– Пасипо, боз, – благодарно промямлил Фойт.
Мафиози с улыбкой хлопнул его по коленке и отвернулся.
Скотти тем временем завел мотор и нажал на газ. Машина тронулась с места и покатила в направлении дома Гудмана, оставив кортеж из четырех «Трентонов» позади.
– Что со Стилетом? – спросил мафиози.
Скотти вздрогнул. Он не оглядывался, но очень живо представил, как Фойт, замерев, сверлит спинку водительского кресла выжидающим взглядом.
– Мертв, – прочистив горло, ответил Скотти.
– Погиб в бою? Или пришлось придушить?
– Пристрелить. Но в бою.
Гудман тихо хмыкнул и, отвернувшись, уставился в окно.
«Хоть расспрашивать не стал, и то хорошо».
– Вы теперь убьете его мать? – спросил Скотти, покосившись в сторону мафиози.
– Что? О нет, – поморщился тот. – Не в моих правилах убивать женщин. Пусть даже у них выросли такие паршивые сыновья…
Он вытянул шею и сказал:
– Тут направо поверни, ладно?
Скотти подчинился… и слегка опешил, когда обнаружил за поворотом полицейский заслон из двух машин.
«Ну все, приехали…» – мелькнула в голове шальная мысль.
Он снова скосил глаза на Гудмана, но тот был сама невозмутимость.
«Почему он так спокоен?»
– Останови у обочины, но мотор не глуши, – велел мафиози.
И снова Скотти не спорил, хотя удивление было написано у него на лице.
Машина остановилась, и Гудман, распахнув дверь, выбрался наружу. Поправив ворот плаща, он прогулочным шагом пошел к полицейским машинам. Когда был уже на полпути, задняя дверь одной из них открылась, и изнутри вылез тучный мужчина лет пятидесяти в темно-коричневой куртке и с густыми пшеничными усами. Подойдя, Гудман пожал незнакомцу руку, сказал что-то, тот просиял и, похлопав собеседника по плечу, полез обратно в автомобиль. Мафиози, улыбаясь, пошел обратно к «Трентону». Пока возвращался, обе полицейские машины уже укатили в ночь. Спустя минуту об их присутствии напоминали разве что следы шин на асфальте.
– Что это было, сэр? – спросил Скотти, когда Гудман забрался в машину.
– Легализация, мой мальчик, – охотно ответил мафиози. – Ты ведь не думал, что я решусь выступить против Арчи Фостера без подобающей поддержки? Мы с шефом полиции Джерардом уже давно обо всем договорились, только удобного момента ждали… и вот ты нам его создал.
Они помолчали. Потом Скотти хрипло спросил:
– А если… если бы мы не справились с Арчи, туда бы зашла полиция?
– Ну да, – равнодушно ответил Гудман. – Помнишь ведь, что я говорил тебе насчет таких, как мы с Фостером? Надо всегда добивать нас, иначе потом вернем сторицей. Впрочем, я рад, что до этого не дошло.
Мафиози шлепнул его по плечу тыльной стороной ладони.
– И все благодаря вам, мои драгоценные мальчики. Расслабьтесь. Все худшее позади. Начинается новое время. Время Гудмана и его друзей. Мы будем купаться в золоте… и при этом – совершенно легально…
Верн отвернулся к окну и, уставившись на проплывающие за окном дома, добавил:
– Ну или, по крайней мере, почти легально…
– А что было после Черной Бури? – спросил Томас.
Они с Кейси сидели на лавке в темном дворике и пили вино прямо из бутылок.
– Понятия не имею, – ответил Кейси. – Но, судя по тому, что произошло сегодня, я все же не зря разругался с другими проходимцами. Похоже, эти парни, Орвили, все-таки наладили дело и жили себе припеваючи, пока другие собратья гнили в карманах междумирья. Как Майкл.
Кейси отхлебнул из бутылки и добавил:
– Чессказать, я до сих пор не особенно понимаю, почему магия крови прикончила самого Доминика. Я помню, как он любил Литу. Тогда уже было видно, что он с ума по ней сходит, а тут – все эти картины на стенах… в общем, не верю я, что он загулял. Да и потом, разве стал бы такой расчетливый гад, как Доминик, творить волшебство, которое, хотя бы в теории, может навредить ему самому?
– Может, он не учел, что загулял его брат? – предположил Томас.
Кейси ненадолго задумался, потом сказал:
– То есть ты думаешь, среди тех альбиносов был… сын Шеймуса?
– Ну да. А как иначе можно объяснить его смерть от магии крови?
– Похоже, что никак… – пробормотал Кейси.
Они помолчали.
– Я одного не пойму, – сказал Томас наконец. – Получается, вы, проходимцы, имели возможность путешествовать по самым разным мирам, но вместо этого решили заняться… контрабандой артефактов?
– Ну да… что-то вроде того, – смутившись, буркнул Кейси. – Хотя мне это не нравилось с самого начала, а после Черной Бури я ушел уже насовсем…
– Но чем ты занялся, когда ушел? Разве ты стал путешествовать по мирам?
– Нет… но тогда ведь уже появились складники. И никто и подумать не мог, что это – зачарованные Орвилями проходимцы…
– И все же – чем ты занимался эти двадцать с лишним лет? – не отставал Томас.
