— Лар, Гау, раненых отправьте в Ондон, дадим воинам полчаса на отдых и двинемся вперед. Если мы будем стоять и ждать их, отряд Бера сам может попасть в окружение.
— Макс Са, воины не устали, они готовы идти прямо сейчас, — Лару не терпелось идти на выручку Беру. — Если мы двинемся прямо сейчас, часть вражеских воинов не успеет еще подойти, а мы сможем убить большинство из того отряда, — я проследил за направлением руки военачальника.
Воины, с которыми у нас состоялся бой, увидев подкрепление, самонадеянно сократили дистанцию до нас и теперь отдыхали, улегшись прямо на землю. До двух крупных отрядов, спешащих со стороны саванны, было не меньше двух километров. Но если мы двинемся всей массой вперед, враг просто отступит, разрывая дистанцию. Легкие победы, что нам давались раньше, остались в прошлом. Сейчас против нас сражался враг, вооруженный луками и стрелами, защищенный щитами. В прежние времена, практически каждая стрела, находила цель. Сейчас, большинство выстрелов на себя принимали щиты. Щиты у воинов Минада были удлиненной овальной формы, похожие на доски для серфинга.
— Гау, отбери двадцать лучших лучников, пусть снимут доспехи. Им придется сделать рывок, чтобы сократить дистанцию для прицельной стрельбы и засыпать стрелами врага, пока не подоспела подмога.
Гау начал отбирать лучших лучников, мой план был прост: лучники делают скоростной рывок. Пока враг отдыхает лежа на земле. Сократив дистанцию, открывают беглый огонь и возвращаются обратно, прежде чем противник откроет огонь. Каждый убитый воин противника, в дальнейшем обернется сохраненной жизнью моих людей. Я еще рассчитывал на то, что двадцатка бегущих на них людей не спугнёт врага при его большом численном превосходстве. Пройдет время, прежде чем они смогут выстроиться и прикрыться щитами. А за эти мгновения пара десятков стрел неминуемо найдет себе жертву.
— Макс Са, лучники готовы, — Гау лично возглавил небольшой отряд.
Буквально несколькими фразами, объяснил воинам их задачу: рывком сократить дистанцию, открыть быстрый огонь и вернуться назад, до того, как противник начнет стрелять в ответ. Лица воинов были спокойны и полны решимости. В каменном веке не принято разводить «телячьи нежности». Еще раз проверив свой лук и стрелы, Гау вопросительно посмотрел на меня.
— С Богом, вперед, — дал отмашку и небольшой отряд лучников рванул навстречу противнику. Как я и предполагал, двадцатка бегущих навстречу лучников не сильно встревожила дикарей. Несколько десятков вражеских воинов лениво потянулись с земли, беря в руки луки и даже не поднимая свои щиты. Не добегая метров семидесяти, отряд Гау остановился, и лучники начали беспорядочный обстрел врага. С моего места было видно, что смертельные стрелы находят цель. Теперь весь отряд вскочил с места, пытаясь прикрыться щитами. Об ответной стрельбе враг не мог и думать, пытаясь укрыться от летящих стрел.
— Лар, в атаку, — внезапно принял я решение, бросаясь бежать. Сейчас, когда внимание противника отвлечено на то, чтобы укрыться от смертоносных стрел, был хороший вариант подобраться к нему всей своей армией. Укрываясь за своими щитами, дикари оставили нас вне поля своего зрения. Лар вырвался вперед с несколькими воинами, обгоняя меня. Растянувшись, мы преодолели половину расстояния, когда дикари заметили волну набегающих воинов. Презрев стрелы лучников Гау, часть вражеских воинов схватилась за луки. Вражеская стрела просвистела над моей головой, едва не задев. Остановившись, вскинул винтовку и сделал три выстрела, свалив троих вражеских лучников, внося сумятицу в ряды дикарей.
Огонь лучников Гау прекратился, вероятно закончились стрелы, и дикари совершили ошибку: забыв о луках в своих руках, они бросились нам навстречу, хотя втрое уступали в численности.
— Копейщики, каре! — Даже сквозь шут от бегущих людей и крики раненых, разнесся голос Лара. В каре полностью мы построиться не успели, когда началась рукопашная с применением холодного оружия. Часть дикарей напоролась на копья, но некоторое количество сумело сблизиться вплотную. Я выхватил катану, но практически сразу пятеро моих людей, окружив меня начали уводить назад, не слушая мои приказы. Напрасно я кричал и ругался, моя личная охрана оказалась невозмутима. Вытащив меня из гущи сражения, воин со шрамом на лице извинился:
— Макс Са, Лар сказал не допускать тебя в бой. Мы выполняли приказ! — Слово «приказ» было произнесено с пафосом. Сдержав себя от порыва кинуться в бой, успел подумать, что у Лара мозгов побольше чем у меня, раз он успел подумать о моей безопасности.
Со стороны я видел картину боя: несмотря на отчаянную храбрость, дикари были обречены. Ринувшись в атаку, они побросали щиты, в то время как мои люди были в броне и с щитами. Группа из пяти человек дикарей, спешно отступала на юг, навстречу двум отрядам, что перешли на бег трусцой при виде боя.
