— Правильно, — недовольно цыкнул мужчина, особенно увидев довольную ухмылку княгини, но не стал отступать: — Когда маг использует заклинание, заклинание в какой-то момент исчезает. Когда это происходит?
— О, наконец-то интересные вопросы пошли, — я демонстративно потёр ладони. — Во время активации магического конструкта и после использования магии. Также оно может исчезать до нескольких раз, если это каскадное или многосоставное заклинание, поскольку заклинанию нужно полностью развеять форму, чтобы перестроить структуру, — мужчина на секунду улыбнулся, решив, что мой ответ неполный. — Само собой, это касается и контуров, если мы воспринимаем их как целостное заклинание.
— Хорошо, признаю, что-то вы знаете, — взгляд мужчины стал серьёзным, будто он до этого лишь прощупывал почву. — Почему можно наложить чары и руны на вещь, но не на живое существо?
— Кто сказал что нельзя? Можно хоть на человека наложить зачарование или руны. Только магия будет конфликтовать сама с собой, из-за чего это не имеет никакого смысла. Но не в вашем случае, Игорь Васильевич. Не знаю конкретную природу этих рун, но практически уверен, что благодаря проклятию вы не испытываете с ней никаких проблем. Стоит признать, ход довольно интересный.
Мужчина несколько секунд молчал, словно не мог поверить, что я без проблем отвечаю на каждый из его вопросов. Всё как обычно — мой молодой возраст заставил его думать, что я слишком зазнался в своих знаниях и лишь бахвалюсь. Знал бы он, сколько времени я посвящал книгам, учениям и тренировкам. Отдельное спасибо надо сказать Ворону — в начале своего магического пути он мне практически заменил наставника.
— Последний вопрос, — вырвал меня из мыслей Чернышев. — Что самое важное в охоте на тёмных магов?
— Быть самому тёмным магом, — с серьёзным лицом ответил я, подавляя всякое желание улыбнуться.
Несколько секунд длилось наше молчание, пока его не разрушил тихий смешок княгини. Следом рассмеялся я, а следом улыбнулся и сам Чернышев. Только взгляд у него ничуть не изменился.
— Я не буду доставлять вам неприятности, и буду ждать от вас того же, — холодно ответил он, после чего вышел из преподавательской, оставив меня наедине с Голицыной.
— Похоже я теперь понимаю, почему Аристарх Евгеньевич пригласил вас в качестве профессора в Академию, — сказала девушка, сначала проводив взглядом Чернышева, а затем посмотрев на меня.
— И зачем же? — с легким любопытством спросил я.
— Чтобы наполнить наши серые будни красками, — на это заявление я лишь улыбнулся.
Нет, Аристарх Евгеньевич ведёт совсем другую игру, и мне ещё предстоит узнать, как он собирается задействовать меня в своих планах. Или точнее сказать — попытается.
— Не понял… — сказал я, глядя на свой дом и чувствуя мрачную, давящую на разум ауру.
— Согласен… — протянул Ворон, передвигая лапками по земле. — Два дня прошло, а в дом уже пытались проникнуть. Явно не работники Академии пытались наполнить твой холодильник едой.
— Заметь, ни один сигнальный контур не сработал. Только блокаторы слетели, поставив защиту дома на максимум. Как раз для особых умников, решающих, что могут взломать систему с наскока, — задумчиво сказал я, потирая подбородок. — Кому взбрело в голову проникать в мой дом? Ладно бы случилось это через месяц, но два дня? Вряд ли это студенты, опыта не хватит. У преподавателей либо нет мозгов, либо…
— Это кто-то из твоих врагов, — закончил за меня мысль Ворон.
— Странно. Я работал один, с чего вдруг кому-то на меня зуб точить. Если же это кто-то из старых врагов рода, то непонятно, что они так долго тянули. В Аномалии меня было бы достать легче и проще всё скрыть, чем в Академии, где живут десятки сильных магов и ректор. Странное решение, — сказал я и покачал головой. — Похоже надо оставить защиту на максимуме и слегка её переделать, чтобы на гостей не распространялась.
С зачарованием я разобрался быстро, главное что успел до того, как ко мне в гости пришла моя ученица. Правда вместо академической формы на ней была чёрная блузка, чёрные брюки и чёрные туфли. Будто этого мало, губы и ногти тоже были покрашены в чёрный цвет. И для чего такое изменение стиля?
— Хоть у кого-то в этой Академии есть чувство стиля! — довольно прокаркал Ворон, увидев девушку на пороге.
— Благодарю за комплимент, уважаемая тёмная сущность, — тут уже я от удивления приподнял брови.
Не думал, что она его увидит. Большинство в Академии Ворона даже не чувствуют.
— Манеры — лицо человека. Продолжай в том же духе и заслужишь моего уважения… — не дожидаясь ответа со стороны девушки, я отозвал Ворона. Не хватало ещё, чтобы он тут начал разглагольствовать о своем величии.
— Проходите, Лидия Евгеньевна, — впустил я девушку в свой дом. — Присаживайтесь на диван в гостинной. Ужин я ещё не готовил, так что если проголодались, придётся подождать.
— Ничего страшного, я не голодна, — спокойно ответила девушка, и сняв обувь перед входов, вошла в гостиную и села на диван.
Я закрыл дверь и пошел следом за ученицей, сев напротив.
