Макдуф, слегка опешивший от внезапно доставшейся ему роли баловня судьбы, с готовностью воспользовался случаем.
— Доверьтесь мне, — сообщил он несчастному овощу, когда очаровательное существо вытолкали из дверей ему в объятия. — Завтра на рассвете на борту «Саттера» она покинет альфу Тельца. А вообще я ее прямо сейчас отведу на корабль.
— Да, да, да, — забормотал мэр, пытаясь закрыть дверь.
Мешала нога Макдуфа.
— У нее есть билет?
— Билет? Какой еще билет? А, билет… Да, у нее на браслете. Ну вот и они! Берегись!
Перепуганный мэр захлопнул дверь. Макдуф схватил Ао за руку и потащил к росшему на площади кустарнику. Мгновение спустя их поглотили извилистые лабиринты Альдебаран-Сити.
В первой же подворотне Макдуф остановился и посмотрел на Ао. Смотреть было на что. Она стояла и ни о чем не думала. Ей не было необходимости думать. Она была слишком прекрасна.
Еще никому не удавалось описать жителей Малой Веги, да и вряд ли когда удастся. Электронные вычислители не справились с задачей, их ртутная память испарилась при попытках проанализировать это ускользающее свойство, превращающее людей в безвольную массу. Однако, как и все ее соплеменники, Ао не отличалась интеллектом. Макдуф взирал на нее с исключительно платоническим вожделением.
Ибо она представляла собой идеальную наживку. Не исключено, что мозг веганцев излучает какую-то неуловимую эманацию, действующую как гипноз. Если бы час назад Ао была на сцене, Макдуф наверняка угомонил бы строптивую публику и избежал скандала. Даже брутальное сердце Ангуса Рэмзи могло бы смягчиться в магическом присутствии Ао.
Как ни странно, отношения мужчин с Ао были целиком платонические, за естественным исключением мужчин Малой Веги. Наблюдатель, не принадлежащий к этому скудному разумом виду, довольствовался тем, чтобы просто смотреть на Ао. И внешность была тут ни при чем, поскольку стандарты красоты работают лишь в пределах одного вида. Но на тонкое очарование веганцев практически все живые существа реагировали одинаково.
— Какие-то темные дела тут творятся, моя дорогая, — сказал Макдуф, продолжая путь. — Почему мэр так хотел избавиться от твоей особы? Тебя, конечно, спрашивать бессмысленно. Нам надо на борт «Саттера». Уверен, я уговорю капитана Мастерсона одолжить мне денег на второй билет. Если б я подумал заранее, можно было бы попросить небольшой кредит у мэра — хотя, собственно, почему же небольшой? — прибавил он, вспомнив откровенно виноватый вид градоначальника. — Упустил я свою удачу.
Ао словно проплывала над грязной лужей, не касаясь поверхности. Она размышляла о более возвышенном и прекрасном.
Они уже подходили к космопорту, когда, судя по звукам и зареву, толпа подожгла порфировый дворец мэра.
— Он просто растение, — бормотал Макдуф, — и все же мое нежное сердце не может не… Боже милостивый!
Макдуф ахнул и остановился. Впереди расстилалось окутанное туманом взлетное поле космопорта. Толстый яйцевидный корпус «Саттера» горел ярким светом. Послышался далекий приглушенный грохот — корабль прогревал двигатели. Вокруг трапа бурлило море пассажиров.
— Господи помилуй, они же взлетают! — воскликнул Макдуф. — А я стою тут, как с Альдебарана свалился. Возмутительно! Даже не уведомили пассажиров… Хотя, может, видеопредупреждение и разослали. Да, пожалуй, так и было. Но как же это некстати! Капитан Мастерсон наверняка сейчас в рубке, повесил на дверь табличку «Не беспокоить». Запуск корабля — дело сложное. Как же нам попасть на борт, имея на двоих один билет?
Мрачно бормотали двигатели. Над черно-белыми плитами взлетно-посадочной полосы носилась мгла, похожая на толстые привидения. Макдуф наддал скорости, увлекая за собой легкую как пушинка Ао.
— Есть мысль, — пробормотал он. — Попасть внутрь корабля — это первый шаг. После будет еще и обычная проверка билетов, но капитан Мастерсон меня… Гм…
На верху трапа стоял стюард, бдительно сверял билеты со списком. Хотя пассажиры выглядели нервно, без очереди они не лезли, видимо успокоенные уверенным голосом офицера, стоявшего за стюардом.
В эту сцену стремглав ворвался Макдуф, держа за руку Ао.
— Они идут! — орал он и проталкивался сквозь толпу, уронив по дороге толстого сатурнианца. — Прямо новое Боксерское восстание[37], честное слово! Словно ксерианцы высадились! Все носятся и орут: «Альдебаран для альдебаранцев!»
Буксируя за собой Ао и яростно отмахиваясь чемоданчиком, Макдуф ворвался в центр группы и рассеял его. И тотчас же понесся вдоль очереди и обратно, крича как ненормальный.
Стоявший у входного люка офицер пытался унять пассажиров, но безуспешно. Он явно старался следовать первоначальному тексту, в котором говорилось нечто вроде того, что капитан ранен, но оснований для тревоги нет…
— Слишком поздно! — закричал Макдуф, стараясь ввернуться в центр растущего ядра шумной паники. — Слышите, что они вопят? «Прикончить чертовых иностранцев!» Вы послушайте этих кровожадных дикарей! Поздно, слишком поздно! — прибавил он как можно громче, продолжая протискиваться вместе с Ао сквозь толпу. — Задрайте люки! Выставьте стрелков к иллюминаторам! Они идут!