– Гулял, пьянствовал… прожигал жизнь, – нехотя признал Кейси. – Сначала продавал артефакты, которые прихватил с собой, после работал то тут, то там…
– Как странно получается, – сказал Измеритель, качая головой. – Вы могли принести в родной мир магию, чтобы сделать жизнь людей проще и приятней, но вместо этого угробили целый квартал, потому что хотели набить свои карманы… а ты, поняв, чем все это пахнет, свалил в другой город и веселился там долгие годы, пока не случилось… что? Что вообще заставило тебя вернуться?
Глаза Кейси забегали. Огладив свежевыбритый подбородок, он пробормотал:
– Не знаю… просто… соскучился по Вандерсайду.
– Видишь? Просто соскучился. Сначала просто свалил, потом просто соскучился. А где-то фоном гибнут люди… альбиносы, которые вообще не родились бы, если бы вам, гостям из Стоунпорта, не захотелось экзотики…
– Заканчивай, прошу тебя, – поморщился Кейси. – И без того тошно.
– Тошно? А знаешь, от чего тошно мне? От того, что двенадцать альбиносов погибли просто потому, что в их жилах текла кровь проходимцев. Они никогда не знали своих отцов, эти погибшие альбиносы, дети двух миров, вынужденные жить в атмосфере, которая истязала их, всячески пытаясь убить… а вы плевать хотели, что там стало с вашими детьми.
Кейси молча смотрел в сторону.
– Вы просто наслаждались жизнью в новом мире, вы не относились к нему всерьез. Для вас это было вроде пикника – вы не собирались оставаться здесь навечно, всего лишь отдохнуть, расслабиться и вернуться домой, когда надоест. Вам было плевать, что останется после вас. Хоть руины. Именно поэтому вы – проходимцы, а не потому, что умеет проходить через какие-то там… зеркальные щели. Просто мимо проходили, а наш мир почти погиб…
Альбинос встал с лавки и нетрезвой походкой устремился прочь.
– Ты куда? Стой! – окликнул его Кейси. – Не делай глупостей, Томми!
– Больше, чем вы, все равно не сделаю – буркнул Измеритель. – Бывай.
Вскоре он растворился в ночной мгле – последний альбинос Вандерсайда, тем вечером ставший еще более одиноким, чем прежде.
– Свет не горит, – заметил Нельсон.
– Ну, может, спят? – пожал плечами Дин. – После такой-то ночки…
Они стояли возле дома доктора Эрика и пялились на темные окна. Время близилось к рассвету. Путь до Стоунпорта занял, по ощущениям, целую вечность: мало того что после всех злоключений им пришлось идти по размытой грунтовке пешком (благо хоть дождь к этому времени уже перестал), так еще и у самого города проходимцы вынужденно сделали крюк, потому что на южном тракте стояла полицейская машина с включенной мигалкой.
«Надеюсь, они вяжут парней Арчи Фостера?» – думал Нельсон, глядя в сторону бело-синего автомобиля копов.
И вот, грязные и усталые, друзья наконец достигли цели.
Но там их никто не ждал.
«Или, напротив, ждут те, кого встретить совершенно не хотелось бы».
– Пойдем? – спросил Нельсон, покосившись в сторону Дина.
Тот неуверенно пожал плечами.
– У тебя один пистолет?
– Угу, – буркнул Нельсон.
– Хреново…
– Да не то слово…
Они постояли еще недолго.
– А, будь что будет… – махнув рукой, сказал Нельсон и пошел к двери.
Он шагал, совершенно не таясь, не беспокоясь, что кто-то может его заметить. За последние пару дней на долю Нельсона выпало столько испытаний, что он просто физически устал переживать.
«Встретился с мафиози, участвовал в погоне, побывал в другом мире, убил троих, стащил два ржавых ключа из напичканных магией квартир и видел, как складник с помощью этих ключей превращается в человека… Впечатлений на три жизни хватит!»
По счастью, в подъезде никого не оказалось. Поднявшись на второй этаж, проходимцы устремились прямиком к двери Эрика, и Нельсон беззастенчиво постучал в нее кулаком.
Некоторое время спустя изнутри послышались голоса. «Невидимки» говорили негромко – видимо, в надежде, что так их не услышали поздние гости.
– Это мы, Нельсон и Дин! – громогласно объявил проходимец. – Открывайте!
Пауза, затем – громкий топот. Кто-то продолжал торопливо и невнятно говорить на фоне, а потом замок громко щелкнул, и дверь открылась. На пороге стоял Эрик.
– Отвратно выглядите, доктор, – заметил Нельсон. – Но я рад вас видеть.
Протиснувшись мимо растерянного хозяина, он пошел к дядюшке и Вивиан, которые при виде проходимцев вскочили с дивана и бросились к ним.
– Живой… – с улыбкой прошептал Луис.
Обняв племянника, дядюшка взъерошил ему волосы на голове, как часто делал в детстве, и Нельсон едва сдержался, чтобы не пустить слезу.
Вивиан тем временем уже повисла на шее у Дина.
– Ты цел…
– Да, цел… и очень соскучился…
Доктор Эрик с неловкой улыбкой наблюдал за тем, как радуются эти странные, совершенно незнакомые ему люди.
– Это вы за городом так измазались? – спросил дядюшка, хмуро рассматривая наряд племянника. – Переодеться бы вам во что-то, а то всю мебель испортите…
Повернувшись к Эрику, Луис осведомился: