У меня еще есть небольшая сумочка – подарок Старика. Ту, что нес для меня Кук, не отдали – вещественное доказательство. Да пусть они ею подавятся, ублюдки! Ничего, через год мы взыщем должок с процентами, а пока пускай живут.
Медицинский институт мы нашли сразу, в ректорате нас уже ждали – Старик сдержал слово, он добился, чтобы к нам отнеслись должным образом. Не знаю, как ему это удалось, но наши документы остались у ректора, а мы в тот же день поселились в общежитии – в одном блоке.
Судьба была к нам благосклонна, вот только не все сумели воспользоваться ее благосклонностью.
7
– Так это и есть твоя подружка?
У него круглая бритая голова, неприятный взгляд из-под густых бровей, омерзительные мокрые губы, небритые щеки и жевательная часть черепа значительно больше той, где, по идее, должен помещаться мозг. Очень неприятный тип, весь словно грязный, хоть и одет в дорогой костюм. А погоняло у него – Деберц. О господи, и это с ним пришлось трахаться Ирке? Тогда ей и правда лучше умереть от отвращения. Этот тип такой мерзкий, что у меня от него мурашки по коже, как от какого-то жуткого насекомого. Стас рядом с ним выглядит Белоснежкой.
– Если у вас есть что сказать, говорите. – Я сейчас приведу тебя в чувство, ублюдок. – Я не глухая и вполне дееспособна. Так что вам от меня понадобилось?
– А, вот ты как. – Деберц откровенно рассматривает меня. – У госпожи докторши гонор! А знаешь ли ты, красавица, что я делаю с такими гонористыми?
– Мне чихать на ваши интимные воспоминания. Я спешу, так что давайте перейдем сразу к делу.
Он смотрит на меня тяжелым взглядом психопата. Что ж, парень, по тебе плачет палата в психушке, а еще лучше просто пристрелить тебя.
– Ладно. Приведите мудака. Садись, докторша, разговор будет длинный – или нет, но все равно садись. Выпьешь чего-нибудь?
– Нет. Я не в гости приехала.
– Вот зря ты так. – Деберц смотрит на меня слишком внимательно, мне это не нравится. – Собственно, я ничего против тебя не имею, так что прости, если чем обидел. Привык иметь дело с бабами определенного сорта, понимаешь… а тут ты – вся такая из себя недотрога.
Не поверила я в его извинения, но игру принимаю – пока, а там будет видно. Все равно я здесь в меньшинстве – Стаса в расчет принимать не стоит, он предал меня один раз и снова предаст при случае.
Мы сидим в большой комнате, которая задумывалась как зимний сад или оранжерея, посередине плещется овальный бассейн. Видимо, здесь хозяину нравится больше всего. Плетеные кресла, столик, на котором гора фруктов в вазе. Я очень голодна, но есть тут – увольте.
– Ешь фрукты, Лиза. – Стас подает мне очищенный банан. – Я же вижу, что у тебя анемия. Ты недоедаешь? Снова на диете?
– Тебе-то что?
– Ну чего ты? Лиза, ты хорошо зарабатываешь, почему плохо питаешься? С твоей склонностью к анемии…
– Стас, это не твое собачье дело. А банан засунь себе в задницу.
Деберц заржал. У него неприятный смех. Надо же, и живут же такие люди!
– А у нее характер! Люблю дамочек с характером! Дружище, чем ты ей так насолил, а? Не надо сердиться, красавица, съешь что-нибудь, ты бледная как смерть. Такая красивая женщина не должна надрываться на работе.
Два амбала заносят в помещение… что-то. Несколько часов назад оно было человеком, сейчас это просто отбивная с кровью.
– Думаю, вы знакомы. – Деберц с удовольствием рассматривает кровавое мясо на полу. – Это Жора, наш друг. Он пасет девочек от площади Свободы и до рынка включительно. Посмотри сюда, урод! Это та самая женщина?
– Та…
Не знаю, откуда именно вылетел звук, потому что отбивная говорить не должна. Я поняла, кто это. Иркин сутенер.
– Уберите это дерьмо и подотрите тут. – Деберц внимательно следит за моей реакцией. – А ты не из пугливых, да?
Я видела много подобных, только мертвее, – один такой у меня сейчас дома, но тебе об этом знать не надо.
– И что теперь? – спрашиваю.
– Я хочу подробностей. Где сейчас эта девка, чем она больна и какие последствия могут быть для меня.
– Зачем тебе Ирка?
– Она мне не нужна. – Деберц стукнул кулаком по столу. – Я обещал вот ему и обещаю тебе: девку пальцем не трону, но объясни мне…
– Значит, ты не знаешь? Тебе не рассказали?
– Только то, что она больна. И что ее забрала подружка-докторша. У нее СПИД?
– Нет. У нее последняя стадия туберкулеза – открытая форма.
– И что теперь? Я не спал с ней, но она бывала тут. Все помыли, и не раз, но… что?..
– Думаю, тебе стоит найти фтизиатра, он сделает нужные анализы, пропишет препарат, который ты будешь принимать где-то полгода, – это обязательно.
– То есть я заразился?!
– Ты был в контакте. Даже если ты сейчас здоров, тебе нужно пропить лекарство, а на это время бросить курить и употреблять алкоголь.
– А если не брошу?
– Большая вероятность, что умрешь. Потом.
Деберц какое-то время сидит неподвижно, затем поднимает взгляд – глаза у него совершенно сумасшедшие.
– Забери ее отсюда.