— Начнём с основ. Как я знаю, вы специализируетесь на иллюзии и снах. Иллюзии бывают разными, как и сны. Чтобы вас тренировать, мне нужно знать две вещи. Первое — в чём вы по своему мнению сильны, а в чём слабы. Второе — какого результата пытаетесь добиться. Исходя из этого я буду строить для вас план тренировок.
Морозова несколько секунд молчала, пялясь в пол, пока не ответила:
— Мне сложно использовать маскировочные заклинания. Всё, что касается атакующих иллюзий, даётся легко. Массовая иллюзия или сон требуют много времени на подготовку. Взлом чужих иллюзий даётся легко, если не нужно вывести союзника из иллюзии. Насчёт результата… Я хочу научиться контролировать свою магию и понять, почему она отличается от других.
А девчонка-то действительно интересная и даже рассказала куда больше, чем я думал.
— Хмх, — я положил пальцы на подбородок. — Вы упомянули о своём недуге. Я так понимаю, он связан с уникальностью твоей магии?
— Да. Понимаете… — девушка сложила ладони вместе и положила их на стол, только в глаза она всё равно почему-то мне не смотрела. — Это сложно объяснить. Мне постоянно снятся кошмары. Самые разные. В каких-то меня заживо съедают монстры. В каких-то я теряю близких на своих глазах. В каких-то погружаюсь в полное забвение. И когда я накладываю на кого-то магию сна, он начинает видеть мои кошмары. Этот процесс я не могу контролировать.
— Скажите, сколько часов в день вы обычно спите? — спокойно спросил я.
— Два-три. Редко удается поспать больше, — покачала головой девушка.
— Часто вы путаете свои сны с реальностью? — девушка резко подняла свой взгляд на этом вопросе.
— Откуда вы знаете? — недоумённо спросила Морозова.
— Это сейчас неважно. Ответьте на вопрос, — не меняя тона и выражения лица ответил я.
— Часто. Когда просыпаюсь, окружающие кажутся монстрами, призраками… Иногда всё окружение кажется тьмой, которая медленно засасывает тебя в пучины бездны. Поход в Аномалии тоже не помог решить этот недуг, — в голосе послышалось разочарование. — Приходится постоянно себя убеждать, что реально, а что иллюзия.
— Ваш отец пробовал лечить недуг целителями или всерьёз взяться за проблему?
— Первое да. Второе нет. Я у него седьмая дочь. Сами понимаете, как это бывает, — сдержанно улыбнулась она, пряча свои настоящие эмоции.
— Хорошо. Я не буду углубляться в эту тему, — поднял я руки в примирительном жесте. — Суть проблемы я понял, остальное уже не столь важно. Пока что самая большая из них — ваш сон. Если не сможете спать хотя бы по шесть часов в день, это выльется в серьёзные проблемы для здоровья. Тем более вы не сможете нормально сконцентрироваться на занятиях и тренировках. Чтобы этого не происходило, надо научить вас контролировать свои кошмары. Начнём с первого шага, — с этими словами я лёг спиной на диван. — Наложите на меня сон. Ментальную защиту я отключил, так что проблем не возникнет.
— Алексей Дмитриевич, мои кошмары очень реалистичные… они показывают глубинные страхи людей, — предостерегла меня девушка.
Зря она так. Мне наоборот теперь интереснее на них взглянуть.
— Я знаю, как работают кошмары. Со мной ничего не случится. Ваша задача — напугать меня и заточить в кошмаре. Используйте все средства, что у вас есть, — с этими словами я закрыл глаза, давая себе погрузиться во тьму.
Прошла секунда, две, три, и вот наконец я почувствовал, как в тело проникла чужеродная мана.
Открыв же глаза, я увидел беспросветную тьму — момент перехода я не почувствовал, что говорит о силе Морозовой. Я не ощущал тела, не мог сдвинуться с места. Всё что я мог, так это размышлять.
«Правильно. Самый большой страх любого существа — неизвестность. Она пугает сильнее всего, потому что не понимаешь, чего ждать и как действовать», — послал я мысль девушке, ведь она контролировала это состояние.
А затем я стал посылать короткие магические волны вокруг себя, которые кольцами расходились по тьме, пока на пятое кольцо я не почувствовал искомый отклик.
Сразу же за этим передо мной появилось двухметровое гуманоидное демоническое существо, чем-то напоминавшее минотавра. Только у этого вместо человеческих рук были длинные когти на насекомоподобных конечностях, которыми он меня атаковал. Я даже не стал уворачиваться, и атака прошла сквозь меня.
Через секунду я сконцентрировал ману в том месте, откуда почувствовал отклик, и «взорвал» её. Нас моментально вырвало в реальность. Очнувшись ото сна, я увидел удивлённое лицо Морозовой, которая явно не ожидала, что я смогу так легко и относительно быстро выбраться.
— Я не понимаю, Алексей Дмитриевич. У вас вообще нет страхов? — удивлённо спросила она, в этот раз смотря прямо в глаза. — Это ведь невозможно, если, конечно, у вас не редкое психическое заболевание.
— Инстинкт самосохранения у меня на месте. Ваши чары сна не сработали на мне, потому что я умею контролировать свой страх. Другими словами отключать его тогда, когда мне это нужно. Сейчас я вам продемонстрировал его эффект. Вы попыталась атаковать меня кошмаром, но это не сработало, мои потаённые страхи не отозвались. Поэтому вы использовали стандартные приёмы — сначала неизвестность, потом монстра, потому что поняли, что сейчас я выберусь из ловушки.