«А как же он это объяснил?» – спросила хозяйка форума.
«Никак. А когда спрашивали, пускался в такие философские разглагольствования, что у всех уши вяли. А потом и вообще на бумажку их записал и велел детям эту бумажку хранить и не выбрасывать, а то, говорит, когда-нибудь веранда развалится, вот тут бумажка вам и пригодится. Если хотите, сейчас найду и отсканирую. Только не требуйте, чтобы растолковала, я тут поняла не больше вашего!»
Форумчане выразили такое желание, и на следующей странице я увидела фотографию тетрадного листка, исписанного мелким почерком:
«Многие наши беды – от незнания самых простых вещей. Вот скажите на милость, что есть дверь? Мы знаем дверной косяк, дверную ручку, порог, а самой дверью зовем то, что как раз ею не является, а наоборот, запирает ее. А ведь на самом деле дверь – это проход, это нечто практически нематериальное и эфемерное! У нее может не быть ни косяков, ни порога, ни рамы с филенкой, что ее закрывает, и, однако, дверь останется дверью, через которую можно войти и выйти. И, учитывая это, с дверью надо уметь обращаться. Потому что не только мы способны через нее пройти, но и другие, порой и те, кто нам враждебен. А потому, во избежание такого, ее нужно уметь не просто запереть, заколотить, замуровать, но и заградить так, чтобы те, кто через нее ходил раньше, вновь не пришли. Непонятно? Поясню. Ты живешь, находишься СЕЙЧАС, и для тебя сейчас дверь заперта. Но твой враг – это может быть особый, коварный враг – находится тогда, давно. И если для него ТОГДА дверь открыта – он может в нее войти. Войти снаружи внутрь. Но если поставить заграждение, соорудить иное помещение – изнутри внутрь он уже не проникнет, так как сам находится снаружи».
Последовали комментарии: «Не врублюсь!», «Извини, но… бред», «И какая вообще польза от всей этой философии?». И прочие, которые не привожу из цензурных соображений.
Я помассировала виски. Да уж, заумь первостатейная, врубиться и у меня не получилось, по крайней мере с первого прочтения. Какая действительно польза от философии, лучше бы толком пояснил, зачем эта веранда понадобилась!
На всякий случай распечатав послание, я снова завалилась спать. Попытаюсь связаться потом с этой Шиповниковой Веткой, может, еще чем-то поделится.
Великое дело Интернет! Проснувшись утром, я почти полностью понимала, что имел в виду философствующий управляющий! Он хотел сказать – не тем, кто называл бредом его послание, а тем, кому это действительно нужно! – что некоторые существа способны проникнуть даже сквозь замурованную дверь, совершить через нее переход во времени! Потому что в бытность их жизни она не была замурована, а вполне открывалась, и это обеспечивало существу проход. А веранда, пока существовала, загораживала ее, вот почему стену с замурованной дверью обшили деревом. Правда, не все умещалось в эту теорию, и у меня остались вопросы, да задать их, боюсь, уже некому. Но раз после постройки веранды безобразия прекратились, значит, все было сделано правильно. Веранда мешала существу пройти, а как только ее снесли – так и началось.
Вопрос лишь, что это за существо такое. Призрак умершей Домны?
Я хотела тут же поделиться открытием с Никой, но ее мобильный почему-то был отключен. А, вечно она забывает его зарядить, ладно, расскажу в школе.
Но в школе в тот день Ники не оказалось. Что за чудеса, заболела она, что ли? Мобильный телефон по-прежнему был отключен, домашний не отвечал, а телефона ее мамы я не знала. Но ведь может быть такое, что ее мама на работе, а Ника встала с высокой температурой и сейчас сидит в очереди к врачу. Тут уж она не скоро вспомнит о незаряженном мобильнике! А что, такое вполне могло произойти. Вернувшись домой, она в таком случае наглотается лекарств и ляжет спать, отключив все телефоны, знаю я ее.
За время уроков я почти убедила себя в этой версии, а потому почти не волновалась. Нику Черную просто так не возьмешь, это всем нам было известно.
Поэтому я после школы спокойно зашла домой, пообедала, приготовила уроки и лишь после этого отправилась проведать заболевшую подругу. Долго звонила в дверь, но изнутри доносилось только тявканье Мишки. Тогда я стала звонить по домашнему телефону. Он добросовестно звенел в квартире, однако трубку никто не взял.
– Ну что ты трезвонишь, неужели непонятно, что дома нет никого? – услышала я недовольный голос соседки, высунувшейся из своей двери. – Ушли они обе. Мать вчера еще, а дочь утром сегодня, часов в шесть. И пока не возвращались. Хорош звонить, дите мне разбудила!
– Вы точно уверены, что их нет? – осведомилась я.
– Точно, точно. У них когда дверь хлопает да в прихожей топают, мне отлично все слышно, так что я все их приходы-уходы знаю. Не дверь, а какой-то набатный колокол! – Тут из соседкиной квартиры донесся детский плач, и она убежала.
Вот так новости! Насколько я знаю, Ника школу не любила, но без особой нужды не прогуливала. Так куда же она пошла в шесть часов утра, если в школу идти к восьми? Полагаю, хотела перед школой куда-нибудь зайти. Но куда? Инстанции, парикмахерские и магазины отпадают, они в наших краях тоже открываются в восемь. Я прокрутила в памяти события вчерашнего дня, силясь вспомнить, не говорила ли она что-нибудь о предстоящих планах. Вроде бы ничего, но была одна зацепка. Я позавчера посоветовала ей подойти к кому-нибудь из соседей Славика и с мрачным видом провозгласить: «Я все знаю!», в надежде, что они в ответ тут же тайну раскроют.
