ает. И вместо того чтобы быть благодарным, он исчезает из студии и не возвращается. А сейчас сюда приходите вы, хотя я просто не представляю зачем.
Старр повторила то, что уже говорила раньше. Если бы только ей дали время, она смогла бы уговорить Рекса.
— А почему вы думаете, что у вас получится? — раздраженно спросил Хаммонд. — Послушайте, а Рекс случайно не влюблен в вас? — Ал приподнял свои серые кустистые брови.
Старр покраснела:
— Я не знаю… он…
— Да или нет? — потребовал Ал. — Женщины всегда знают.
— Да… возможно, — призналась Старр.
Ал вздохнул и расслабился:
— Ну тогда это все меняет. Влюбленный мужчина вполне может вести себя как идиот.
Старр тоже вздохнула с облегчением — пока не услышала следующий вопрос:
— А вы его любите?
— Нет… нет.
Ал пробормотал себе под нос что-то сильно похожее на «лгунья» и добавил громче:
— Поэтому и отказались сниматься с ним?
— Да… нет, не совсем. Вы понимаете, я пообещала Стефану Десмонду.
— А какое, черт побери, отношение, — ругнулся Ал, — к этому имеет Стефан Десмонд? Как будто и без него у меня мало забот!
— Стефан не хочет, чтобы я снималась в кино.
— Он не хочет? — Голос Ала был похож на рев.
Внезапно Старр поняла, что просто обязана узнать еще кое о чем.
— Мистер Хаммонд, — спросила она осторожно, — почему Стефан не стал режиссером фильма «Обаятельный повеса»?
— А почему он должен был им стать?
— Но… но он снимал почти все фильмы с Рексом Брендоном.
— Да, и испортил последние два. Если бы не талант Рекса, они бы полностью провалились. Я хотел отстранить его от работы раньше, но Рекс просто умолял меня дать Стефану последний шанс. Я согласился, и посмотрите, что из этого получилось. Жалобы от всех артистов.
— И Рекс тоже жаловался?
— Он единственный, кто этого не делал. А должен был бы! Стефан ухитрился испортить ему каждую сцену. Я думаю, — продолжал Ал секунду спустя, когда раскурил новую сигару, — в последнее время Стефан просто слишком зазнался. Ему ударили в голову его прежние успехи, и он отказывался прислушиваться к мнению окружающих. Требовались неимоверные усилия, чтобы заставить его принять чье-то предложение. Я верил, что он талантлив. Но талант и самовлюбленность не могут ужиться рядом!
Старр молчала, отрешенно разглядывая вид из окна. К своему удивлению, она поняла, что верит словам Ала. Возможно, в последнее время она бессознательно пришла к тому же выводу. И только из упрямства отказывалась признать это. А сейчас она чувствовала усталость… и странную пустоту. Словно со стороны смотрела, как из ее жизни уходит что-то очень дорогое.
— Вопрос в том, — вновь заговорил Ал, — готовы ли вы пересмотреть свое решение не сниматься в этом фильме? К счастью, еще есть время. Я уже пригласил несколько актрис на завтра, но, — он подмигнул, — эти пробы могут оказаться и не очень удачными, если вы передумали.
— Могу я ответить завтра утром? — тихо спросила Старр.
— Ну уж нет! — раздраженно отрезал Хаммонд. — Меня слишком часто сегодня заставляли ждать. Вы должны решить именно сейчас — и поторопитесь!
Старр глубоко вздохнула. Она чувствовала странное головокружение. С одной стороны, Стефан, ее обещание, ее… Но она вдруг поняла, что уже давно перестала любить его. А с другой стороны, ее судьба в кино, возможная слава и… Но Старр отказывалась думать дальше. Карьера, слава… и все!
Она еще раз глубоко вздохнула:
— Да, мистер Хаммонд, если вы еще хотите этого.
— Вот это разумно! — Ал усмехнулся и обрезал кончик новой сигары.
— А Рекс? — быстро спросила она. — Вы ведь дадите ему время еще подумать?
Одержав победу, Ал решил быть великодушным.
— Пусть думает до полуночи, — сказал он. Затем, резко хлопнув по крышке стола, добавил: — Но это моя последняя уступка! Или он звонит мне до двенадцати, или может проваливать в Томбукту. Понятно?
Старр сказала, что да.
На этот раз, уезжая из студии, Старр чувствовала себя совершенно иначе. Она знала, что находится на пороге новой жизни. Часто бывает так: человеку необходимо испытать сильное потрясение, чтобы он изменил свои представления о жизни. Раньше она всегда считала, что если полюбит кого-нибудь, то навсегда. Была ли в случившемся ее вина? Или Стефан тоже был в чем-то виноват? Старр решила поговорить с ним сегодня же. Это было в ее характере — не избегать неприятных разговоров и не откладывать их.
Стефан был дома. Он сам открыл дверь, и Старр впервые посмотрела на него как бы со стороны. А когда он попытался поцеловать ее, она резко отстранилась.
Стефан провел ее в гостиную.
— Очень жаль, но я не смогу сегодня вечером сходить с тобой поужинать, — сказал он. — Я жду очень важного звонка из Англии. Недавно одна крупная кинокомпания предложила мне там работу. Я тогда не сказал ни да ни нет. А сегодня вот позвонил им и дал согласие. Они все обсудят и перезвонят вечером.
