– Вы говорите о криб-сроке нашего Дейра, который он отработал еще в свои девятнадцать лет? Или…
Кажется, в этой семье все любят брать театральные паузы, мелькнула у меня мысль, но от следующих слов Радоса она растаяла.
– Или о шуточном криб-сроке Ирэн, который благодаря чаяниям моей супруги смог сблизить молодых?
Вот так поворот!
Атмосфера раздражения лопнула, как мыльный пузырь, приглашенная пара тут же начала выспрашивать Софию о ее методах, а она чуть ли не в деталях принялась пояснять свой коварный план. План, которого у нее никогда не было!
Я удивленно посмотрела на напряженного девятого и его кузена, затем на Радоса. А он, поцеловав меня в лобик, обратился к обескураженному Уиграду и произнес совершенно спокойно:
– Ирэн в нашей семье давно и надолго. И чем быстрее ты признаешь это, тем лучше будет для тебя.
Сказав это, глава семьи Лесски потерял к нам всякий интерес и перенес все свое внимание на радостно щебечущую супругу. А София уже в красках рассказывала, как в первый раз встретила меня в доме сына. И с каким трудом сыграла собственную роль удивленной матери, которой свойственно проявлять жгучий интерес.
– Потоп! Настоящий потоп!
– Все залито водой… – подтвердил ее супруг.
– И они стоят посреди луж в холле такие… молодые и такие… – Мама Дейра стрельнула взглядом на меня и радостно возвестила: – …влюбленные!
А в это время девятый настоятельно советовал Уиграду повнимательнее подойти к выбору горячего:
– Тебе, кузен, стоит попробовать перепелов, они куда вкуснее так любимых тобою павлинов… и полезнее.
Земляник отбросил салфетку и поднялся из-за стола.
– Благодарю, – презрительный взгляд на Дейра и жесткое: – Я сыт.
– По горло, – подсказал ему стихийник и с улыбкой указал на дверь.
Кузен и не думал задерживаться, но его окликнул Радос:
– И да, дорогой племянник, забыл сообщить…
Очередная пауза, и земляник нехотя оборачивается:
– Слушаю…
– В ваше отделение Академии МагФорм на следующей неделе поступит новый преподаватель. Огневик четверного уровня из знатного рода леди Даная Нифь.
– Да? – удивился Адам Лесски и хлопнул руками по столу. – Вот так удача! Мы же из-за вашей демоницы как раз на днях лишились своего профессора. Ивен Кросби подал в отставку, – сокрушенно покачал он головой и улыбнулся. – Хотя ему давно следовало уйти на покой.
– Это точно, – согласился Радос, и оба они рассмеялись.
Глава второй семьи, весьма сильный маг-земляник, обнял супругу, которую нежно называл «мой человек», и махнул рукой сыну:
– Когда докуришь, возвращайся.
– Хорошо, отец.
Дверь за Уиградом захлопнулась, и за столом стало удивительно мирно. У старших Лесски появилась новая тема для разговора, горничные Лилид и Дивир продолжили обслуживать гостей, а Дейр, глядя исключительно на наши руки, опять принялся поглаживать мои пальчики.
Стало так… уютно.
– У тебя замечательные родители, – прошептала я, сдерживая подступившие слезы. – Такая забота – это совершенная неожиданность.
– Конечно, – кивнул девятый, – ты же все время забываешь, что они не просто мои, а наши.
Протяжно вздохнула, стараясь унять волнение.
– А еще у меня прекрасный псевдожених. – Голос прозвучал сдавленно. – Добрый, чуткий, понимающий…
– Я знаю, – брякнул он и изменил список тех качеств, которые я хотела озвучить. Подобную самоуверенность сложно не оценить, ощетинилась.
– Пока вредничать не начинает и проявлять в отношении меня либо забывчивость, либо жесткость.
– С тобой, дорогая, иначе нельзя, – заверил стихийник и, отпустив руку, щелкнул меня по носу. – К слову, попробуй картошку. Она тушеная, и Агафья гордится этим блюдом.
– Опять закрываешь мне рот?
– С радостью сделал бы это иначе, – просиял Дейр улыбкой и напомнил: – Как только о поцелуе попросишь.
В другое время – дабы сохранить дистанцию между нами – ни за что не согласилась бы на подобный флирт. Но сейчас я подумала о предстоящих опытах и улыбнулась:
– Попрошу, едва ты расскажешь о нюансе привязки заклинания к прикосновению. И ты обещал!..
– Помню, – стихийник качнул головой, – но сегодня уже не успею.
– А ночью?
– А ночью кое-кому нужно спать, – отрезал он и самостоятельно наложил на мою тарелку тушеную картошку Агафьи. А затем в стакан с водой бросил маленький синий кристаллик и, дождавшись полного его растворения, заявил: – Вот это съешь и вот этим запей.
– Еще скажи, чтобы я была хорошей девочкой, и поцелуй в лобик. В этом случае твоя роль заботливого вредины будет сыграна полностью. – Наколов на вилку небольшой кусочек, подула на него, остужая. Картошка была действительно бесподобной и таяла во рту, отчего захотелось зажмуриться и не слушать следующие слова Дейра.
– Зачем так?.. Во-первых, ты не послушаешься, а во-вторых, кое-кто… – он красноречивым взглядом указал на меня, – очень настаивает на том, чтобы я нарушил условие, которое ты сама же выдвинула.
