Кишмиш возмущенно подпрыгнул, дернул главным листом и, кажется, скуксился: а как еще назвать состояние, в котором он свернулся в плотный деревянный шар и спрятал все листики.
– Не обижайся, – взяла в руки шарообразного взбрыка и погладила его. – Вот такая непонятливая я, признаю, и хочу напомнить, что тебя об этом предупреждали.
Он подпрыгнул в моих руках и попытался сбежать. Но уже через минуту уговоров сдался и начал объяснять. Нет, не пером по бумаге, а собственными побегами изобразил на столе рисованную историю. И началась она с появления профессора Гову и моего исчезновения из аудитории, к слову, чтобы понятно было, кто здесь я: к тонкому человечку вечнозеленый листиком добавил «юбочку». Итак, человечек с юбочкой исчез, кроха пятилап мучился неизвестностью в моей сумке, и, если я правильно поняла, он несколько раз облез и даже листву сбросил. А когда подопечная наконец-то появилась, взбрык с ужасом понял, что она, то есть я, энергетически пуста. Изобразил это дрожью, в процессе один из крохотных листиков с него упал, и именно его Кишмиш использовал как артефакт, который скатился с человечка в юбочке и был незаметно подобран моим верным защитником.
Далее он побегами изобразил крупного человечка, Клифорда, который подобрал меня, сумку, вечнозеленого и передал нас более худому. Судя по дерганым движениям последнего, Дейр, а это был именно он, весьма за меня волновался и не успокоился, пока не раздел, не уложил на кровать и не…
Всевышний!
Судорожно сглотнула, твердо пообещав себе, что с этого дня я в его присутствии без сознания больше не останусь, чтобы девятый более не смел меня раздевать и целовать. Бесстыдник! За возмущением упустила в рассказе взбрыка момент появления саламандры в моей комнате и решение Кишмиша присвоить артефакт. Очнулась, когда вечнозеленый уже обрисовал, как выдворяет из аудитории человечка с множеством сучков – Норго.
– И куда ты спрятал артефакт? – спросила со вздохом.
Кишмиш отклонил главный лист и продемонстрировал свою сердцевину, где в голубоватой кристаллизовавшейся влаге застыл простой оберег с непростыми свойствами.
– А знаешь, – я улыбнулась, – будет лучше, если ты оставишь этот артефакт себе, но на солнечный свет выбираться станешь исключительно в моем присутствии. В противном случае девятый обо всем догадается и сам его заберет. Договорились?
Пятилап вскинул лист, оценил мой боевой настрой и тут же согласился.
– Вот и славно.
Я позволила себе радоваться такому стечению обстоятельств, а потому непрестанно улыбалась. Вернее сказать, давила лукавую улыбку и в прищуре прятала искрящийся радостью взгляд.
За ужином стихийник на меня не смотрел ровно до тех пор, пока в столовой не объявился довольный жизнью Ганс.
– А вот и голуби, – просиял он своей улыбкой-молнией и скинул промокший плащ. – Ирэн довольна жизнью, Дейр удручен… Сдается мне, она опять пробралась в твою лабораторию, устроила ловушку или заставила дать брачный обет, – шкодливо ухмыльнулся Его Величество Дворецкий и быстро просушил свою одежду маг-потоками.
– Еще нет, – пропела я, уводя взгляд от вскинувшегося девятого.
– Тогда в чем причина?
– Настроение хорошее.
– А взгляд говорит о другом, – сдал меня огневик и галантно поцеловал руку.
– Может, он говорит о том, что тебе пора навестить небезызвестную нам металлистку? – предположила я, рассчитывая как можно скорее перевести тему.
– Я только что от нее. – Заняв свое любимое место, маг стянул с шеи платок и повернулся так, чтобы от наших с Дейром взглядов не укрылись ни багряные пятна на могучей шее, ни отпечаток руки на щеке.
– Вижу, встретила она тебя страстно, – усмехнулся девятый. – А пощечину влепила за что?
– За встречу. В проявлении своей радости она не разменивалась по мелочам ни для Уорда, ни для ненавистного ей жениха.
– Да, повезло тебе с женщиной!
– Тебе тоже. – И Его Величество Дворецкий кивком указал на меня. – Твоя верная служка-невеста определенно в чем-то обставила тебя.
И два выжидающих взгляда сосредоточились на мне, заставив подавиться булочкой.
– Откуда такие выводы? – просипела я, откашлявшись.
– Твоя лукавая улыбка об этом прямо говорит, – усмехнулся Ганс, подав мне бокал с водой.
И в это мгновение я кожей ощутила прямой и слишком пристальный взгляд стихийника.
– Ирэн… – протянул он вопросительно, – ты ничего не хочешь нам сказать?
И как, спрашивается, извернуться и не выдать истины? Потупилась, просчитывая ходы отступления, и уже через мгновение вскинула невинный взгляд и призналась совсем в ином:
– Я с позором выставила Норго за двери аудитории. И теперь не знаю, чего ожидать от смертельно обиженного студиоза. – Мужчины перестали улыбаться и нахмурились, я же беззаботно спросила: – Ганс, а почему ты предстал перед Эвенией в образе ее жениха?
Тот несколько секунд смотрел оторопело и все же ответил:
– Потому что меня уполномочили доставить в Ридмейру группу металлистов, которые будут учиться у нее. Пришлось их друг другу представить, ну а затем и представиться.
