не упасть, а сам стал каналы свои энергетические в порядок приводить.
Император с жандармом заволновались, но я им рукой успокаивающе махнул, мол, подождите немного, процесс идет. Кажется, они что-то говорили, но я не слушал.
На самом деле все не так страшно прошло. Каналы мои за последнее время сильно расширились, так что напор выдержали, обошлось без разрывов. Хотя всяких растяжений да искривлений хватало. Но я их довольно быстро поправил и распутал, минут за пять.
Затем на Монти переключился. Нехорошо получится, если помрет. А у него с каналами дело много хуже обстояло. Но тут я хотя бы пояснения зрителям давать смог. Сказал, что нервную систему герцога в порядок привожу, а то он от рвения перестарался, как бы умом не тронулся. Дарви было вякнул, что и хрен с ним, но Карлосу это не понравилось. Пришлось пообещать Императору, что сейчас все исправлю. И ведь исправил. Как раз за час.
Следующий шаг — снова слился с искином, узнать, как у него прошел прием данных. Тут, вроде, без эксцессов обошлось. Каналы — целы, данные в памяти. Только много их очень, сейчас все процессоры (или что там у него?) на сортировку работают. Дал искину ценные указания: сначала с именами заговорщиков разобраться, а банковские счета на конец оставить. И, как сделает, сначала мне сообщить, а уж потом Императору или серо-коричневым докладывать. Может, что и зажать удастся.
Ладно, можно начальству докладывать.
— Все, — говорю, — операция прошла успешно. Все живы, а данные в памяти искина. Он их сейчас сортирует. Я просил сначала с именами заговорщиков разобраться.
Карлос сразу же оживился.
— Кто был на кораблях, которые блокаду столичной планеты организовывали, а теперь сбежали?!
Оказалось, громкая связь в комнате предусмотрена. Оттуда механическим голосом пошло перечисление длинного списка имен и фамилий. Император по мере чтения все больше мрачнел, а вот граф Дарви сначала за голову схватился, а потом все больше и больше веселел.
— Это что же, — упавшим голосом спросил Карлос, — в заговоре чуть ли не все роды Империи участие приняли?
— Естественно, Ваше Величество! Неужели Вы думаете, что кто-нибудь в стороне остаться мог? Только это ничего не значит. Присутствие вторыми-пятыми наследниками все обозначили, но и в Вашей гвардии и столичном флоте те же аристократические роды присутствуют. Тут надо аккуратно все нюансы выяснить, кто среди закоперщиков был, а кто за ними просто следил. Вопросы правильные задать, но на это мои дознаватели и есть. Все разберут, и я Вам доложу. Главное же, что теперь у нас все важнейшие фигуры на крючке. Все провинились, но не лично. Такие грандиозные возможности для союзов и альянсов возникают. Работы, конечно, очень много, но каковы перспективы!
— Хорошо, Стептона к работе подключи, он у нас со всеми аристократами по долгу службы ладить умеет, — Император сделал небольшую паузу, после чего кровожадно посмотрел на так и лежащего без сознания Монти: — Можешь его в чувство привести?
— Сейчас попробую.
Еще раз проверил состояние энергетических каналов герцога. Кое-что еще подправил и подкачал ему энергии. По мере насыщения структуры, дыхание его становилось ровнее, сердце билось чаще. Похоже, уже не обморок, а обычный сон. О чем я и сообщил.
Двое серо-коричневых подхватили Монти под руки и поставили в вертикальное положение. Ноги держали его плохо, взгляд блуждал, но постепенно сфокусировался на Карлосе:
— Ты что со мной сделал, тиран и узурпатор?! — хорошо поставленным голосом прохрипел он. Специально хрипел, на публику работает, позер. Уверен, что о его реплике всем скоро известно станет.
— Ничего я с тобой не делал. Зачем? Ты сам, понимая свою неправоту и раскаиваясь в том, что подвел многих достойных людей, добровольно рассказал о заговоре следствию во всех подробностях. Протоколы сняты и зафиксированы, сейчас обрабатываются.
— Ты что несешь?! — взвыл герцог: — Оклеветать меня хочешь?! Ни слова я тебе не говорил и не скажу, можешь меня пытать!
— Дознаватель! Кого Монти назвал в качестве командиров кораблей, блокировавшего столичную планету флота?
Послышался перечень имен и фамилий с комментариями типа:
— На «Касатке» то ли Тео Вентилл, то ли Серж Ларож, герцог не в курсе, должны были сами решить, а на «Скате» герцог Юм младшего сына пропихнул, но тот сопротивлялся, мог и уступить кому-нибудь…
Монти потрясенно молчал, а Император распорядился:
— Уведите арестованного, он здесь больше не нужен.
42. Рей, каникулы (родео)
Следующую неделю я оказался предоставлен самому себе. Император не вызывает, министры не трогают. У них своих дел хватает. Во дворце мне выделили бывшие апартаменты Монти (всего-то малогабаритная «трешка» — спальня, гостиная и кабинет). Еще дали два комплекта довольно любопытной форменной одежды личного помощника — комбез серебристого цвета, на вид — типичная синтетика, но «дышит» и даже комфортный температурный режим поддерживает. И, самое главное, универсальное удостоверение личности. Здесь это не пластиковая карта, а надеваемое на палец кольцо с камнем-кристаллом. Так и называется «перстень гражданина». Содержит личные данные (включая медицинские) и банковские реквизиты. Он же выполняет функции коммуникатора. Но это только в модели для эмпат-пилотов, они команды мысленно отдают.