Стас подает мне руку, и мы уходим, а позади нарастает грохот – наш гостеприимный хозяин выпускает пар.
– Я отвезу тебя домой, – говорит Стас.
– Отвези туда, откуда взял.
– Но сейчас ночь, опасно ходить по улицам!
– Я позабочусь о себе сама.
– Лиза…
– Ты слышал, что я сказала.
Он молча ведет машину – теперь сам. Мы едем по шоссе, потом сворачиваем на проспект. Если Вадик спросит, где я была, что я ему скажу?
– Как там Рыжий? – Что, парень, нервирует мое молчание? А чего ты ждал?
– Неплохо. Купили с ним почти новую «Тойоту», так что мы теперь на колесах.
– Вы? А что, разве вы… вместе?
– Мы всегда были вместе.
– А… я просто подумал…
– Знаю. Тебе что за дело?
– Лиза, ты злопамятна.
– Это не единственное мое положительное качество, у меня полно и других добродетелей.
– Я видел тебя днем с одним ментом.
– Так ты еще и следил за мной?!
– Конечно. Ты была мне нужна, и я тебя нашел. А что от тебя надо менту? Или так, клинья подбивает? Тогда это странно.
А тут я должна ступить на тонкий лед. Обожаю такие моменты. Стас, ты всегда был болваном и не переиграешь меня никогда, не стоит и пробовать.
– Он не подбивал никаких клиньев. Просто случилась невероятная вещь – моего соседа по квартире пристрелили. И знаешь, что странно: Сашка был алкашом, абсолютно ничтожным, кому он мог помешать? А они утверждают, что его убил профессионал! К тому же в тот день Сашка где-то раздобыл какой-то дорогой костюм, у него такого отродясь не водилось… В общем, история темная, но полиция решила, что это я наняла киллера, чтобы избавиться от Сашки, а я…
– Погоди! – Стас резко тормозит. – Погоди. Ну-ка, все то же самое, но сначала.
– Не понимаю… Зачем тебе эта грязная история?
– Просто интересно. А какой на нем был костюм?
– Ну, серый такой, говорят. В тонкую темную полоску. Я сама не видела.
– А когда этот костюм у него появился?
– Ты совсем спятил? Да я-то откуда знаю? А теперь из-за этой истории мент хочет повесить на меня убийство. Типа я убрала соседа из-за квартиры. Представь! Да я давно могла просто отравить его паленой водкой, если бы хотела избавиться.
– Или еще как-нибудь… – Стас снова трогает машину с места. – Я знаю, Лиза-Элиза, ты бы нашла способ получше, если бы тебе это вдруг понадобилось. Ты бы не стала платить кому-то за то, что умеешь делать сама.
– О как! Решил мне напомнить старое? Так ты там тоже был, помнишь?
– Именно поэтому я и говорю. Я знаю, какая ты. Если тебе что-то нужно, ты идешь до конца.
– А концы прячу в воду. Стас, это дурацкий разговор.
– Знаю. Слушай, Лиза, а на пороге смерти ты бы меня простила?
– Чьей смерти?
– Твоей или моей.
– На пороге своей – точно бы не простила.
– Ты…
– Я любила тебя и верила тебе. А ты меня предал.
– Да. И не было дня, чтобы я не жалел об этом.
– Мы уже приехали.
– Я отвезу тебя домой!
– А если менты за мной следят? Твою машину они наверняка знают. Посчитают на пальцах – и до утра я уже буду сидеть в каталажке. Пока, Стас. Не хочу тебя больше видеть. А твой партнер Деберц – настоящий психопат и вообще мерзкий тип.
– Так ему и передать?
– Так и передай.
Ничего ты не передашь, я точно знаю. Но я еще увижу тебя, ты захочешь кое-что спросить, а только напрасно, я не скажу правды, Стас, и я намного лучше знаю тебя, чем ты – меня. Ты предсказуем.
– И где мы ходим?
Рыжий и Андрей сидят перед телевизором. Что ж, значит, у Рыжего снова вышел облом с девкой. А может, и нет. Захочет – сам расскажет.
– По магазинам ходила.
– По магазинам, говоришь? – Рыжий недоверчиво кивает. – Ну-ну…
– А что стряслось?
– Да ничего. Ужинать вот собираемся.
– Переключи канал, посмотрим новости.
– Нужны они тебе… ну, вот.
Мы садимся ужинать. Вкуса еды я почти не чувствую, так устала. Рыжий котлет нажарил и сварил пшенку. Ладно, годится. Черт, в этой стране бывают хорошие новости или нет?!
– ..до сих пор неизвестно. Напоминаем: Андрей Вернер и его отец, Клаус Вернер, исчезли три недели назад из гостиницы «Салют». За любую информацию о местонахождении Андрея Вернера назначена награда – десять тысяч евро.
– Неплохая сумма. – Рыжий намазывает котлету горчицей. – Знать бы еще…
Но я молчу. Рыжий поднимает взгляд – и его вилка со звоном падает на тарелку. Десять тысяч – неплохая сумма и может стать моей хоть сейчас, потому что во весь экран красуется портрет исчезнувшего немца. И это не кто иной, как мой таинственный гость – Андрей. Но как же так?
– Мне кажется, я должен кое-что объяснить. – Андрей касается моей руки, искра снова пробегает между нами. – Я…
– Да, тебе правильно кажется. Наверное, будет лучше, если ты расскажешь.
Рыжий потрясенно молчит, и я его понимаю. Собственно, мне подобный выверт и в голову бы не пришел. Пропал немец, а Андрей на фрица не тян