– Понятно, – улыбнулась ему, краем глаза отмечая игру эмоций на лице девятого. Кажется, стихийник был не рад моему сообщению и, судя по его бледному виду, вот-вот к Всевышнему отправится. – Дейр, все хорошо?
– Превосходно… – процедил он сквозь зубы и встал. – Просто превосходно. В каком часу это произошло? Когда ты столкнулась с Норго?
– В конце второй лекции.
Маг скрипнул зубами:
– То есть этот выродок пренебрег моим предупреждением!
Я не поверила собственным ушам, ошеломленно выдохнула: «Что?» – и Лесски тут же извинился:
– Прости, не хотел ругаться, но… – замолчал на несколько мгновений, застыл, и от этого его следующая тирада прозвучала грозно: – Уму непостижимо! Я же ясно дал понять: служба НВН не получит новые разработки, если…
Произнося это, он оглянулся на наши с Гансом заинтересованные лица и смущенно замолк.
– Да-да-да? – протянул огневик. – Мы внимательно слушаем, правда, Ирэна?
Кивнула. Правда.
– А-а-а… – девятый потер затылок и раздраженно дернул рукава рубашки, – впрочем, уже не важно, договор просто не будет подписан…
– И Норго-младший получит по голове, – понимающе хмыкнул наш дворецкий.
– Именно, – процедил стихийник.
Несомненно, друзья друг друга понимали с полуслова, а мне приходилось лишь догадываться о сути их переговоров, и результаты догадок меня не радовали.
– Дейр, не стоит бить наотмашь. Молодой человек свое уже получил.
– С чего ты взяла? – Раздражение так и лилось через край. – Как по мне, если он явился в академию разбираться, значит, ничего не уяснил.
– Во-первых, Норго получил более восьми горизонтальных шрамов, которые не являются болезненной иллюзией. Они настоящие. Во-вторых, он вломился в аудиторию, сопровождаемый вампирами. – Лица у моих собеседников все больше вытягивались, а брови поднимались, и я поспешила рассказать все до того, как меня прервут очередным ругательством. А в том, что это будет матросская брань, я уже не сомневалась. – В-третьих, мстить он явился в присутствии преподавателя, и в-четвертых, из аудитории его выдворил Кишмиш.
На вопрос Его Величества Дворецкого «А это кто такой?» я не ответила, стремясь обозначить и без того многочисленные бедствия, которые обрушатся на студиоза.
– Я хочу сказать, что у него отныне будут проблемы с девушками, королевской охраной, обучением в академии и группой, – мило улыбнулась, прежде чем сообщить: – И поздравьте меня. Мы с группой сегодня единодушно выбрали нового старосту!
Но Дейр не дослушал, ушел. Будь на его пути дверь, наверняка хлопнул бы ею, а так я лишь с удивлением слышала, как он стремительно поднимается по лестнице.
– Что это только что было?
– Просьба не оспаривать его решение, – улыбнулся Ганс. – И это же совет на будущее.
– Учту. – Я хотела встать и удалиться, но меня остановили.
– Что произошло между вами в мое отсутствие?
– Между нами – ничего.
– Ты уверена? – прищурился.
– Более чем. И я понять не могу, почему его задели мои слова.
– Потому что прозвучали как заступничество, – ответил Ганс, быстро соорудил себе бутерброд, прилично откусил от него и, смакуя, прикрыл глаза.
– Какая глупость! – Я раздраженно фыркнула. – Поверь, будь в аудитории на тот момент пусто, я бы попросила Кишмиша отшлепать Норго. – На этом огневик закашлялся, а я, протянув ему воды, завершила свою тираду: – Но это было тогда, а сейчас, после всего произошедшего… это глупо.
– Ясно. – Он с трудом отпил из бокала и, отдышавшись, предупредил: – Ирэн, впредь, говоря о молодых людях, не используй это слово, даже если ты не имела в виду его прямое значение.
– Какое?.. Отшлепать?
– Да. – Кашлянув, маг обернулся в сторону лестницы, а затем вновь сосредоточил внимание на мне. Пояснил: – Потому что его можно превратно истолковать. Кстати… – Он подмигнул и спросил второй раз за вечер: – …так ты познакомишь меня с твоим защитником-виноградом?
– Конечно, и чтобы не вышло недоразумений, скажу сразу: Кишмиш – это взбрык.
Зря я поспешила с объяснениями, огневик опять откусил кусок от своего внушительного бутерброда и опять подавился.
– Ка-ка-кой взбрык? – прохрипел он в перерывах между кашлем.
– Императорский, – сказала и поняла, что я окончательно огорошила Его Величество Дворецкого. Такими глазами он на меня еще не смотрел. А может быть, все дело в том, что ему опять кусок поперек горла стал.
Знакомство Ганса с вечнозеленым прошло быстро. Приятие их друг другом – еще быстрее, отчего я на радостях сообщила, что Кишмиш не только преобразил мою комнату, покрыв ее деревянными узорами, но и защитил меня уже много-много раз. А еще он силен и крайне сообразителен, быстро восстанавливается и абсолютно не ядовит.
– Уверена? – Высоко вздернутая бровь огневика меня весьма насторожила, а последовавшая за моими объяснениями улыбка ввела в смятение.