— Значит, ты уедешь в Англию, если их предложение еще в силе? — тихо спросила Старр. Она не сняла шляпку, а в руках все еще сжимала скомканные перчатки.
Стефан кивнул:
— Разумеется. Мне здесь чертовски надоело. Здесь талантливого человека просто не понимают. Кроме того, приходится сталкиваться с такой завистью и ревностью! Да я просто рад отряхнуть пыль этой страны со своих ног. А тебе, Старр, — добавил он мгновение спустя, — там тоже понравится. Ты сможешь приехать, как только закончатся все формальности с разводом, и тогда мы поженимся.
Старр покачала головой. У нее внезапно пересохло во рту, и она облизала губы.
— Теперь это уже не имеет значения, Стефан. Ты понимаешь, — она помедлила и выдавила улыбку, — я буду очень занята в ближайшее время.
Он пораженно уставился на нее. Возможно, впервые с того момента, как Старр вошла в его квартиру, он заметил какие-то изменения в ней.
— Будешь занята? Что ты имеешь в виду?
— Я только что говорила с Алом Хаммондом и согласилась играть главную роль в его новом фильме.
— Что? — Стефан был изумлен. Он провел рукой по волосам и продолжал смотреть на Старр, не зная, что сказать. — Ты будешь сниматься с Рексом Брендоном? — спросил он наконец.
— Да, если он согласится играть в этом фильме.
— Ну теперь-то уж он точно будет в нем играть, — хрипло рассмеялся Стефан. — Теперь мне все понятно. Вот почему он пригрозил расторгнуть контракт. Чтобы заставить их надавить на тебя. А ты… — в голосе Десмонда прорезалась злость, — ты была настолько глупа, что поддалась на эту уловку.
Старр покраснела, но заставила себя говорить спокойно:
— Давай не будем ссориться, Стефан. Я… я передумала. Я просто хочу сниматься в кино.
— Несмотря на то, что я против? — хрипло спросил он.
— Скажи, почему люди всегда стараются контролировать действия других людей? — возразила она. — Почему мы не можем быть просто сами по себе делать то, что хочется? Мне очень понравилось играть в том фильме.
— Я чувствую, успех вскружил тебе голову, — зло бросил Стефан.
— Значит, ты думаешь, что у меня нет способностей?
Он прошелся по комнате, раздраженно отбросив со своего пути стул.
— Ну не знаю… Ты была достаточно хороша, — нехотя признал он. — Но мне так необходима твоя помощь. Дорогая, конечно, может быть, и у тебя самой что-то получится, но не думаешь же ты, что это более важно?.. — Стефан не договорил.
— Не думаю ли я, что мои дела важнее твоих, ты это хочешь сказать? — тихо спросила Старр. — Ты хочешь, чтобы я забросила свою карьеру и занялась твоей?
Он резко повернулся к ней:
— Да, предположим, это так. Как только мы поженимся, твоей карьерой станет моя работа, а ведь она уже признана во всем мире! В конце концов работа мужчины более важна. Ты не можешь этого отрицать.
На губах Старр появилась легкая улыбка.
— Возможно, ты и прав, Стефан, но… я все-таки собираюсь сниматься.
— А предположим, я скажу, что запрещаю тебе это? Я не хочу, чтобы моя будущая жена снималась с таким известным подлецом, как Рекс. Как только он узнает, что ты согласилась играть, он тут же вернется, будь он проклят…
— Мне кажется, ты всегда осуждал ревность и злость, — заметила Старр холодно.
Лицо Стефана медленно краснело.
— Ревность? Ревность, ты говоришь? Когда этот человек делает все, что в его силах, чтобы разрушить мою карьеру и мою жизнь? Он потребовал от Ала Хаммонда забрать у меня этот новый фильм. Если бы не его проклятая ложь, я бы стал режиссером «Обаятельного повесы».
— Это неправда, — тихо возразила Старр. — Рекс никаким образом не влиял на решение Ала Хаммонда.
— Ты думаешь, я этому поверю? — желчно рассмеялся Стефан.
— Но это так. Ал Хаммонд сам мне сказал.
— Значит, ты обсуждала мои дела с Алом Хаммондом? — гневно бросил Стефан.
Ее лицо слегка побледнело.
— Да, в некотором роде. Я хотела узнать, действительно ли Рекс виновен в тех грехах, в которых ты его обвиняешь. — Старр перевела дыхание и добавила: — Я рада, что это не так.
Стефан еще больше покраснел от ярости.
— Ты не веришь мне? — Его губы искривились. — Приятно видеть, как твоя будущая жена настолько не доверяет тебе, что тут же бросается к постороннему человеку проверять твои слова!
Наступило молчание. Потом Старр медленно сказала:
— Но я не думаю, что стану твоей женой, Стефан.
Они смотрели друг на друга. Старр было грустно. Ей не хотелось, чтобы в порыве раздражения они мучили друг друга, произносили слова, о которых позже будут сожалеть. В прошлом в их отношениях было много чистого и прекрасного, и Старр не желала, чтобы они расстались врагами.
Но Стефан был слишком разъярен, чтобы заметить мольбу в ее глазах.
— Понимаю, — коротко бросил он. И добавил зло: — Это Рекс, не так ли?
— Почему ты считаешь, что это Рекс? — быстро спросила Старр.
— Но ведь это так, скажи? — настаивал он. — Ты стала его жертвой, как и Рита. Мне казалось, у тебя больше здравого смысла, Старр. Я не думал, что ты потеряешь голову от столь дешевого…