Однако… Однако остался другой потомок. По ветке дочери младшего брата Гертруды, которая сменила фамилию на Скайхай.
И поэтому Истар Редвуд решил… таким вот образом отомстить? Сначала войти в доверие к Питеру. А потом, когда тот будет в трудной ситуации — ударить в спину ножом, подослав замечательного адвоката Мэри Голд? Тем более что такой повод подвернулся!
К слову, вероятно напрямую с Марианной и Арманом он не работает. Потому что те в своем разговоре очевидно не знали, почему же именно адвокатесса внезапно решила подставить своего клиента. Более того, самому Истару точно неизвестно, что благодарить за все хорошее Редвудам следует не Грендерхолдов, а Кинель и тех, кто очевидно продолжает их дело.
А что самое главное, теперь у меня практически не оставалось сомнений в том, что Истар, парень Франчески — это тот самый Истар Редвуд. Уж слишком история незадачливого семейства совпадала с тем, что тот однажды сболтнул ей, немного выпив.
Что ж, следующий пункт был для меня очевиден: отправиться в заброшенную усадьбу Редвудов вместе с обломком браслета и посмотреть, что же он мне там покажет.
Довольно неплохой список дел, чтобы максимально загрузить голову и не думать о том странном поцелуе, который я накануне получила от своего работодателя в его кабинете! Поцелуе, о котором сам Питер, естественно, забыл… Только вот я забыть никак не могла! И сейчас, идя от дома дракона к тому месту, где согласно картам находилась усадьба Редвудов, я то и дело касалась пальцем губ, словно ощущая, как по ним пробегают мурашки.
Почему он сделал это? И почему сказал то, что сказал? Ведь ясно, здесь что-то не так, он просто не может любить меня! Еще и «целую вечность».
Однако под зельем солгать невозможно. Оно просто лишает даже самый сильный разум возможности сказать неправду. Просто отключает ее, как свет в комнате, и выпивший варево не задумываясь говорить все как есть.
Но как быть, если сказанное полностью противоречит любой логике и здравому смыслу?
Путанные мысли никак не оставляли меня в покое, пока я шла по ночным улицам. Поэтому я даже обрадовалась, когда перед глазами из мрака выплыли кованные врата старинной заброшенной усадьбы. Замок на вратах был давно сломан, хоть и не похоже по виду, чтоб здесь особо часто бывали даже местные любители пошастать по заброшкам.
Что ж, удачи мне! А удача понадобится с учетом того, что пока я держу при себе обломок браслета, магию мне не использовать. И раз уж этот браслет настолько важен — ни в коем случае нельзя допустить потери этого кусочка украшения. Поэтому в случае чего придется выкручиваться так, что мало не покажется.
Тяжко вздохнув, я ступила на территорию усадьбы и двинулась к выглядывающему из ночных теней очертанию старого обветшавшего здания, когда-то роскошные фасады которого теперь вызывали какие угодно эмоции, кроме желания к ним приближаться.
Обязательным местом, которое я намеревалась посетить в этой «живописной туристической точке», был тот самый подвал, где сгорели заживо люди. Но этот пункт своего плана я оставила под конец. Просто потому, что догадывалась: после визита туда, еще и с обломком браслета, я скорее всего увижу нечто, после чего буду немного не в себе. А значит, дальнейший осмотр здания будет намного менее эффективен.
Поэтому начать я решила с первого этажа.
Толкнув обветшалую, но все еще красивую резную дверь, заскрипевшую при моем прикосновении, я осторожно вошла внутрь… и тут же услышала чертов резкий скрип половиц, от которых у меня сердце ушло в пятки!
Блин-блин-блин! Чего ж здесь страшно-то так? Даже в замке Кинель и катакомбах было как-то поспокойнее. А вот сюда совсем почему-то идти не хочется. Только вот что поделать? Надо.
Напряженно сглотнув, я прошла несколько шагов вперед и оказалась в большом, когда-то красивом шестиугольном зале, от которого в разные стороны отходило несколько дверей. Причем большинство из них были либо с концами выбиты и зияли черными провалами, либо криво свисали на проржавевших петлях. От вида всей этой картины мне стало еще больше не по себе, и всеми силами стараясь не трусить так сильно, я сильнее сжала фонарик, проходя в ту дверь, что располагалась прямо по курсу.
Вскоре я вышла к лестнице на второй этаж. Старой, прогнившей, немного покосившейся. Держу пари, стоит на ней сделать неосторожный шаг, и она просто провалится под ногами! Так что приближаться к ней однозначно не стоит по всем законам здравого смысла. Особенно не имея возможности моментально применить магию в случае чего.
Только вот я все равно туда полезла, хватаясь руками за малейшие выступы на стене, прошла по самому ее краю, прилегавшему к старым стенам. И слушая громкий скрип прогнивших досок, поднялась на второй этаж. Где, конечно же, пол буквально ходил ходуном под моими ногами!
Здесь располагался большой коридор, спальни и два зала, в один из которых я как раз вошла, сделала несколько шагов вперед и осмотрелась, стоя прямо в его центре.
Мебели почти не осталось. Лишь самые массивные шкафы, потрепанные временем, разбитая лепнина на камине и потолке. Что странно — стекла в окнах сохранилось. Рамы едва держались, краска на них покрылась паутиной трещин, но на самих стеклах виднелись лишь грязь и царапины. Поэтому сквозняков здесь, как ни странно, почти и не было.
