И В ДАЛЕКОМ БУДУЩЕМ ТАЙНА КАРМАННЫХ ВСЕЛЕННЫХ БУДЕТ КОГДА-НИБУДЬ ВНОВЬ ОТКРЫТА ЧЕЛОВЕКОМ!
(Thrilling Wonder Stories, 1946, Fall)
ДЕЛО ВСЕЙ ЖИЗНИ ПРОФЕССОРА МУНЦА
Никто бы и не подумал написать о мистере Греббе, а также о профессоре Мунце, если бы их жизненные пути не пересекались самым удивительным образом. Мистер Гребб был крупным грубым человеком с грубыми манерами и большими грубыми порами на широком носу. Он водил грузовик с пивом для пивоваренной компании «Аякс», и самым большим его желанием было накопать что-нибудь на Джо Хэлликса, главе службы доставки в «Аяксе», который являлся его боссом.
Профессор Мунц, с другой стороны, был неимоверно застенчивым научным мышонком с соответствующей внешностью, автором «Математики множественных временных линий», который тут же спрятался в норку, когда обнаружил, что становится известным. В своем сложном труде он встревоженно рассматривал экспериментальные данные в области параллельных линий времени, другие физики стали поговаривать, что у него есть будущее, и тогда он сбежал.
Профессор Мунц не умел общаться с людьми. Но им хотелось узнать об его экспериментах. Никто до сих пор не экспериментировал со временем. Никто не знал, с чего начать, и все оставалось абстрактной теорией. Но профессор Мунц проводил какие-то эксперименты. Остальным физикам не терпелось узнать о них поподробнее, но профессор скрывался от них, мучаясь от застенчивости.
Так обстояли дела. Казалось, самым наименее вероятным человеком, кого могло коснуться дело всей жизни профессора Мунца, был мистер Гребб. А уж мистеру Греббу ничье дело всей жизни не могло бы показаться наиболее ничтожным, чем дело профессора Мунца. Но жизнь вообще полна парадоксов, а уж теория множественности линий времени прямо-таки кишит ими. Поэтому…
Мистер Гребб проснулся, когда будильник затрезвонил у самого уха. Не открывая глаз, он сонно протянул большую, волосатую, похожую размерами на окорок руку и швырнул пронзительно орущие часы через всю комнату. Но будильник был очень прочный. Он продолжал надрываться, лежа в дальнем углу, оскорбленный и помятый, и стаканчик звонка согнулся так, что в его звоне появились какие-то распутные нотки. Но звонил он вызывающе. Звонил пронзительно. Звонил неустанно. Звонил с явственной насмешкой.
И его звон постепенно проникал в сон, в то, что мистер Гребб называл мозгом. И постепенно до него дошло, что надо вставать. Что за окном яркое солнце. Что долг призывает его на службу в пивоваренную компанию «Аякс». А уж в связи с компанией мистер Гребб вспомнил о Джо Хэлликсе, и громко фыркнул.
Мистер Гребб открыл один налитый кровью глаз. И почувствовал растущий в груди гнев. Открыл другой глаз. Гнев рос стремительно. Он выругался вслух и про себя при воспоминании о Джо Хэлликсе, который пообещал урезать ему зарплату, если он будет и впредь опаздывать. Будильник продолжал глумливо трезвонить.
Мистер Гребб встал с кровати и ожесточенно откашлялся, затем стал одеваться. Спал он в нижнем белье, так что этот процесс не занял много времени. Он просто натянул штаны, скользнул в цветастую фланелевую рубашку и обулся. Потом он спустился на завтрак, с негодованием глядя вокруг.
Хозяйка меблированных комнат сделала ему кофе, даже не пожелав «доброго утра». Поставила на стол ступку блинов и нарезанную толстыми пластами колбасу. Мистер Гребб ел основательно и неряшливо. Прикончив блинчики с патокой, он облизал тарелку. Допил большую кружку кофе. Начинался очередной мрачный день.
— Мистер Гребб… — сказала хозяйка с надеждой в голосе.
Он нахмурился, затем вспомнил, что уже внес плату. Тогда он расслабился и достал сигарету, казавшуюся очень маленькой в его волосатых пальцах.
— Да? — наконец буркнул он.
— Я тут подумала, не могу ли спросить вашего совета, — продолжала хозяйка. — Я ничего не понимаю в технике, мистер Гребб, и подумала, что вы-то должны в ней разбираться, раз водите грузовик.
Мистер Гребб ухмыльнулся.
— Квартирант, который жил до вас в комнате, мистер Гребб, — продолжала она, — был очень милым человеком. Но он попал под автобус, уворачиваясь от грузовика, и его увезли в больницу, где он и умер. Приехала полиция и забрала его вещи, чтобы оплатить больничные счета, а остальное отдать родственникам. Не знаю уж, что они с ними сделали. Я так нервничала из-за его смерти, что даже не вспомнила, что он остался мне должен за целую неделю, и даже думать не подумала о ящике, пока вчера не спустилась в подвал и не увидела его.
Мистер Гребб погладил рукой живот и немного ослабил брючный ремень.
— Ну? — ободряюще сказал он.
— У него был ящик, который он попросил разрешения держать в подвале, и я забыла рассказать об этом полиции. Но он остался мне должен за неделю. Поэтому вчера, когда я увидела этот ящик, я поглядела в щелочку внутрь. А там оказалась какая-то штуковина. Вот я и подумала, что попрошу вас взглянуть на нее. Если эта штука ценная, то я передам ее полиции, они продадут ее и, возможно, возместят мне его долг.
