Уж если и исполнять победный танец, то только за закрытой дверью!
Когда эта дверь открылась и мои пляски стали достоянием общественности, я не заметила ровно до тех пор, пока настороженный Дейр не подал голос:
— Что с вами?
— А? — Растеряв концентрацию всего на мгновение, я полетела вниз. Всего в пяти метрах от потолка была кровать, но стихийник посчитал необходимым поймать меня собственноручно. Правда, сграбастав «улов» в крепкие объятия, он сил не рассчитал и крепко стукнулся головой о дверь.
— Всевышний!
— Ничего страшного, — прошептал сквозь зубы. — Просто не ожидал такого.
— Вы о танце или…
— А ваши подергивания наверху нынче называются танцем? — С улыбкой он опустил меня на пол. — Или это были пляски стихийного бедствия? — И не успела ответить ничего колкого, как он подвел черту под своими вопросами: — В любом случае не видел ничего прекраснее.
— Премного благодарна вам за столь высокую оценку. Не желаете объяснить, почему вошли без стука?
Вот тут он, разыгрывая смущение, прикусил губу и воздел глаза к небу.
— Ну… я звал — вы не слышали, стучал — вы не слышали, открыл дверь — вы не соизволили обратить на это внимание. Спросил: «Все ли с вами хорошо?» — но даже на это вы не ответили.
— Со мной все хорошо, — отчеканила холодно и вывернулась из его рук. — И зачем вы меня звали?
— Внизу вас ждет Ксил. Я обещал помощь, я ее привел. — И девятый аккуратно, взяв меня за локоток, вывел из комнаты, помог спуститься с лестницы. — К слову, хотел спросить… — Его голос был сродни полушепоту. — Ирэн, а чему вы так странно радовались? Ваш герой согласился пойти на бал?
Улыбнулась:
— Герой еще не согласился. Зато я обманула вашу пассию.
— Кого?
— Пассию, которая сидит в секретарской ректора Академии МагФорм. — Вспомнила, что ни один из мотыльков письмо не взял, а значит, женщина не маг. — Кажется, она человек.
— Наоборот, — протяжно вздохнул Дейр. — Демоница.
Стихийник передал меня на поруки василиску, пожелал хорошей работы, пообещал прибыть вечером и ушел. И все это с таким виноватым видом, что я впервые подумала: «А не подать ли мои документы в другое учебное заведение?» В то же время неужели из-за ректорского секретаря моя мечта не воплотится?
Остаток дня и часть ночи я провела за книгами, а чешуйчатый библиотекарь вначале за столом, затем под столом. И с наступлением темноты он попытался даже перевоплотиться, что я вовремя пресекла водой, вылитой на ящера из кувшина. Отфыркиваясь, уставший Ксил уполз спать в начале седьмого, а я только после второго часа ночи.
Сонливость, мельтешение букв и символов перед глазами и общая усталость привели к тому, что гостя в своей спальне я обнаружила не сразу, а увидев, совсем несмело возмутилась:
— Девятый, что вы тут делаете?
— Какой-какой? — не понял профессор, сидящий на кровати. Там он, к слову, весьма неплохо устроился — справа поднос фруктов, слева чашка чая, а на коленях книга из его ненаучной библиотеки.
— Никакой, — буркнула сердито. — Что вы тут делаете?
— Завершаю первый этап исследований вашей дефектности, — невозмутимо сообщил он.
На его формулировку не обратила никакого внимания.
— А иначе никак нельзя?
— Ирэна, вы же сами сказали, что в лаборатории вам не нравится, — упрекнул с улыбкой и повторил вопрос: — И все же, что значило ваше числовое определение?
Он поднялся с кровати и лично, не используя магию, переложил на столик книгу, поднос и чашку. Странно.
— Числовое определение означает ваш порядковый номер как правообладателя. — Еле-еле переставляя ноги, направилась в гардеробную, взяла вещи и по пути в ванную вспомнила немаловажный факт: — А сегодня вы кушетку сюда поднять не хотите? Или опять выдохлись?
— Не выдохся и не хочу, — просиял Дейр, поясняя: — Кушетка неудобная.
— Всевышний! Когда это закончится…
— Сегодня и закончится, — пообещал он, — поэтому давайте не портить нашу последнюю ночь…
Не портить так не портить.
Сил на споры у меня не было, на самостоятельный подъем кушетки также не осталось, а потому я посетила ванную и безмолвно заняла свою половину кровати. Сон не шел, тело ломило, а вредный девятый, протяжно вздыхая, думал о чем-то своем. К сожалению, длительные размышления не привели его к состоянию умиротворенности и сна, о чем он пожелал сообщить:
— Ирэн, вы спите?
— Да… — ответила и мгновенно пожалела об этом, стихийник, судя по звукам, повернулся на бок и поднялся на локте.
— А я вот не могу. — Простая констатация факта, но я опять не удержалась от комментария.
— Можете, но не хотите. — Вялыми движениями взбила подушку и отвернулась от него.
— Хочу? — Задумался ненадолго, чтобы выдать философски: — Я не знаю, чего хочу.
Молчу усиленно, он продолжает:
— Вроде бы все есть. — Профессор потянул одеяло в свою сторону, но я вовремя его уцепила и не дала себя обделить. Еще подумала беззлобно, что за него можно лишь порадоваться. — И в то же время чего-то хочется, — заметил он с печалью в голосе, на что я мысленно разразилась заковыристым матросским сочувствием, которому сам девятый меня и обучил.