От подобной проницательности я чуть было не подавилась.
– Интересно, с чего бы это? – продолжил девятый подтрунивать и подал мне стакан воды. Я с благодарностью его приняла, но глотнула зря и чуть не захлебнулась от следующего вопроса: – Рэш, не хочешь прямо сказать, что задумала?
Кашляя и утирая проступившие слезы, я бросила на мага, пожалуй, один из самых злых своих взглядов.
– Всевышний, ты невыносим!
– До сих пор выносила, – протянул профессор игриво, отчего я так и замерла с чуть приоткрытым ртом. А девятый невинно полюбопытствовал: – Хочешь сказать, я не прав?
– Н-да, – произнес Адам Лесски, – из вас получилась замечательная пара… спорщиков.
На это ни Дейр, ни я не обратили внимания, продолжая смотреть друг на друга.
– Прямо как мы поначалу, – с улыбкой сказала Агата Лесски, и они с мужем, слаженно вздохнув, не менее слаженно поднялись из-за стола.
– Спасибо за прекрасный вечер, Радос, София… – Слово взял земляник, он же тепло обратился ко мне: – Ирэна, мы были очень рады с вами познакомиться.
Я наконец-то оторвала взгляд от прозорливого маг-опекуна и посмотрела на гостей:
– Мне тоже очень приятно.
– Дейр?.. – Голос Адама стал тяжелее. И стихийник покаянно опустил голову.
– Понял, – произнес он, со вздохом неудовольствия поднялся: – Я вас проведу.
Радос ушел вместе с ними, и, как назло, горничные Лилид и Дивир скрылись на кухне, а я осталась наедине с мягко улыбающейся Софией. Она молчала, помешивая ложечкой чай, и смотрела исключительно в чашку, а не на меня. Словно бы ничего не произошло: ни упоминания о моем криб-сроке, ни пикировки за столом.
В такой ситуации тему можно было бы закрыть, но я не привыкла оставлять неясности и, сжав кулачки, чтобы не выдать волнения, несмело спросила:
– А как… давно?.. Вы…
– Что? – Леди Лесски подняла на меня взгляд: – Спрашивай, не бойся.
– Как давно вы знаете, что я криба?
– Как только твой поверенный мистер Донели сообщил о запросе, поступившем на твое имя.
– А?..
– Ровно один день, – ответила она на не заданный мною вопрос и улыбнулась. – Между мной и мужем почти нет секретов. Но… даже не зная истины, я бы все равно его поддержала.
Что же это получается, Уиград, едва встретив меня, решил навести справки?
– А вы?..
– Ничего не имею против тебя. – София пригубила чай и, наслаждаясь им, прикрыла глаза. – Видишь ли, я кардинально пересмотрела свой взгляд на криб-заключенных, как только таковым стал мой сын.
– А как это?..
Мама девятого опять не дала мне спросить, кивнула, поняв с полуслова:
– Из-за глупости, причем моей. – Помолчав немного, она горько улыбнулась: – Когда ему было пятнадцать, он влюбился в дочь моей подруги, и она ему отвечала тем же. На тот момент мы не знали, как далеко зашли их отношения, но через три месяца, прежде чем уехать в Девенсию на учебу, Дейр решился на помолвку. Объявил об этом самым категоричным тоном. И мы с Радосом согласились, вернее… мужа заставила согласиться я. Ведь Мириам хорошая девочка, из хорошей семьи, у молодых сильное чувство, и ему не помеха ни расстояние, ни время…
Она замолчала, ожиданием распаляя мой интерес.
– И вы заключили брачный договор?
– Да. А через полгода я поняла, какую допустила ошибку.
– Он влюбился в другую? – спросила, поспешно решив, что девятый с ранних лет был не в силах хранить верность.
– Если бы… – София со стуком отставила чашку. – Он застал ее с другим. В итоге оказалось, что девочка весьма расчетлива, чувство ее поверхностно, а беременность перевалила за первый триместр. А в довершение ко всему моя лучшая подруга отказалась аннулировать договор полюбовно, потому что отцом ребенка мог быть Дейр.
– А он?.. – и, не смея спросить, замолчала. Разве я имею право интересоваться?
– Утверждал, что нет. И тест это подтвердил, но Мириам оказалась девушкой мстительной, и перекупить сына нам удалось лишь через четыре месяца у ее двоюродного дяди, когда криб-срок превысил три года. Мой мальчик тогда очень изменился, стал замкнутым и попросился на другой конец страны к старшему брату Радоса. Ты с ним знакома, Давид Лесски.
– Да, знакома. – Я постаралась шуткой разрядить обстановку. – Он не был рад крибе и чуть дверью не прихлопнул мистера Донели. Будь его воля, испепелил бы взглядом обоих.
Мама девятого звонко рассмеялась.
– Еще бы радоваться! В его доме Дейр открыл свою стихийность. И масштаб разрушений многократно превзошел твой потоп!
Она мне подмигнула. В это мгновение дверь щелчком возвестила о возвращении мужчин, и мы затихли.
– Нам пора, – сообщил Радос Лесски. Подойдя к столу, он обнял поднявшуюся с места меня и помог встать супруге. – Все было великолепно.
– Да уж, – хмыкнул стихийник, потирая затылок, – просто потрясающе.
– И я думаю так же. – София поцеловала меня.
И его родители со словами: «В проводах необходимости нет» – скрылись в кратковременном портале за ближайшей дверью.