Он сильно дернул меня за волосы, вынуждая меня приблизить к нему лицо. Его глаза за очками были зеленовато-карими и начисто лишены эмоций. Совершенно пустые глаза.
— Наверное, я должен трахнуть тебя так, как тебя трахает мистер Мэн, — сказал он, правой рукой держа меня за волосы и левой расстегивая ширинку.
Его восставший член упирался мне в живот. Невнятная речь исчезла, глупой улыбки как не бывало. Я никогда раньше не видела такого Чарли Рэмси.
— У него большой член? — спросил он.
Что-то внутри меня, что-то сжатое и готовое в любую минуту взорваться, за доли секунды превратилось из искры в костер. Я не стала ждать, не сделала лишнего вдоха, а просто врезала коленкой ему в промежность. Его реакция была предсказуемой и мгновенной. Он согнулся пополам, как нас уверяли на курсах самообороны для агентов Бюро, и как только это произошло, я вновь вскинула колено и со всей силой, на какую только способна, врезала ему в лоб. У меня не возникло никаких сомнений относительно правомерности применения на практике моих знаний. Мне не нравилось, когда из меня делают покорную куклу, и у Чарли больше не было оснований ожидать от меня снисхождения. Его намерения были совершенно очевидны.
Чарли пошатнулся. Когда он, хрипя, поднял голову, моя ладонь врезала ему по носу и практически вмяла его в глазные яблоки. Чарли отшатнулся назад.
— Извини, — простонал он и зарылся лицом в ладони, издавая икающие звуки. — Я вечно забываю принимать лекарства. Извини. Я не нарочно. И не говори мистеру Мэну.
Я бросилась в свой кабинет и, пылая яростью, вернулась с моим «Глоком».
— Если ты еще хоть раз прикоснешься ко мне, тебе не придется переживать из-за Раузера. У меня нет никаких проблем с тем, чтобы пустить в ход эту штуковину. Ты понял? Принимай свои лекарства, Чарли.
Вошел Нил и увидел мое лицо. Его взгляд мгновенно упал на пистолет в моей руке, затем на корчившегося от боли Чарли. Нил посмотрел на меня так, словно я только что помочилась на пол в церкви.
— Поскорее уведи его отсюда, Нил. Скоро придет Раузер. Он распсихуется.
Нил наклонился и посмотрел на Чарли. Затем выпрямился, набрал из коробки на столе кучу салфеток и сунул их Чарли под нос. Тот с жалким видом прижал их, вытирая кровь.
— Господи, Кей, что тут у вас? — спросил Нил.
— Я подумала, что это злоумышленник, — сказала я. Нил скептически посмотрел на меня. — Объясню позже. Просто уведи его.
Чарли сидел, прижимая к лицу пропитанный кровью комок салфеток; он чуть не блеванул.
— Господи, — повторил Нил.
Глава 21
Было довольно странно смывать с пола кровь Чарли. Милый Чарли, парень, который приносит мне в бейсболке подарки. Мой тупой друг Чарли.
Нил помог поднять его и согласился отвезти домой, где бы этот дом ни находился. Я почувствовала укол вины. Я чуть не сломала чуваку нос — и даже не знаю, где он живет… Мы все почему-то считали, что он обитает в каком-то приюте, я не знаю, почему. Боже, что мне теперь делать с Чарли? Он был моим другом. Он был частью нашей странной компашки. Мне даже в голову не пришло бы, что я чем-то рискую, оставшись с ним наедине. Так вот каков Чарли, когда он перестает принимать лекарства… Это наверняка теперь все между нами изменит. Что случилось с его мозгом после той аварии? Кем он был до того, как грузовик сбил его на улице, до всех операций, потери работы и семьи? Я сделала мысленную пометку поговорить с Нилом о том, как бы заполучить медицинскую карту Чарли. Судя по всему, достать историю болезни не так уж и сложно. В конце концов, мою только что показали в ярких подробностях на Одиннадцатом канале. Внезапно мне захотелось узнать как можно больше о том, что случилось с Чарли. Мы все по-своему любили его. Мне очень хотелось верить, что все дело просто в лекарстве.
Дверь открылась, и вошел Раузер.
— Мне нужно поесть, — с порога объявил он. — И нам нужно поговорить. Слушай, Кей, я знаю, что ты зла, как черт, но — просто для твоего сведения — я требовал, чтобы ты продолжила расследовать это дело. Это было не мое решение. Так что, пожалуйста, не злись на меня.
Я молчала.
— Хочешь, уйдем отсюда и перекусим где-нибудь китайской едой? — Он улыбнулся мне. — Когда-нибудь слышала о такой?
— Мы называем ее просто едой, — сказала я.
Раузер обнял меня за плечи.
— Не будь эта шутка такой старой и глупой, я бы посмеялся, — сказал он и все равно улыбнулся. — Как ты себя чувствуешь? Хреновая неделя выпала, не так ли?
Мое внимание привлекла тень в открытой двери. На пороге стоял Джейкоб Доббс. Он выглядел так, будто кто-то навалил в его миску с хлопьями кучу дерьма.
— О боже! Это же Князь Тьмы…
Мое кровяное давление совершило серию безумных скачков. Прекрати, приказала я себе. Ненависть вредит здоровью.
Раузер хихикнул, а Доббс, глядя на меня, сказал:
— Ах да, профессиональна и обаятельна, как всегда.