— И даже не знаю, чего больше хочется… — И вновь он потянул одеяло на себя со словами: — Ирэн, вы спите?
— Да! — слишком громко для леди заявила я и тут же устыдилась собственного рыка. — Нет… то есть, — зажмурилась, чтобы не сказать очередную грубость и тихо предложила: — А вы мороженое возьмите, вдруг список хотений развиднеется.
— Это что, новый вид издевательства? — спросил скептически.
— Нет, — повернула голову к нему, зевнула, — предлагаю дельный выход из положения.
— Я не о том, — отмахнулся Дейр. — В кладовой осталось лишь шоколадное мороженое и то на дне, а я его не люблю.
— Вообще-то шоколадное для меня, прошу продолжать его не любить и не есть. — Улыбнулась, глядя в его округлившиеся глаза. — И чтоб вы знали, говоря о мороженом для вас, я имела в виду фисташковое.
В следующее мгновение я не увидела, как поднимаются от удивления его брови и как улыбка приобретает мальчишеский задор, потому что стихийника сдуло с кровати.
Слава Всевышнему, теперь можно уснуть, размечталась я, обнимая подушку. Но не прошло и минуты, Лесски оказался тут как тут, забрался на кровать, сел скрестив ноги и чуть ли не мурлыча вскрыл свою добычу.
Первая же ложечка пришлась по вкусу, о чем он без зазрения совести громко сообщил:
— Мм-м! И откуда у нас такое чудо? — Не получив ответа, потянул за одеяло так, что перевернул меня на спину. Оставалось лишь безмолвно проклинать кое-чью бессонницу. А он, недолго думая, навис сверху и весело поинтересовался: — Ирэна, вы не знаете, как оно попало в нашу кладовую?
— На стаканчике написано…
— Да?! — Искреннее удивление, а далее прозвучал двойной хлопок, и в комнате включился яркий нижний свет. Не маленький огонек в пульсаре, не среднего размера фаербол, а свет! Слишком яркий свет для половины третьего ночи. Мысленно застонав, пнула одеяло, и осчастливленный сладостью Дейр торжественно прочитал:
— Поздравляю с двадцативосьмилетием… профессор! — Патетичность его тона быстро сменилась игривым возмущением: — Что за жизнь пошла! Мало того что состарили на год, так еще и назвали по должности.
Всевышний! Только сейчас я со всей очевидностью поняла, что уснуть он мне не дает специально. И не важно, наступил ли второй этап исследований или проснулась природная вредность моего правообладателя, но пока не уснет он, не усну и я.
— Дейр, сдвиньте с надписи палец и прочтите еще раз, — раздраженно прошипев, подтянула одеяло и села на кровати в ожидании новых причуд правообладателя. А он улыбнулся и, переложив стаканчик в другую руку, повторно зачитал:
— Поздравляю с двадцативосьмилетием, дорогой профессор!
— Вот! Видите? Пусть я и ошиблась с вашим возрастом, зато назвала дорогим.
— Очень дорогим? — испытующе прищурился, но в игру меня не заманил.
— Поверьте, этот подарок вылился в копеечку, — в честном жесте прикоснулась рукой к груди.
— Верну натурой! — ухмыльнулся он, проследив за моим движением.
И мой знак честности плавно перетек в проверку — на месте ли одеяло. Оказалось, на месте, но девятый взгляда все еще не отводил. Мою грудь сдавило обручем, в горле пересохло и ладошки вспотели от легкой нервозности момента.
— Про-сти-те? Дейр, что вы… что вы имели в виду?
Хмыкнул в своей манере, протянул мне стаканчик с мороженым и вторую ложечку:
— Всего лишь предложил восполнить потраченное сладостью.
Глава 19
Как уснула в ту ночь, помню смутно, как проснулась, лучше бы не вспоминать. Забыться сном удалось лишь под утро, уткнувшись носом в подмышку непомерно болтливого профессора. Быть может, это он меня во сне притянул, или же я, скинув одеяло, искала тепла, но проснулась опять верхом на девятом, облепив его всеми конечностями. К счастью, очнулась первой, а потому не была поймана на рецидиве своих поползновений.
Собралась быстро и без единого звука спустилась вниз. Встретив горничных на лестнице второго этажа, попросила их в моей комнате прибраться в самую последнюю очередь. Лилид и Дивир, усиленно принюхивающиеся ко мне, многозначительно между собой переглянулись и оскалились уже в мою сторону.
— Да, мы все уже в курсе, — заверили с хитрым видом.
— В курсе чего? — я невольно поежилась.
— Ой, забавная! — заявила первая, выуживая из-за пояса метелку для паутины.
— А может, недалекая… — предположила вторая, крепче перехватив щетку.
— Что?!
Как по мне, то обе они с весьма кровожадным видом готовились к бою и, судя по прищурам красных глаз, со мной. Неужели запах Дейра вновь вызвал излишнюю агрессию у обитателей дома? Только не это!
Уловив мой страх, вампирши фыркнули:
— Мы о маг-опекунстве. — И, обогнув меня по дуге, прошагали до стены, а затем же и по стене до третьего этажа, чтобы и там стереть пыль с портретов.