Шквал обрушившейся на меня ругани мог сбить ворону на лету, но на дипломированную ведьму не подействовал.
–Идиотка!– Вал наконец убрал меч в ножны – после неудачной попытки пырнуть меня под ложечку.– Меня чуть мамырц ( Прим.автора: очень неприличное троллье ругательство) не хватил!
–Так ты и есть вурдалак? Имидж сменил или как?
–Или как,– хмуро буркнул тролль.– Ты его нашла?
–Нет. А ты?
–Тоже. Лежбище нашел – последняя дверь по коридору, куча тряпок, костей и линялой шерсти. Что за лабарр ( Прим.автора: еще более неприличное троллье ругательство), днем вурдалаки на улицу не выходят!
–Может, ходил в гости и заночевал?
–Гхыр ( Прим.автора: это ругательство считается неприличным даже среди самих троллей) его знает. Тебя кто финансирует, цыпа?
–Градоправитель.
–А меня купец Бобрыкин, евойную дочку вурдалак давеча пошамал. Слушай, ты не говори своему, лады?
–Вот еще. Тебе лапа и мне лапа, деньги по факту предъявления.
–Угу. Ну, вдвоем мы его живо уделаем!
–А он один?
–Да вроде бы. Только где? Может, ты, ведьма гхыровая ( Прим.автора: ну, я думаю, тут вы и сами догадаетесь), его спугнула?
–В начале коридора его не было.
–В конце тоже. Давай анекдоты травить – глядишь, заржет поганец.
–Если он здесь.
–Здесь. Нюхом чую.
–Меня небось не вычуял.
–Так ты ж с воздуха подкралась!
Одна и та же мысль поразила нас одновременно, мы задрали головы, и тут вурдалак прыгнул. Вал профессионально кувыркнулся в сторону, я взвизгнула и свалилась с меча. Вурдалак по-кошачьи извернулся, приземлившись на все четыре лапы прямо передо мной, и падающий меч метко треснул его по макушке. Пока монстр озадаченно мотал головой, тролль выхватил свой клинок и вскочил зверю на спину, сжав коленями бока. Вурдалак злобно взревел и ткнул в Вала раззявленной пастью, да так и застыл, скованный моим заклинанием. Всего на пять секунд, но в нашем ремесле хватает и одной.
Переждав конвульсии, Вал выдернул засаженный по самую рукоять меч, поднялся и презрительно сплюнул на пол возле безжизненной туши.
–Вовремя заметили. Вон он, гад, где сидел.– Тролль ткнул мечом в потолок, под которым в одной из стен образовалась изрядная ниша.– Слетай, погляди – вдруг там у него выводок остался?
–Не остался.– Я медленно перевернулась на живот, нащупала меч и встала на четвереньки.– Чур, мне передняя правая. Сколько тебе обещали?
–Сорок.
–За такие деньги можешь выпотрошить гада и вернуть купцу остатки доченьки. Кстати, о деньгах...
Вал криво и виновато ухмыльнулся, развел руками.
–Извини, цыпа, разминулись. Я бы отнес тебе эти паршивые сто монет в тот же день, но мне пришлось срочно уехать из города.
–Ничего себе, паршивые!– возмущенно хохотнула я.– Добрый жеребец или стельная корова! Если это такая мелочь, то, полагаю, тебя не затруднит вернуть мне старый должок?
–Конечно, паршивые,– нахально подтвердил наемник,– были бы приличные, у меня бы хоть что-нибудь от них осталось, а так – могу предложить тебе только своего старого мерина.
–Это который доживает последние дни в первом стойле слева от двери на конюшне постоялого двора? На кой он мне? Ему цена – десять монет, и то если живодер расщедрится.
–Ну, могу и не предлагать,– охотно согласился Вал.
–Вот сейчас превращу тебя самого в мерина и продам обоих на живодерню!– пригрозила я.
–Валяй,– философски пожал плечами тролль.
Естественно, колдовать я не стала, и Вал прекрасно это знал. Я распрощалась со своей половиной нашего совместного заработка еще полтора года назад, тем более что Лён с лихвой возместил мне ее потерю. Мстить троллю было глупо, попытаться выбить деньги силой – еще глупее.
–Не переживай, цыпа!– Наемник ободряюще похлопал меня по плечу.– Главное не деньги, а связи. Если я тебе понадоблюсь – только свистни, за мной не заржавеет!
–Вот уж точно: связалась, так не отвяжешься,– проворчала я.
К постоялому двору мы пошли вместе. По дороге я тщетно пыталась выспросить у тролля об Арлиссе вообще и неприязни Лёна к этой долине в частности, но Вал только загадочно и как-то на редкость гнусно ухмылялся, разжигая мое любопытство.
На конюшне царило подозрительное оживление – слуги вперемешку с постояльцами толпились у Смолкиного стойла, вразнобой комментируя нечто занятное.
Растолкав народ, я заглянула через верх двери и обомлела – Смолка с закрытыми глазами лежала на спине, задрав кверху четыре поджатые ноги и изредка подрагивая левой задней.
Я торопливо свистнула. Кобыла с сонным вздохом перевернулась на живот и встала, сладко потягиваясь, словно кошка. Прежде чем я успела откинуть крюк, она собралась в комок и прыгнула, с легкостью перемахнув невысокую дверцу. Любопытных из конюшни как ветром вымело.