— Мы как раз собирались уходить, — холодно произнес Раузер. Я не думаю, что Доббс заработал себе очки в его глазах, когда прибыл в город и устроил пресс-конференцию, прежде чем даже обсудить убийства с отделом, которому было поручено их расследование. Мне тоже было противно видеть на тех ступенях Доббса, этого напыщенного ублюдка, но пресс-конференция была блестящей по замыслу. Доббс понимал: эта конференция на ступенях здания суда станет для убийцы сигналом. Мол, я знаю, где ты сейчас охотишься. Я иду за тобой. Это также установит различные подсознательные связи с семьями жертв — безопасность, защита, власть.
Доббс проигнорировал Раузера.
— А тут у тебя мило, — сказал он про старый склад, превращенный в современный лофт. — Если, конечно, тебе нравится бетон. Вижу, ты и вправду выбилась в люди… Разве что за исключением неудачного освещения в СМИ.
— Чем я могу тебе помочь, Джейкоб? — Я скривила лицо в натянутой улыбке. Я испугалась, что у меня может развиться нервный тик.
— Я думал, ты будешь меня ждать. Я ведь сказал, что мне нужны твои заметки и любая другая информация, какая только может быть в твоем распоряжении и имеющая отношение к делу Уишбоуна. — Он снял пиджак и бережно повесил его на спинку стула Нила.
Раузер вскинул руки.
— У тебя найдется что-нибудь в холодильнике? Я умираю от голода.
Доббс последовал за Раузером на кухню.
— Кстати, хорошая идея. Я тоже проголодался.
Он закатал рукава рубашки. Мы с Раузером тем временем рылись в холодильнике.
— Кстати, о письме, которое ты получила, — продолжил Джейкоб. — Мне не нравится, что тебя втягивают обратно.
Еще бы. Кто бы сомневался.
— И я хотел бы знать, — продолжал Доббс с еле заметной улыбочкой, — почему этот преступник пытался связаться с тобой. Просто потому, что ты доступна и вовлечена в расследование и, следовательно, представляешь собой легкую добычу? Или же ты давала ему какие-то поводы? После того как тебя уволили, ты наверняка чувствовала себя… выставленной за дверь. — Он помолчал, а затем добавил: — В очередной раз.
— Поводы?
— Ты больше не общалась с убийцей? Никаких писем до этого электронного письма, которое ты якобы получила от него?
— Это смешно, и ты это знаешь. — Неожиданно я разозлилась. Шлепнула на хлеб сыр и лист салата, выдавила горчицу и бесцеремонно шлепнула все это на тарелку перед Доббсом.
— Он отправил в больницу розы, — добавил Раузер и рассказал, какой была открытка.
— Через флориста? — уточнил Джейкоб.
Раузер кивнул.
— Флорист, когда они открылись вчера утром, нашел конверт с письменными инструкциями и наличными. И доставил розы. Конверт у нас, но он чистый.
Доббс вновь переключил внимание на меня:
— Розы тоже? Электронное письмо, регулировка шины, а теперь и розы… Очаровательно. Что еще ты хотела бы нам рассказать? Ты ведь не решила бы ставить нам палки в колеса, не так ли?
— А теперь, черт возьми, подожди хотя бы минутку. — Раузер выдвинул стул и сел напротив Доббса. — Кей никому не ставит палки в колеса. Она не просила об этом. Она здесь жертва.
Улыбка Доббса сделалась еще тоньше.
Я ударила ладонью по столу. Сэндвич Доббса подпрыгнул на тарелке. Раузер посмотрел на меня так, словно я ударила его.
— Я не жертва.
— Ну-ну, только посмотрите на это… Любовная ссора? — В глазах Доббса был счастливый блеск конфронтации. Он всегда умел посмотреть на меня так, что от его взгляда мне хотелось провалиться сквозь землю или хотя бы втянуть голову в плечи. Его глаза, его слова, его истории, его руки… Я провела в Бюро немало времени, уворачиваясь от всего этого.
Раузер уже был на ногах.
— Ты на что намекаешь, Доббс? — спросил он, сжимая кулак.
— Стоп, стоп, стоп! — воскликнула я и подняла руки. — Немедленно успокойтесь. Раузер, сядь, пожалуйста. Давайте отдохнем минутку, ладно?
Раузер схватил со стола свой сэндвич и, насупив брови, откинулся на спинку стула. Я посмотрела на Доббса.
— Я бы никогда намеренно не вступила в какое-либо общение с подозреваемым вне рамок расследования. Никогда. Это было бы неправильно, неэтично, непрофессионально, глупо и крайне опасно.
А затем, в попытке сохранить мир, я сказала ему, что поняла, что он тот, кто должен вести это дело. Что он это заслужил, он это заслуживал, он был едва ли не самым достойным чуваком во всем мире. Я умолкла, чуть не облизав его с головы до ног. Раузер слегка застонал и запихнул в рот пригоршню залежавшихся чипсов «Принглз». Я подошла к холодильнику, сняла с тарелки с пирожными полиэтиленовую пленку и сунула их в знак мира Джейкобу Доббсу.
Тот пару секунд скептически смотрел на меня, но затем острые черты его лица смягчились. Затем, сложив ладони домиком и слегка опершись подбородком на кончики пальцев — что было призвано показать глубину его задумчивости, — этот корыстный маленький ублюдок сказал:
— Тогда давай сложим оружие, хорошо? Что скажешь? — Он взял пирожное и откусил. — Ты дашь мне свои записи, чтобы мы смогли провести мозговой штурм?