— Минад, там Минад, надо убить Минада! — В этот раз моя охрана поняла все без дополнительных указаний. Они рванули, обгоняя меня и устремились в погоню. Бросил взгляд на поле боя, где окруженные дикари погибали, тщетно бросаясь на щиты и выставленные копья. Пара минут и с ними будет покончено, Лар сам разберется. Прибавил скорость, неприятно отметив, что стал физически сдавать: молодые воины Русы обогнали меня и дистанция медленно увеличивалась.
«Начну пробежки с завтрашнего утра», — мысленно поклялся, стараясь сократить отставание. Группа из пяти дикарей, трусцой двигавшаяся к югу, резко прибавила скорость, увидев преследование. Большой отряд из пары сотен воинов, находился менее чем в километре, а до Минада еще сто метров. Увлеченные боем мои воины добивали дикарей, надо было догнать и убить Минада, прежде чем к нему подоспеет помощь.
Врага мы догнали, пробежав около трехсот метров: за это время отряд спешащих на помощь дикарей оказался на расстоянии около двухсот — двухсот пятидесяти метров. Четверо из убегавших остановились и развернулись нам навстречу. Пятый, припустил дальше, спеша к подкреплению. Четверка моих телохранителей вступила в бой, я же побежал за убегавшим.
— Минад, — закричал я изо всех сил, — трус, стой. — Минаду было чуждо понятие о чести и честном поединке. Мой крик только подстегнул его, и он побежал так, что засверкали пятки. Меня подмывало догнать его, тем более что дистанция сократилась серьезно. Распрощавшись с желанием отрубить ему голову, опустился на колено и вскинул винтовку: черная голова дикаря прыгала в мушке, был риск промахнуться. Перевел ствол в район лопатки и плавно спустил курок. Грохнул выстрел, Минад споткнулся и завалился лицом в землю. Больше медлить было нельзя, дикари были уже на расстоянии ста метров. Еще двумя выстрелами убил тех двоих из убегавшей четверки, что еще оставались на ногах.
— Назад, отступаем, — повинуясь приказу, мои четверо воинов стали отступать. Один из четверки был серьезно ранен, схватившись за бедро, он ковылял, пока, споткнувшись не упал.
— Берите его на руки, бежим к своим, — раненого подхватили, и мы побежали навстречу спешащим к нам на помощь. Но и враги тоже перешли на бег, надеясь догнать нас до воссоединения с отрядом.
Сразу было видно, что этой толпой никто не управляет: дикари бежали за нами, подбадривая себя криками. Около десятка самых быстроногих дикарей практически догнали нас в тот момент, когда стена копий расступилась, пропуская нас внутрь боевого построения.
Отряд, построившийся в каре, вызывает у соперника ложное представление о численности. Так и случилось в этот раз: первые преследователи просто напоролись на выставленные копья, не причинив нам никакого вреда. За первыми дикарями хлынула вся остальная масса, ложно посчитавшая, что они просто сомнут нас. Находясь внутри каре, я видел мало: но крики, лязг оружия и хрипы умирающих доносились со всех сторон. Лучники, находясь внутри боевого построения, хладнокровно выцеливали жертву и отправляли смертельные подарки врагу. Весь бой продлился не больше пяти минут: толпа дикарей бросилась бежать, оставляя убитых и раненых. Нельзя было допустить их воссоединения со вторым отрядом, шедшим также с юго-восточной стороны.
— Лар, преследовать и убить всех, — отдал я приказ, бросаясь вперед. Трое из выделенных мне Ларом телохранителей, практически сразу оказались впереди меня, сдерживая мою прыть. Несколько десятков воинов, возглавляемых гигантом Ларом, поравнялись и вышли немного вперед. Сотни ног начали поднимать пыль, и я, оказавшись в арьергарде, расчихался. Взлетев на небольшой пригорок. понимая, что телохранители меня не пустят в бой, огляделся: на расстоянии меньше, чем километр, кипел бой. Отряд Бера зайдя глубоко в тыл, и не дождавшись отступающих дикарей, пошел на соединение с нами и перехватил второй крупный отряд дикарей.
С моего места было видно, что численность дикарей превосходит отряд Бера. Его каре атаковали сразу с трех сторон, и только боевой порядок спецназовцев, помогал в отражении атак. Лар и воины уже преодолели больше половины дистанции, когда их заметили. Часть дикарей развернулась, чтобы вступить с ними в бой, но несущиеся вперед Русы, просто смяли этот хлипкий заслон. Картина боя мгновенно изменилась: дикари оказались между боевым построением Бера и набегающими воинами Лара. На таком расстоянии команд я не слышал, но Бер сориентировался сразу: квадрат его воинов распался, и вытянувшись в шеренгу, начал охват противника.
Неспешным шагом я успел практически подойти к месту боя, когда все было кончено. Чудом вырвавшиеся из окружения несколько дикарей, удирали на юг, побросав оружие. Слышались хрипы и стоны раненых, пыльная земля в окрестностях Ондона щедро окропилась вражеской кровью. Но потери были и у нас: навскидку я видел нескольких погибших, не говоря о раненых, число которых перевалило за два десятка.
Весь в крови, Бер спешил навстречу, издалека сокрушенно разводя руками:
— Макс Са, мы зашли, чтобы ударить им в спину, но врагов не было. Подождав немного, я понял, что у вас бой, и поспешил на помощь. Прости, что не успел раньше, по дороге мы наткнулись на большой отряд дикарей. — Дыхание парня еще не восстановилось после боя, часть слов он проглатывал.