К этому времени все попытки поддержать порядок лишились смысла. Деморализованные пассажиры напоминали собранную из всевозможных инопланетных рас бригаду легкой кавалерии перед легендарной атакой[38], и Макдуфа, крепко вцепившегося в Ао и свой чемоданчик, понесло вместе с живым приливом вверх по трапу, через распростертые на полу тела офицера и стюарда, на борт корабля. Оказавшись внутри, он быстро проверил вещи и побежал искать укрытие. Сперва устремился в какой-то коридор, потом хаотично петлял, наконец перешел на торопливый шаг. Во всем гулком лабиринте он был один, не считая Ао. Издалека доносились раздраженные проклятия.
— Полезная штука дезинформация, — говорил себе под нос Макдуф. — Только так можно было попасть на борт. Что этот болван говорил про ранение капитана? Надеюсь, ничего серьезного. Надо подкатить к Мастерсону насчет ссуды. Так, дорогуша, где твоя каюта? А, вижу. Каюта R, и мы как раз пришли. Посидим там, пока не окажемся в космосе. Слышишь сирену? Значит, взлетаем, и это очень кстати, потому что отложат проверку билетов. Ао, надо скорее лечь в космические сетки!
Он распахнул дверь каюты R и потащил Ао к похожей на паутину сети.
— Забирайся и сиди там, пока не вернусь! — приказал он. — Мне нужно поискать другой противоударный гамак.
Тонкая сеть привлекла Ао, как прибой русалочку. Девушка тотчас уютно устроилась в гамаке, так что лишь ее ангельское личико сонно выглядывало из нежного облака. Она смотрела куда-то сквозь Макдуфа и не думала ни о чем.
— Вот и отлично, — сказал Макдуф, выходя из каюты.
Он закрыл за собой дверь и подошел к каюте X напротив — к счастью, она оказалась незапертой и свободной, и сетка была в его распоряжении.
— А теперь…
— Ты! — произнес очень хорошо знакомый голос.
Макдуф быстро обернулся на пороге. С противоположной стороны коридора, из дверей соседней с Ао каюты, на него взирал вспыльчивый ракообразный.
— Вот это сюрприз! — с чувством воскликнул Макдуф. — Мой старый друг Эсс Пу. Тот самый алголианец, которому я хотел…
Закончить ему не удалось. С рыком, в котором с трудом можно было разобрать слова «летейская пыль», Эсс Пу ринулся вперед, размахивая глазами-стебельками. Макдуф поспешно закрыл и запер за собой дверь. Послышался удар, и что-то яростно заскребло по обшивке.
— Возмутительное посягательство на частную жизнь, — пробормотал Макдуф.
Удары в дверь стали громче. Но они потонули в ультразвуковом, звуковом и звукорезонансном объявлении об экстренном взлете.
Удары прекратились, щелканье клешней затихло где-то вдали. Макдуф бросился к противоударной сетке. Зарываясь в ее мягкие переплетения, он сосредоточил все мысли на пожелании, чтобы мерзкий алголианец не успел добраться до своего гамака и чтобы ускорение переломало ему все косточки до единой.
Двигатели засияли, и «Саттер», оторвавшись от мятежного Альдебарана, взмыл в космос. У Макдуфа начинались настоящие неприятности.
Наверное, пришло время подробнее рассказать об одном деле, в которое впутался Макдуф, хотя сам он об этом еще не знал. Здесь уже таинственно упоминались такие, казалось бы, совершенно друг с другом не связанные темы, как семена сфиги и ксерианцы.
В самых дорогих парфюмерных магазинах, на самых роскошных планетах можно увидеть крохотные скляночки с жидкостью соломенного цвета, отмеченные знаменитым логотипом «Сфиги № 60». Это лучшие духи в Галактике, и на них стоит одна и та же цена, вне зависимости от того, продаются они в простом стеклянном пузырьке или в отделанном драгоценными камнями платиновом флаконе, и стоят они столько, что по сравнению с ними «Кассандра», «Джой» Жана Пату или «Марсианские меле» кажутся дешевкой.
Сфиги произрастают на Альдебаране. Их семена охраняются настолько строго, что даже крупнейший торговый конкурент Альдебарана — Ксерия так и не смогла всеми правдами, неправдами и даже полуправдами раздобыть ни единого семечка.
Всем давно известно, что ксерианец заложит душу за несколько семечек. Поскольку ксерианцы напоминают термитов, для ученых по-прежнему загадка: обладает ли отдельный ксерианец собственным умом и действует по собственному волеизъявлению, или всеми ими управляет общий центральный мозг и психический детерминизм.
Трудность выращивания сфиг состоит в том, что их цикл роста должен быть непрерывным. Если плод сорвать с родительского дерева, через тридцать часов семена теряют всхожесть.
— Неплохой взлет, — размышлял Макдуф, слезая с противоударного гамака. — Не стоило надеяться, что Эсс Пу получит хотя бы трещинку в панцире.
Он открыл дверь, дождался, когда отворится дверь каюты напротив, явив грузное тело бдительного алголианца, и с проворностью испуганной газели метнулся обратно в каюту Х.