— Ха! — сказал мистер Гребб. — Это полицейские-то? Да они все ворюги! Оставьте эту штуку себе и пользуйтесь ею на здоровье. Для чего она предназначена?
— Понятия не имею, — ответила хозяйка. — Вы бы не посмотрели ее, мистер Гребб?
— Давайте, — милостиво ответил мистер Гребб. — Если она хоть что-нибудь стоит, то я знаю, где ее можно продать.
На самом деле, ничего он не знал. Он просто прикинул, что поспрашивает знакомых и найдет кого-нибудь, кто знает, где продать все, что угодно, не отвечая ни на какие вопросы, и он также прикинул, что хозяйка поверит ему на слово, когда он скажет, за сколько ее продал. Что означает для него срубить по-легкому доллар-другой. Эта мысль согревала.
— У меня найдется пара свободных минут, — великодушно сказал он. — Давайте посмотрим.
Он последовал за хозяйкой по хрупкой лестнице в подвал. И увидел ящик. Он даже не потрудился прочесть наклейки на нем, иначе бы узнал, что этот ящик адресован профессору Элдосу Мунцу, живущему на такой-то улице в таком-то доме. И, разумеется, ему и в голову не пришло, что тут замешана «Математика множественных временных линий». К тому же он понятия не имел о глубокомысленных рассуждениях о природе пространства, времени и реальности. Хозяйка включила верхний свет, и он разорвал упаковочную бумагу, в которую был обернут ящик.
Там было много проводов. Две-три радиолампы. Катушки трансформаторов и приборы со стрелками, измеряющие миллиамперы, киловольты и тому подобное.
Он окончательно сорвал упаковку и увидел, что это штуковина не фабричного производства. На ней не было табличек, к ней не была приложена инструкция. Все провода торчали наружу, хотя некоторые были изолированы. У мистера Гребба создалось неопределенное впечатление, что это какое-то самодельное радио. Он почувствовал разочарование.
Наверху позвонили в дверной звонок.
— Мне нужно открыть дверь, — сказала хозяйка. — А вы пока что посмотрите его, мистер Гребб.
Она поднялась по лестнице. Мистер Гребб печально покачал головой. Это явно не было тем, что можно продать с прибылью для себя. Но тут он увидел шнур с вилкой. Он достал его и сунул в розетку, находящуюся тут же в подвале.
Ничего не произошло. Поскольку в устройстве было несколько кнопочных выключателей, мистер Гребб потыкал пальцем в парочку для пробы. И опять-таки ничего. Ни музыки, ни восторженного голоса, рекламирующего очередной фиговый дезодорант «Риико» и обещающий вернуть деньги, если ваши друзья почувствуют ваш запах. Устройство оставалось немым и бесполезным. Мистер Греб не заметил, что стрелка, измеряющая миллиамперы, перешла на цифру 20, а на приборе с киловольтами дошла до 19,6.
Он повернулся и с шумом пошел наверх, чувствуя разочарование. Выходит, не удастся срубить легкие доллары, которые означали бы, что удача повернулась к нему лицом. Как к Джо Хэлликсу, когда он стал боссом.
— Сейчас у меня нет времени как следует в этом разобраться, — сказал он хозяйке. — Я займусь им вечером.
Он надел шляпу, ветровку и вышел через парадную дверь. На крылечке лежала утренняя газета. Он поднял ее и сунул в карман. Газета принадлежала хозяйке, но она не видела, как он ее взял. А в автобусе было удобно читать.
Мистеру Греббу пришлсь бежать, чтобы добраться до угла вовремя. Он подумал о Хэлликсе, который закатывает скандал всякий раз, как он опаздывает на работу. Мистер Гребб тяжело дышал не столько от бега, сколько от негодования при мысли о существовании людей, подобных Джо Хэлликсу, который уволил бы его при первой же возможности.
В автобусе он достал газету.
Пока он читал, то ничего не заподозрил. Он понятия не имел, что его газета была уникальной. Фактически, это была самая замечательная газета в мире. Она являлась прямым результатом 20 миллиампер и 19,7 киловольт на приборах в устройстве, стоящем в подвале дома его квартирной хозяйки.
В газете было написано, что «Гробовщик» Джо победил «Козлолицего» Джима в соревнованиях по борьбе вчера вечером. Так же там было сказано, что в последней ночной игре «Рейнджеры» одержали победу со счетом 6:3. Еще газета поведала, что «Каррибы» с легкостью выиграли гонки со счетом 7:2. Все это не добавило радости мистеру Греббу. Он свернул газету и засунул в щель между сидениями. Мысли его снова вернулись к несносному Джо Хэлликсу.
Когда он уже вышел из автобуса, кондуктор бросил газету в коробку для мусора, которую опорожнил в конце маршрута в мусорный бак, и газета была утрачена навсегда. Что было весьма прискорбно, потому что во всех остальных экземплярах утренней газеты говорилось, что «Козлолицый» Джим победил «Гробовщика» Джо, что «Пилоты» выиграли у «Рейнджеров» со счетом 5:3, в четвертьфинальной гонке победителем оказался «Лунный телец» со счетом 3:2. Так же были иными зарубежные новости. В политических сообщениях имелись тонкие изменения, а финансовая колонка была весьма специфичной. Но мистер Гребб этого не узнал.