Она рассердилась, конечно, но ведь могла и передумать. Тем более что ее мама была уверена – соседи что-то знают. А ведь возможно! Обычно взрослые выходят из дома на работу кто в семь, а кто и в шесть, смотря у кого где работа. Вот Ника, видать, и решила кого-то из них подстеречь. А дальше…
Я видела немало детективов, криминальной хроники и просто житейских ситуаций. И более-менее в курсе, что бывает с теми, кто слишком много знает…
Я так и села на ступеньку. Боже! И это я ее на такое подтолкнула! Где она теперь, что с ней?! Жива ли?
Просидев так минут десять и обозвав себя всеми известными мне ругательствами, я решительно встала. Сама натворила, самой и расхлебывать!
Спустившись по лестнице, я пересекла пустырь и свернула в Девятнадцатый поселок. Пока шла, немного остудила свой пыл, стало страшно. Что я одна там могу сделать? Уж если неизвестные мне преступники с Никой справились, то что сделаю им я, всего лишь слабая девчонка? Может быть, стоит позвонить по телефону ноль-два?
Эх, что же делать?
Для начала следовало осмотреться, и я, стараясь быть незамеченной, подошла к дому Славика. Как я и предполагала, хозяйственные соседушки как раз в этот момент выносили из дома холодильник, а у входной двери стояли еще несколько человек, тоже, видимо, желающие поживиться. Ну и что я им сделаю? Наверное, стоит все же позвонить в полицию. Сказать хотя бы, что тут дом грабят. Вот они-то и выяснят, куда хозяева пропали.
Я уже достала мобильник, но в последний момент у меня возникла шальная мысль. Видимо, я за последнее время заразилась от Ники интуицией. Так вот, преодолеть бы мне сейчас свой суеверный страх и заглянуть в заброшенный детсад! Еще не знаю, зачем, но надо, надо… Это близко, а позвонить я и через десять минут успею.
Вот и он. Эге, да тут, похоже, калитку открывали! Конечно, большие железные ворота здесь не откроешь из-за разросшейся зелени, но вот маленькую дверцу сбоку при желании можно, да и заросли рядом с ней кое-где белеют обломанными ветками. Я подошла к калитке и увидела на навесном замке свежие царапины от ключа. Значит, не ошиблась. Логично предположить, что туда зашли и вышли, раз калитка опять заперта. Значит, там сейчас никого быть не должно.
Выходит, не зря я сюда пришла. А раз так, махну туда привычным способом – через забор.
Я шла по направлению к зданию, внимательно оглядываясь вокруг. Точно, кое-где на молодой поросли виднелись свежие повреждения – здесь кто-то шел, грубо и неаккуратно. Но кто и зачем?
Я подошла к двери здания и обнаружила: ее тоже открывали! Вокруг замочной скважины – несколько царапин по ржавчине. Но, опять же, все заперто… И что мне делать?
Я хотела пройти к торцу с замурованной дверью, но вдруг увидела, что пара окон разбиты, а шторы изнутри отодвинуты. Вот здесь тогда светилось окно, в нем-то стекла целы, но два соседних – вдребезги…
Неожиданно штора на загадочном окне распахнулась, и к стеклу прильнуло лицо. Я заорала от ужаса, попыталась отпрыгнуть, но зацепилась за кустарник и грохнулась на землю. В страхе повернулась к окну… Оттуда, изнутри, на меня глядела Ника! Моя дорогая подруга, живая и здоровая!
– Ника! Ты как там оказа…
– Беги, Танька, беги отсюда! – еле слышно донесся до меня ее голос через два стекла. Видимо, поняв, что я ее могу не услышать, Ника сняла ботинок и грохнула по окну – только стеклышки полетели. – Беги немедленно!
Я с трудом поднялась, растирая ушибленную ногу:
– Ника, но ты…
– Беги, ты что, не поняла?! Зови подмогу…
С трудом до меня доходило – сама я ее оттуда не вытащу, здесь в окнах решетки, самые обычные, советских времен, крест-накрест, как в тюрьме, да еще и встроены наглухо между двумя оконными рамами. А значит, нужно звать кого-то на помощь. Я повернулась, чтобы бежать, но тут… Оказывается, я даже не услышала приближения вражеских шагов, а когда мне заломили руки и потащили к железной двери здания, я все живо сообразила, да было уже поздно.
– Вот и вторая попалась наконец-то, больше не нужно тут околачиваться! – раздался над моей головой грубый голос негодяя, в то время как второй доставал ключи и отпирал дверь.
– Пустите ее, идиоты! – надрывалась в окно Ника. – У нее отец – прокурор!
– Ага, а может, министр? – захохотали оба. – Ну, ничего, и у прокуроров порой дочурки пропадают без вести, ха-ха! Особенно если знают слишком много и слоняются неизвестно где!
Насчет прокурора Ника, конечно, соврала, но спасибо ей за попытку помочь, думала я, пока негодяи возились с замком. Теперь я их видела – среднестатистические с виду дядьки, ничего криминального во внешности нет, никогда бы не подумала. Только у одного глаз подбит слегка… то е