Так что сквозняками никак нельзя было объяснить то, что со стороны лестницы я услышала отчетливые звуки ритмичных шагов, направляющихся ко мне! Шагов легких, быстрых, звонких. С приближением которых двустворчатая входная дверь в зал закачалась у меня на глазах! А в следующий миг прямо в воздухе проявилась прозрачная женщина — пожилая, светловолосая, в старинном длинном платье. Женщина, которая влетела в зал, и не сбавляя ходу, двинулась прямо на меня!
Вздрогнув, я тут же отскочила в сторону, и весьма вовремя, иначе бы она наверняка прошла сквозь меня. Подозреваю, мне бы это, как минимум, не понравилось.
Пройдя до самой стены, женщина остановилась у окна и выглянула в него с привычным движением, которым как будто отодвигала немного в сторону отсутствующую нынче штору.
— Ты хоть осознаешь, за кого отдаешь ее замуж? — прошипела она, обращаясь к кому-то, стоящему за ее спиной. — Нет, это ты ничего не понимаешь, Клаус! Этот мужчина — ненормальное чудовище! Но тебя, конечно же, волнует только то, насколько он богат. Нет, я не собираюсь молчать! Лизель — моя старшая дочь, а ты выдаешь ее за… ЭТО! Если ты не расторгнешь помолвку, если дашь моей Лизель выйти за него замуж и родить детей от этого ублюдка… Клянусь, я не буду молчать! Я всем расскажу о том, что это сопляк Кейв Никлер тайно практикует темные искусства, что он и есть тот самый маг, которому, по слухам, в самом деле покровительствует лорд Кинель! И тогда!..
Женщина не успела договорить. Потому что кто-то, кого я не видела, резко схватил ее за плечи, развернул… и со всей силы толкнул в грудь, выбрасывая в большое окно!
Вскрикнув, я подбежала как раз вовремя, чтобы увидеть, как на землю упало и тут же исчезло хрупкое тело с разметавшимися волосами и разлетающимися юбками длинного платья.
Тяжело дыша, я зажала рот ладонью, и выкатив глаза, дрожала крупной дрожью.
Согласно прочитанной в библиотеке информации о роде Редвуд, бабушка Кристофера Редвуда, Розабелла, погибла, выпав из окна накануне свадьбы своей младшей дочери, Лизель Редвуд. Вскоре после этого скончался ее муж Клаус, и отец Кристофера стал главой рода.
Однако самым шокирующим было не то, что Розабелла не сама выпала из окна (в конце концов, слухи о том, что выпасть ей помогли, и без того ходили по городу).
Нет, по-настоящему меня напугало имя жениха Лизель Редвуд.
Кейв Никлер.
Более того, самым страшным было даже не то, что Кейвом звали мужчину в черном плаще с красной правой рукой, который был полуастральным существом (а значит, если речь в самом деле шла о нем, он был уроженцем этого мира, а не попаданцем, как я изначально думала). И даже не мысли о том, что же должно было с ним случиться, чтобы он стал тем, что я тогда увидела в замке Кинель.
Нет. Совсем нет.
Больше всего меня напугала его фамилия: Никлер.
Потому что именно «Никлер» было девичьей фамилией Марианны Скайхай!
Сама она, насколько я успела выяснить, была внебрачной дочерью Сары Никлер, которая так и не открыла имени ее отца, дав дочери свою фамилию. Благо на тот момент общественные нравы в стране, даже среди знати, были уже не настолько суровы, как пару-тройку столетий назад. Так что отсутствие мужа и неизвестное имя отца не стало для юной благородной леди поводом, чтобы смотреть на нее свысока. И пускай род Никлеров был к тому времени уже не так богат, положение семьи все еще оставалось довольно высоким, и мать и дочь были вхожи в высшее общество, Марианна получила соответствующее ее положению образование и удачно вышла замуж за Питера Скайхая.
И вот теперь у меня появились причины полагать, что она была… прямым потомком того самого Кейва, нынче гуляющего по городу в полуастральной форме! Того самого Кейва, который, если верить словам Розабеллы Редвуд (за что ее убил, похоже, собственный муж) был тем самым темным магом, действовавшим сообща с родом Кинель. И вероятно причастным к смерти Гертруды Грендерхолд.
А если так, то выходит… Выходит, вот и еще одна вероятная причина того, почему Элизабет подходит Марианне и Арману для того задуманного ними жертвоприношения.
Она не только дочь потомка Грендерхолдов. Но еще и дочь прямого потомка Кейва Никлера.
Надо же, даже смешно. Я не шла сразу в подвал, где сгорели заживо люди, потому что боялась, что после увиденного там благодаря браслету не смогу спокойно осматривать остальную часть особняка. Но вот теперь, увидев и узнав все это, меня так сильно трясло, что я взаправду сомневалась в своей способности продолжать сегодняшнюю вылазку.
Вот только у меня нет иного выбора. И медлить мне нельзя. Не только не переносить остаток разведки на завтра, но и задерживаться здесь сегодня. Кто знает, вдруг слишком активное использование обломка браслета привлечет Кейва, и тогда мне снова придется иметь дело с ним? Причем сомневаюсь, что где-то здесь спрятан такой же защитный круг, как в том храме, благодаря которому я смог