Вал, не обращая внимания на Смолкины причуды, спокойно седлал своего доходягу – заметно пошатывающегося мерина с ввалившейся от старости спиной. Я подвела было Смолку к порогу, чтобы вскочить с него на лошадиную спину, но глянула на тролля и передумала:
–А ну, снимай седло, жулик!
Наемник скривился. Седло, в отличие от мерина, не успело разменять первый десяток лет и, пусть не блистающее отделкой, казалось добротным и удобным. То, что надо.
–Давай-давай,– поторопила я,– отчитаешься за вурдалака – купишь себе другое.
–Может, обожди чуток – как только мне купец деньжат отсыплет, я с тобой расплачусь, а, цыпа?– взмолился Вал.– Мне это седло дорого как память, я же в нем всю Белорию изъездил! Под ним три коня издохло, а ему все износу нет!
–Нет уж, наемник, со мной этот фокус дважды не пройдет. Снимай седло – и живо, а не то я возьму его вместе с лошадью, как ты вначале и предлагал!
Любвеобильно и красочно поминая мою родню, тролль расстегнул подпругу и швырнул седло мне в грудь. Я пошатнулась, но устояла, и, довольная, повернулась к Смолке. Увы, лошадь не разделяла моего энтузиазма – испуганно всхрапнув, она прижала уши и попятилась, не желая седлаться.
–Вал, придержи ее, а?
Тролль осклабился и демонстративно скрестил руки на груди.
Мы описали по конюшне три полных круга. Лошадь вежливо, но непреклонно давала понять: она не желает донашивать память по трем дохлым коням. Наконец мне удалось загнать паршивку в угол и с размаху нахлобучить седло. Смолка присела от неожиданности, я же поскорее затянула подпругу и утерла пот со лба.
Кобыла недовольно встряхнулась и, без труда дотянувшись зубами до передней луки, задумчиво ее надкусила, оставив четкий отпечаток зубов. Я мстительно щелкнула ее по носу.
–Я вот чего кумекаю,– задумчиво сказал тролль,– лапы-то четыре, да и башка немалая. Может, походить по городишку, поспрашивать – авось еще найдутся безутешные родственники?
–Угу, ты им еще на рынке на развес поторгуй,– язвительно поддакнула я.
–А что? Хорошая идея!– оживился тролль.
Я выразительно покрутила пальцем у виска и вскочила в седло. Хвала стременам, мне больше не придется искать подходящий пенек или заборчик. Впрочем, я не собиралась спешиваться до самой Догевы.
ГЛАВА 9
Смолка черной стрелой мчалась по утоптанной дороге, втайне надеясь выбежать из седла. Иногда она оглядывалась на него, негодующе всхрапывала и задавала жару. Дневной перегон мы одолели за три часа, причем мне до боли надуло уши ветром, а кобыла даже не запыхалась. Еще не начинало смеркаться, когда я пересекла границу Догевы, небрежно раскланявшись со Стражем.
Первым знакомым лицом, как и следовало ожидать, оказалась Келла, беседовавшая с одним из Старейшин. Оба уставились на меня с таким неподдельным ужасом и изумлением, словно родственники усопшего, который в самый трогательный момент поминок сел в гробу и потребовал рюмку “на посошок”. Еще и малосольным огурчиком закусил.
–Ой!– вырвалось у Келлы.– Heur-rreniat, Verr– e'yaard-glasswa!
–Добрый день,– неуверенно сказала я.– А что случилось?
–Где ты взяла эту лошадь?– вместо приветствия требовательно спросил Старейшина.
–Купила,– на всякий случай солгала я, насторожившись.
Вампиры переглянулись еще растеряннее.
–Но это невозможно!– возопили они в один голос.– Ни купить, ни украсть, ни выменять! К'яарды сами выбирают себе хозяев, и люди ими быть никак не могут!
Смолка обиженно всхрапнула, давая понять, что какие-то там вампиры ей не указ.
–Если только не...– начала было Келла и сразу осеклась, пораженная собственной мыслью.– О нет... он не мог этого сделать!
Беспокойный интерес, с которым вампиры обшаривали меня глазами, показался мне слегка нездоровым. Старейшина даже привстал на цыпочки, пытаясь заглянуть мне за шиворот, но тут Смолке надоело пристальное внимание незнакомцев, и она звучно лязгнула клыками у самого носа вампира.
–А где Лён?– спросила я, одергивая лошадь – вернее сказать, перетягивая с ней повод, который вредная кобыла изловчилась подцепить зубами.
–Повелитель уехал в Арлисс,– неохотно ответил Старейшина, держась на расстоянии,– будет через три-четыре недели, может, месяц.
Я разочарованно присвистнула. Месяц в компании безнадежно здорового Кайела и подозрительно облизывающейся Келлы? Ну уж нет!
– А давно уехал?
Травница пожала плечами:
–Часа два назад.
–Выходит, я еще успею его догнать?– обрадовалась я.
Смолка возмущенно фыркнула. Догонять приходилось ей, и она не понимала, почему я приписываю себе чужую славу. Келле моя идея тоже не пришлась по вкусу. Верховная Догевская Травница приняла подобающий ее званию вид, величественный до благоговейной икоты, и властно объявила:
–Вольха, Повелителю сейчас не до тебя. Оставь его в покое, пожалуйста.
Верховная Догевская Ведьма с трудом удержалась от соблазна подробно объяснить Травнице, где живет леший и как он по ней соскучился. На дух не переношу “доброжелателей”, “из лучших побуждений” встревающих в чужие отношения. Друзья на то и друзья, чтобы обходиться без советчиков.